"Криминалистика". Две повести и один рассказ

На чтение потребуется четыре часа | Скачать: doc, fb2, pdf, rtf, txt | Хранить свои файлы: Dropbox.com и Яндекс.Диск

 

 

 

Я ехал, всматриваясь в дорогу и примыкающее к ней пространство. У меня отличная интуиция, и в данном случае она словно нашёптывала, что я непременно настигну затерявшегося во тьме Н. И. Сусликова. Мне вдруг подумалось, что я не очень-то представляю, как он в реальности выглядит. Ведь я видел только его лицо на фотографии, а это далеко не одно и то же, что бредущий по ночной улице силуэт странника. Ну ничего, ничего – мне б только обнаружить какого-нибудь шатуна, похожего по приметам на Коленьку, а уж там разберёмся по ходу, я думаю. Чёрт возьми, обнаружить бы хоть кого-нибудь! – но на всём пути улица оставалась пустынна, и только в одном месте стайка бродячих собак деловито пересекла дорогу в лучах моих фар.

Оранжевые фонари скользили мимо с гипнотической монотонностью. Клочья тумана наплывали, как обрывки вот-вот готового навалиться сна. Я бесконечно курил, но это не придавало бодрости. Я включил погромче музыку и принялся листать каналы. Большинство радиостанций раздражали безмозглостью жизнелюбия, а те немногие, что отвечали моим культурным запросам, неизменно баюкали, и я рисковал проделать остаток пути со смеженными веками.

И тут мне неожиданно повезло...

Я, правда, не понял ещё, что это именно везение, но на тусклом полотне дороги вдруг промелькнула какая-то пестрота, и я затормозил, пытаясь осознать, что же это там было. Включив заднюю передачу, я медленно покатился в обратную сторону. Из под капота выплыло то самое, что меня так взбодрило: осколки разбитой бутылки, сверкающие, как алмазная россыпь; и что-то ещё, какие-то пятна, тёмные и бесформенные, почти незаметные, но, безусловно, чужеродные на ровном фоне асфальта.

Заглушив мотор, я вышел из машины. При ближайшем рассмотрении я убедился, что пятна заинтриговали меня не зря. Конечно же, это была она – кровь. Сочные бурые разводы, уже потускневшие, но ещё туманом не смытые, окропили место совсем недавнего инцидента. Крови было не так много, чтобы предположить наихудшее, но и не так мало, чтобы игнорировать за никчемностью. В эпицентре происшествия кровь была затоптана и размазана в грязные полосы, а дальше, к газону, вела цепочка нетронутых клякс. Я пересёк газон и обнаружил продолжение темы на тротуарной дорожке – кляксы, уже не такие густые и заметно редеющие, тянулись параллельно шоссе как раз в том направлении, куда я нацелился ехать.

Я запер машину и двинул по следу. Кляксы становились всё меньше в размере, и падали со всё бóльшими интервалами. Под очередным фонарём отметились сразу три кляксы, и я увидел, что они совсем бледные, в белесоватой густой пеночке, скорее всего – слюны. Под следующим фонарём я обнаружил окурок с чуть розоватым отпечатком на фильтре. Далее следовали совсем уже единичные, редкие, почти бескровные пятнышки, просто плевки. Значит, для потерпевшего всё не так страшно, заключил я. Что ж это я так всполошился? Да и моё ли это, собственно говоря, дело?

Плевки вели к ларьку у автобусной остановки. Одинокая будочка тщетно сверкала огнями, приглашая безлюдную ночь купить хоть чего-нибудь. Я уж хотел повернуть обратно, когда почувствовал настойчивый зов жажды. Окошко оказалось закрытым. Я постучал – безответно. Жажда мгновенно полыхнула огнём и сковала горло клеящим спазмом. Я отчаянно забарабанил в стекло, ещё и ещё, и ещё... Чёрт возьми, зачем брать лицензию на круглосуточную торговлю, если никто не собирается ночью работать? Зачем дразнить страждущего в глухой час путника?!

Наконец, окошко раскрылось, и заспанный женский голос неприязненно пробурчал:

– Ну чё вы всё никак не угомонитесь? Чего тебе?

– Мне?.. Мне бы бутылочку минеральной воды, – пролепетал я, едва ли не оправдываясь перед этой хамоватой невидимой тёткой.

– Какой минеральной? Их здесь много.

Почёсывая затылок, я принялся изучать витрину, блистающую, как орденами, бутылками разных объёмов, расцветки и содержания.

– Ну чё ты там застрял? – нетерпеливо подгоняла она. – Небось, не невесту выбираешь.

Я всё ещё мешкал, и она продолжала:

– Один тут, до тебя, тоже выбирал. Пива ему, видите ли, захотелось. Выбирал, пока милиция не подъехала и красавца не забрала.

– Милиция? – заинтересовался я.

– Ага, она самая.

– За что ж она его забрала?

– За что, за что... Найдётся за что… Стоял, хлестал пиво прямо под фонарём. Сначала одну бутылку. Потом показалось мало, взял другую. А у самого – вся морда разбита в кровь. Я ему говорю, чтоб шёл домой, а он мне – горе у меня, говорит, дай душу маленько успокоить. Успокоил… Подъехали, проверили, документов нет, физиономия размалёвана, так и подхватили под белы рученьки, так красавца и повезли...

Во мне вдруг полыхнул согревающий хмель. Волной накатил и тут же отпрянул, оставляя волнующее предощущение близкой удачи. Ещё не сформулировав до конца стремительную догадку, я уже тянул из кармана нащупанную фотографию.

– Посмотрите, пожалуйста… Это, случайно, не он?

– А ты чё, Интерпол, что ль?

– Ну, не то чтобы... но, в общем...

– Ещё чего! – возмутилась она. – Буду я всяких пьяниц запоминать. У меня тут вас сотни шастают. На кой вы мне сдались, запоминать вас.

Меня кольнула так хорошо знакомая за долгий срок службы неприязнь наших граждан к каким угодно людям из «органов», без разбора, без проблеска человечности.

– Вообще-то, я не совсем пьяница. Скорей, даже, трезвенник. Я ведь, собственно говоря, хотел купить минералки.

– Ну так чё, выбрал что ль?

– Да мне, в общем-то, всё равно. Давайте любую, пить очень хочется.

– Бери нашу, местную. Поддержишь производителя. А вообще, все они одинаковы и разливаются сам знаешь где.

Она шмякнула пластиковым пузырём с водой известного местного бренда. Я расплатился, тут же раскупорил и присосался к шипучему наслаждению, которое оказалось обидно тёплым и будило воспоминания о торфяных болотах, в окружении которых издревле ютится наш городок. Без удовольствия утолившись, я протянул руку за фотографией.

– Погоди-ка, – сказала тётка, продолжая удерживать фото. – Дай-ка, я погляжу... Хм-м, кажись, он. Нет, точно он. Только тут морда маленечко поприличней... Он чё, из этих, из бандюков? Так и не скажешь... Хм-м… Вроде, милый на вид, безобидный...

– Да нет же, он гражданин приличный, – заверил я, расплываясь в улыбке. – Это мой товарищ. Я потерял его по дороге. Вы только внимательно посмотрите: он или не он?

Продавщица не сочла нужным более тщательно разглядывать фотографию, вернула её и осуждающе изрекла:

– Грех обманывать старую женщину... «Мой товарищ»... Твои товарищи сейчас уже мутузят его в четвёртом околотке. Ты ж сам из тех... Ладно, чё уж там, утешься – он это, он, беги, догоняй...

Я поблагодарил её за содействие и отличный выбор минеральной воды, спрятал фото в карман и уже собрался идти, но напоследок спросил:

– А почему вы решили, что я, как это вы выразились, из тех.

– Так кто ж ещё будет абсолютно трезвым разгуливать среди ночи и разыскивать человека по фотокарточке?

 

 

*   *   *

 

Окрылённый успехом и весьма познавательным диалогом, я пустился вдогонку за моим подопечным. Как и многоопытная торговка, я прекрасно знал, где расположен «четвёртый околоток» – отделение милиции, курирующее данный район. Срезав дворами, я сократил путь до пяти минут и вышел к знакомому особняку, обнесённому бетонной стеной с ниткой колючей проволоки по верху. У шлагбаума ко мне направился милиционер в бронежилете и с автоматом, позёвывающий с ленивой готовностью ко всему – я вскинул в знак приветствия своё удостоверение. Легко вспорхнув по ступенькам, я ступил внутрь казённого дома. Удачная ночь, фортуна мне опять улыбнулась. На сей раз – улыбкой знакомого старлея, который сидел за барьерчиком дежурной части и чистил ногти уголком металлической линейки.

– Какими судьбами? – бросил он, продолжая занятие.

Как и со многими боевыми ментами, с ним меня связывало приятельство, вызревшее в различных совместных операциях за многое годы. Не настолько тесное, чтоб закадычно обняться при встрече, но и настолько формальное, чтоб расшаркиваться в любезностях. Без околичностей я с ходу приступил к делу.

– Не этого ли красавца вы не так давно повязали? – спросил я, протягивая фотографию.

Едва взглянув, он заулыбался ещё шире:

– Я вижу, следствие держит руку на пульсе событий. Да, действительно, совсем недавно он у нас погостил.

– Погостил? И где ж он теперь?

Пожав плечами, старлей предположил:

– Наверное, дома уже. Ему тут недалеко. Мы его только для выяснения личности задержали. Выяснилось, что никакого криминала на нём не висит. Или, может, мы ещё чего не в курсáх?

– Да нет, он чист. Это я так, по дружбе интересуюсь.

– Ну так чего ж нам его мариновать? У нас вон и так обезьянник под крышу забит.

Он махнул линейкой в ту сторону, где за широкой, во весь простенок, решёткой, тускло сверкали с десяток звероподобных, затравленных глаз. К такого рода глазам мне привыкать не приходится, но я всякий раз поражаюсь, насколько меняют лицо человека обыкновенные железные прутья, отгородившие его, пусть даже на время, от законной свободы.

– Он ведь и так потерпел, бедолага… – добавил старлей.

– Потерпел?

– Ну да. Шёл поддатый домой, встретились отморозки, нашлифовали пятак. Вот, полюбуйся, что он тут написал… – На краю стола лежала рыхлая стопка бумаг. Старлей поддел ногтем верхний исписанный лист и протянул его мне.

С трепетом, достойным исторического сокровища, я прочёл:

 

Прошу оказать содействие в розыске и поимке преступников, которые приблизительно в 3.00 остановили меня на Старом шоссе, в промежутке между постом ГАИ и перекрёстком с Цементной улицей. Их было четверо, и они в грубой форме попросили меня показать мой мобильный, так как я шёл и был занят телефоном, и они это заметили. Я шёл и писал эсэмэски моей любимой женщине, с которой недавно расстался, и так как она не отвечала, настроение моё было ужасным, вот в чём штука. Поэтому, когда один из них попытался отобрать у меня телефон, я тут же ему воспротивился в грубой форме. Прошу учесть, что я никогда не мог поднять руку на человека, хотя, если честно, очень часто хотелось. Но когда этот гражданин ударил меня по лицу, я всё же попытался ответить ему тем же, но, к сожалению, не попал, так как не имел нужного навыка. Тут они набросились на меня вчетвером, и мой телефон не достался из них никому, так как упал на асфальт и разлетелся на части. Я ползал по асфальту и пытался его собрать, а они били меня ногами, и топтали мой телефон в грубой форме. Прошу учесть, что моральный ущерб не исчисляется только стоимостью телефона, так как для меня это было единственное средство связи с любимой женщиной, в памяти телефона был её номер, и теперь всё пропало. Также прошу учесть, что вскоре после нападения я выпил всего одну бутылку пива (0,5л.), и не рассматривать это как алкоголизм и нарушение общественного порядка, так как я находился в состоянии стресса вследствие насилия над моей личностью неизвестными лицами в грубой форме.

 

Н. И. Сусликов