Романснебес

 

 

 

Нхоаэ лежал на теплом облаке. Он уже чувствовал победу. Действительно, ему удалось добиться гораздо большего успеха, чем он ожидал. Недаром он раньше занимался умалишенными и математиками. Эта практика научила его придумывать нестандартные ситуации, и теперь манипулировать судьбами стало гораздо интереснее. Порой даже забавно, как люди умудряются не замечать чудес, а воспринимать всё, как само собой разумеющееся. Хотя на то они и люди. Мало кто из них способен управлять своим разумом. Правда, они признают, что используют свой разум весьма ограниченно, но добиться чего-то большего не под силу даже светлым умам. И в этом и есть еще одно подтверждение Божественной Мудрости. Действительно, ведь только человеческие эмоции по-настоящему важны, и если Господь и позволяет родиться гению, то только для того, чтобы вызвать массовый эмоциональный всплеск. Ни больше, ни меньше. Эмоции – единственная энергия, способная предотвратить разрушение Вселенной.

А кто такой гений, в сущности? В большинстве своем – примитивнейший человек, для которого четко сформулирована задача, которую он должен решить, и оттого его жизнь, по своей сути, скучна и неинтересна, поскольку все приятные для других людей проявления жизни гению только мешают и отвлекают его от действий, связанных с достижением основной цели. Он может радоваться или огорчаться только по поводу событий, непосредственно связанных с решением его задачи, и даже чувство любви приходит к этому человеку лишь для того, чтобы приблизить момент "озарения". А впрочем, еще и для того, чтобы сложные физиологические процессы не отвлекали его, гения, и не мешали основному процессу – мыслительному. Хотя, нужно признаться, и мыслительный процесс у гениев узконаправлен. Они порой не могут постичь вещей, понятных даже ребенку. Наверно, лишние знания им тоже мешают. Если, предположим, из сугроба снега вдруг выползет желтый удав и обхватит гения за ногу, то у гения в голове не возникнет вопроса: "Откуда под снегом удав?". Он просто испугается.

Нхоаэ опустил крыло и задумался. Да, тайны Вселенной непостижимы не только людям, но и ангелам. Что, вообще говоря, о Вселенной знает он, ангел Нхоаэ? Только то, что ему положено знать. И нет никакой уверенности, что кто-то более сильный не манипулирует его действиями, как он манипулирует судьбами нескольких сотен людей. Возможно, когда-нибудь ему будет доверено больше – целая раса, например, или даже нечто более значительное, но и тогда он не станет ближе к истинному знанию.

Нхоаэ сел на облаке и поднял затекшие крылья.

А собственно, к чему все эти рассуждения? Они, по сути, ни на что не влияют. Его действия строго определены и понятны. А так ли уж строго? И так ли уж понятны? Нет-нет! Строго и понятны. А то еще угодишь в список "мятежных", и мытарься потом, никому не нужный, бессильный и бессмертный! Не дай Бог!

Нхоаэ испуганно посмотрел по сторонам и сложил крылья.

Вот же, дурная привычка, оставшаяся после земного воплощения: разве можно увидеть тех, кто читает мысли ангелов?

Чтобы отвлечься, Нхоаэ достал из хитона серебряный вавилонский сикль и стал подбрасывать его вверх и снова ловить. Это было его любимое развлечение. Серебряная монетка должна была перевернуться в воздухе сначала десять с половиной раз, а в каждый следующий бросок – на один раз больше. При всей видимой простоте игры, Нхоаэ почти никогда не удавалось подбросить монетку более пятисот раз. Хотя он слышал, что некоторые ангелы подбрасывали монетку и до трех тысяч раз. Да, бывают специалисты в ангельских забавах!

Игра подняла Нхоаэ настроение. Подбросив монету в триста пятьдесят седьмой раз, Нхоаэ различил далеко на горизонте бескрайней небесной пустыни едва заметную черную точку. "Только его здесь не хватало!" – с досадой подумал Нхоаэ и полетел прочь, забыв о подброшенной монете.