HTM
Номер журнала «Новая Литература» за февраль 2024 г.

Елена Георгиевская

Луна высоко

Обсудить

Повесть

 

 

В этом мире истинны только те мысли, которые приходят в голову утопающему, пытающемуся спастись. Всё остальное – риторика, поза и, в сущности, фарс.

Хосе Ортега-и-Гассет.

 

Опубликовано редактором: Карина Романова, 27.12.2009
Оглавление

5. Часть 5
6. Часть 6
7. Часть 7

Часть 6


 

 

 

Кажется, его зовут одним из ее любимых имен. Она уже забыла, каким. Он привстает на постели, достает из тумбочки пачку «Беломора»:

– То, что здесь нельзя курить днем.

– Это трава?

– Гашиш. Иначе бы я тут уже свихнулся. Порадовался, что эта хибара отошла мне в наследство, хотел побыть один. Как же. Псы воют каждую ночь, как волки, на луну, и все вокруг пьют ацетон. Бабка сгноила дом так, что его проще сжечь, чем отремонтировать.

– А зачем ты музыку врубал на всю округу?

– Не знаю. Осточертело все, – он употребляет другое слово.

Она вспоминает картинку на школьной парте. Ухмыляющаяся рожа с косяком в зубах и подпись: «Гашиш хошь? Хочешь гашиш, а получишь шиш». Много курить нельзя: сначала станет невероятно легко, а потом будешь еле-еле ползать, как мышь отравленная.

– У тебя красивые ноги, – замечает он.

– Спасибо, я знаю.

– Женщины вроде тебя обычно не носят юбки. Жаль. Вот бы все девушки ходили в юбках, в таких, что можно сразу увидеть всё, что нужно.

– Я тоже иногда думаю: вот бы мужчины везде ходили в обтягивающих плавках. Тоже можно было бы сразу увидеть всё, что нужно.

– Климат не позволяет так ходить, – оправдывается он.

– В юбках тоже холодно. Месяцев этак девять в году. И очень неудобно.

– Тебя не переспорить.

– А я не спорю, я констатирую факты, – смеется она. – Давай просто смотреть друг на друга, пока позволяет климат.

Полутемнота резко очерчивает рельеф мускулатуры. Выпуклые пласты грудных мышц над тем, что принято прикрывать. Словно щит, который не должна пробить раковая опухоль. Но опухоль развивается изнутри. Не из-за того, что человек слаб, а из-за того, что его не любят.

Впрочем, бессмысленно думать, любил кто-то Сашину мать или нет. В районной больнице было такое обслуживание, что проще было сразу лечь в гроб, а не на операционный стол. И никакого обезболивающего, кроме новокаина, который не действует на пятьдесят процентов людей из ста, и эфира, который давно уже запретили, но провинциальным врачам закон не писан.

– Форменный дурдом, – говорит он. – Ты только выгляни в окно. Паршивые оборотни.

– Ты веришь в мистику?

– Я шучу, но вообще верю.

– Это объясняется внушением, либо неадекватным внутренним состоянием объекта.

– Да я понимаю, что всё это бессознательное, штампы, архетипы и так далее. Но ведь откуда-то взялось в человеке это бессознательное. Биология всего никогда не объяснит. Ничто не берется откуда попало, и всё, что угодно, можно объяснить, как угодно, причем верной оказывается сумма различных объяснений, среднее арифметическое. Ученые это понимают, но хотят самоутвердиться, вот каждый и корпит над своей личной гипотезой.

– Ты философ, – она слегка затягивается «беломориной».

– Нет, я преподаю в гимназии литературу, – с отвращением говорит он.

– Много платят?

– Плата – это отсрочка от армии. Про зарплату как таковую лучше не говорить. Если я от этих деток не свихнусь, значит, у меня есть сила воли. Инициация, блин. Тут вон тоже учитель живет, кажется, директор. Чокнутый дядька на велосипеде. Очень смешно разговаривает.

– Скинхэды, например, тоже смешны. Невежественные, глупые, недолюбленные дети. Но когда они начинают угрожать тебе кастетами и ножами в темном переулке, становится уже не смешно.

– У него совершенно безумный взгляд.

– Я привыкла и, наверно, уже не замечаю, что он безумный.

– Ты его знаешь?

– Не с лучшей стороны: это мой отец.

– М-да.

Повисает пауза.

– Не волнуйся: никто не собирается тебя с ним знакомить.

– Сосед говорит: его все уважают.

– Он неплохой организатор.

– А что он организовал?

– Не знаю. Что-то, видимо, всё же организовал.

– Он организовал, похоже, свою шизофрению. Недавно прямо на улице орал на какую-то блондинку так, что было слышно везде.

– Наверно, это была моя мачеха.

– ?

– У меня мать умерла. Давно.

– Довел.

Чисто провинциальная привычка лезть в чужое частное пространство и вслух делать выводы о том, что увидел на его территории. Провинциальные придурки застенчивы и бестактны одновременно. Правда, он оказался очень хорошим любовником, не хочется жестко ставить его на место.

– Да, мой папочка – не подарок, – соглашается она. – Хотя сам себя осознает большим подарком человечеству.

– Тут вообще люди черт знает какие. И всем на все положить. Эта твоя очаровательная мачеха, которая каждую неделю ходит на помойку с газетным кульком. Туда завернуты котята, и она их закапывает. Сосед сказал. Со всей округи она их собирает, что ли?

– Ее бабки просят, – устало отвечает Саша. – Там земля каменистая, трудно вырыть яму. Но больше негде.

– Замечательно. С виду такое милое существо, и вдруг – убийца кошек.

Да-да. Убийца кошек. Звучит-то как. Убийца тараканов. Убийца мух. Lord of the flies . Королева пчел. Лилит иудеи представляли в окружении жужжащего роя. Вы что-то путаете: она была первой женой…

– Понимаешь, она очень добрая, – говорит Саша. – В округе и в райцентрах как таковых у всех от двух до шести-семи кошек. Котят бесполезно раздавать, никто не возьмет. Тяжело смотреть, как брошенные кошки подыхают от голода на помойке. Проще закопать сразу после рождения. Это быстрее, чем если сначала утопить. Они задыхаются под землей моментально.

Он смотрит на нее так, будто она рассказывает про умерщвление евреев в газовой камере. Хотя евреев ему было бы не так жалко: он из тех, кто всегда рад рассказать анекдот про Абрама и Сару и пожаловаться, что везде сидят жиды.

– Мне кажется, ты озлоблена.

– Я просто не сентиментальна и могу позволить себе назвать дурака дураком, а сволочь – сволочью. Это как врач ставит диагноз. Вовсе не обязательно при этом злиться на пациента. Или вообще испытывать при этом какие-то эмоции. Но у нас в стране любую женщину, которая отказывается корчить из себя беспомощную сюсюкающую дурочку, готовы назвать озлобленной.

– В тебе ведь должна быть боль. Наверно, есть.

– В человеке должны быть сердце, мозг, кровеносная система и так далее. А «боль» в его «душе» быть не должна. Он не обязан ее испытывать каждые пять минут. Мало ли кому что пришлось пережить. Зачем после этого перед каждым распахивать эту самую душу, как грязный вонючий тулуп, кишащий вшами? Не проще постирать и всё остальное время держаться подальше от мест скопления насекомых?

– Тогда ты бесчувственная.

– Знаешь… если по твоей системе ценностей, то, наверно, да, – соглашается она.

Когда-то все было по правилам. В детстве она, конечно же, ненавидела отца. Ей надоело опускать рукава свитера ниже запястий, чтоб никто не видел синяки. Надоело получать пощечины за каждое неосторожно сказанное слово и терпеливо выслушивать непостижимую чушь. Пять лет назад он орал: «Если ты не будешь учиться в Х., значит, не будешь учиться нигде! Никакой Москвы! Узнаю, что ты смоталась в Москву, – приеду, найду и убью!» Не нашел и не убил. В тот день она впервые выплеснула ему в лицо кипяток. Он стал ее затаенно бояться. Очень странно бояться. Проклял тот день, когда наехал на училку физкультуры: «Ты… это… с моей идиотки три шкуры сдери. Занижай оценки, пока не будет лучше всех. Моя дочь должна быть лучше всех». Уроки физкультуры не прошли даром. Теперь он иногда отстраненно ждет: не опустится ли на его голову приклад старого духового ружья.

На самом деле ему нечего бояться. Она его не ненавидит. Жив он, умер – ей все равно.

 

«Отца надо принимать как данность». Не помню, кто это сказал.

 

– У тебя же есть характер, – говорит чувак с «Беломором», – почему ты не заставишь его подчиниться?

Она бы удивилась, если бы не была знакома с подобными образчиками шаблонного мышления еще на первом курсе.

– А почему я должна давить всех подряд, как прессом? Отец под угрозой, муж под каблуком… Я не ношу каблуки. Человек имеет право делать на своей частной территории, что хочет. Я имею право максимально отдалиться от этого человека, если он мне мешает. Почему я должна вести себя, как самодур, если я презираю самодуров?

У чувака свое мнение о сильном характере. Вообще, о сильном характере любят рассуждать те, у кого он не очень сильный. Так дилетанты в философии обожают разглагольствовать о Ницше. (О ком же еще им говорить? Самый простой, легко усваиваемый недофилософ, всё на поверхности, поверхность тщательно отполирована, чтоб никто задницу не занозил. Только психи вроде Гитлера понимают его превратно, потому что психи превратно понимают все).

 

Не очень, в меру сильный. Средний уровень сопротивления среде по стандартному тесту. 21 – 24 балла. Такие люди часто воображают себя героями. Доказывают что-то до хрипоты. Думают: если они пару раз в жизни кому-то не позволили сесть себе на шею, значит, они крутые.

 

У Саши был результат 37 баллов. С тревожной припиской: «Всегда помните: очень сильный – не значит жестокий».

 

 

Он забыл. Забыл, что ему снилось. Кажется, покойная жена, прикуривающая сигарету от бензиновой зажигалки с гравюрой в виде змеи. Такую штуку он видел на той неделе в садистском фильме. Сыновья из соседней комнаты закричали: «Папа, убавь!» Он ответил им: «Я смотрю телевизор, когда хочу, сколько хочу и на какой хочу громкости. Я прихожу домой отдыхать». На третий день садистского сериала сыновья смотались к бабушке. Спать им, видите ли, не дают. В полдвенадцатого они, видите ли, уже устали. Можно подумать, он тут стреляет в потолок или взрывает бомбы. Причем он этих сопляков пальцем не тронул после их наглого требования. Никто не получил ни одной оплеухи.

Темнота затягивает петлю у него на шее. Перед глазами плывут золотистые точки. Нет, это искры, они летят от зажигалки, дом уже горит, она сожжет мой дом.

Она сожжет мой дом.

 

– Обычный невроз навязчивых состояний, – она откидывается на подушки. – Он когда-то не реализовался как личность и теперь вымещает на всех злость. Есть ситуации, когда лучше не делать ничего. Он скоро сломается, чисто психологически. Он пытается держаться, но он уже старый, чувствуется, что ему тяжело.

Амплуа отца и учителя становится не маской, которую надевают, а мешком с цементом, который надо тащить и нельзя бросить.

– Это всё работа в школе идиотская, – гнет чувак свою линию. – Вроде не в «горячих точках» находишься и не в морге, но она тебя убивает, такая работа, размазывает по стене. Я до двадцати семи лет доработаю – и все. Ищите меня, милые детки. Что я там забыл – конфетную обертку на полу в учительской?

 

Он забыл, что его дом сожгли. Наше подсознание вежливо с нами. Оно прокручивает картинку пожара по второму разу.

Теперь он чувствует, что проснулся в стенах совсем других. Которые не берет огонь. Ему страшно и хочется обратно. Он не проснулся.

 

– А ты можешь врезать ему так, чтобы он успокоился раз и навсегда?

– Могу, – усмехается она. – Но это будет настолько навсегда, что придется заранее заказывать памятник.

– Ты преувеличиваешь.

– К сожалению, нет. Иначе он не поймет. На него ничего не действует. А в тюрьму я не хочу. Тут один механизатор пошел спьяну пообщаться с батей. На другой день батя исчез. Типа, конкретно без вести. Через три года выяснилось, что сынок его убил и закопал возле картофелехранилища. Тюрьма от сынка никуда не делась. А он думал, что этого можно избежать.

– Тогда у него шиза.

– У кого?

– У всех. Если человек не понимает…

Убей в себе папашу. Она перестает слушать. У каждого есть шанс превратиться в папашу. Вершителя судеб. Ревнителя благочестия. Искоренителя блядства. Собирателя оберток. Неуверенные в себе старые дядьки пришли, взяли стулья и сели. Теперь они сидят на этих стульях. Они предпочитают понимать слово «теперь» как «всегда». Теперь ей легко думать даже об этом. Take it easy , говорят на другом языке, когда хотят сказать: «Будь нежнее со мной». А здесь принято считать, что «сестры, тяжесть и нежность, одинаковы ваши приметы». Если ты не будешь смиряться с этими здешними словами, ломать себя, прикидываясь покорной тварью, – тебя просто не будет. Обличье сентиментальной дуры, пытка Железной Девы. Здесь нет даже западного мифа о красоте, а только духовность и соборность, раскаленное железо, стой смирно, руки по швам, ни единого своего движения, чтобы случайно не коснуться раскаленного железа. Наши березки тоже растут сквозь железо, Наоми ВулфАмериканская радикальная феминистка, автор книги «Миф о красоте».

– Меня нет. Кто же поджигает дома?

 

– И всё равно я не знаю, как жить, – говорит он. – Не хочу жить на копейки. Полубогемные гуманитарии никому на фиг не нужны. Нужны дилеры, брокеры, маклеры… маркеры… да, маркеры и гелиевые ручки больше нужны, чем мы. Тебе хорошо, психологи могут много зарабатывать. Ты можешь уехать за границу и открыть новый русский метод лечения психов.

– Хочешь совет? Но ведь ты вряд ли послушаешь.

– ?

– Снимись в порно. У тебя есть шанс там заработать.

Разумеется, он возмущен. Провинциальные придурки часто считают порнобизнес вместилищем всех мыслимых заболеваний, наркомании, эксплуатации, воровства и убийства.

Это психосексуальный комплекс. Тень довольного Фрейда маячит в углу. Чувак идеально укладывается в прокрустово ложе классической схемы. Сколько из разных углов выползло мелких диагнозов. Столько, что за ними уже не различить настоящих.

– Как у вас в Москве всё просто, – говорит он.

Завтра он уезжает в Х. Обнимает ее, чтобы она не сердилась – как будто она сердится. Просит рассказать, как все устроено в Москве, и куда можно пойти ночью, кроме тех мест, которые иногда показывают по телевизору. Она говорит, что на самом деле можно пойти куда угодно, хоть пешком по воде в Европу, главное – видеть на воде дорогу, по которой можно идти. Она говорит о клубах, куда можно явиться после часа ночи, и потом никто не будет сплетничать, что тебя там видели с разными нехорошими людьми. О негласном своде правил, по которым любой случайный собеседник может считаться твоим другом, случайная девушка – твоей девушкой, и всё, что угодно, можно назвать словом «любовь», и никто потом не обидится, что его обманули: слова очищены от наслоений, от них осталась прозрачная оболочка; но, с другой стороны, именно в это время ты не хочешь других слов, и, хотя всё не всерьез, тебе на это время не нужно ничего другого. Ты идешь по долгому пространству, часто застроенному домами, и можешь заходить во многие дома, и если ты полноценный человек, ты не будешь испытывать угрызений совести из-за того, что в некоторые дома тебя никогда не пустят. Тебе туда и не надо. Тебе никогда не может быть нужно все. Свобода не ведет к неврозам, алкоголизму, идиотизму, анархии (которой нет). Если это свобода, она ведет только к свободе.

Тонкий серпик медленно исчезает. В небе ничего нет.

 

 

 


Оглавление

5. Часть 5
6. Часть 6
7. Часть 7
507 читателей получили ссылку для скачивания номера журнала «Новая Литература» за 2024.02 на 28.03.2024, 12:03 мск.

 

Подписаться на журнал!
Литературно-художественный журнал "Новая Литература" - www.newlit.ru

Нас уже 30 тысяч. Присоединяйтесь!

 

Канал 'Новая Литература' на yandex.ru Канал 'Новая Литература' на telegram.org Канал 'Новая Литература 2' на telegram.org Клуб 'Новая Литература' на facebook.com Клуб 'Новая Литература' на livejournal.com Клуб 'Новая Литература' на my.mail.ru Клуб 'Новая Литература' на odnoklassniki.ru Клуб 'Новая Литература' на twitter.com Клуб 'Новая Литература' на vk.com Клуб 'Новая Литература 2' на vk.com
Миссия журнала – распространение русского языка через развитие художественной литературы.



Литературные конкурсы


15 000 ₽ за Грязный реализм



Биографии исторических знаменитостей и наших влиятельных современников:

Алиса Александровна Лобанова: «Мне хочется нести в этот мир только добро»

Только для статусных персон




Отзывы о журнале «Новая Литература»:

24.03.2024
Журналу «Новая Литература» я признателен за то, что много лет назад ваше издание опубликовало мою повесть «Мужской процесс». С этого и началось её прочтение в широкой литературной аудитории .Очень хотелось бы, чтобы журнал «Новая Литература» помог и другим начинающим авторам поверить в себя и уверенно пойти дальше по пути профессионального литературного творчества.
Виктор Егоров

24.03.2024
Мне очень понравился журнал. Я его рекомендую всем своим друзьям. Спасибо!
Анна Лиске

08.03.2024
С нарастающим интересом я ознакомился с номерами журнала НЛ за январь и за февраль 2024 г. О журнале НЛ у меня сложилось исключительно благоприятное впечатление – редакторский коллектив явно талантлив.
Евгений Петрович Парамонов



Номер журнала «Новая Литература» за февраль 2024 года

 


Поддержите журнал «Новая Литература»!
Copyright © 2001—2024 журнал «Новая Литература», newlit@newlit.ru
18+. Свидетельство о регистрации СМИ: Эл №ФС77-82520 от 30.12.2021
Телефон, whatsapp, telegram: +7 960 732 0000 (с 8.00 до 18.00 мск.)
Вакансии | Отзывы | Опубликовать

Поддержите «Новую Литературу»!