Помяни моё слово

Зимнее

Проснулся я.
Снег неумело
на землю падал.
Первый снег…
С ним сразу что-то отболело,
с ним что-то замерло во мне.
А снег смелел, смелел, валился
в твоей и в этой стороне,
и, может быть, тебе я снился,
как ты под утро снилась мне.

Выпал снег

Выпал снег.
Морозец держит.
Поле смотрится насквозь.
Чей-то след строкою свежей
лёг с угла на угол вкось.

Не затяжно, не торопко,
человек – в следу тяжёл –
не дорогой и не тропкой,
от чего к чему он шёл?

Что искал, к себе участья,
или в покое непокой?
Будто мир делил на части –
на хороший и плохой.

Метель

Косынкою взмахнув из-за угла,
меня метель из дому позвала.
при белом свете,
не боясь суда,
зацеловала в губы
без стыда.
Шли долго вместе,
возле леса, вдруг,
скользнула в сосны,
в замкнутый их круг.
игриво крикнула:
«Не жди, не стой…»
Зачем метель смеялась
над мной.

Лоси

Вечер алую шапку набросил.
Тают в сумраке лёгком стога.
К полынье пробираются лоси.
наостряя о звёзды рога.

И от звёзд в воду падают искры.
Узкий месяц – под горлом нож.
Одинокий далёкий выстрел
бросил тёплое тело в дрожь.

Кто погиб, чья парная влага
отогрела клочок земли,
кто ушёл от бесстрашья и страха
там, в декабрьской сторожкой дали?

Миг – и к жизни уже не причастен.
А она всё течёт, как текла,
проступая крупицей участья
или каплей живого тепла.

Станция Земетчино

Куда бы нас не бросил поиск новый,
И как бы не летели поезда,
Есть край таёжный,
И есть край вишнёвый –
Каждый чья-то тёплая звезда.

За вагоном остаётся прошлое,
Кто оставил тишину,
А кто – гром(а),
Кто сошёл на станции Алёшенькау поэта С.Орлова стихотв. «Станция Алёшенька»,
Кто сошёл на станции Зимау поэта Е.Евтушенко поэма «Станция Зима».

Я сойду на станции Земетчино,
Упаду в шафрановый рассвет…
Резко гулкое шоссе прочерчено.
Старый грач кричит: «Земляк, привет!»

У вагона ухает гармошка.
Едет парень поискать себя.
А меня средь вишняков дорожка
Манит к дому, память теребя.

Сколько близкого за каждым тыном,
Сколько нового хватает взгляд,
Зазывая, избы машут дымом,
Шепчется с соседним садом сад.

Вот и дом мой на бугре зареченском!
Дальним далям я спешил сказать:
У дороги ждёт меня Земетчино,
У порога поджидает мать.

Корова рыжая

Куплю корову рыжую
Бедам всем назло,
Поднатужусь, выживу,
С детства повезло.
Пойдём с коровой в майский луг
На сочную траву.
Земля и небо – замкнут круг,
И Бог в нём. Я нарву

Цветов весёлых, разложу
У луга на краю
И по цветам порасскажу
Себе про жизнь свою…
……………………………………………
Ты ешь, корова, травку!
Ты пенься, молоко!
Дело на поправку,
На душе легко.

Как пройти к тебе

Как пройти к тебе – я знаю,
Я прошёл в сто крат длинней,
Что там дальше – край, без края –
Дальше будет и видней.

А пока гадать зачем мне?
Прямо, словно по стволу,
От зари уйдя вечерней,
К твоему спешу теплу.

Солнце звёзды потушило,
Солнце встало предо мной,
Но меж нами ряд крушины,
Ряд крушины стал стеной.

И услышал я простое –
Долгий путь твой – полпути,
Ты прошёл через большое –
Через малое пройди.

Буду ли я человеком

Будь на чуть-чуть я повыше,
Я на версту б видел дальше.
Встретил звезду бы над крышей,
Встань на чуть-чуть я пораньше.

Вдруг мне мечтать станет не о чем,
Вдруг мне тужить станет не о ком,
Это чуть-чуть станет мелочью –
Буду ли я человеком.

Проба на риск

Руки вразброску, и круча слоёная
круто ныряет в простор голубой.
Ухнула гулко вода потеснённая,
в берег толкнулась упругой волной.
Первый прыжок без друзей, без свидетелей –
взятие пробы на твёрдость, на риск.
В вольном полёте как равные встретились
мальчик с мужчиной, вплотную сошлись.

Утро

Табун ожил.
и молодо, игриво
взлетели кони
вихрем по утру,
и извергаясь,
пламенели гривы,
и не сгорая,
бились на ветру.
Бег ради бега –
самоутвержденье.
Упорный конский
молчаливый бег
сводил пространство,
время и движенье
в одно, понятное,
земля – для всех.

Соловей

Соловей росою вымок
с головы и до хвоста;
над кустами сделал вымах,
ойкнул, щёлкнул, засвистал.

А другой с другого края…
И пошло, и повело.
Дружно росы обивают,
будят раннее село.

Вот и солнце лезет в гору
соловьёв отогревать.
На селе в такую пору
любят косы отбивать.

Строю дом

Отгуляли, улетели
мои милые метели,
сделалось парно, тепло,
с крыш хрустально потекло.

Светит солнце, тают льдинки,
а я строю дом в Кузьминке.
И какой я молодец –
вовсе и не дом – дворец.

По окну на сторону,
чтоб всего света поровну.
Чтоб в окне заря зарделась,
чтоб соседка загляделась,

Глядь, и ты зайдёшь ко мне…
по зелёной по весне,
чтоб душевней стало,
ляг, коли устала.

А тебе не отдохнуть,
А тебе всё в путь да в путь.
Вслед тебя перекрещу,
в мир весёлый отпущу.

Дом крестовый,
свист клестовый.
На дворе прохлада,
печку ладить надо.

Чтоб трубой под вольный ветер –
ниже гнёзда вьют грачи.
Поживу ещё на свете
да погреюсь на печи.

Отгуляли, улетели
мои милые метели.
Светит солнце, тают льдинки,
а я строю дом в Кузьминке.

Реченька

Отпустили речке
Длинные поводья
Стало сразу легче,
Сразу – в половодье,

Понесла, нарушив
Берегову волю,
Всю себя наружу,
В луг да в чисто поле,

Обняла пригорки
Под зарёй под самой
От дубов прогоркла
Широко и пьяно.

Не бунтует берег,
Не выносит сора,
Он во время верит –
Обмелеет скоро.

Не шепчи мне

Не шепчи мне:
«Грех любить…
Уводить жену от мужа».
Не могу тебя забыть,
Мысли воронами кружат.
Вновь смешались утро, вечер,
Стала нашей ночь одна.
Как летела мне навстречу
Глаз любимых глубина!
И злословят: совесть, честь…
Кто во что горазд толкуют.
Только я,
               Какая есть,
Я люблю тебя такую.
Я люблю
               И будь что будет,
Пусть завистливо корят,
Я люблю
               И не забуду
Как ласкала нас заря,
Как шатался пьяный ветер
По серебряным кустам…
Я тебя как сказку встретил,
Диво сказку прочитал.

Омут

В омут врезались осоки,
на обрыве клён высокий,

шапкой не достал до дна,
мнёт вершину глубина.

Бабы омутом пугают,
и вокруг него, лугами

ходят – проклятое место,
о русалках всем известно.

Ночью филин зябко гукнет,
приподнимет эхо, гулко

разнесёт его округа.
Боязно гулять подругам

за селом. И бабам вера.
Зойка раз – ну, что, проверим

правду ль люди говорят…
И глазами на ребят

повела – огонь по льду.
И ко мне – пойдёшь?
Пойду.

Эх глаза – бездонный омут!
Всколыхнули ночью воду

два фонтана. Россыпь брызг.
Раскрошились звёзды вдрызг.

Накупались и устали.
И такие дни настали –

чуть стемнеет – мы вдвоём
с Зоей к омуту идём.

Ночь к концу – с обрыва зорька
свесится, хохочет Зойка,

удалая голова…
Под кустом вповал трава.

Пролетают годы споро,
с вишен цвет метёт – пурга.
Подрастает дочка, скоро
дочку омутом пугать.

Дождь

Небо треснуло ветвисто,
раскололось, грянул гром.
Наизнанку ветер листья
завернул, и серебром

с голубеющим оттенком
задрожали мелко липы,
Дождь пошёл отвесной стенкой,
над полями шёпот, всхлипы.

Зной смахнул с цветов, и в лужах
мочит кудри мурава…
Мне давно был дождик нужен,
просветлела голова.

Не торопись предать

Пока листвой богат, и корни
пока ветра не оголили,
ты руки выпростай, отдёрни,
и я уйду, тобой гонимый.

Предай сейчас, пока я сильный.
Предай сейчас, пока я вольный.
Предай сейчас, пусть ветер синий
В мои глаза вонзится болью.

Когда ж в меня войдёт беда,
когда пластом недвижным рухну,
не согласись меня предать,
не торопись отдёрнуть руку.