Осеннее настроение

Осеннее чаепитие

Луж янтарный настой, где на дне – облетевшие листья,
кто-то делает слаще, крупинками снег посыпая,
и, порывами ветра подув, не спешит насладиться,
не во рту, а душой ощутив горечь этого чая.

Пальцем тополя трогая в небе седеющий локон,
спрятав старческий взгляд за страницами многоэтажки,
фонарём на столбе, словно ложечкой, звякнув у окон,
рассыпает, задумавшись, снег мимо блюдца и чашки.

Эй, любезный! Очнись! Видишь – сахар насыпался горкой
на асфальт, на газон, на гараж, на соседские крыши.
Чай осенний остыл и подёрнулся тоненькой коркой.
Глуховат кто-то там и мой голос тревожный не слышит…

Опустился вечер…

Опустился вечер, полыхнув закатом,
грусть случайной птицей стукнулась в окно,
мы вдвоём на кухне, и любовь за кадром,
эту даму людям видеть не дано…

Я пою, и струны ткут реальность эту,
ты, ногой качая тихой песне в такт,
позабыв о кофе, куришь сигарету,
понимая – время движется не так…

Растворилась вечность, как вино в бокалах,
нам двоим расстаться вечер не даёт,
ты так хочешь, чтобы песня не смолкала,
душу согревала и звала в полёт…

Вот, закончу песню, обниму, целуя,
унесу на крыльях в мир, где смог быть я,
осознав, что тоже сотворить могу я
маленькое чудо жизни-бытия…

Курочка ряба (стилизация)

        «И я познаю мудрость и печаль,
        свой тайный смысл доверят мне предметы.
        Природа, прислонясь к моим плечам,
        объявит свои детские секреты.»
             (Белла Ахмадулина.1959)

Бессонница моя который год
гостит привычно долгими ночами
и до утра, что долго не грядёт,
воспоминанья ткут покров печали.

О, одиночество, мой неизменный друг,
тебя, не осуждая за нелепость
в дневных заботах, пусть тебе не лгут,
не отрекусь и никуда не денусь.

Не спрашивай, запущены дела,
от молодых ни весточки, ни встречи,
причёска поседела добела,
от бега лет и защититься нечем.

Ну, что ж, судьба, да не разбудят страх
видения чудесной этой ночи –
свет лунный, преломляясь формой страз,
опять мешает ум сосредоточить.

И ходики колдуют: цок да цок,
дробя звучаньем вечность на мгновенья.
Задев хвостом хрустальное яйцо,
как тать, мелькнула мышь во тьме осенней.

Вселенной раскололась тишина,
шумела кровь в ушах, в виски стучала,
и курица квохтала, лишь она
была готова всё творить сначала.

Сейчас от неподвижности очнусь,
не буду гнать коней ценой любою,
возьму одно из целой гаммы чувств,
и это чувство назову любовью.

Имея опыт в деле непростом,
задумаюсь, любовью той согретый.
Природа, осенив меня крестом,
поведает мне давние секреты.

И вот тогда – во имя красоты,
прислушаюсь во тьме к звучанью слова,
познаю радость истин непростых,
прозрею и начну творенье снова.

Да знаю я, что виноват и крайний

Да знаю я, что виноват и крайний,
не буду делать морду кирпичом,
хочу ещё чуть-чуть побыть в нирване,
не думая сегодня ни о чём.

Нахлынут на меня заботы ваши
и станут для меня моей одной,
от многолетней праздности уставший,
закончу этот долгий выходной.

Вселенная очнётся в понедельник,
к деяниям космическим созрев,
и я, ругнув себя членораздельно,
позволю свету вспыхнуть на заре.

Хитрая!… Я устоять не смог!

Робко так присела возле ног,
ждёт не подаяния, а ласки,
жмётся и невинно жмурит глазки.
Хитрая!… Я устоять не смог!

Драма будет после, а пока
жестом приглашаю на колени
и, рукой, дрожащей от волненья,
нежно глажу круглые бока…

Тише, тише! Больно ж ведь! Постой!
Прогоню – ты будешь вновь сердиться,
ну, а так – ещё одна страница
в этой нашей жизни непростой.

Да, кисаня, я тебя люблю!
Но зачем ты даришь эти муки?
Ну, зачем ты рвёшь в блаженстве брюки?
Брысь отсюда! Когти опилю!…

О дыхании

Гам грачей, шум ледохода, в лужах капелек круги,
нежность рук, набат сердец, глаз одичалость
(мы друг друга ели взглядом и молчали, дураки!)…
Не дышалось от волненья, время мчалось.

Трепет паруса, крик чаек, блеск излучины реки,
бронза тел нагих и губ горячих шалость,
стук сердец, объятий страстность, ожерельем две руки…
И дыхание в груди не помещалось!

Шорох листьев, горечь дыма, в синем небе журавли,
паутинки на висках и рук шершавость…
Разбежались наши судьбы, как при шторме корабли…
Почему нам долго вместе не дышалось?

Снег в причёске, тяжесть ночи, грусть написанной строки,
душу бьёт озноб, и сердце льдинкой сжалось,
вдоль морщин метёт позёмка… Неужели в старики?..
Всё трудней теперь дышать… Какая жалость!

Жаворонок и куропатка

песок, намытый морем, плавит зной,
прибой, шумя, сознание качает…
иная жизнь за Тендровской косой,
куда не долетают мантры чаек…
здесь часто под негромкий ветра свист
ковыльной степью плавно волны мчатся,
и тот, кто окрылён, взмывает ввысь,
делясь со всем окрест восторгом счастья…

мы встретились, ведомые судьбой,
в краю, где ширь небес в себе открыл я,
увидев, что и ты имеешь крылья,
хотел взлететь, тебя забрав с собой…

в полётах тех не видя смысла, ты,
земная, отреклась от высоты…

ещё не выплакалась осень

ещё не выплакалась осень
скудны последние лучи
тебе наверно больно очень
покричи

уже и дни короче стали
курлыча журавли зовут
пусть улетают эти стаи
в дальний путь

нарядом праздничного шоу
к себе вниманье привлеки
вглядись как в зеркало большое
в гладь реки

узором крапчатым красуясь
ты прекратила листопад
и солнцем мило улыбнулась
я так рад

ушла гроза…

ушла гроза, от ярости дрожа,
природа замерла, пружиной сжата,
в оконных стёклах, словно в витражах,
бликует пламя позднего заката…

намок газон, ещё бегут ручьи,
в багрянце засыпающего солнца
котёнка лижет кошка, тот урчит
и жмурится, как будто бы смеётся…

украсив звёздной россыпью зенит,
услышав колыбельную в потёмках,
земля-планета в будущность летит,
вобрав и рык грозы, и писк котёнка…

эскиз

эскиз
прекрасной незнакомки
портрет
простым карандашом
припухлость губ
пунктиром тонким
небрежность в малом
и большом

овал лица
в штрихах неброских
кудрей волна
полуанфас
тревожит душу
влажным воском
зовущий взгляд
прекрасных глаз

чуть улыбается
кокетка
ведь знает
вправду хороша
глаза живут
игрою света
к рисунку
тянется душа

Картина маслом

Подрамник, холст, палитра,
грустный мальчик…
Порхает кисть,
легли мазки на грунт…
Нет, жизнь уже нельзя переиначить,
былого, к сожаленью, не вернуть!

Я взрослым стал,
осмыслив, что не нужен,
отказом
озадаченный слегка,
стесняясь, извинялся неуклюже,
пылала от пощёчины щека.

Ты шла по кромке
берега морского,
от места встречи устремляясь вдаль…
Я думал – ничего, вернёшься скоро!..
А в крике чаек слышалась печаль.

Картина маслом –
мальчик возле моря
глядит из-под ладони на восток.
Тебя там нет,
лишь линия прибоя
легла зигзагом жизни
на песок…