В день листопада

Аутодафе

Окутайте крыльями, темные братья,
Воздвигните пламя дробящие грани,
Пусть тьма и ничто мне откроет объятья
И в сердце вольет ледяное дыханье.

Не медлите, духи! Иль вы только тени,
А это безумное пламя мне снится?
И пляшущий демон, как злое виденье,
В прозрачной безбрежности сна растворится?

Нет, вот он танцует в согласии с ветром,
Стремительно-гибкий и легкий в движеньях,
Усмешка во взоре безудержно светлом,
В чертах его лика – мое отраженье...

Нет силы противиться – медным извивом
Магический знак саламандра сплетает,
Кружится и искрами брызжет игриво,
Все ближе и ближе огонь подступает!

Два черных клинка рассекли мои цепи,
Но поздно: с пресекшимся выдохом-стоном
Бросаюсь я прочь... Пусть останется пепел
И ржавый металл на столбе опаленном...

1999

Исчадие ада

В слепом исступленье бредового сна
Сознанья встревоженный омут
Безликую тварь выпускает со дна,
Глубины вскипают и стонут,

Поверхность взрывается твердым пластом
И рушится строй ощущений,
И узницу бьет скорпионьим хвостом
Боязнь роковых превращений.

О, как мне хотелось увидеть ее
Задумчивой, стройной дриадой,
Сильфидой, что голосом ветра поет!
Но это создание ада.

Ее одиночество, ярость и злость
Питали любовно и щедро,
И копьями страха пронзали насквозь
Бурлящие, жаркие недра.

Она собирает бессчетную рать
В еще не достроенном храме,
Чтоб образ его с наслажденьем терзать
И пить ледяными устами.

Он в гордых руинах стоять обречен,
Но твари известна граница –
Весь мир, ей подвластный, во мне заключен:
Мой дух – ее храм и темница...

Сталь

Три хищных и пленительных изгиба
И плавный абрис легкой рукояти...
Опасная серебряная рыба,
Ты знаешь это властное объятье.

Лишь в нем порыв, желание и воля,
Лишь в нем броска пронзающего сила,
В нем гнев и боль. Но ты не знаешь боли,
И ненависть тебя не возносила.

И эта упоительная нежность
Холодного, как смерть, прикосновенья
Подарит мне печаль и безмятежность,
И тишину последнего мгновенья.

У реки

На листьях блики вспыхивают тускло,
Полуденное марево струится,
А в зарослях ольхи, за старым руслом
Тревожится неведомая птица.

Подрагивают ветви в полудреме –
Как наяву, я слышу тихий шелест.
В извилистых низинах, в буреломе
Заключена волнующая прелесть.

Иду по грани сумрака и света.
Внизу, под кружевами бересклета
Печально строг недвижимый аир.

Над старым заболоченным оврагом,
К чему-то приближаясь шаг за шагом,
Я медленно теряю этот мир...

Королева змей

Как талисман, сжимаю стебель ломкий,
И что-то шепчет юная осина.
Я вижу силуэт изящно-тонкий
В одеждах из закатного кармина.

Крадусь, как зверь, сквозь сумрачную чащу,
Боясь развеять это наважденье,
Но дочь заката поступью скользящей
Нисходит в потаенные владенья.

Я следую за ней через лощины,
Вдыхаю колдовские ароматы;
То меж корней блеснет изгиб змеиный,
То прянет дух, таинственно – крылатый.

И где-то за сребристыми ветвями,
Куда от ветра клонятся купавы,
Мелькают силуэты гибких ламий,
И радугами вспыхивают травы.

Там музыка и странное веселье,
Там все кружится легким хороводом.
Под ивами я пью хмельное зелье
С таинственным и проклятым народом.

И вот она, в венке из незабудок –
Дитя огня в лазоревой короне –
Смеясь, вздымает свой янтарный кубок
За эту безнадежную погоню.

Лесной дух

Мой хрупкий мир, как зеркало, расколот,
Как прошлое, безвиден и размыт.
В нем тишина, безумие и холод –
Дыхание неистовой зимы.

Но неотступно, трепетно и нежно,
Как первоцвет под саваном снегов,
Меня влечет печальная мятежность
К утерянной обители богов.

Я пробиваюсь деревцем упорным
Сквозь мертвые трухлявые стволы,
Я спорю с тьмой и ветром непокорным
И упиваюсь запахом смолы.

Я падаю, кружась, листом осенним,
По мягким мхам лисицею крадусь.
И в сонме голосов древесной сени
Мне слышится таинственная грусть.

Когда восходит огненный воитель,
Когда блистает чистая роса,
Я снова вижу дивную обитель.
О, небо, я смотрю в твои глаза!

Туле

Холодным утром мир печальный,
Как сон, остался позади.
Я плыл на север, в светлой тайне
В безумном царстве синих льдин.

Я слушал древний голос моря –
Призыв забвенья и мечты
И смерть прочел в бездонном взоре,
У неизведанной черты.

Там легкий храм из нитей света
Парил меж небом и землей,
Холмов зеленых силуэты
Играли радужной каймой.

Там роза нежная дарила
Лучи серебряной луне,
Престол огня, небесной силы,
Пылал в бескрайней вышине.

Но налетел попутный ветер,
И мой корабль помчал вперед.
Сгустилась мгла, как будто пепел
Сокрыл кристальный небосвод

И вот я здесь, по воле Бога,
В тени заснеженных долин –
Усталый путник одинокий,
Достигший призрачной земли.


Судьба всесильная не властна
Над воплощенной чистотой.
И вечен путь к мечте прекрасной,
Недостижимой и святой.

Болото

Податливой земли привет жестокий
Сулит познать один неверный шаг.
Туман пронзая стеблями осоки,
Лениво ждет мой терпеливый враг.

В нем жадной смерти душное блаженство
В нем жизнь бурлит и меркнет каждый миг,
Небытия немое совершенство
Из горьких трав плетет ужасный лик.

Гниющие, корявые осины
Питает спящий призрак древних рек.
Скользя по краю алчущей трясины
Я вижу суть, не размыкая век.

Раскрыв ладонь над темным стрелолистом
И медленно струясь, как легкий пар,
Я укрываю облаком росистым
Пурпурный ирис – твой нетленный дар.

Стужа

У озера, под сенью старых елей
Стою в тиши, смотрю куда-то вдаль.
Огонь потух, слова окаменемли,
Вся плоть моя – из ранящего льда.

Сковал мороз бурлящие верховья,
Оцепененья полон каждый звук.
Там, позади – последнее зимовье,
За пеленой и ревом горных вьюг.

Три сотни лиг – мечта о безвозвратном –
А ты внимаешь шорохам невнятным
И ждешь, набрав воды из родника,

Когда, достигнув сумрачного края,
Вернусь домой и снова заиграю
На флейте из сухого тростника.

Цветущая слива

Хайку, написанные после прогулки по лесу


      * * *

Дорога вьется
По берегу речному –
Весь день иду я.


      * * *

Тихое утро –
Капли росы на листьях
Туман над водой.


      * * *

Радость потери –
Пусть лепестки роняет
Белая слива.


      * * *

Дней мимолетность
Суетный вихрь желаний
Не остановит.


      * * *

Кончилось лето
Ветер подхватит нежно
Шелк паутинки.

Проклятье

Робко целую
Бледный увядший ирис
Пусто на сердце.
Память об этой встрече
Станет моим проклятьем.


      * * *

Тонким, прозрачным
Льдом затянулись лужи.
Я не прощаюсь –
Ветер закроет ставни
В доме моей надежды.

1999

Встреча

(история любви в пяти танка)


      * * *

В день листопада
Мы обрели друг друга –
Слышишь, как тихо?
Так и идем по лесу,
Разделены молчаньем.


      * * *

Кубок наполнен
Терпким вином. В очаге
Пламя пылает.
Вижу твою улыбку .
Холодно, холодно мне...


      * * *

Венок из лилий
На изголовье низком
Благоухает.
Я – перетянутый лук ...
Выстрелю иль надломлюсь?


      * * *

О, сладостный бой!
Не собьется дыханье,
Не дрогнет рука,
В беспощадных объятьях –
Теплая, гибкая сталь.


      * * *

Последние дни
Подарила нам осень.
И вновь на губах
Замерзшей малины вкус,
Соленые капли дождя.

18 Марта 2004 г.

Расставание

Мы так далеки,
Но снова сплетаем сеть
Равнодушных строк –
Кто пойман и кто ловец?
Кто сможет сказать – прощай?

25 марта 2004

* * *

Напрасная боль
Размоет мои следы
Слезами небес –
Пускай лишь они скорбят
По этой пустой душе...

25 марта 2004

День на излете

День на излете,
Но все еще ярок и свеж
Рябиновый цвет.
Ну что же, смелей, вперед–
Остался последний шаг.


          * * *

Мой друг, насладись
Росистым запахом роз,
А я, как прежде,
Возьму аконитовый жезл,
В пустынный храм удалюсь.

Горькая насмешка

Зари лепестки
Раскрылись лишь для тебя –
О, преданный взгляд!
Как это глупо – опять
Быть свидетелем счастья.

1.07.2004

Пройдя сто дорог

Пройдя сто дорог,
Ты вернешься и скажешь:
"Как долог был день...
Пора и мне отдохнуть
В тиши тенистых долин."

Мой дух

По черным камням,
По выжженным пустошам
Мчится незримый.
Чист и спокоен мой дух
В белых доспехах воли.

13.07.2004

Лишь холод и покой...

Лишь холод и покой, судьбы благословенье,
Под взорами светил пытаюсь обрести
И посылаю вдаль бесплотные творенья,
Но к сердцу твоему утрачены пути.

И я брожу средь скал, седых и равнодушных, –
В безмолвии небес сокрыт жестокий свет!
Я мчусь, как мотылек, незримый и воздушный,
Но мне не избежать губительных тенет...

Что остается? Петь мечте непобежденной?
Молчать, и лишь в себе искать источник зла?
Предвечной чистоты, любви незамутненной
Теперь ли нам желать, когда сгустилась мгла?

Падший

Бреду в тумане скорбного бессилья...
Надежда, прочь! Ты сердце мне сожгла!
Не раскрывай истерзанные крылья
Над искрами угасшего тепла!

Я вызов предпочту повиновенью:
Чем преклоняться, лучше быть Врагом,
И лишь в конце пути познать прощенье,
Начертанное кровью и клинком.

Последний луч небесного престола
Не озарит заснеженные долы
И не блеснет в бездонной глубине.

Отчаянье – безжалостный целитель,
Неверный друг и гневный избавитель –
Ты безраздельно властвуешь во мне!