HTM
Номер журнала «Новая Литература» за февраль 2024 г.

Алексей Колесников

Без Веры

Обсудить

Рассказ

 

Купить в журнале за март 2017 (doc, pdf):
Номер журнала «Новая Литература» за март 2017 года

 

На чтение потребуется 12 минут | Цитата | Скачать в полном объёме: doc, fb2, rtf, txt, pdf

 

Опубликовано редактором: Елена Астахова, 28.04.2017
Иллюстрация. Название: «***». Автор: Алексей Колодяжный. Источник: http://www.photosight.ru/photos/4746088/

 

 

 

Её звали…собственно, почему звали? Уверен, она живёт и здравствует…Её зовут Вера. Прекрасная, чуткая, угадывающая любое моё желание Вера. Вера, которая мучила меня, ненавидела и, кажется, одна из всех понимала так, как мне самому того хотелось. Бледная, с тонкой кожей и меленькой грудью Вера. Вера с чёрными бровями и хрипловатым голосом. Вера художница-наркоманка.

Вся её душная квартира была уставлена недописанными картинами. Скорее всего, она питала страсть к авангардистам. Как все бездари, она писала быстро и зло. Это не был хаотичный набор линий и мазков – это был мир, превращённый в бездарный хаос.

– Это «Весна» называется, – говорила она, показывая большое полотно с множеством розовых и серых горизонтальных линий, под которыми мягко проявлялся холодный красный.

– А почему цвета такие холодные?

– Они были тёплые, но мне не понравилось… я переписала, – говорила она, снимая платье.

– Неплохо получилось. У тебя талант, – отвечал я, прыгая и стаскивая брюки с толстой ноги.

– Видимо, не зря я пять лет в художке отсидела, – продолжала она, ища глазами подходящее место, куда можно бросить трусики.

– Любое образование не проходит зря, – поддерживал я, царапая ногтем зелёную краску на её лопатке.

– Ты прав, – говорила она, нервно запрокидывая голову.

От периферии к центру: сначала тёмно-зелёные, потом вовсе синие и наконец-то блестяще-красные, беспощадно красные цвета сияли в центре любой её картины. Они глубоко проникали в сознание, мягко обтирая его края, после чего достигали лёгкой судороги в области сетчатки глаза, такой прекрасной судороги, что дышать становилось тяжело, а после… после был белый, белый фон новой, ненаписанной картины.

Она раздевалась сразу. Полностью. Её белая кожа напоминала густую сметану из-под рыжей коровы. Вера ложилась на спину и поднимала ноги, фиксируя их так, будто находится на холодном гинекологическом кресле. Руки она опускала ладонями вниз и терпеливо ждала. Я опускался в её дно медленно, несмотря на её явное злое нетерпение.

Даже если я случайно касался, она начинала громко дышать. Дышать так, будто тяжёлый железный компрессор подключили к её сильным лёгким. Так, будто у неё последняя стадия тифа. Она требовала скорости, которой я не мог достичь в силу своей тучности. Она понимала это, но не собиралась давать мне поблажек. Мокрая от моего пота, она скользила по несвежим простыням и как-то неестественно сворачивалась в полукалачик, располагаясь при этом подо мной. Из её горла к губам подступала вязкая слюна – я видел это каждый раз, когда она раскрывала свою глубокую пасть, и что-то, похожее на рёв падающего дерева, вырывалось из неё. В самом финале она сжимала меня всем своим существом так, что дышать уже было нечем мне, и тогда я просил пощады, хлопая её ладонью по белой груди с острыми наконечниками.

 

Двадцать девять дней мы были вместе. Из её квартиры я выходил только в магазин и на работу. Она ждала меня с таким нетерпением, что мне становилось страшно каждый раз, когда я подходил к двери. Это она настояла, чтобы я жил у неё. Вера прекрасно понимала, что, уйдя, я не вернусь.

Вера бродила по квартире в каких-то длинных, измазанных краской майках и в пушистых тапках. Я любовался каждым её шагом, каждым взмахом её тонкой, незагорелой ноги.

– Сегодня, когда у нас это было, я придумала новую картину.

– О чём она?

– О тебе.

– Много чести. Скоро мы станем друг другу не нужны.

– Не строй из себя сноба. И вообще, уйди куда-нибудь – мне нужно её написать, а то забуду.

Я уходил, а когда возвращался, она лежала в постели голая. В воздухе пахло марихуаной, в углу подсыхало новое полотно, а Вера со злобным детским лицом приглашала меня к себе.

Она была талантлива, но страшно необразованна. В общем-то, это проблема всего моего поколения. Мы эксплуатировали великие гены, совершенно не умея правильно написать слово «эксплуатация». Нам завещали паровоз, но не научили бросать уголь в топку, вот он и катится сам, теряя вагоны.

Когда-то я заговорил с ней о Боттичелли и выяснил, что Вера о нём вовсе не слышала, в то время как для меня он тогда казался гением.

Сейчас мне ясно, что Вера была посредственностью. Обычной и заурядной.

Что тогда меня так подкупило? Теперь знаю – самоотверженность и невероятное желание вырваться за пределы того мира, в котором она жила.

«Преодолевать» – это был глагол, который мог описать её. Вера хотела всего, но не могла. Не могла потому, что не умела. Она мне напоминает теперь инвалида-колясочника, мечтающего прыгать с шестом.

Всё же это были чудные дни, я хорошо их запомнил. Можно сказать, что тогда я был очень счастлив.

Тогда…Тогда я провалился в какую-то мягкую пустоту, в которой было светло и сухо. Мне было уютно с ней. Я совсем не заметил, что растаял снег, солнце почти высушило землю, а птицы опять вернулись в свои дома.

Я изменил ритм жизни на двадцать девять дней, но не изменился сам. Настаиваю – не изменился. Я понимал, что происходит и зачем. Я видел всё трезво и ясно. Так что спрячьте подальше свои мечты о том, что герой меняется, встретив принцессу. Не меняется, он лишь усугубляет своё положение.

– Вера, мне срочно нужен нож, неси его скорее на кухню, – кричал я.

– Чёрт! Сейчас! – отвечала мне Вера. Совершенно голая, она вбегала на кухню, где я стоял над кастрюлей с супом. – Я им холст резала. Платон, ты золото, а не мужик! Я в прошлый раз тебе не сказала, но готовишь ты прекрасно. Я бы суп твой нарисовала, да только сожрала весь. Давай так: обедаем супом, а на ужин я приготовлю мясо под соусом.

«Какая же она…Нужно научить её разговаривать. Это никуда не годится», – подумал я, но сказал вслух: – Ты умеешь готовить?

– Я всё умею, – ответила она и убежала.

– Вера, – заорал я ей вслед, – только не накуривайся сегодня, ты меня очень раздражаешь в таком состоянии.

– А ты тогда не напивайся.

– Идёт! – орал я, мешая ложкой разбухшие в кипятке овощи.

 

Тот вечер мне особенно запомнился потому, что он был последним. Я ушёл прочь из дому. Бродил по городу, звонил маме и что-то долго и тихо ей рассказывал, а вернувшись, я убедился, что ничего не знаю о женщинах.

Моя Вера была причёсанной, аккуратно одетой и цветущей. Бесподобного вкуса мясо ждало меня на кухне, а в квартире был такой порядок, какого я никогда ещё не видел.

– Проходи, Платон, я очень ждала тебя.

– Даже если бы ты ждала не очень, я был бы всё равно рад, потому что, кроме тебя, меня никто не ждёт. У тебя монополия.

– Не пытайся меня заговорить. Мне нужно много времени, чтобы перестать тебя слушать.

Она улыбнулась и промолчала. Потом, уже помогая мне развязать шарф, спросила:

– Тебе плохо? Ты чем-то расстроил себя?

– Да. Вспомнил что-то грустное, – ответил я, уселся за стол и немедленно сунул в рот кусок мяса, из которого сочилась кровь.

– Всё по-настоящему грустное ты и не забывал. Попробуй салат и, прошу тебя, не смей думать о других женщинах, ведь не они тебя кормят, а я.

– Хорошо, – сказал я, – я не думал. Что о них думать? Я чаще думаю о Толстом, чем о женщинах.

Глубокой ночью, раздевшись, мы утонули в маленькой постели. Свет не горел, и только многочисленные картины отсвечивали луну.

Мы делали всё медленно и тихо, как сговорившиеся заранее воры, отправившиеся на последнее дело.

Со следующего дня начался ад. Она резала картины, приводила домой мужчин, глотала таблетки и пропадала где-то ночами. Я больше не жил у неё, а лишь приходил иногда утром её проведывать. Моя Вера перестала быть моей по собственному желанию, а быть может, и по обоюдному. Не знаю. Уверен только, что спасти её я не мог, да и не хотел.

«Падающего подтолкни», – уговаривал я себя и не понимал до конца, кто из нас падёт.

Я дал себе слово не приходить к ней и не звонить. Решение было сложным и пошлым, как любое принципиальное решение, но я смог его сдержать.

 

Мне снились белые лошади. Дикие, красивые животные скакали по зелёному лугу, а я стоял в стороне и боялся их копыт. Вдруг, неожиданно, огромный, как туча перед дождём, мерин в два прыжка оказался возле меня и задрал своё окровавленное от плохих подков копыто.

Я проснулся.

Кто-то позвонил в дверь квартиры. Резкий, пронзительный вой звонка, похожий на истерику ребёнка, напугал меня. Пробираясь сквозь тьму, спотыкаясь о ботинки, я оказался у двери. В глазок смотреть не было смысла потому, что там всегда тьма. Это особенность глазков в отечественных дверях.

Не спрашивая, я отпер дверь и не удивился тому, что увидел. Огромный, перекаченный мужик с бородой, лет тридцати пяти, в спортивном костюме держал одной рукой Веру, а в другой руке – её кожаную куртку.

– Твоё? – спросил он, глядя на меня с презрением, как смотрит всякий качок на полного человека.

– В общем-то, да, – согласился я.

– Ну, тогда забирай, – сказал он и как-то ловко швырнул Веру на меня, а вместе с ней и её заблёванную куртку. – Я бы её убил на твоём месте, – добавил мужик.

– Я, скорее всего, так и сделаю, – опять согласился я. – Спасибо вам.

Мужик смягчился и очень по-доброму сказал:

– Пожалуйста. Она замёрзла, наверное. В воду горячую нужно. Она на остановке лежала. Я смотрю – на бомжиху или шлюху не похожа. Адрес спросил – она этот назвала. Ты муж её?

– Да, – ещё раз согласился я.

– Береги тогда.

Мужик сделал сентиментальный жест рукой и медленно ушёл в темноту. Я почувствовал тяжесть Вериного тела и запах блевотины.

Аккуратно я уложил её в коридоре на пол и очень долго раздевал. Оказалось, что раздевать бесчувственное тело крайне сложно. Вся её одежда была мокрой и грязной. На животе, около пупка, я заметил у неё новую татуировку: переломленную кисточку.

«У бедняжки совсем нет вкуса», – подумал я и одним рывком взвалил её голую к себе на левое плечо.

Мы не виделись около месяца.

Её тело имело бледно-серый оттенок и тоже было мокрым, но уже от пота. Ноги покрывала лёгкая щетина, а из локтя на левой руке сочилась кровь. Видимо, Вера пребывала в каком-то запое, хотя алкоголем не пахло. Она его и не употребляла, как все наркоманы, а судя по небритым ногам, она пребывала в одиночестве минимум неделю.

Я уложил Веру в ванну и придержал голову. Она только немного мычала, и слюни пузырями выкатывались из тонкой щели между синими губами.

Сначала я пытался смыть косметику – это было очень проблематично. Даже не знаю, из чего эта дрянь делается, раз так сложно смывается.

Потом я принялся мыть её длинные волосы своим шампунем.

Она очнулась, но не подавала виду, а быть может, у неё просто не хватало сил.

Наконец-то я устал и просто опустил её в тёплую воду. Вера открыла глаза, но смотрела куда-то сквозь меня.

Я закурил и сбрасывал пепел от сигареты туда же, в ванную.

– Может, ты ещё об меня сигарету затушишь? – деловито спросила Вера.

Я молчал.

– Ты думаешь, что я дрянь? А я не дрянь! Мне просто очень плохо. Тоска, понимаешь? Я не знала раньше такой тоски и чувствую, что она не отвяжется от меня, а те мужики… я с ними не спала, я просто хотела видеть, что они меня хотят.

Я не думал о том, врёт она мне или нет. Я устал. Мне было плевать.

Мокрой рукой она взяла мою сигарету и затянулась. Сигарета мгновенно промокла и не поддалась. Себе и ей я подкурил две новых.

– А сегодня я с самого утра курила, а потом ещё Вова подарил мне две таблетки какой-то дряни. Клёвые таблетки, только вот тошнить начало и я потеряла сознание. Но это не от них, я думаю, что дело в просроченном твороге, ты знаешь, что у меня испортился холодильник? А Вова – это мой друг, я с ним тоже не сплю. – Она затянулась ещё раз. – Ну, только один раз и то не по-настоящему.

Я смотрел на её раскрасневшееся тело и не мог понять, что ей нужно? Зачем она так уверенно неправильно живёт? Я думал сквозь её нетрезвый лепет, а она, видимо, рассчитывала, что я грущу.

«Неправильно живу и я, но я умираю медленно, целенаправленно, свежо, а она – неумело, глупо и очень пошло. А я пошло? И я пошло. Всё пошло. Жаль, что ей это не ясно».

– Нам бы не жить, а мы живём, – прошептал я и почувствовал, что хочу спать. Нужно было что-то делать.

– Я сделаю тебе чай, и ты у меня переночуешь. Если ты хотя бы сигарету без моего ведома выкуришь, то я голой тебя выброшу на улицу. Сейчас я принесу тебе полотенце и одежду, а ещё порошок, чтобы ты постирала свои шмотки.

– А ты меня будешь любить?

– Нет.

Я одел её в свои вещи, и она как-то необыкновенно похорошела, да и вообще, без косметики и трезвая, она была прекрасна. Что-то домашнее было в её новом облике. Что-то чистое и знакомое.

Мы пили крепкий чай, сидя на полу балкона, и курили мои дешёвые сигареты. Вера немножко тряслась, но старалась это скрыть.

– Знаешь, когда я напиваюсь, то утром мне очень плохо, однако я хочу опять в то пьяное состояние. Скажи, а тебе хочется в то состояние, в котором ты была сегодня?

– Всё сложнее. Я просто взяла на себя слишком много.

– Ты знаешь, что такое передозировка?

– Да, это когда твои наркотики оказались чище, чем ты рассчитывал. Не бойся, я же не колюсь, сплошные дары природы.

– А химия?

– Это по праздникам, да и органика не даёт того эффекта. Ты меня не любишь?

– Не люблю, – ответил я с готовностью, несмотря на резкость перехода.

– А будешь плакать, если я умру?

– Не думаю.

На кухне очень быстро, но аккуратно я приготовил бутерброды, и Вера сожрала, именно сожрала их за одну минуту.

– А как можно меня не любить после всего, что произошло между нами?

– Довольно просто.

– Сейчас попробую тебя переубедить, – сказала она – и стала медленно, на четвереньках подползать ко мне. К моим губам.

Я резко встал. Она осталась одна и почему-то засмеялась.

– Нет, Платон, всё же ты меня любишь. Ты такой загруженный, а всё же ещё мальчишка.

 

Мы спали вместе. Она обняла меня и всем телом прижалась к моей огромной спине. Я не любил спать с кем-то. Мне всегда становилось тесно. В этот раз терпел.

Нужно сказать, что легли мы не раньше пяти утра, а в восемь, когда будильник вынул меня из зыбких объятий сна, её уже не было, однако от Веры мне остались её синий носовой платок, гора окурков и яичница на сковороде.

Выходит, она проснулась раньше, надела мокрую, ещё не высохшую одежду, приготовила яичницу себе и мне, долго искала, так и не нашла свой синий платок, а потом ушла, стесняясь, что я видел щетину на её ногах.

Мне остался завтрак, платок и окурки, а Веры больше не было.

 

 

 

(в начало)

 

 

 


Купить доступ ко всем публикациям журнала «Новая Литература» за март 2017 года в полном объёме за 197 руб.:
Банковская карта: Яндекс.деньги: Другие способы:
Наличные, баланс мобильного, Webmoney, QIWI, PayPal, Western Union, Карта Сбербанка РФ, безналичный платёж
После оплаты кнопкой кликните по ссылке:
«Вернуться на сайт магазина»
После оплаты другими способами сообщите нам реквизиты платежа и адрес этой страницы по e-mail: newlit@newlit.ru
Вы получите доступ к каждому произведению марта 2017 г. в отдельном файле в пяти вариантах: doc, fb2, pdf, rtf, txt.

 

508 читателей получили ссылку для скачивания номера журнала «Новая Литература» за 2024.02 на 28.03.2024, 19:50 мск.

 

Подписаться на журнал!
Литературно-художественный журнал "Новая Литература" - www.newlit.ru

Нас уже 30 тысяч. Присоединяйтесь!

 

Канал 'Новая Литература' на yandex.ru Канал 'Новая Литература' на telegram.org Канал 'Новая Литература 2' на telegram.org Клуб 'Новая Литература' на facebook.com Клуб 'Новая Литература' на livejournal.com Клуб 'Новая Литература' на my.mail.ru Клуб 'Новая Литература' на odnoklassniki.ru Клуб 'Новая Литература' на twitter.com Клуб 'Новая Литература' на vk.com Клуб 'Новая Литература 2' на vk.com
Миссия журнала – распространение русского языка через развитие художественной литературы.



Литературные конкурсы


15 000 ₽ за Грязный реализм



Биографии исторических знаменитостей и наших влиятельных современников:

Алиса Александровна Лобанова: «Мне хочется нести в этот мир только добро»

Только для статусных персон




Отзывы о журнале «Новая Литература»:

24.03.2024
Журналу «Новая Литература» я признателен за то, что много лет назад ваше издание опубликовало мою повесть «Мужской процесс». С этого и началось её прочтение в широкой литературной аудитории .Очень хотелось бы, чтобы журнал «Новая Литература» помог и другим начинающим авторам поверить в себя и уверенно пойти дальше по пути профессионального литературного творчества.
Виктор Егоров

24.03.2024
Мне очень понравился журнал. Я его рекомендую всем своим друзьям. Спасибо!
Анна Лиске

08.03.2024
С нарастающим интересом я ознакомился с номерами журнала НЛ за январь и за февраль 2024 г. О журнале НЛ у меня сложилось исключительно благоприятное впечатление – редакторский коллектив явно талантлив.
Евгений Петрович Парамонов



Номер журнала «Новая Литература» за февраль 2024 года

 


Поддержите журнал «Новая Литература»!
Copyright © 2001—2024 журнал «Новая Литература», newlit@newlit.ru
18+. Свидетельство о регистрации СМИ: Эл №ФС77-82520 от 30.12.2021
Телефон, whatsapp, telegram: +7 960 732 0000 (с 8.00 до 18.00 мск.)
Вакансии | Отзывы | Опубликовать

Актуальные новые букмекерские конторы в России
Поддержите «Новую Литературу»!