Евгения Красноярова
Сборник стихотворенийОпубликовано редактором: Карина Романова, 19.03.2010![]() Оглавление
Депо1.По ночам, когда город немеет, трамваи Обо всём позабыв и пьянея от воли, Отрекаясь от рельс, собираются в стаи, И, минуя депо, отправляются в поле. Они дышат взахлёб, пьют подземные токи И глядят в телескоп на Созвездие Льда. У любого из них есть свой Бальдр и Локи, И своя именная на небе звезда. Они долго стоят у железной дороги И глядят на составы, бегущие мимо. Они просят Железного Бога о многом, Но всего горячей о судьбе пилигримов. И в ознобе от веры в заветное чудо, По задворкам разбитых запоем застав, Возвращаются в город, как дети Гаруды, Повинуясь магниту маршрутных оправ. 2. Сосредоточенно – перед собой. Видишь ли, рельсы – такая привязка… Жизнь без маршрута – фламандская сказка, Синяя сказка о жизни другой. Всеми своими боками впитав Города глянец – как кровь, как нагайку, Он восстаёт, и погибнет – восстав, И – в переплавку: на гвозди, на гайки… Не под счастливым служа номерком, В участь иную ни капли не веря, Всхлипнет трамвай – и пахнет холодком В четырёхглазые нервные двери… 3. Есть еще место в этом трамвае – гостеприимен железный бок, но – исчерпалось число дорог, закольцевалось, истаяв... Прыгай – вагон с горизонтом вровень! Лбом прижимайся к стеклу. Оно не от дождя бережёт салон – от потери крови. Может, и ты из железа сделан? Рельса коснёшься, и станет вдруг многоколёсого сердца стук твоим телом... * * *Там, где ветер треплет нервноШевелюры скал, Гордоглавым словом «верность» Ты себя назвал. Эхо вздрогнуло, и больно Стало голове. Мне открылось: ты – не дольний, Ты – не человек… Отразившись в лунном круге Ты глаза закрыл, И взметнулись к небу дуги Белоснежных крыл. Замерли минут фаланги. Пел своё прилив. Мы стояли – я и ангел – На краю Земли. Тело города моего...Памяти Дерибасовской улицы…Тело города моего Превращается в – Ничего. И барокко, и арт нуво Набивают тугой живот Появившихся вдруг из-под Заграничной полы господ. Новой знати паучий род Оспой роет, чумой ползёт, Режет, рвёт поперёк и вдоль… Камень, камень, почувствуй боль, Камень, камень, – покорный вол – Покажи им оскала скол, Поднимись и скажи – я ствол Иггдрасиля, я – естество, Я – могила, ступень и стол, Я – скала, я – маяк и мол… Камень – кожу столиц и сёл – Мелко крошит в салат монгол, Густо мажет на хлеб вандал. Камень – нем. Он всегда молчал – В кумаче и без кумача, С палачом и без палача… Боже, Боже, храни его – Тело города моего. * * *Чем больше город, тем гаже спитсяВ сырых бетонных его руках. Тем хуже – хлеб, уплощённей – лица На фото, постерах и значках... Чем громче голос его, тем больше Вокруг стервятников и стервиц, И тех, кто лижет взахлёб калоши Шутов площадных и их цариц – Всё ближе к трону! И трон кочует – Бутик, стриптиз, ресторан, «Пежо», И спорит сладкая жизнь буржуя Лишь с популярностью «Мэ» и «Жо»... Тем выше – горб, тем сильнее – сушит Гортань от прожитого внаём. Чем больше город, тем мельче – души И тем умнее – вороны в нём. Письмо другуЗа четыреста вёрст от меня – холоднее весна.Беспроглядней – туман, и февраль ещё вяжет на спицах… Друг далёкий, не стой сиротой у глухого окна, Видишь – птица Умным глазом глядит, прозревая сквозь пыль и стекло, Под крылом её – степи, полынь и дельфина усмешка. Память – жадная жрица – хранит изумруды и лом Вперемешку. Память – фрейлина ночи – приходит в потёмках на чай, Достаёт из засаленной сумки кагор, папиросы… Она долго глядит в одну точку и любит молчать – На вопросы. Жизнь бежит, но на всём остаётся немая печать. Зеркала раздражают и хочется выйти из зала. Ветер жмётся к обочине, где ему – перекричать Гул вокзала… Это – голод зимы утоляя, составы разлук Тянут горестный груз, бесконечную песню бурлачью. Слышно скрипку, и градом – монеты на паперть – из рук – На удачу… Всё – река. По течению, против ли плыть – всё равно Воды движут себя, воды движут молекулы судеб. День встаёт на крыло, день надсадно стучится в окно – Бу-дем. Бу-дет. * * *Как старики, недоверчивы маяки.Каждый из них скрывает, по ком он плачет, и помнит каждый, что море кормить с руки может лишь тот, для кого ничего не значит жёлтое слово «жить», помноженное на дом, сына, колодец… Ловимое ртами жадно – тех, на набережной, и этих вот – за бортом глаза округляющих. Да живите, ладно!.. А пульсы морские измерить дано не тем, кто всаживает линейку в тугую кожу спины океана, который из всех систем ноля выбирает шар, на него похожий своим первородством. Не им понимать дано верлибры его настроений, мятущих тверди – ером булыжника ли тянет себя на дно, ятями мачт ли покой горизонта сердит… Души земные цепко держит его рука, то по щекам бия дельты и города, то перебирая струны рыбьего плавника… Зачёркивает имена, затирает даты… * * *… любить того, кто не познални рясы, ни кнута – как любит глубину Байкал, как любит крест – Христа… … того, кто вылеплен из глин небесных и крещён в купели ледяных седин опаловым лучом… … того, кто в малости велик, того, кто сердцем наг… … чей повергает в трепет лик и греков, и варяг… Его, его немотно ждать, как крови ждёт клинок, и – погибать, и – побеждать у ног его. У ног… РавноденствияРастит нескромный аппетитДалила-осень. И жнёт, и косит, и темнит, и жнёт, и косит… Стрижёт беспечную главу рука далилина, и запускает в дом сову, а в душу – филина. И – спящий лета великан ещё не знает, что оскальпован, слит в стакан и умирает… Далила пьёт его, спеша, за жёлтым пологом. Царапает её душа мизинцем облака по неба выгнутой спине, от боли синей: «Самсон, зачем ты отдан мне?... Самсон, погибни». Мы с тобой на века, если будут века...С.Г.Мы с тобой на века, если будут века, Если древние майя ошиблись в подсчётах. Дай мне руку, пока не истлела рука, И не верь ни священникам, ни звездочётам. Я глазами запавшими чутко слежу За движением нашего анти-ковчега. Ещё спит Тот, кто пальцем проводит межу Между жизнью планеты и атомным снегом. А когда он восстанет… Когда-то – оно Всегда рядом, хоть держится на расстоянии. В измерение новое – переизданием – Нас отпустят, как птиц отпускают в окно. ОбывателямСреди вас, модных, я стою – кромлех.Грубость камня надёжней шелков и шляп для того, кто эрами дышит, для – вольных… Мимо вас, сытых, я иду – митинг. По касательной к моему пути ваши двери, в которые – ни войти, ни выйти… Вместо вас, полых, я звучу – соло. Чем прозрачней в сердце, тем ближе – высь. И не требует ни паспортов, ни виз мой – голос. Годы, грошики, рубли...Поэту Сергею НежинскомуГоды, грошики, рубли... Август клонится к закату. Всё, чем я жила когда-то – не тревожит, не болит... И осталось – на потом – завещанье бурелома: выломай ребро из дома, чтобы новый строить дом... Пашни, пажити, паркет... Всех хлебов не сжать, не выпечь. Небо говорит на птичьем пеклеванном языке с теми, кто сумел – идти выше маковок и кровель... Небо, мы родня – по крови! Мне с тобою по пути! Рыбье, рабье, суета... Всё чешуйчатое – сбросить, как заря бросает росы на гробы и города... Взмыть, и – как к реке приток – к синим прилепиться латам, и лететь – всегда на запад, чтоб вернуться – на восток. * * *Урони меня – яблоком – в сытые водами травы,обминув и Адама и Ньютона – в зыбь, в чистотел... Чтобы кожей коснуться стотысячетонного шара, чтобы от столкновенья на миг он быстрей полетел, чтобы всё изменилось мгновенно и стала весомей эта спелая бусина, эта антоновка-жизнь. Не с литровою банкой, не с погребом частного дома – повяжи с глинозёмом. Травой – навсегда повяжи. Бесполезная смерть – в консерванте, в серванте, в утробе... Сохрани, обминув и прилавок, и вора карман, в этой плотной земле – самом верном, наследственном гробе – Сердцевину мою – чернотелой щепотью семян. * * *Кто из нас доживёт – до ста?Последнее поколение двадцатого века покорно ложится в гробы, устав от звания человека... Не Чернобыль и не Чечня – вся обречённость Цивилизации шепчет на ухо, так обняв, что – не отвязаться... Кто – за нас? Да теперь никто!.. Не от боли каменные – от пыли. Господи! души наши прими за то, что мы – были. * * *Обездвижь этот нерв, заблудившийся водиночестве наших нечёсаных грив, потому что – замкнёт, и уже никогда мы – живые – не сможем друг друга догнать... Обесточь этот провод, опутавший нас, пока крутится счётчик и свет не погас, потому что – искрит, потому что потом мы в пожаре дорогу назад не найдём... Обнули те счета, по которым платить, значит – больше свободно тебя не любить, потому что разлука – на каждом шагу... Потому что я жить без тебя не могу. * * *Я ходила туда, где никто не живет.Там подвальной улыбкой безумствует кот, будто вены, по стенам висят провода, не течёт из белесого крана вода, и ступени скрипят, отбирая года, и ведут на чердак, на балкон – никуда… Отощавший матрац, нерабочий торшер, сквозняком пропыленные крылья портьер, паутинная дрожь серебрит потолок… Там беда заржавела на кафеле щёк, тех, кто стен не сберёг и дверей не сберёг, и себя – не сберёг, и подтёками лёг на паркеты, избитые жалобой ног… Там сгущается сор, погребая углы, и пороги блажат и топорщатся, злы оттого, что раскрыты, как язвы, полы, оттого, что гостиные полны золы, оттого, что разрухе заплачен калым, И не дом, и не дом уже это, а – дым… над землею встаёт – нелюдим, колченог. Я ходила туда. Для чего? для чего… ПосейдонПо сей день Посейдон погоняет конейпо следам ускользающих лун – мимо ржавых вулканов и спящих камней, островов, кипарисов и дюн... Мимо мифом поросших сыновних могил, от которых так сине в груди... Он хотел бы, чтоб Хронос его пощадил, только тот никого не щадит. Он так сед, что не видит ни яви, ни снов, ни того, для чего он живет. И не в силах своих удержать скакунов, он несется за ними вперед. Над сточившими сломы костями трирем, над меандром гористого дна Гиппий гонит ветра. И по-прежнему нем горизонт и блудлива волна... |
![]() Нас уже 30 тысяч. Присоединяйтесь!
![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() Миссия журнала – распространение русского языка через развитие художественной литературы. Литературные конкурсыБиографии исторических знаменитостей и наших влиятельных современников:![]() Только для статусных персонОтзывы о журнале «Новая Литература»: 20.04.2025 Должна отметить высокий уровень Вашего журнала, в том числе и вступительные статьи редактора. Читаю с удовольствием) Дина Дронфорт 24.02.2025 С каждым разом подбор текстов становится всё лучше и лучше. У вас хороший вкус в выборе материала. Ваш журнал интеллигентен, вызывает желание продолжить дружбу с журналом, чтобы черпать всё новые и новые повести, рассказы и стихи от рядовых россиян, непрофессиональных литераторов. Вот это и есть то, что называется «Народным изданием». Так держать! Алмас Коптлеуов 16.02.2025 Очаровывает поэзия Маргариты Графовой, особенно "Девятый день" и "О леснике Теодоре". Даже странно видеть автора столь мудрых стихов живой, яркой красавицей. (Видимо, казанский климат вдохновляет.) Анна-Нина Коваленко ![]()
![]() |
||
© 2001—2025 журнал «Новая Литература», Эл №ФС77-82520 от 30.12.2021, 18+ Редакция: 📧 newlit@newlit.ru. ☎, whatsapp, telegram: +7 960 732 0000 Реклама и PR: 📧 pr@newlit.ru. ☎, whatsapp, telegram: +7 992 235 3387 Согласие на обработку персональных данных |
Вакансии | Отзывы | Опубликовать
Мультимедийные инсталляции предметно мультимедии ные инсталляции. . Чат бот для магазина. |