Трудно быть равнодушным

соч. 19

 

Купить в журнале за март 2017 (doc, pdf):

 

На чтение потребуется 5 минут | Цитата | Скачать в полном объёме: doc, fb2, rtf, txt, pdf

 

 

 

 

Чудной дневник остался нам от Л.: не сразу и поймёшь, к чему тут речь. Начинаются сии записки со времени поездки его по районам, в качестве переводчика, с иностранцами. Вполне бесстрастно отмечаются подробности: как входили в вагоны, набитые беженцами вповалку, откуда выскакивал он каждый раз через минуту по причине духоты и страшного зловония, и всё без комментариев, вот образчик: «Мы спросили, сколько нарожала она детей. Отвечала, что восемь, и четверо живы ещё. Тут уж я скинул пиджак: пекло неимоверно», хорош переход к пиджаку, а? Ну никаких эмоций. Впрочем, кое-где прорывается, скажем, описывая роскошный обед в особняке местного начальника, отмечает: «Контраст с предыдущими сценами был разителен», но всё как-то сухо. Есть, есть одна прочувствованная фраза, но и она со слов гринго: «Сказал он мне, на обратном пути, что людей столь несчастных и начальства столь сволочного нигде ему наблюдать не доводилось», от себя же автор дневника ничего не добавляет.

Далее спокойствие Л. становится и вовсе поразительно. По возвращении домой обнаружил он свою квартиру занятой, точнее, захваченной беженцами, видать, из числа тех, коим сочувствовал гринго. Сухо, но подробно описана безуспешная попытка жильё отвоевать: в результате ожесточённой драки в одиночку против многочисленной семьи, избитый и оплёванный, был выкинут на лестницу. Лишь в одной фразе есть хоть отблеск эмоции: «Контраст дико-озлобленных лиц с предыдущей их приниженностью поразил меня». Вот и вся эмоция.

Но самое удивительное вновь впереди. Описав все перипетии своего хождения по мукам, в полицию и другие инстанции, и подытожив со всегдашним бесстрастьем своей манеры: «Итак, я сделался бомжом», переходит он… к Чингизхану. Л. задаётся вопросом, что было бы, не захвати страшный монгол Ирана, в коем вырезал он девять десятых населения. Не произойди этого, то к началу девятнадцатого столетия персы были бы значительно более многочисленным и сильным народом, и в ходе русско-иранской войны весь Азербайджан, а не только южный, отошёл бы к Ирану. И тогда, пишет Л., не было бы здесь советской власти, и, как следствие, не развивались бы серьёзная музыка и изобразительные искусства; далее цитируем: «Не был бы я европейски образованным человеком. Что же это – истребление дикарями невинных людей послужило на благо культуре?». Время ли размышлять о подобном, будучи выкинутым на улицу и скитаясь по знакомым? Оставляя сие на совести автора, читаем далее.

 После долгих скитаний устраивается он у женщины, с коей состоит в связи. И вновь выставляет себя чудаком. Не выискивая способов вернуть квартиру, лежит на диване, заложив руки за голову, разглядывает портрет её покойного мужа и размышляет. Я люблю эту женщину, говорит он себе (и записывает в дневник), следовательно, хочу ей счастья. Счастье же её было бы в том, чтоб муж здравствовал и поныне, не оставя вдовою без денег и с детьми на руках. Хотел бы ты этого? Да, потому как желаю ей счастья. Правда, продолжает наш герой, он бы тогда с нею не встретился. Хотелось бы этого? Нет. Стоп. Так чего же он хочет? Далее цитируем: «Да что же это за дьявольщина?! Нельзя пожелать человеку счастья – из любви к нему?».

Покуда Л. томит себя подобными мыслями, звонит его отец, проживающий теперь у родственников. Поговорив с родителем, он продолжает записи, но тема рассуждений меняется. Моя мать, пишет он, была негодной женщиной и сломала жизнь отцу, горячо мною любимому. Должен ли я жалеть, что свела их судьба? Должен. Правда, продолжает Л., не было бы его самого. Между тем отец счастлив именно им, Л., что родился у него столь талантливый, если не гениальный, ребёнок. Так жалеть или нет?

Судя по датировке, последняя запись сделана после месячного молчания, и на фоне прежней бесстрастности примечательна она восторженностью тона. «Я понял! – кричит он. – Добро и зло – всё едино. Неисповедимы пути господни, чёрт бы их драл. Ни о чём не следует жалеть, и ничем не нужно огорчаться. Рав-но-ду-шие!! – вот наивысшая мудрость. Дóлжно проявлять безразличие к людским страданиям. Рав-но-ду-шие!!»

На этом обрывается дневник. Больше говорить о нём нечего. Любопытно только отметить, что всегда отличавшийся суховатой сдержанностью тона, именно при заявлении о необходимости бесстрастия автор переходит на нервозный восторг.

Ах да, мы забыли объяснить, почему в начале сказано: «дневник остался нам от Л.» Он же погиб. Через несколько дней после последней заметки, заступившись за девушку в одной из зловонных трущоб, получил дюйм стали в живот. Не будем переживать: по его же наблюдениям, несчастье одного по подлым законам жизни оборачивается счастьем других. Будем бесстрастны. Жаль только, что не удалось Л. претворить на практике своё же открытие.

 

 

26 ноября 1999 г.

 

 

 

(в начало)

 

 

 

---

Купить доступ ко всем публикациям журнала «Новая Литература» за март 2017 года в полном объёме за 197 руб.:

Банковская карта:	Яндекс.деньги:	Другие способы:
		Наличные, баланс мобильного, Webmoney, QIWI, PayPal, Western Union, Карта Сбербанка РФ, безналичный платёж
После оплаты кнопкой кликните по ссылке: «Вернуться на сайт магазина»		После оплаты другими способами сообщите нам реквизиты платежа и адрес этой страницы по e-mail: newlit@newlit.ru

Вы получите доступ к каждому произведению марта 2017 г. в отдельном файле в пяти вариантах: doc, fb2, pdf, rtf, txt.