HTM
Номер журнала «Новая Литература» за февраль 2024 г.

Николай Пантелеев

Дух внесмертный

Обсудить

Роман

(классический роман)

На чтение потребуется 17 часов | Скачать: doc, fb2, pdf, rtf, txt | Хранить свои файлы: Dropbox.com и Яндекс.Диск            18+
Опубликовано редактором: Вероника Вебер, 23.04.2014
Оглавление

60. Октябрь. 4.
61. Октябрь. 5.
62. Октябрь. 6.

Октябрь. 5.


 

 

 

Невесть какое открытие, но среди прочих стихий – именно Вода больше других художник. Ведь её красками пользуется художник Туман, художник Дождь, художники – Снег, Град, Река, Озеро, Море, художник Солнце, рассыпающий по лугу драгоценные камни росы. И все люди, выходит, художники, потому что в большей части состоят из воды. Даже гении, вроде Гайдна, Хлебникова, Сикейроса, Камю…

Для создания поэтических портретов Дождя и Потоков Эн каких-то особых философских мыслей не имел. Вода она и есть вода, доказывать, что вода прекрасна, многолика, опасна и желанна, как гибкая красивая самка для брызжущего либидо молодого бойца, не стоит. Зря потратишь время на доказательство сто раз давно доказанного. Поэтому все свои иссякающие к концу серии силы Эн решил потратить на колорит, цвет, фактуру, которыми решил поразить будущего зрителя. По его задумке образы самостоятельно будут транслировать вовне всю недосказанную творцом доктрину стихий, их тайные мысли.

Дождь, в силу лишь ему понятных эстетических предпочтений, наш герой соотнёс с виолончелью. На портрете она заняла довольно много места в центре. Сделал это художник умышленно – капли дождя текли по маслянисто пористой коже инструмента, сливались и поедали друг друга. Фрагмент этот Эн выписал буквально с научной точностью, ибо физическое противопоставление хрупкого деревянного инструмента и ему опасных погодных условий непроизвольно рождало у зрителя озноб, и в его душе начинала звучать печальная, похожая на «Элегию» Массне, мелодия. Своим прозрачным минором она усиливала трагический момент прозрения красотой, и – в силу схождения всех наличных факторов – дождь сильнее рыдал о своём, небеса впадали в бесчувствие, но странное, с обильными синими молниями в красных глазах.

От перепадов цветовой температуры давление у Природы начинало прыгать, мир плыл перед глазами, и эти колебания водили прозрачным смычком атмосферных явлений по струнам виолончели, и великий бас Шаляпин тянул свою элегию, а Массне думал у раскрытого окна, под шум дождя, о том какой же этот русский – великий! Ибо как бы хорошо не вышло, порой, произведение, но оно, как книга, ничто без чтеца, и пьеса мертва без актёра, виолончель не станет звучать, если холодные капли дождя не сорвутся с плачущих от счастья небес, не ударят по струнам, не заставят комок в горле застрять на верхнем «до».

Разница между дождём и потоками – в тональности. Потоки – это безусловные мажоры, свирепые слуги воды, её цепные псы, имеющие право облаять любого, кто оказался у них пути. Кроме того, дождь, как явление, безусловно, чист, грязь он рождает невольно, при неумелом использовании. Потоки же, по своей сути, мутны, ибо принимают в себя всю силу, всё добро и зло, рассыпанные тонким слоем на Земле. Если потоки промчатся по зелёным пустошам, то станут зелёными, если – по глине, то станут жёлтыми, если промчат по чернозёму, то будут похожи на негра, как встарь называли эту расу… Потоки – настоящие, они не похожи на манерный интеллигентный дождь, они смывают с предметов все попытки макияжа, подрисовок, тщеты казаться лучше, чем то, что есть на самом деле. Впрочем, дождь тоже бывает настоящим, он может быть ливнем, ураганом, штормом, он может менять картину бытия, как её меняет сейчас наш герой, упёршийся взглядом в мольберт.

Немного поколебавшись, звуковым символом потоков Эн назначает фортепиано. Чёрная крышка инструмента приоткрыта, чтобы выпустить ноты наружу. И они стремительным веером летят в разные стороны, предупреждая о надвигающейся стихии. Потоки! Проверка, проверка!.. В бравурные марши вплетаются тревожные нотки. Но потокам до паники нет дела, они пришли в мир, чтобы будоражить, бодрить, презирать добровольную слабость и помочь тем, кто имеет стальной характер.

Всё на Земле подчинено законам тяготения, дождь и потоки – не исключение. Но на дождь эти законы действуют слабее, потому что эта стихия представляет собой рассеянное множество… Потоки, напротив, являют собой сумму, нерасторжимый союз атомов водорода и кислорода с примесью осколков вездесущего. Потоки узкими ручейками рассекают пейзаж бытия, составляют в оврагах уже грозную силу, а в ущельях они, ревущие, как звери, заставляют дрожать даже камни.

Дождь может обойтись без потоков, потоки без дождя – ничто, они его уважают, как добродетельные дети уважают своих родителей. Дождь же смотрит на рождённые из своих капель потоки и смеётся над ними, над их молодой энергией, которая скоро может обратиться в ничто, в пар, в следующую партию кучевых облаков на вечернем небе. Об этом сейчас грустит виолончель, выводящая пьесу без конца… Как ей слиться с фортепиано, как взять у него уверенности в завтрашнем дне, или как увлечься вместо своих элегий бодрыми маршами? Как художнику спеть о том, о чём петь он себе строго запретил из этических соображений – не обижать обиженных: бога, чёрта, бесовскую основу творчества? Эн идёт ужинать, вернее – с силой уводит себя от картины.

За столом он шутит, но его проверенные годами шутки произносит другой человек, живущий на поверхности…. А пока он потешает ничего не подозревающую музу, другой человек внутри, обладающий талантом, мечется между потоками и дождём в надежде на примирение.

После ужина и десерта, Эн просится в мастерскую, Эл, его с тихой улыбкой отпуская, бросается к своему пределу. В её наушниках тоже звучит мелодия, её до поры никто не слышит, кроме инструмента и автора. Эл страшно до мурашек, потому что она борется с творческой робостью, с тишиной. Вольно или невольно, но она сейчас тоже пишет дождь. У неё он, правда, выходит шаловливый, склонный к розыгрышам, к обману. Он начинается неожиданно и кончается, никого не спросив… Дочь дождя – капля бежит по волосам, неожиданно падает на шею… Эл передёргивает плечами, уходит в себя, работа останавливается.

Муза не слышит музыку, удары пальцев по клавишам тонут в вате. Она поднимается наверх в мастерскую к своему поэту и подсматривает за ним. Эн, как дирижёр, машет волшебной палочкой, кистью или, чёрт его знает, мечом – нет, это игра воображения! – он машет, конечно, мастихином… И огромные куски дорогущей краски – становящееся в руках мастера тысячекратно более дорогими! – шлёпаются на полотно и текут по нему и несутся, как его свирепые потоки. Они обегают города, сёла, веси, эти псы, они не трогают никого, кто их не боится, но они безжалостны к чёрной меланхолии, к бледной немощи. Они сильны, но могут быть ещё сильнее! Они веселы, но смеются страшно, жестоко, многообещающе… Эл опять вздрагивает – теперь от решимости творить, победить себя, стать вровень с потоками, с дождём. Она идёт вниз и… внезапно сочиняет что-то очень своё, не по мотивам.

Потоки же на картине Эн, тем временем, смывают седую патину с растений, отправляют её на переработку, обращая относительное зло в абсолютное добро. Потоки участвуют в жизнеобмене, они дарят энергию электростанциям, романтикам и поэтам, они чистят наслоения былого, летят вслед за взглядом мудреца, сидящего на берегу жизни, в которую дважды не войти. Но один-то раз можно! Поэтому насекомые садятся на утлые судёнышки сухих веток и несутся с высоких гор в реки, грызущие жирные бока океанов. Они становятся великими путешественниками на плотах, как Хейердал. Это понимают чайки, крачки, бакланы, которые от избытка чувств могут их проглотить, но не подавиться, а насладиться как частью другой великой жизни, берущей начало далеко на высокогорье и пришедшей к ним в гости, чтобы стать их частью…

Вдохновившись энергией потоков, и дождь дичает, виолончель с его подачи вступает в музыкальный поединок с фортепиано, извлекает из басов непогоду, аккорды дерутся между собой, яркие вспышки молний вспарывают звенящее полотно Эн… Дождь проходит по воплощениям ливня, смерча, града, сотен безвестных инкогнито, но которые все – стеной, как из ведра, водопадом!.. Откуда-то на холст врываются ещё стихии, они помогают друзьям, помогают Эн. Это туман, гроза и ветер. Каждый из них хорош по-своему и упорен в желании быть творцом… Они теперь города – спутники, но дождь этого почему-то не понимает, он гонит прочь туман, грозу, рычащим зверем прижимает ветер к земле. Он сейчас самодостаточен, наш художник Дождь, он один в поле воин. На площади, размером в два с лишним квадратных метра, он властелин воды, хозяин слякоти, повелитель плачущей музыки.

Однако виолончель – инструмент нежный, и долго она не может бежать за резвым фортепиано, поэтому Эн несколько смягчает колорит, чуть убавляет фактуры на лице созданного им мира. Люди в движении застывают под зонтами, причём их цветные купола убегают куда-то вдаль пёстрой змейкой. Люди любят дождь, но они любят его недолго, он им быстро надоедает, как любвеобильная самка, рано или поздно, надоедает настоящему охотнику на стихии. Ему дай борьбу, дай адреналин! Ему дай, обо что расцарапать руки! И мягкое, опускающее в приятную тину основных инстинктов, женское тело для этого, братцы, не подходит… Поэтому на картине Эн дождь местами напоминает колючую проволоку, натянутую вместо струн на гриф виолончели.

Автор и материал, заметим, противоречивы, портретируемые тоже весьма непоследовательны – такими же выходят и картины. Они, стоя друг против друга, смеются над собой. Местами кажется, что потоки с одной картины ринутся на другую, или что дождь объявит потокам забастовку, перестанет идти… Хотя, кто это придумал, что дождь идёт! Прожив на свете немало лет Эн не видел шагов дождя, не слышал их топота. Правда, он не раз наблюдал из самолёта, как солнце выжимает грязные тучи, словно после стирки, и с них срываются, и несутся к Земле с ускорением свободного падения капли воды, именуемые дождём. А это ускорение, напомню, где-то порядка десяти метров в секунду. Кто же так ходит?! Нет у нашего героя дождь летит, планирует, бежит, скользит… Он, несмотря на минор, большой жизнелюб, этот дождь. Он даст воды всем страждущим, очистит, как кондиционер, воздух, оросит пустыни, отмоет города, поднимет уровень речушек, разрешит всласть поквакать верноподданным воды – лягушкам.

Их хоры Эн распустил по левому обрезу картины, они своим пением дополняют музыку виолончели, обогащают переливы фортепиано, они поют гимн жизни, ведущий от радости бытия к счастью быть. А чтобы потоки тоже имели, соответствующее имиджу, сопровождение, Эн снова возвращается к идее стаи голодных псов, летящих вслед за ними… Они вынуждают и сами потоки нестись, как известный мальчик на картине Сурикова помогает ехать саням с опальной боярыней Морозовой. Псы дополнительно ревут, их огненные глазищи разъяты, красные языки, как знамёна, полощутся на ветру, заставляя верить в революционный порыв будущего преображения, либо катарсиса, на ваш выбор.

Пока Эн пишет картины, происходят разные события: приходится реагировать на начальство, подкармливать зверей, готовить запасы на зиму, но для нашего героя это всё являлось лишь занавесом, на фоне которого он боролся со стихиями. Вернее – то боролся, то дружил, то был не прочь опрокинуть с ними лишнюю рюмку, заболтаться допоздна, позволить себе любить их и презирать, как убывающую в произведение данность. С художником такое случается: обожая натуру, он, подчас, её люто ненавидит за неподатливость, за конечность прозрений и вообще всего на свете… Подход за подходом Эн разбирается в своих чувствах, отправляется смотреть на портретируемых. Благо, далеко идти не надо – открыл дверь, и ты в творческой мастерской Природы.

Тут Эн подмечает всё новые штрихи в стихиях, которые он знал, казалось бы, ну как облупленные… Ан, нет! Чем больше ты входишь в материал, чем больше ты познаёшь его первородный гений, тем точнее в деталях твоё произведение, да и ты сам, как его неотъемлемая часть. Перегрузить, впрочем, мусором – то есть, избытком фантазии! – картины Эн не даёт художественное чутьё, вкус и… колорит. Взгляните с лупой на любое полотно Сезанна, и вы увидите десятки деталей, кроссвордов, перевоплощений красок друг в друга, их стычек, которые он использовал для получения результата, близкого к идеалу. Так и Эн, составляя свои впечатляющие мозаики, ловко прятал в переливах сходных по гамме красок, множество скрытых под поверхностью сюрпризов.

Простой зритель будет поражён общим эффектом, композиционным совершенством. Кто пограмотнее, различит под слоями красок вторые и третьи планы, самые искушённые, критики, люди, похожие душой на творца, увидят в портретах стихий душу их создателя, или – бери выше! – они увидят на картинах себя, порой – бурного и говорливого, как потоки, порой шипящего листвой, как слезящийся дождь. Эти зрители – самые счастливые: им принадлежит весь мир, миры других художников, им принадлежат стихии, ночные путешествия во времени.

Не славы ищет мудрец, а возможности быть услышанным, даже если он говорит негромко, в себя. Не картинки малюет истинный художник, а Сияющий мир, где нет произвола вопиющей силы глупости и убогой обращённости в своё крохотное «Я» надорванной слабости. Гармония – вот цель всякого разумного существа на Земле или во Вселенной. А войны объявляют и ведут дураки. Причём, сами того не зная, они бьют не себе подобных, не скуку размеренного бытия, а время! Они тратят на свои прихоти вещество, которое им не принадлежит. Ну, что вы от них хотите! Дураки. Эн работает для умных, причём, по его версии, – это все люди и звери, населяющие время, пространство. Просто не все знают, что они умны от природы, вот и существуют в границах, обозначенного алчностью, круга основных, унижающих душу инстинктов.

За этими мыслями и полётами краски на холст, Эн не замечает – что же конкретно он сейчас рисует?!.. Это не редкость, поэтому один сумасшедший гений и сказал: действуй интуитивно, то есть, действуй правильно. «Ничего, разберёмся…» – говорит Эн, выводя музыку своей стихийной виолончели. Он вспоминает внучку, её ученическую схватку с этим инструментом. Слышит ли она его сейчас через тысячи километров, или стоит в глухих наушниках на станции ТрансПортала? Кто его знает, но Эн прибавляет на портрете Дождя транспортную трубу его родного города и внучку в хитросплетениях цивилизации. Видно, что она ждёт ребёнка, ждёт благую весть, Вифлеемскую звезду на дневном небе. Но за стеклом куражится дождь, а на дворе слякоть, и свет звёзд растворяется в целебной грязи процесса, либо сияющей нищете результата… Красота свободна или свобода красива?.. Решите сами.

Уже на финише работы, Эн объединяет фортепиано и виолончель в ансамбль, дождь обращается в потоки, они испаряются под солнцем и образуют грозовые тучи. Снова идёт дождь, впрочем, мы уже вроде бы договорились, что ходить он не может, потому что похож, скорее, на птицу, перекрывшую размахом крыльев всё небо. Сверху эта птица видит Землю, видит нас с вами, видит Эн, его музу у окна, припорошённый обречённой белой крупкой Олений лан. Чуть ниже по климатическим зонам несутся свирепые псы – потоки, они сейчас рождены не дождём, а его ледяным братом – снегом. Однако на дворе октябрь и снег ещё не «ко двору», он тает, как мороженое на тёплом асфальте…

Эн, обессиленный, падает рядом со своими портретами и видит в небе звезду, она соединяет его с внучкой, с её будущим сыном – новым мессией заражённого поглощением мира. Но, дай срок, и он научит мир жить иначе, без жадности, то есть – жить собой во всех.

 

 

 


Оглавление

60. Октябрь. 4.
61. Октябрь. 5.
62. Октябрь. 6.
518 читателей получили ссылку для скачивания номера журнала «Новая Литература» за 2024.02 на 29.03.2024, 18:28 мск.

 

Подписаться на журнал!
Литературно-художественный журнал "Новая Литература" - www.newlit.ru

Нас уже 30 тысяч. Присоединяйтесь!

 

Канал 'Новая Литература' на yandex.ru Канал 'Новая Литература' на telegram.org Канал 'Новая Литература 2' на telegram.org Клуб 'Новая Литература' на facebook.com Клуб 'Новая Литература' на livejournal.com Клуб 'Новая Литература' на my.mail.ru Клуб 'Новая Литература' на odnoklassniki.ru Клуб 'Новая Литература' на twitter.com Клуб 'Новая Литература' на vk.com Клуб 'Новая Литература 2' на vk.com
Миссия журнала – распространение русского языка через развитие художественной литературы.



Литературные конкурсы


15 000 ₽ за Грязный реализм



Биографии исторических знаменитостей и наших влиятельных современников:

Алиса Александровна Лобанова: «Мне хочется нести в этот мир только добро»

Только для статусных персон




Отзывы о журнале «Новая Литература»:

24.03.2024
Журналу «Новая Литература» я признателен за то, что много лет назад ваше издание опубликовало мою повесть «Мужской процесс». С этого и началось её прочтение в широкой литературной аудитории .Очень хотелось бы, чтобы журнал «Новая Литература» помог и другим начинающим авторам поверить в себя и уверенно пойти дальше по пути профессионального литературного творчества.
Виктор Егоров

24.03.2024
Мне очень понравился журнал. Я его рекомендую всем своим друзьям. Спасибо!
Анна Лиске

08.03.2024
С нарастающим интересом я ознакомился с номерами журнала НЛ за январь и за февраль 2024 г. О журнале НЛ у меня сложилось исключительно благоприятное впечатление – редакторский коллектив явно талантлив.
Евгений Петрович Парамонов



Номер журнала «Новая Литература» за февраль 2024 года

 


Поддержите журнал «Новая Литература»!
Copyright © 2001—2024 журнал «Новая Литература», newlit@newlit.ru
18+. Свидетельство о регистрации СМИ: Эл №ФС77-82520 от 30.12.2021
Телефон, whatsapp, telegram: +7 960 732 0000 (с 8.00 до 18.00 мск.)
Вакансии | Отзывы | Опубликовать

Поддержите «Новую Литературу»!