 |
Валерий Перевозчиков
Сборник миниатюрСовременная народная история России в разговорах
 На чтение потребуется 3 часа 40 минут | Цитата | Скачать в полном объёме: doc, fb2, rtf, txt, pdf
«Язык есть исповедь народа, В нём слышится его природа, Его душа и быт родной... »
Князь Вяземский
«Разум неистощим в соображении понятий, как язык неистощим в соединении слов».
А. С. Пушкин
Оглавление 10. Скамейка. Часть 4 11. Скамейка. Часть 5 12. Иван Никитович Денисюк Скамейка. Часть 5
Приезжают это наши в Японию… «Эй вы, бляди узкоглазые! Мы вас и за людей-то не считали, а вы, блядь, вон что творите… Вот почему у вас все есть, у нас ни хера?! Мы перестраивались, Америке кланялись, народ голодом морили, а толку нет?! И встает самый старый японец и говорит: «Русские, а вы работать не пробовали?!»
Начинал-то сын, как все – с нуля… На рынке стоял с турецкими лохмотами… Потом раскрутился… Сложились они четверо и выкупили цех в «Сельхозтехнике» … Теперь – хозяйва! Минералку крутят, большими бабками ворочают! Приезжает он ко мне на машине, не машина, – танк! Миллиона два у меня под окном стоит… А у меня жена была – главный бухгалтер заготконторы… Так она, как завидит золото, у нее аж зрачки расширяюся… Похоронил в девяносто восьмом году… Ну, думаю – неужели и Валерка такой? Я ему кричу – «Валерка, блядь, ты только не наглей! Придет опять какой-нибудь баламут – устроит новую революцию, как Ленин! И наступит новая неразберица… А народ-то помнит, как его кинули… И наступит тебе полный пиздец! А он, блядина, еще и в горсовет пролез… Я – ему: «На хера тебе это надо?! Ты что народу будешь служить,– депутат, мать твою?!» А он: «Гы-гы… Ты что, папка, себе я буду служить! А коммунистов я не боюсь, у меня партбилет – еще с тех времен – спрятанный лежит…»
Ельцин! Вот – дуроёб! Ну, вот куда ты лезешь... – Скотина безмозговая! Алкашака ведь был натуральный! Ему же жучок вставили, чтоб сердце работало… Он хуйню городит, а ему хлобыщут прихлебалы… Но вот что он сам отдал власть… Власть – это же такая кормушка! А он сам отдал! Вот почему… ? Или совсем спился, или присоветовали ему… ? Но ведь сам! Так что не такой уж он – долбоёб… Жириновский! Вот клоун! Его можно сделать президентом, но только на одну неделю… И посмотреть, как он их всех расхуярит! А может и не расхуярит… Клоун же…
Подваливают, это, ко мне менты… И с подъебкой так начинают… «Что, дядя Коля, ты что тоже народ травишь? ... » А у нас на улице бывший капитан милиции открыто водкой торгует... Не знаю уж на чем он погорел – но выгнали его из ментовки… Он в Кабарду газель каждую неделю гоняет… Так его весь околоток знает… И никто его не трогает. Да, я беру у него по 17 рублей… Беру сразу ящик… – «Да, разве я торгую!?... Я дал алкашаке бутылку на опохмелку, а ты отработай день… Дрова попилить, сарай перекрыть, огород вскопать… Не, я не торгую… А они лыбятся… – «Да, ты торгуй, дядя Коля, только нам платить надо…»
С Веркой… это такая история… Знают же, что я один остался, что у меня деньги есть… Приходит это она… . Зашла с дочкой – лет пятнадцати… . Стоит дочка, как нарисованная… Цветок натуральный! Верка мнется. Ну, понял, думаю… А я знал, что она погуливает… Пошли в комнату… «Ну-ка, сиськи покажи… Она расстегивается. Смотрю она вся пожамканная… А кто на дрова кидается, когда рядом цветки растут?! Нет, тут у нас не гладится… А у нее два сына, и оба из тюрьмы не вылазят… И они ж по жизни ничего не умеют… А в тюрьме – три раза кормешка, потом обутка, одёжа… Выйдут, напакостят по мелочам – и айда по новой в тюрягу. А она крутится… их на зоне надо греть… Вот и пошла по рукам, – да никому она уже не нужная… А баба, она же тоже хочет удовольствие принять…
Этот Виталик пришел с Чечни – десантура! Жестокий до ужаса и слегка ебанутый… Выпьет, – считай, уже не человек… И вот Наташка вышла за него, а у нее от первого мужа – ну то есть – от меня – сын Колька… – в детсад ходит… Ну, и Виталик, как выпьет, так и цепляется к Наташке … «А, ёбана в рот! Что я твоего пизденыша кормить должен!? – И бил он её, когда напьется, – смертным боем… И вот, значит, гулянка у них… Весь сброд ихний – алкашня позорная. Что-то поцапались… И Виталик схватил нож – и на Кольку… А Наташка между них – «Ты что озверел, падла!?» А Виталик Наташку любил, и любил сильно… Она ж была красавица, но вредная. Он кричит – «Ну, тогда режь меня! – А она тоже датая. Выхватила нож и всадила ему в живот! Вызвали скорую… И нет бы скорую дождаться, ничего не трогать, а они взяли нож-то и вытащили… Кровища, как ливанёт! Но он в сознании… Ладно… В скорой Виталик ей сказал – всё беру на себя… . Положили его на стол – операцию делать, а он через сколько-то возьми, да умри... Ну, там следствие, дознание… Протоколы – дыроколы… А я ж ничего не знаю… Позвонила мне – её мать – теща моя… Она нас и развела, старая вешалка! … Приезжаю я к следователю… А уже все дело закрыто, – скоро суд. Четыре года Наташке корячиться – непреднамеренное убийство… Я к следователю – то, да сё… А следователь смотрит – мужик всерьёз вяжется и вроде при деньгах… «Я уже ничего не могу, идите к адвокату…» А у них же там все повязано… Адвокат говорит – «Ну, вот, мне звонили… Я все понимаю, ваш сын… Но ведь это все сначала…» И то надо, и сё, и снова – следственный эксперимент… «Так мы берем 3 тысячи, а с Вас – полторы тысячи… – Долларов». Собрал я деньги, отвез… Дали два года условно… Так она, сука, через год опять замуж выскочила!
Мне страшно нравится жить… И жизнь какая в России была?!... Триста лет татарам хрен облизывали… А при Ельцине имели нас все, кто хотел… И имели до самой пердячей кишки… . У него же, у кормушки все гнидовьё собралось! – Жиды! – А что тут обидного? … – жиды… Жид – это житель иорданской долины… А Чечня?!... Убоище устроили… Кто же танками в городе воюет?! Паскуды позорные! Кинули народ на мясорубку! А теперь этот Сука-швили лезет… Наши врезали, так видел, как он запоносил, падла – под брезент забрался… А если бы война большая началась, – и поползла бы Россия-матушка назад… И это все из-за одного пидараса! Но вот на хер он мне усрался! А у нас же все рядом– через перевал… А если Америка сунется, веет тогда начнется! – начнется?! Да, и хер с ним – пусть война, а все равно – мне нравится жизнь…
Кто в церковь идет – коленки протирать… Кто начальству жопу лижет и на это вонючее дело живет… А кто лезет во власть, – там же у нас вся сласть… А я вот только на эти две передние лапы и надеюсь... И никто ни мне, ни тебе, Валера, не поможет… А годы-то идут… Я же вижу, что уже гнет меня, как бычий хуй… Ну еще года два-три протяну, а там что… Я же семь операций перенес, врачи меня и в смертники два раза записывали… Хорошо, если сразу хвост откину, а если что… Кто за лекарством сбегает, кто воды подаст… Сынам я и на хуй не нужен, внуки поди и не знают – жив я или давно сдох… Разве когда внучка придет… Это в ней кровь говорит, да и жалеет она меня… А я со старушками люблю разговаривать. Начинаю всегда с божественного… Меня еще мать научила… – «Отче наш…» и другому. «Матерь Божия... » И вот на дороге – вместе ждали попутку – разговорился я с одной старухой… Она и говорит… «Ездила я в Москву, сынок… Вот, документ получила, что муж мой – был репрессированный… Не знаю, чи к пенсии, чи еще к чему приложу… Может к пенсии добавят. Но все разузнала…» А у меня отец был бригадиром полеводческой бригады… Посевная была… Мужики так устали, что лошадей на ночь не стреножили… А лошади наелись пшеницы, протравленной, – и их раздуло… А тут ничего не поделаешь – копеец лошадям -надо животы разрезать… Ну, что – получилось, что отец – вредитель! Погнали их всех в район, а отец там через месяц и умер… Большинство через сколько-то времени вернулись… Отец, значит, один виноват остался… А я ж ничего не знаю, – правда, знаю, что у меня батя не родной… Но называл его отцом и его фамилией писался... Поехал я в район, потом в область… Узнал, что и как… Узнал и свою фамилию… Приезжаю, – и к матери… А она кричит: «Да, твой отец – трус был! Он же от страха умер! А тебе Василий – всю жизнь, как отец…» Ладно… А отца похоронили на наших могилках… Я пошел – гробницу сделал, памятник поставил, скамеечку… – все как положено. А потом пошел в сельсовет и на свою фамилию переписался. Мать узнала… «Что ты наделал!? Что скажет отец?!... » А отчим у меня был видный такой, суровый был мужчина… И вот сели мы за стол, друг напротив друга… Пять минут молчим, десять минут молчим, двадцать… А он же думал, что я буду оправдываться… Потом встает он и говорит… «Сколько волка не корми, а он все равно в свой лес смотрит!» Повернулся и пошел из избы… Теперь поумирали они все, я на Паску езжу в нашу деревню и всех их вместе поминаю…
Был у брата в больнице… Уговаривали на операцию… Он – ни в какую… Потом говорит… «Ладно, даю расписку… Согласен – режьте... Только если сын будет рядом сидеть… Если сдохну, чтоб на куски не порезали… А то вон что по телевизору сообщают… У одного печенку вырезали, у другого почку… Нет, я на это не согласный… Хочу, чтобы меня целым похоронили…
– Пойти что ли во вспомогательную палату?.. – Куда, Николай Федорович? – Да, в сральню, Валера, в сральню… Как срать захочешь, так и не заснешь… Вчера что было… Ужасть!
Я ж с 12 лет в колхозе – и все на тяжелых работах… Все болячки при мне… И вот вчера ночью… Просыпаюсь, а у меня яйца – с кулак, ссать не могу… Сел срать, а у меня кровища, как у бабы… И кишка вывалилась… Я давай орать… прибежала дежурная сестра… Допёрла меня до палаты… а у меня опять начинается… Я ей кричу – тащи ведро, я до туалета твоего не доживу... А она – вам нужен панцирь… – Что, что? – Ну, как это… – памперс, твою мать… А где я его ночью возьму – аптеки все закрытые… – Ну дай ты мне ведро, что я не человек, что ли… Заплачу, сколько скажешь… А из меня все текёт… И я ж, когда у меня это начинается – я ж не хожалый… Измучился весь… Притащила, наконец… Но так обидно, что жить не хочется… Я аж заплакал утром… Да, конечно, люди разные, но разве это справедливо?..
Поезд «Кисловодск – Новокузнецк», ноябрь 1996 г.
У кого были заточки-захваты, те и прут буром... Наваривают миллионы. А мы что – простые челноки: крутимся, два-три лимона в обороте. И всем надо жить, и всем надо платить... Налоговая берет, ментам надо отстегивать. А теперь санэпидемстанция возникает... За самую вонючую справку 7-10 штук отвали! Я, блядь, где только не бывал – даже в Турцию летал – а что толку?! Сейчас нигде большого навара нет. Везу с Кавказа тюль, на толчке стыдно стоять – сдаю в магазины, под реализацию. Так один магазин мне 1,5 лимона должен: нет оборота – нет денег. Говорят, бери нашим товаром. А на фига мне второй «Стинол»?!
«Москва – Кисловодск», апрель 1998 г.
Хоть ядовита, да хороша! На мелкооптовке взял бутылку за 12, а в магазине она стоит 24 рубля. Есть разница?! Вот еще бывает такая колбаса из Дании – фигурная, в фольге упакованная. Конечно, понимаешь, что отрава заграничная, – но до чего вкусна!
Станция «Кавказская»
Начальников на станции много, подметалов мало. Это неруси больше всех свинячат – всё в окна выбрасывают. Днем я на другой работе пластаюсь... Ну и что – что темно, у меня руки сами видят. 10 лет уже подметаю.
Кавказская стоянка поезда, 15 мин.
Еду в роддом... Первому, кто скажет: «Сын!» – полтинник! А мне говорят: «У вас девочка!» Баба! Я развернулся: торт и шампанское – в клумбу на кругу, прямо в снег! И – домой. Баба, она и есть – баба! Ну их всех! У первой хоть глаза умные были, а эта... Рожа красная, тьфу! И за что взяться-то не знаешь... Да я бы сына в 5 лет за руль посадил! И вообще, с мужиками – проще. Я не скандалю, никого не бью – просто не разговариваю. Все они – суки. Да еще собака во дворе – сука! Надо бы кобеля завести...
«Кисловодск – Москва», январь 1998 г.
Все перестали верить в Бога, и Бог нам не верит. Уже который год – засуха. Это Бог на нас рассердился.
Ну, пьянствуем! Поганый этот туркомплекс – сплошные хачики цитрусовые. На танцы одной не выйти... Пошли б они все!.. Профессия у меня без флюса – инженер-строитель, широкого профиля! Сижу в КБ – юбки протираю... А хочу я в аппарат! Хоть в райком, хоть инструктором! Там ведь всё спецом! Спец-паёк, спецбольница... А какие у них санатории!
«Москва – Кисловодск», май 1983 г.
* * *
У нас в институте одна аспирантка рискнула вышла замуж за итальянца. Ездила на стажировку – там и спозналась. Наши пошумели-пошумели и отстали, у нее папа – большая шишка. Жили хорошо, он работал инженером на «Фиате», прилично зарабатывал. Года через два поехали в отпуск, в Африку – «на сафари». И этот подлец продал её в гарем какому-то арабу. И это нашу советскую женщину! Причем этот араб приезжал заранее в Рим смотреть Наташку! Потом, через наше посольство в Марокко её еле-еле вытащили. Я уже два года в Риме живу – у них там безработица и мафия: пиф-паф – и никаких проблем. Ходим только по двое. Читаю спецкурс по Достоевскому... А читать Достоевского по-итальянски – тьфу! – это как есть спагетти без соуса.
«Минводы – Кисловодск», 16 апреля 1980 г., 8 часов утра.
Старичок, дай 20 рублей? Спасибо тебе, по гроб жизни... Пивка дёрну. Не, голова не болит никогда! Когда заболит – завяжу. Вчера набрался – прикинь, водка с пивом! Ну, и мимо жизни. Просыпаюсь, блядь, подваливают молодые... Ну, видят: я – никакой, и отмудохали. А взяли-то десятку с мелочью. Ну, я одного пацана приметил – вечером всегда около стадиона отирается... Встречаю – тык в череп, он – с копыт. Так я его еще головой в парашу! Вот еду на свою шарашку – поставил мастер вчера «восьмёрку» или нет? Конечно, не поставил, подлюка! Ну, и хуй с ним!
«Минводы – Кавказская», август 1997 г.
А Танька подкурит на перемене и сидит на уроке – нулевая. А учителя делают вид, что ничего не замечают. У нее папа делами ворочает: дал краски на наш класс, а хватило на всю школу. Все шмаль у цыган берут. У нас целая улица цыган, и все торгуют наркотой. Вечером все наши туда тянутся. А потом выходят из-за гаражей уже кумарные. Весь поселок знает, вся милиция... А что, – все менты прикормленные. Однажды кто-то позвонил... Приехали... «Не, эта цыганка не торгует она – хорошая... » А через дом пацаны сидят кружком, косяки давят...
«Ставрополь – Пятигорск» (автобус), март 1981 г.
Сейчас люди пошли не те. Потому что ни труда, ни горя не знают. Мы-то за жизнь натерпелись мурзовки, а ничего – живем...
(Вениамин Власович из Степновского района) «Минводы-Кисловодск», март 1999 г.
– Одно дело – разругаться, другое – разводиться... – Ну, так развели? – Развели, конечно. Она такого про меня наговорила, – я думал, меня прямо там и повяжут...
«Кисловодск – Москва», декабрь 2000 г.
– Ну, а как же без репетиторов! У нас по математике учительница сама приходит, а к «химозе» Вика ездит. А что вы хотите – дипломы учителя в сущности купили: за каждый предмет своя такса, а знаний-то – ноль. Они и объяснить-то толком не могут, а задают по полной программе. Да еще учебники разные... Вот мы два года живем на Кавказе, двое детей... Ну, младший – еще «малявка», а на Вику столько денег уходит... Не знаю, потянем ли на следующий год...
«Новокузнецк – Кисловодск», май 1999 г.
– Вот хотите верьте, хотите нет, а судьба все-таки есть... У меня была подруга – и красавица, и куковница, «пед» закончила с отличием... Собралась она замуж за врача, – уже и сговорились, она платье подвенечное сшила... Значит, приходит жених к теще – ну, будущей – на блины... Съел он один, второй блин, а третьим подавился. Вызвали «скорую», и, пока везли до больницы, он и кончился... Давно это было – лет тридцать тому назад. Через год она влюбилась в Ефремова – тоже врач, заканчивал в Новосибирске ординатуру. Тоже уже все решили... Осенью свадьба... А летом он приехал в Татарск, в отпуск – там у него мать жила. И на День молодежи они поехали на Омку купаться. Конечно, посидели они как следует, и Ефремов этот полез купаться, а лето было холодное... Короче, у него сильнейшее воспаление легких. На следующий день положили в больницу – а там ничего сделать не могут: всё хуже и хуже. Вызвали из Новосибирска вертолет. И не довезли, он в вертолете и умер. Вот – судьба... Потом я уехала из города, но знаю, что она все-таки вышла замуж – за врача или нет, не знаю, и тоже уехала из Татарска.
«Минводы – Кисловодск», февраль 1999 г.
– Бабушка, а мама говорит, что у нас в подъезде бомжи завелись, как вши, и их выводить надо... Ну, выгонять... – А куда ж им деться, сердешным... Зима на дворе, а с вокзала их гоняют... – Но они же водку пьют... И воняет после них... Дядя Витя из 30-й квартиры деньги собирал на новую дверь: так половина не сдали – говорят, что денег нет. Он нам обратно принес... – Ну и пусть до весны доживут… сердешные...
«Москва – Новороссийск», июнь 1984 г.
– Раньше в России были палачи. После 17-го года появилось слово «исполнители». Вот тема для мировой литературы – Мам, я на «СОНИ» играть больше не пойду... Там такой поганый пацан появится – у него отец богатый, вот он и считает себя крутым... Берет сразу по два часа, а выбирает самые глупые игры. А другие должны садиться к нему на второй джостик... Я играл сорок минут, и не наигрался всласть... Еще двадцать минут осталось, я все равно ушел – не хочу играть в «мочилки» да в «догонялки» – надоело.
«Москва – Кисловодск», июнь 1982 г.
– Есть у нас в городе один, кликуха – Граф, такими бабками вертит! Приходит с кодлой в бар, мы сразу закрываемся, – они гуляют до утра. А дома он стреляет в потолок – кайф ловит. А когда у него играют в карты по-крупному, менты вокруг дома ходят – охраняют. Ну, вот... Наташка с ним сошлась, хоть я ее и предупреждал. А она же – как куколка – все при ней. Сначала все путем – он ее обул и одел – пару раз я их у нас видел. Но богатые – они же подлые, – однажды она накушалась, а он подложил ее под своего кента. Когда она очухалась – все поняла... Дала Графу по роже и свалила. Я, говорит, этого гада все равно достану! Она, конечно, не вахлачка, но тормозов у нее нет. И закидонов до фига. Знаешь, как она говорит: «Ты не пей из меня кровь, я и сама такая». Но вряд ли кто попрет против Графа...
«Кисловодск – Москва», декабрь 1998 г.
– Слушай, земляк, давай слезай – будем общак делать... У меня тут коньяк – правда, без звездочек – привозят прямо с завода. Я беру на «Лире» ящик – по 8 рублей бутылка. Конечно, бурдамага, а вот голова не болит, как после водяры. Людка, че копаешься? – У меня не десять рук – и стаканы тебе, и закуска... – Ну, на здоровье! Остальное купим! – Вовка, а что у тебя с Веркой? – Да подожди ты... Ну, вот – добралось до башни... С Веркой? А-а, разбежались мы. Хватит мне мораль читать, все мозги проела. Хочу – пью, хочу – не пью. А материально я ее обеспечиваю – денег у меня выше крыши, ты знаешь... И пусть катится со своей мамашей в свой Арзгир – коров доить... Ну, между первой и второй – перерывчик небольшой! Давай – чтоб они сдохли!
«Минводы-Кисловодск», декабрь 1982 г.
– Да, мы уже год здесь живем, продали все – купили дом в Иноземцево... – А бабка, которая с другой стороны жила, там осталась? – Не, умерла она – тихо-тихо, как и жила. Утром встаем, а она не идет за водой, у нас же кран во дворе – помнишь? На огородик свой не вышла, а она каждый день там копалась... Ну, мать заходит, а баба Вера никогда не закрывалась, а она – мертвая. Мы родственникам звонить в Красноярск... А они говорят: кремируйте, мы оплатим, урну потом заберем... Мы заказали гроб, старушки ее обмыли, надели «смертное» – у нее давно все это было приготовлено. Соседи собрались, попрощались... Кремация – в двенадцать, а на два мы поминки собрали... Приезжаем в крематорий – висит объявка: «Кремация трупов производится по записи или в порядке живой очереди». Ну, есть ум у людей или нет?! А недалеко стоят менты с труповозкой... Там же и морг недалеко. Один парень знакомый – и рассказывает... – Мужик попал под поезд, его протащило метров пятьсот! Ну, вот – нашли туловище с одной ногой, полголовы, а остальное... Ну, сам понимаешь, перемололо... Паталогоанатома нет – на обеде, а дежурит старик, вредный такой. Я его помню, когда еще отца хоронили... Кричит: «Без разрешения начальства недокомплект трупа не принимаю!»
«Москва-Александров», март 1996 г.
Че ты, Лен, сейчас все так ходят…
«Минводы-Кисловодск», июнь 1999 г.
– Давно это было... К нам в студию приезжают Ян Френкель и Игорь Шаферан... «Встречи с интересными людьми» или «Гостиная» – уже не помню. Ну, я иду к главному редактору – Полуэктову – из партработников, дорабатывает до пенсии. Иду подписывать счет на два букета. А он мне говорит: «Ну, я понимаю, Ян Френкель – известный композитор... «Русское поле»... Но зачем букет его шоферу?!»
«Москва – Кисловодск», май 1986 г.
– Значит, у Эренбурга умерла жена. Пошел он на Новодевичье – выбивать место... – И не просите, товарищ Эренбург! Вот если вас – хоть сейчас, – уже и место заготовлено. Мы теперь ниже маршалов и Героев никого не хороним...
«Москва – Новороссийск», июнь 1980 г.
– Старенькие, внучок, становимся, – вот и горбатимся-гнемся, чтобы к земле поближе... – И сколько вам лет, бабушка? – Да уж 78 скоро будет... – Ну, не так уж много... – Мне бы хоть завтра помереть – чем такая жизнь... Да ведь живой же в землю не закопают...
«Кисловодск – Минводы», март 1997 г.
– У меня сынуля провожал свою девушку – как раз в тот день. Так, болтались по городу – притащились на вокзал – там перекусить можно. Ну, и стоят внизу, где киоски, – что-то жуют. Только собрались уходить – взрыв! Их этой волной воздушной отбросило. А ведь могли бы и наверх подняться – ну, просто так. Там скамейки... Ну, тут менты с ФСБ сделали оцепление – проверяют всех. Проходит один человек, а у него документов не спрашивают... – А-а, он у нас в милиции работал, недавно только уволился... А этот мент, когда уволился, завел какие-то дела с чеченцами (а может, и раньше – все они там продажные), залетел, влез по уши в долги – его поставили на счетчик. Тут чеченцы ему говорят – сделаешь вот это и это, а мы все твои долги заплатим. Все-таки ФСБэшники засомневались – его арестовали, допросили – а потом отпустили, – это было через день. А потом, когда сделали его фотку и стали показывать по телевизору, – его свои же менты и опознали. Приходят к нему, а он пьяный в дым – празднует: дело сделано... Ему бы ноги оторвать, как этим женщинам! Или расстрелять на стадионе, как в Китае! Вон, американцы – болт положили на Европу – если надо – расстреливают. А если бы моего сынулю?! Ну, я не знаю... Я бы купил пистолет, – нашел бы! Подкараулил этого гада и застрелил!
«Минводы – Кисловодск», октябрь 2000 г.
– Вчера Горбачев опять выступал... Он или дурак или наивный? – «Так ли много машин у партии?» – Подошел бы он к нашему крайкому, когда они там заседают. А про столовые? – «Нашим работникам они тоже нужны... » – Так там икра стоит копейки, а колбасы всякой – завались! – Да, они все такие, слуги народа! Знаешь, в Пятигорске домина, рядом с горкомом? Нашему Первому там в квартире стенку пробили, и получилась семикомнатная квартира. Он племянника посадил директором «Курортторга», а там бабки сумасшедшие! А его водила у нас раньше работал, так говорит, что сразу привезли японскую стенку, а там все, даже туалетная бумага в комплекте. Так Витька каждое утро ездит за мясом и за свежим хлебом – выносят прямо к машине... Так и ему перепадает... А что, они воруют, а нам нельзя?!
«Москва – Кисловодск», 2 июля 1988 г.
– Мой же не «рукастый» ... Ну, ничего сам делать не умеет – гвоздя не забьет. А у нас шкаф – под потолок, еще от дедов остался. Там, если спилить две финтифлюшки, – антресоль получится... А у соседки – муж, автослесарь... Приходит Федя: «Принесите пилу и дайте две табуретки». Спилил он одну фиговину, и как грохнется вниз! Лежит и не шевелится! Я подошла, а он – пьяный вдрызг. Перетащили мы его домой... А я своего так отчехвостила, что вторую штуковину сам отпилил...
«Минводы – Кисловодск», август 1988 г.
– У Рашидова была своя мечеть... Они как были баями, так баями и остались. Простой человек к власти не рвется. А дочка Брежнева?! – а разве не знали, что она с бриллиантами связана? Все покрывали. А как Брежнева закопали, так и началось... И наши ребята некоторые полетели... А в управлении как сидели кретины, так и сидят. Хари поотрастили. И почти все «выросли» из комсомола! Ну почему – если дурак, так во власть лезет?
«Новосибирск – Омск», июль 1988 г.
– Внук-то прислал телеграмму: бабушка, мол, женюсь, свадьба через три дня. Значит, надо самолетом лететь. А я в этом ничего не понимаю. Слава Богу, в Омске племянник живет – он и билет купил, и встретил, и в самолет посадил. Полетела старуха! Свадьба, а невеста – видно, что сильно пузатая. На сносях. Значит, это было в прошлом году. В сентябре они поженились, а в декабре ребенок родился. Во! как теперь делается!
«Омск – Татарск», июнь 1986 г.
– Ну и свадьба! Из ЗАГСа – в кафе. Ну, подарки дарили – еще ничего, а как начали плясать! Шум, гам... Я даже со сватьями толком не поговорил... А ты помнишь, Поля, как мы пошли расписываться?.. У тебя плюшевое пальто... – Нет, плюшевая жакетка... – А у меня черная железнодорожная шинель. – В госпитале тебе «ремки» выдали – еще с фронта. А шинель мы потом на станции купили. – И разговоров не было – что у кого есть, и подарков никаких. Какие тогда – подарки?!
– И о еде не сильно беспокоились... Наварю борща, выставлю в «сенцы» – дня на три хватало... А вчера понаоставалось всего – ну как же так можно!
«Новосибирск – Москва», 19 августа 1988 г.
– А он еще не понимает, что отца нет... – «Папа забыл велосипед починить... А папа на магнитофоне кассету оставил – ему на стол положить?» – А вы не знаете, пенсию начисляют со дня смерти или со дня похорон? Гроб-то привезли через два месяца, как его убили... – Не знаю, милая... Вова, а где твой папа? – Где-где, – на войне.
«Минводы – Кисловодск», весна 1984 г.
– Уберите его! Воняет на весь вагон! Он же под себя делает... – Гражданка, ну куда я пойду – мне до Лермонтовской. Там водкой торгуют, хорошо подают... – Катись отсюда, обрубок! Вали в тамбур – дышать нечем! – Давайте, гражданин, пройдем... А на Лермонтовской я вам выехать помогу...
(Юрий Николаевич?) Плацкарт
У нас на улице жили три брата… Все поженились, построились – дома поставили рядом… А у Сашки, у среднего, жена была немка… Тогда немцев у нас много было – ох и добрые мастера были… Звали её – Нюська… Лицо у неё все было побито оспой, так что на улице её звали – Рябая… Mежду собой звали … Началась война… Пришли немцы. И вдруг их на улице встречает Рябая и так строчит по-немецки, что все наши бабки, что сидели по скамейкам, – аж охнули… Никто от нее ни слова не слышал по-немецки, а тут чирикает только так! И один немец – офицер, остановился у нее на квартире… И смотрят наши бабки, что немцы к ним в дом со всего города тащат шмутки, вещи всякие… Богато зажила Нюська! – на широкую ногу… Ну, а немец не только жил, но и Нюську натягивал… Через какое время наши наступают. Уже к городу подошли Немец уехал на машине, и Нюську со всем добром с собою взял… Подходят к городу наши… И слышим… танк! – прямо по нашей улице! А нам пацанам, же интересно… Мы видели наши танки, когда они отступали по нальчинской дороге – в Кабарду... А тут – танк, и прямо на нашей улице! Остановился… И из люка вылезает наш Сашка! Офицер – танкист! Старший лейтенант! Ну, мы смотрим… А Рябой-то нет, она с немцами ушла… Зашел он на свой двор, ему там что-то сказали… Он выскочил, опять в танк! Твою мать, вот так – довоевался… Развернулся он прямо на улице – и уехал… Не знаю, как уж там получилось… Но Нюську под Ростовом поймали… Привозят на подводе с узлами… Уезжала на машине с мебелями, а привезли с узлами… Ну, мы – пацаны – опять на улицу высыпали… Смотрим, а наша Рябая с пузом от этого немца, и пузо уже хорошо видно… Приходит Сашка с фронта – комиссовали по тяжелому ранению… И вся наша улица гадает – выгонит или не выгонит он Нюську… Нет, Сашка стал жить с ней… Простил, значит. И жили-то они дружно… Нюська от немца родила девчонку… А потом – Сашке еще двух сынов. Вырастили они всех детей, всех поженили, девку ту выдали замуж… Вот, я думаю, – если бы со мной так… Простил бы я или не простил… Ну, не знаю…
(Иван), октябрь 2008 г.
В Волгограде – жил моей сестре – сын… Возил на легковушке начальника милиции… И поехал это он к плотине – не знаю уж зачем… Наверно машину мыть, – там причал был… А в этом месте браконьеры рыбу таскали. Два на берегу, а один как водолаз нырял. А у плотины – осетра крутятся… Им в плотине сделали проходы, – да разве рыба пойдет в проход?! И осетра там – по 20 и по 30 килограмм нагуливали, бывало и боле … Тот оглушит осетра, зацепит крючок, а эти двое тащат… Ну и племянник –он же мент! – к этим двум… Они на него – два амбала… А оружия у него нет… Витька к машине, там – тревожная кнопка. Скрутили они его, но на кнопку он успел нажать… Так они его оглушили, руки повыворачивали, связали и живым затолкали под причал… Он и захлебнулся. Думали – протухнет и рыбы его съедят. Они же – волки! И тут подъезжает наряд с оружием, – кнопка-то сработала… Поймали всех троих… Следствие, суд… И что ты думаешь? Сестре присудили 20 миллионов… – Тогда еще миллионы – лимоны эти – были... И никого не посадили! Всем условное… Они же снабжали осетрами всё начальство! И денег у них немеряно было… Всем хорошо дали,– от всего откупились… А потом, они же сами – бывшие менты. Волки позорные…
«Кисловодск – Новокузнецк», 2008 г.
Ты, что доча предлагаешь? А, книги… Моя дочка тоже месяц проходила, лекарства распространяла… Людей уговаривала… А хозяин сидит на месте и каждый день готовые деньги считает… И я сказал – да ну его на хуй! Ой, прости… А вот это я возьму… «Как избежать штрафов на дороге… Ну, то есть, как объебать ГАИ… Опять прости, доча… А ГАИ не обманешь, это они нас наёбывают… Сколько? – 10 рублей? – На, бери… У нас, как в цех идти, висел Хрущев… И плакат – написано прямо на стене – «Цели ясны, задачи определены! За работу товарищи!» Иду на работу, смотрю портрет на полу валяется, а Колесников Толя плакат замазывает смолой… Изложницу для разливки металла мажут смолой… Я ему кричу: «Тебя ж в шестой отдел загребут, а папа с мамой передачи таскать будут…» А он говорит: «Да, ни хера не будет – Хрущева сняли…» А сколько-то до этого Хрущев был у нас в цеху… Ему показывали, как разливают сталь! А сталь у нас была высококлассная, легированная, – вся шла на оборонку… Завод «Баррикады»! – слышал? … Ну, вот! Хрущеву понравилось... И он этому Колесникову – умер три года назад, Царство ему небесное! – наши сталевары вообще долго не живут, с цеха осталось три человека… Так Хрущев Толе Колесникову говорит… «Вари, лей хорошую сталь, мы тебя блинами кормить будем!» А тогда мы белого хлеба толком не видели… Я помню, когда стали свободно продавать белый – давали по булке в одни руки… Так доча заняла две очереди, и меня позвала… Притащили мы четыре булки. Я говорю, что с хлебом-то делать будем… «Он же засохнет! – Ничего, папка, сухарей насушим… Они же – будут белые!» Так мы Тольку Колесникова сколько времени потом доставали… «Ну, что накормил тебя, Хрущев блинами?!» Ну, вот… А еще говорили, что Хрущев тогда в Сталинграде нашем поехал на стадион… Ну, как положено, народ согнали… Стоят вдоль дороги, цветами машут… А один бросил цветы, а в цветах – камень спрятал… И попал Хрущу прямо по лысине… Так тот развернулся – и прямо в аэропорт! Начальника милиции сняли, еще кой-кого поубирали… А того мужика так и не нашли… Молодец, парень!
Из застолья... «Все делают ошибки... Но мой друг Сережа на всех своих ошибках женился...
Куда ты лезешь, писюн! У тебя еще писюлька не выросла!
С первой развелся, вторая – вроде ничего... Но стервозности и у её хватает... Сутки отхуяришь, а она еще к огороду пристегивает... Отец-то уже в годах... Ну, и как тут не выпить... Ну, она лайку-то и спускает...
– Ну, как твоё ничего?.. – Да, так –пойдет... На частника потею... А он платит с гулькин нос (хуй)... – Да, ладно... Ты пиздишь, как дышишь, – Вован хорошо платит...
– Вот, как теперь выжить? – А насрать на всех!
1987 г.
Купить доступ ко всем публикациям журнала «Новая Литература» за июнь 2019 года в полном объёме за 197 руб.:
Оглавление 10. Скамейка. Часть 4 11. Скамейка. Часть 5 12. Иван Никитович Денисюк |
 Нас уже 30 тысяч. Присоединяйтесь!
Миссия журнала – распространение русского языка через развитие художественной литературы. Литературные конкурсы Биографии исторических знаменитостей и наших влиятельных современников:
Только для статусных персонОтзывы о журнале «Новая Литература»: 24.03.2024 Журналу «Новая Литература» я признателен за то, что много лет назад ваше издание опубликовало мою повесть «Мужской процесс». С этого и началось её прочтение в широкой литературной аудитории .Очень хотелось бы, чтобы журнал «Новая Литература» помог и другим начинающим авторам поверить в себя и уверенно пойти дальше по пути профессионального литературного творчества. Виктор Егоров 24.03.2024 Мне очень понравился журнал. Я его рекомендую всем своим друзьям. Спасибо! Анна Лиске 08.03.2024 С нарастающим интересом я ознакомился с номерами журнала НЛ за январь и за февраль 2024 г. О журнале НЛ у меня сложилось исключительно благоприятное впечатление – редакторский коллектив явно талантлив. Евгений Петрович Парамонов 
 |
||||||||||||
| Copyright © 2001—2024 журнал «Новая Литература», newlit@newlit.ru 18+. Свидетельство о регистрации СМИ: Эл №ФС77-82520 от 30.12.2021 Телефон, whatsapp, telegram: +7 960 732 0000 (с 8.00 до 18.00 мск.) |
Вакансии | Отзывы | Опубликовать
|
||||||||||||
