Плацкарт

 

Современная народная история России в разговорах

 

18+

 

 

Купить в журнале за июнь 2019 (doc, pdf):

 

На чтение потребуется 3 часа 40 минут | Цитата | Скачать в полном объёме: doc, fb2, rtf, txt, pdf

 

 

«Язык есть исповедь народа,

В нём слышится его природа,

Его душа и быт родной... »

 

Князь Вяземский

 

 

«Разум неистощим в соображении понятий,

как язык неистощим в соединении слов».

 

А. С. Пушкин

 

 

 

 

*   *   *

 

Жила баба Вера в такой хибаре, что не приведи Господь! Всю жизнь там прожила, а ведь участница войны – зенитчица с сорок второго года, и награды имеет. И вот дают ей наконец в нижнем поселке однокомнатную благоустроенную квартиру. И ни про что не надо хлопотать: ни дрова в совхозе выписывать, ни мужиков нанимать – пилить, колоть, ни воду таскать – даже в баню ходить не надо. А баня-то у нас – срам один: комната при котельной.

Ну, вот перевезли мы бабу Веру, устроили… Довольная такая…

«А что – говорит, – я теперь как царица Шамаханская – мне даже паек продуктовый на дом доставляют».

А потом наша баба Вера стала потихоньку выпивать. Купит бутылочку красного, старушек своих соберет… Выпьют они по рюмочке-другой – и то поют, то плачут…

 

«Краснодар – Пятигорск»

 

 

*   *   *

 

Вот представьте себе, Валера, наш дом. Строили его для горного – тогда еще угольного – института. Публика живет – в общем, интеллигентная. И вот в нашем подъезде, под лестницей, завелась кошка. Все ее подкармливали, все ее гладили, она всех любила… Ну и как полагается гадила, где хотела… . А у нас подъезд с кодом, выйти она не могла.

И вот наши интеллигентные дамы нашли мужика за бутылку… Капроновый чулок, ведро воды, – и прямо во дворе. Ну, не нести же кошку в Москву– реку?! Дело было сделано… Но, по-моему, эти дамы с месяц не могли смотреть в глаза друг другу…

 

«Москва – Новороссийск», июль 1974 г.

 

 

*   *   *

 

Отец у нас в месяц загнулся… Нашим костоправам он не доверял – мать повезла его в Новосибирск, в областную. Разрезали его – а хули толку – все кишки в раке. А мужик был! – две бутылки мог за день выпить, кастрюлю борща съедал за раз, а ночью выпивал литр молока.

Привезли его помирать домой, сестренка приехала с Украины… Хохлушка – жадная, блядь,– до мозга костей! Отец еще живой лежит, а у нас уже начались скандалы. Кричит: «Квартиру продадим, тебя в дом для инвалидов, а мать я с собой заберу».

Деловая до ужаса!

Ну, я ей врезал два раза для порядку, соседи милицию вызвали… А мне по херу – я – инвалид второй группы, забирать не имеют права. А вот матери нервы потрепали… Отвели девять дней, мать, конечно, никуда не поехала. Да и куда она потащится на старости лет?! Так вот, прикинь, Валерка, смотрим, а половины хрусталя нет. Увезла, сука! А еще сеструха называется… .

 

«Тататрск – Новосибирск», сентябрь 1994 г.

 

 

*   *   *

 

«И ты знаешь, что он сделал сразу после свадьбы? Вырезал телефоны и адреса всех мужиков из моей записной книжки. Даже деда!

 

«Лермонтовская – Бештау», декабрь 1993 г.

 

 

*   *   *

 

Да, полный беспредел, блядь! Шакалы! Вон поперли, спорим, сейчас документы спросят? Животы торчат – опухли от голода. Чтоб вы сдохли, суки позорные!

А как получилось?! Когда мы выпиваем в гараже, у нас всегда есть Витек, он не пьёт, ему всю смену развозить – он, кого надо, всегда подбросит. Он вез меня последнего и высадил, прямо у самого дома. Я, конечно, выпил прилично, но на своих ногах… И тут подваливают два мента… Я им удостоверение – ни фига. Короче забрали в ментовку, а потом в вытрезвиловку.

Утром просыпаюсь – две тыщи нет. А у нас как раз зарплата была и премия… Оставили всего 150 рублей – пидары! Я пошел к завгару, написали бумагу – генеральный подписал… Через две недели приходит ответ, что сержант такой-то и рядовой такой-то противоправных действий в отношении гражданина Романенко не совершали. Всех бы их в Чечню на зачистки, на хер. Хотя, может быть, две штуки вытащили не в ментовке, а в вытрезвителе… Как ты думаешь, Кузьмич?

 

«Пятигорск – Ессентуки», 25 ноября 2003 г.

 

 

*   *   *

 

Я у родственников был – село Софийское, знаете? До войны это было практически немецкое село. Порядок был – я те дам! Потом почти всех их выслали – кого в Кулунду, кого в трудовые армии на Урал. Все, кто выжил – вернулись. А теперь все в Германии, осталось семей десять, и те – собираются...

Ну, сидим мы с мужиками, выпиваем. Я спрашиваю, так, в разговоре: «Ну, чему вас тут немцы научили?» Один говорит: «Я тогда еще пацаном был… .Идем по улице, семечки щелкаем. Я свои дощёлкал, а кулек бросил на дорогу. А мимо немец ехал на телеге. Он остановил лошадь, поднял кулек, скомкал его и бросил в телегу и дальше поехал – ни слова не сказал. А мне так стыдно стало… До сих пор бумажки на землю не брошу.

 

«Ставрополь – Пятигорск», 1988 г.

 

 

*   *   *

 

«Ух, мы какие культурные! Проездные имеем… Приветик! Моего видела?!

Да какой он теперь мой? – мы с ним два месяца как разбежались. Представляешь я на нем зависла на целый год! Все наши пацаны и девчонки удивлялись, – никто не верил…

Слушай хохму… Звонит как-то этот Вовка из Иноземцева. Кричит, что все наши тут, выпивка есть, а жрать как всегда нечего. Ну, я выгребла все из холодильника. Приезжаю, а там все дрыхнут вповалку – кирные в жопу. А Вовка сидит на стуле и уссыкается со смеху. А он не пьет – дурь курит… А их с этого дела на жратву тянет… «Ну, как я тебя напарил: гы-гы-гы…».

Гаденыш! – А у меня почти полдня без пользы дела.

 

«Минводы – Пятигорск», март 1998 г.

 

 

*   *   *

 

«Выпил я, конечно, прилично… Но, чтобы шататься, там, или приставать – этого не было. Пара ППСников подваливают:

«Пройдемте, гражданин, Вы пьяны…» Ну, я сдуру стал выступать… да я… да у меня… .» Они по рации вызывают машину. Ну, думаю, кранты, вытрезвитель, телега на работу, ну и так далее. Кричу: «Пацаны – вот вам триста и разошлись!»

– А что ты Витюхе в морду плюнул, а?!

– Ну, я же не попал!

Короче, добавил сотню, засунули они меня в маршрутку, волки позорные… Так я же им еще и спасибо сказал».

 

«Ессентуки – Кисловодск», май 1998 г.

 

 

*   *   *

 

«Бабушка, ну почему у меня в голове матершинная считалка вертится и вертится… И как мне ее оттуда вытащить?!»

 

«Татарск – Омск», октябрь 1984 г.

(Кирилл, четыре года)

 

 

*   *   *

 

Умер у них дед – заслуженный-перезаслуженный: на октябрьские наденет все ордена – иконостас! Целых два раза Ленина видел.

В морг не повезли – вызвали прозектора на дом. Нинка приходит домой, а в тазике – кишки. И она на огороде сама закапывала кишки своего деда. Представляете, какой ужас! Но старые большевики пахнуть не должны, дед революцию делал! Тем более что представители крайкома партии должны были приехать на похороны…

 

«Кисловодск – Москва», август 1974 г.

 

 

*   *   *

 

Вот рассказывают в Чечне, в одной части монах есть. Туда иконки из Сергиевой лавры передают, и батюшка приезжал – благословлял и воинство и оружие.

Так эти ироды кричат: «Аллах Акбар!»

Наши ребята вместе с монахом тем отвечают: «Христос Воскрес!» – и от этого гласа нехристи убегают!

 

«Москва – Пятигорск», март 2003 г.

 

 

*   *   *

 

Нормальная, в общем, семья… В гости к нам ходят, все тихо-мирно. Юрка – строитель, у него бригада. Вкалывает, как проклятый… Бассейны строит, плитку фигурную во дворах выкладывает, ворота, заборы металлические и так далее... Летом денег у них немерено.

А Людка – она – учительница, работает в школе, а сколько там им платят – так, фигня. Но она – городская барышня с высшим образованием, а Юрка – от сохи, из какого-то там Степновского района. И она его этим долбит.

Зимой у него работы нет, и она жрет его поедом:

«Ах, курить хочешь? Кури «Приму», хрен я тебе «Мальборо» куплю! Денег нет».

А Юрка спокойный такой, но у него все это копится, копится... Раз в полгода он достанет денег, наберет водки, напьется и его несет на всю мазуту:

«Да, что я не имею права! Да здесь все на мои бабки куплено! Ты меня достала… Убью, сука!»

Людка к матери убегает, а он начинает крушить все подряд! Всю посуду перебил, рамы на балконе выбил, даже дверь двойную – сам же недавно сделал – и ту почти выломал! Вчера весь дом до трех ночи не спал… А утром он уехал на охоту в свой Степновский район, а Людка пришла и стала убирать этот срач…

 

«Пятигорск – Кисловодск», декабрь 2002 г.

 

 

*   *   *

 

Знаете, некоторые мужчины отличаются от мальчишек только стоимостью игрушек… Как говорила моя подруга: «Мужу надо создавать перспективу…» И вот сначала они собирали на машину, потом копили на лодку, ну на с мотором такую… А муж у Эммы был моложе ее лет на шесть, такой весь из себя мужчинистый мужчина, ну, из тех, на которых бабы вешаются. Она ему кандидатскую сделала, выбила тему докторской… Но дочь выросла, вышла замуж. А последней перспективой была дача…

И вот этой весной Эмма мне говорит: «Все, ушел… Я ему все рубашки перестирала, выгладила. Сижу, перебираю я эти рубашки и плачу, как над покойником».

 

«Пятигорск – Минводы», август 1978 г.

 

 

*   *   *

 

Был я командировке, Ставропольский край, а район уже не помню. Все как всегда: на первом этаже ресторан, на втором – буфет. Но на втором этаже в коридоре висит объявление:

«Если коридор задымлен или в огне!, спокойно пройдите в номер, откройте окно и взывайте о помощи». А если уже и номер «в огне»?!

Где огнетушители, где пожарная лестница?!

 

1974 г.

 

 

*   *   *

 

Бабка у тебя, Валерка, харАктерная была… Дед – тот спокойный – слова лишнего не скажет. Наверное, поэтому и прожил 93 года. А теща! Аграфена Платоновна Гордеева. Раз пришел выпивши, а жили мы тогда все вместе… А она выпивку ох как не любила… .

Достает из буфета тарелку – и как ухнет об пол! Я беру другую – хлоп! Она – третью... Это ж после войны, – где тарелки достанешь?! По-моему, на четвертой и остановились.

 

«Татарск – Омск», лето 1981 г. (за грибами)

 

 

*   *   *

 

– Так он же – еврей, хоть и фамилия такая – горский или дагестанский. Скинул все на директоров, да управляющих – и уехал в Израиль. А сюда приезжает только бабки получать. А работал завхозом в одном хилом санатории.

– Ну что поделаешь? Евреи – такой народ, когда было выгодно, они – в науку лезли, а теперь в – бизнес этот… Кто-то же должен это делать…

А что они землю скупают?!У нас в крае самые черноземы и покупают! А что вся нефть у них?! Что Путин не может стукнуть кулаком по столу?! Как миленькие заплатили бы все наши долги, еще бы им и их детям осталось. Что-то Путин у нас какой-то малахольный: вроде все правильно говорит, а в жизни ничего не меняется…

 

«Пятигорск – Омск», 2012 г.

"

 

*   *   *

 

А какой совхоз был! Люди квартиры получали, на курорты ездили… Я за границей – в Румынии была, по обмену опытом. А сейчас все разорили – ничего, считай, не осталось. В этом году собрали 18 тонн винограда – смех один… По 350 собирали! Да и виноград стал хилый какой-то, мелкий –мелкий. Посадили лозу, так это лет 5-6 ждать надо.

 

«Кисловодск – Минводы», 2000 г.

 

 

*   *   *

 

Мой на работу раньше не шел – летел! А сейчас еле тащится. Никто ничего не хочет делать… Вот, молодежь – ну, действительно,-нет пацанам работы. Придумали им территорию благоустраивать… По 50-60 рублей в день «закрывали». У меня нянечка в детском саду столько получает… Так, через неделю все разбежались. Им бы вино по погребам таскать, да траву эту дурную курить… .

Уезжают люди, вот что жалко… Упадок какой-то, никто ничего не хочет.

 

«Пятигорск – Москва», январь 2001 г.

 

 

*   *   *

 

Нажрался я вчера с одним парнем, а он такой качок – шкаф натуральный. Я ему говорю: «У меня есть одно дело». Он говорит: «Ну, давай сделаем!» А пьяный разве может нормально дела делать?! Сто рублей отдал за такси и поехали мы бабки выбивать.

А там одна семья мне 18 штук должна. И уже полгода, блин, не отдают. Приезжаем, звоним в дверь. Открывает какая-то блядь растрепанная. Рожа вроде знакомая… Ну, я и начал права качать: посылаю всех из вагона в вагон, через весь эшелон! Тут, конечно, все двери на площадке открываются, выскакивают соседи, дети орут… .А та баба двери захлопнула и не пускает. Один мужик говорит: «Да, я эту семью знаю, они кинули всех!»

И тут открывается дверь и выходит старуха – она у них центровая… И, прикинь, все сразу замолчали. А она говорит – так-то и так-то… Зять уехал за товаром, денег нет. Привезет, реализуем и рассчитаемся. Ну, хули делать – мебель крушить?

Да, когда пьяный – дела не делаются. Приехали мы домой, да еще как врезали! Слушай, у тебя нет полтинника до понедельника?

 

«Минводы – Лермонтовская», ноябрь 2000 г.

 

 

*   *   *

 

Я ведь начинала пить… Попробовала коньяк – не понравился. Потом попробовали «Шипучее» за рубль шестьдесят семь, называлось оно «Салют». На «Шампанское» у девчонок денег не хватало – на праздники пили эту шипучку… .

А на втором курсе – я тогда училась в техникуме – мать напоили и изнасиловали восемь мужиков. Она попала в «психушку», так до конца ее и не вылечили. Живет в спец интернате, меня к ней пускают раз в месяц. Так с того времени я – вообще ни капли.

Даже запаха не переношу.

 

«Загорск – Москва», июль 1980 г.

 

 

*   *   *

 

Зинка говорит, что у Ленки мужик совсем запился – три месяца не просыхает. А в больницу она сдавать боится, говорит – заколот инсулином– дураком станет... А Витек приходит – пить, жрать, срать, да с ней спать. Да еще деньги с нее тянет. Я ей говорю:

– Да, гони ты его в три шеи!

А она зарокотала только:

– Да, знаешь, какой он мужик! Я за ночь по два раза кончаю. Гы-гы… .

Ну, вот что тут скажешь?! В чужую семью не лезь, а своей ума дай.

 

«Кисловодск – Пятигорск», январь 1986 г.

 

 

*   *   *

 

– А чего ждать-то?! Народ наш задроченный вусмерть! Давно прорываться надо, а мы молчим.

– А зачем, Алексей?

– Вот когда тебе в ментовке сапогами под ребра, да практически ни за что – вот тогда поймешь… Ну почему менты у нас всем командуют!? К Илье подвалили – вот тебе ящик водки, ты к своему пивку по соточке наливай… Еле отвертелся – на хера ему это, он и на пиве хорошо имеет.

А у меня друга менты дубинками насмерть

Забили – и что? Мурыжили, мурыжили Верку, и замяли дело. Да, беспредел, блядь, натуральный!

А народ залег, намертво залег.

 

«Пятигорск – Минводы», август 2000 г.

 

 

*   *   *

 

Я еще помню, как пригнали первый трактор ХТЗ – гусеничный. Блин, грохоту было на всю деревню! Трактор! Скорость – три километра в год. Но весь железный, ни одной деревяшки.

И зимой, как заглохнет эта железяка – пиздец всему! Так разводили большой костер, разогревали железяку… И он пёр. Да еще как пёр! Вот какая наша советская техника была!

 

«Кочубеевское – Ставрополь», апрель 2001 г.

 

 

*   *   *

 

– Ну, как вы с греками вчера?

– Да, так… Побулькали, побулькали, и разошлись. Нет, чтобы подраться…

 

«Ессентуки – Кисловодск», ноябрь 2001 г.

 

 

*   *   *

 

Раньше в деревне как?! Поехал парень в район и не прошел комиссию… Так он боялся в деревню возвращаться – это же был позор на всю округу! – Не взяли в армию, – значит, бракованный. А теперь все ищут, как бы отвертеться...

 

«Армавир – Кавказская», сентябрь 2001 г.

 

 

*   *   *

 

Контролер в автобусе:

– Бабушка, да у Вас весь талон пробитый!

– А ты посмотри лучше, сынок, там кажись еще местечко есть…

 

Пятигорск, 1979 г.

 

 

*   *   *

 

А умерла она тихо-тихо, как и жила. Утром встаем, а баба Вера не идет за водой… У нас же кран во дворе, помнишь? Мать пошла, а она мертвая лежит, во сне отдала Богу душу…

Мы родственникам звонить в Красноярск… А те говорят: «Кремируйте, мы всё оплатим, а урну потом заберем».

Гроб дядь Вася сделал, старушки обмыли, одели в «смертное». На два мы поминки собирали, а кремацию заказали на 12 часов. Приезжаем в крематорий – сроду там не была – висит объявление: «Кремация трупов проводится по записи или в порядке живой очереди». Ну, есть ум у людей?!

А там морг рядом. Подъезжают милиционеры с труповозкой. Мужик попал под поезд, его протащило метров пятьдесят… Ну вот, нашли полтуловища с одной ногой, руку и полголовы, а остальное перемололо, сам понимаешь. Да и кто там особенно искать будет… Патологоанатома нет, – говорят, на обеде… А дежурный – вредный такой старикашка – кричит: «Без разрешения начальства недокомплект трупа не принимаем».

Прям во дворе с бабу Веру и поминали. Сидим за столом, а одна женщина говорит: «Если кто помер во сне, тот не знает, что умер».

 

«Минводы – Кисловодск», декабрь 1982 г.

 

 

*   *   *

 

Проходил у меня по делу один парнишка из военно-финансового. Ну, на суд, конечно, вся семья собралась… Отец – начальник аэропорта, мать – врач. Все чего-то добились… А дети-то никчемные: они их всё от трудностей оберегают… Как так, моего сыночка – в армию!? Затолкали парнишку в это училище, а они там только воровать и учатся…

Короче, пацан этот в увольнении напился, и еще с одним курсантом они девчонку изнасиловали.

Ну, я и врезал ему по максимуму

 

«Ярославль – Москва», 1993 г.

 

 

*   *   *

 

«Да я что ли не в курсах?! Что ли в первый раз замужем?! Сделает-сделает… Ты скажи, сколько? Мой терапевт за неделю больничного берет двадцатку… А твой сколько берет? Ну и что, что – хирург?! Не человек что ли? Пусть фурункулёз» сделает… Что ему, живые деньги не нужны?!

 

Разговор по телефону, 1980 г.

 

 

*   *   *

 

– И как же она так живет? Вроде и получает прилично, и в хорошем месте работает… .

– А что ты хочешь?! Она сама так говорит: «У меня своих кошек восемь человек!» Так у неё еще все бродячие на довольствии... И кормит она их мясом, да печенкой...

 

«Кисловодск – Ессентуки», 2003 г.

 

 

*   *   *

 

А икона-то мироточит… Икона царской мученицы, страстотерпицы Александры. Стоит икона и благоухает, и благоухает, а миро истекает.

Если ваточку положить, она набухает. Выжимают капельку в пузырек, потом в скляночку…

А миро это… Запах тут – грубое слово… .

Благоухание! Ученые исследовали, там белок живой нашли.

А сколько чудотворений зафиксировано было!

Одна больная приложилося – увидела во сне Николая – императора, невинно убиенного, и исцелилася. А сама болела раком.

 

«Москва – Кисловодск», март 2002 г.

 

 

*   *   *

 

А щерт его знает, – жизнь прожил, как в карты проиграл…

Я деньги никогда не щитал, никогда не экономил… Здесь, под Минводами, нанялся к хозяину дом строить. Заплатил, не обманул. А где деньги? Здесь гулял, там гулял, а с вчера два дня на земле спал, поезд ждал. Не знаю, сколько осталось…

– Эй, красавица, у тебя пиво почем? 25 рублей? Давай две штуки!

– Ахмет, да подожди, на остановке по десятке наберем!

– Давай, щерт побери!

Я всю жизнь на Севере по экспедициям – на машине могу, на тракторе могу, на кране, на вездеходе… Я на всем могу. Значит, папка заболел, поехал к сестрам жить в Казань – там и помер. А дом в деревне остался – год стоит, два стоит. Ну, что, я проехал домой – сарай чинил, забор чинил… То, сё – все хозяйство восстановил, жить дома хотел. А тут сестры приезжают: кричат, значит, это все общее, это наследство, твою мать! А два года это все стояло – кому надо было?!

Ну, я плюнул на землю – и уехал. А тогда говорили, что на Кавказе хорошо стали платить. Нищего не скажу – нормально платили. Год в Махачкале, год в Минводах… В Махачкале кушали вместе с хозяином: что он ест, то и мы. Щисто дома. А здесь мне не нравится – половина рабочих, половина бомжей. Грязные, как собаки, и пьют, как собаки.

Нет, еду на Север, в свое управление. Зайду к Петру Федоровичу – бери Ахмета обратно. Давай общагу, а потом на Ямал! Возьмут – там на Севере люди хорошие…

 

«Кисловодск – Новокузнецк», 24 апреля 2001 года.

 

 

*   *   *

 

В Елоховской церкви – как в Театре на Таганке: пахнет импортным мылом и французскими духами... Пригласительные на Пасху – обыкновенный дефицит. Говорят, часть в райкомах распределяют.

Служит патриарх:

– Христос воскресе!

А в ответ жидкое:

– Воистину воскрес.

Видел одного завмагазином и нашего комсомольского деятеля Газазяна. Мерзость! Они и перекреститься-то толком не умеют.

– Бяша, а ты-то сам как попал?

– А мне старушка одна знакомая пригласительный дала…

 

Москва, апрель 1980 г.

 

 

*   *   *

 

Крупный заказ? Ну, например, некоторые стали боятся ездить на шикарных иномарках… А кому-то это и не надо. Потом, «шестерку» бросил, где захотел – а кому она нужна?!

Последнюю делали для одного из КГБ – или как оно теперь называется… Значит, растачиваем мотор, расставляем колеса, внутри все меняем – ставим компьютер.

За 15 минут до выезда он прогревает машину… Двери открываются по отпечаткам пальцев. Ну, и другие навороты… Ты зашел, сел, а у тебя вес на два килограмма больше, чем у хозяина… . Сразу руль заклинивает, и включается сирена.

Вот, когда такой заказ – муж берет спецов. А так по механике все делаем сами. Коля у меня – золото: любую иномарку разберет и соберет – только так»!

 

«Москва – Кисловодск», февраль 2000 г.

 

 

*   *   *

 

Если знаешь, что большой праздник, и робишь, то грех и плохо получается. А если не знаешь – то еще так-сяк. А милостыню, Валерка, всегда подавать надо,– она на том свете перед тобой лежать будет. Это твое пропитание, там же не заробишь… .

 

«Геленджик – Краснодар», июнь 1979 г.

 

 

*   *   *

 

Квартиру сдал, живу в гараже, здесь же и упираюсь… Расплачиваюсь. Знаешь, как трудно подниматься?!

А как получилось? Приезжаем в Москву – цены какие-то неинтересные.

Взяли «Волгу» и одну иномарку: битая, но на ходу.

Выезжаем за кольцевую, прилично уже от Москвы, стоят менты. На обочине – «УАЗик», а за ним иномарка. Ну, гуй-гай, базар-вокзал, таксу давно знаем. Тут я смотрю, а у иномарки номера замазаны… И только я это заметил, оттуда – двое с пушками. Я – к ментам: ребята, не первый же раз… А они: а что мы можем – это залетные.

А залетные – это всегда беспредел. В общем, и менты оказались бледные,– там в машине еще один с автоматом сидел. А может, вид сделали, и им отстегнули? Хрен его знает…

Выбрали они «Волгу»: она получше. Вещи, правда, забрать разрешили, и плакали наши денежки! И вот на хера было в ночь выезжать?! Но Витек-то у нас упертый…

Не, лучше брать в Нижнем – прямо с завода. Пригонишь, доведешь до ума, она и уходит она быстрее. Скоро поеду, пацаны обещали помочь.

 

«Новосибирск – Омск», зима 2000 г.

 

 

*   *   *

 

Вызвали всех пацанов к венерологу. И ничего не объясняя: «Ну-ка, все снимайте штаны! И трусы – тоже!» Ну разве так можно! Наш мальчик целую неделю переживал.

 

«Пятигорск – Кисловодск», декабрь 2001 г.

 

 

*   *   *

 

Юрку взяли из детдома в 42 году. Тогда из Ленинграда много ребятишек привезли... А тут, как назло, корова пала. Жрать-то нечего – война. А жили-то на чем: на молоке, да на картошке.

Отвели Юрку назад в детдом, он приходит и приходит – там же рядом. Тогда мать говорит: «Ладно, пусть остается… Что мы едим, то он будет есть… Как мы живем, так и он будет жить…» А он возьми, да заболей: чирьи по всей спине пошли… Ох, и натерпелась мать с ним мурзовки, но ведь вырастила… .

 

«Татарск – Чаны», 1974 г.

 

 

*   *   *

 

– А генералов сколько поразвели! В нашем управлении всеми финансами заведовал один полковник, а теперь три генерала сидят. А знаешь, сколько генералы денег жрут?!

– А что за управление, Федорович?

– А тебе какое дело Кузьмич? Я ж на пенсии давно… Технарь я. Скрытой – как тогда говорилось – связью занимался. Вот, на пенсии, а задание получил. «Хозяин» к вам собирается. Я, конечно, отдохну, но и обстановочку разведаю – кто о чем говорит, кто чем дышит…

 

«Москва – Пятигорск», февраль 2003 г.

 

 

*   *   *

 

– Наливай! Верка у нас девушка малопьющая: сколько ни пьет, все ей – мало!

– Ага, это как – мы употребляем водку в малых дозах, но в больших количествах…

 

«Минводы – Бенштау», февраль 2000 г.

 

 

*   *   *

 

– Я же беженка из Грозного! Откуда у меня деньги? Ей Богу! Вы что в Бога не верите?

– Что Вы мне про Бога втираете?! Идите в собес или в «помощь» – получайте справку или удостоверение. А так – платите, я даже штраф с Вас брать не буду…

– Женщина, да побойся Бога! Что разве не видно, что я беженка?! Креста на тебе нет!

– Ага, у беженцев пособия больше, чем у нас зарплата. Вон женщины сидят – у всех удостоверения…

– Да что, я не знаю… Засели в этих конторах блатных, понабрали «книжечек», а тут хлеба не на что купить.

 

«Кисловодск – Ессентуки», март 2000 г.

 

 

*   *   *

 

Есть у нас в городе один крутой, кликуха «Граф». Такими бабками вертит.

Приходит с кодлой в бар, мы сразу закрываемся: они гуляют до утра. Играет в карты по-крупному. И вот когда они собираются – их менты прикормленные охраняют.

Ну, вот… Наташку Панову знаешь? Она же как куколка – все при ней, но и закидонов до фига. Так вот Наташка с этим «Графом» сошлась, хоть я её и предупреждал. Вначале все было хорошо: он её обул, одел – пару раз были в нашем баре… Но богатые – они же подлые. Раз Наташка накирялась, а он подложил ее под своего кента. Когда она очухалась – все поняла. Дала «Графу» по роже и свалила.

Вчера заходит: «Я этого гада все равно достану!» Знаешь, как она любит говорить: «Ты не пей из меня кровь, я и сама такая!» И тормозов у нее нет. Но вряд ли кто в городе попрет против «Графа».

 

«Кисловодск – Пятигорск», март 1982 г.

 

 

*   *   *

 

Когда Дудаев пришел, еще ничего было. Так, ребята лет 14-15 озоровали… Да, как озоровали!? Собьются в кучку, как звереныши – могли встретить где-нибудь в темном переулке русского – убить или покалечить. И кому что докажешь?!

У сына был друг – Алихан. Друг, как брат – у чеченцев, на самом деле, это так. И вот нашего Сережку поймали – и в подвал. Веревку на шею: деньги давай, золото давай! Вот тут Алихан и выручил. И говорит: «Сережа, уезжай». Тот собрал все самое ценное, в машину – и этой же ночью уехал в Туапсе. Потом приехал за вещами, Алихан все сохранил

Потом сестра уехала... Сами знакомые чеченцы –– стали говорить: «Уезжайте, а то убить могут». Тогда еще из квартир не выгоняли…

Но вот однажды приходят и говорят: «Вот у нас пятеро детей, мы живем в двухкомнатной. А вас – двое в трехкомнатной. Разве это справедливо?» Но пока не тронули. У меня папа – 83 года, всю жизнь – профессор в нефтяном институте, а я 20 лет – заведующая детсадом. И весь микрорайон, считай, мои воспитанники или его студенты.

Ну а в 91-м стали воевать. Сразу все остановилось – ничего не работает. А папа уже плохо соображать стал… Я встану часов в шесть, напеку булочек, выйду па пятачок – продам. Потом пройду по рядам – куплю ему простокваши или айрана. Прихожу домой, а его нет – бродит где-то по дворам. Иду искать…

Потом приходят трое – якобы от новой власти – забрали дипломат со всеми документами, деньги, какие были… . «Теперь мы здесь хозяева, теперь мы здесь будем жить». А папа уже не вставал… Он так расстроился, что на следующий день и кончился.

Ну вот, папа умер, а в городе – вовсю война. Тогда все уже жили в подвалах, а мы – нет. Бегу я в наш подвал, стучусь… Ну, думаю – не признают. А полдома – папины студенты бывшие. Узнали, конечно… Где-то доски нашли, гроб сделали и в скверике около дома папу и похоронили.

Бросила я нашу трехкомнатную квартиру, ключи соседям отдала… Больше всего жалко книг – у нас одна комната полностью под книгами была. Ну, и к сестре. А когда сестра уезжала, еще все по закону было. И она получила 138 тысяч, как беженка из Грозного – купила домик с участком в Иноземцево. Ну, вот живем: огород, куры, утки… Я три года пробегала, чтобы паспорт восстановить.

Дом наш потом разбомбили подчистую … Хоть чеченцам не достался. Все-таки, жестокие они люди. Хотя не все.

А Сережа хорошо устроился в Туапсе: там такой же нефтеперегонный завод, как в Грозном. Вот еду к нему на недельку. У меня уже ноги плохо ходят, так утром и вечером подержу в море – лучше становится.

А сестра у меня «божественная» стала: все праздники знает, в церковь ходит… Так, говорит, теперь ни на кого надежды нет – только на Господа Бога.

 

«Пятигорск – Адлер», август 2001 г.

 

 

*   *   *

 

– И что менты все эти ларьки с водкой крышуют?

– Да, нет, теперь они их держат!

 

«Пятигорск – Ессентуки», май 2002 г.

 

 

*   *   *

 

– Это, вызвали меня на партком… Стол длинный, и человек пять сидят, на меня глядят как на преступника.

И стою я перед ними как часовой у Кремлевской стены: ни вздохнуть, ни пёрднуть. Вот как было: если партбилет на стол, то ты, считай, никто… Вкатили строгача, но в партии оставили.

 

«Кисловодск – Пятигорск», февраль 1999 г.

 

 

*   *   *

 

Власть ушла – вот народ и запил, загулял.

 

«Татарск – Чаны», лето 1977 г.

 

 

*   *   *

 

Я в Москве по 70 рублей в день зашибал, но там менты – злые. Сегодня? … Дай посчитать, товарищ дорогой… Вот – 37 рублей с копейками. Спасибо советскому народу!

Канай отсюда, падла! Я вот приличного человека попрошу… Вы же меня не обманите? Возьмите две бутылки «Агдама», мне на два дня хватит. А я Вас здесь подожду… .

Вообще, считай, все инвалиды – шизики,

А я – нормальный. Хоть и пью. В Волгограде бухал, в Кизляре бухал, где только не бухал…

А Вы знаете, как на бетоне проснуться? Хреново это… А у Вас тут тепло и люди вроде не злые.

 

«Кисловодск – Пятигорск», 18 августа 1982 г.

 

 

*   *   *

 

– Да, ты парень, бери, не сомневайся! У нас вся водка заводская – не паленая. Почему у нас дешево? Потому что на заводе берем, но и сверху платим, конечно.

И здесь все куплено – и ментам проплачено и дежурным… Видишь, никто даже и не подходит. Да, меня тут все знают, если что – приходи завтра. Буду тут, на этом самом месте. Спросишь, бабу Нину…

– Ладно, бабуля, давай «маленькую». А что мне завтра, у меня поезд через полчаса.

 

Комсомольская площадь (Площадь «Трех вокзалов»),

октябрь 1997 г.

 

 

 

(в начало)

 

 

 

Купить доступ ко всем публикациям журнала «Новая Литература» за июнь 2019 года в полном объёме за 197 руб.:

Банковская карта:	Яндекс.деньги:	Другие способы:
		Наличные, баланс мобильного, Webmoney, QIWI, PayPal, Western Union, Карта Сбербанка РФ, безналичный платёж
После оплаты кнопкой кликните по ссылке: «Вернуться на сайт магазина»		После оплаты другими способами сообщите нам реквизиты платежа и адрес этой страницы по e-mail: newlit@newlit.ru

Вы получите доступ к каждому произведению июня 2019 г. в отдельном файле в пяти вариантах: doc, fb2, pdf, rtf, txt.