Кольца

Возвращение (разбежались мои муравейчики)

Я вернулся. Не злой, не обиженный,
Окруженный неверными слухами.
Пустыри и газоны засижены
Осмелевшими белыми мухами.
Снег ложится. Бреду тротуарами.
У обочин машины сутулятся,
Смотрят в спину потухшими фарами.
Ни души. Обезлюдели улицы.
Разбежались мои муравейчики
По гостиным, по кухням, по спаленкам.
Позадергивали занавесочки,
Позатеплили в окнах фонарики.
Приглушенная музыка плещется,
И окошки – скупые улыбочки…
Что за звон мне повсюду мерещится?
Это вечер подкрался на цыпочках,
Тихо-тихо звенит, развлекается
Сквозняком, заблудившимся в звоннице.
Тихо снежная ночь опускается,
Наливаясь тревожной бессонницей.

Паданцы

Неразменную, бренную, сладкую
Не растянешь минуту на век…
Слышишь – падают яблоки, падают,
Тихо катятся в желтой траве.

Мы с тобой наши тихие радости
Догонять не бежим и не ждем –
Подбираем медовые паданцы,
Упиваясь осенним дождем.

Тики-так, не хронометры – ножницы,
Щелк – и час выпадает за круг.
Только яблоки с розовой кожицей
Сохраняют тепло наших рук.

Облака заплетаются косами.
Это – небо, вот – дождь, это – мы.
На губах сладкий сок нашей осени
В предвкушении долгой зимы.

Ангелу-Хранителю

За спиной дыхание плавное
В тишине…
Кто решает самое главное
Обо мне?
В чьих руках не рвется, но тянется
Эта нить?
То ли доживать, что останется,
То ли – жить.
Плавать укатившимся мячиком
По воде.
То ли лучик солнечный прячется
В темноте,
То ли старой лампы проявочной
Красный свет…
То ли закрывать нашу лавочку,
То ли нет.

Кольца

            Жестяные кольца

сдавили пальцы жестяные кольца.
терзают кожу рваные края.
что было – не было, как не со мной, не я …
лишь звезды в зимнем небе – колокольцы.

а дни стежок ложились за стежком
подобно вышиванию на пяльцах.
я будто спал, припудренный снежком,
покуда кольца не сдавили пальцы.

очнулся погорельцем ли, скитальцем,
и помню всё, но кажется порой –
всё было сном, нелепою игрой
покуда кольца не сдавили пальцы.

и время вскинулось и понесло –
зима уходит! сердце, успокойся,
оттаивает мёрзлое стекло.
с руки упали жестяные кольца.


            Серебряные кольца

                            Екатерине Ченских

В разводах фонарей густеют сумерки
Зима уходит. Снег изрыт следами.
И первыми же мартовскими сутками
Февраль оплакан и забыт. Местами
(как на газоне привокзальной площади)
еще крепки белёсые заплаты.
По талому снежку стальные лошади,
буксуя, всё торопятся куда-то.
Гудки, звонки, мобильные комарики,
Прощанья у вокзального порога.
Темнеет, зажигаются фонарики,
И рельсами блестит моя дорога.
С судьбою встреча мне была назначена,
Но где искать ее не знал дотоле:
В Москве ли, в Томске, на вокзале Ачинска
И в Богом позабытом Боготоле…
Судьба моя – дорога. Неприкаянна,
зима уходит. Сердце, успокойся.
С рассветом лягут на полях проталины –
Моей весны серебряные кольца.


            Золотые кольца

Уходит время, шаг его всё тише.
Идут часы. Закатные, рассветные…
Под шум листвы, под стук дождя по крыше
Мне снились сны неудержимо летние.

Спросонья было так чудно, так странно
Почувствовать, что спета лета песенка.
Уже плывут лощинами туманы,
Обманные закатные предвестники.

Мне думалось, я где-то видел эти
Сырой листвы ржавеющие россыпи.
Недолгое мерцающее лето
В тайгу уходит золоченой поступью.

Казалось, я уже видал когда-то
Меж облаков блуждающие просини,
Их солнечными каплями заката
Венчают золотые кольца осени.

Движение

                                                            Л.В.Г.

Вдоль небесной гряды где-то между Усть-Кутом и Веной,
Коротая привычно весенние ночи без сна,
Я иду по дороге. Дорога летит во вселенной.
Следом с ветки на ветку по-беличьи скачет луна.

Я иду. Мир летит. Неподвижны грачиные гнёзда.
Лес, сторожко застыв у дороги зубчатой стеной,
Сетью голых ветвей ловит спелые желтые звезды,
Те, что денно и нощно кружат и кружат надо мной.

Не-Андерсен. Снежная Королева

            1. Мертвый Кай

Жизнь вокруг елозит сукой течной,
Я ж – спокоен, собран, тих и шелков,
Из сердечноледяных осколков
На асфальте складываю "ВЕЧНОСТЬ".

Господи, вчера еще дымилось
Палочкой восточных благовоний,
И – остыло. И – остановилось.
Без скандалов, сплетен, мук, агоний...

Так сижу теперь я, бессердечный,
Ощущая мертвый холод слева,
В ожиданьи Снежной Королевы
Из осколков складываю "ВЕЧНОСТЬ"...


            2. Не-Герда

Нет, господа, я во сне не кричала, сон растворился, как дым.
Мало ли снов пролетает ночами по коридорам пустым?

Вздорный мальчишка, отрезанный локон, память в хрустальном ларце
В мягкий паучий укуталась кокон – я остаюсь во дворце.

Снежную бабу, холодную цацу вольно ж тебе выбирать?!
Я с королевишной, с принцем-красавцем стану в лошадок играть!

Если нагрянет тоска (отчего бы?) – в легком утопим вине…
Вдруг зимним вечером милый, заботливый принц улыбнется и мне?

Ты не шепчи, что на совести камень, камень источит вода.
И золотую карету с гербами я за тебя не отдам!

Детская дружба в сусальном издании – в верности ей не клянусь!
Там, в Копенгагене, в сказочной Дании высох наш розовый куст…


            3. Плач Снежной Королевы

Тушь потекла… Всё по бабьей беспечности…
Как удержаться от слез?
Глупый мальчишка, не выложив «ВЕЧНОСТИ»,
умер. Скончался. Замерз.

Что ж сделал ты с размечтавшейся дурою?
Встань и вокруг посмотри!
Видишь теперь – ледяными скульптурами
полны чертоги мои?

Златом осыпаны лунные пустоши,
серебром вьюжит зима.
Я утопаю в богатстве и роскоши,
да – я роскошна сама!

Стразами, блестками и бриллиантами
блещет дворец из стекла.
Если б ты знал, как ночами полярными
хочется просто – тепла!

Не отогрел. Злую бабу постылую
снег с головою занес…
Вздорный мальчишка! Нелепый и милый…
Умер. Скончался. Замерз.


            4. Послесловие Сказочника

Оставим сказки в запертом ларце.
А я сегодня расскажу вам, дети,
О Герде, что осталась при дворце
(Дай Бог ей принца к золотой карете!).

Карета мнет крестьянское жнивье,
Охрана топчет грядки… Так-то, дети!
И Маленькой Разбойнице её
Обновы драгоценные не светят…

О Кае здесь не будем поминать…
О Снежной Королеве?.. Как ни странно,
Она, поплакав, вскорости опять
Присмотрит Ханса или Христиана,

Немало их… Прихватит наобум,
Неймется ей согреться, старой дуре…
Причем здесь, дети, «крибле-крабле-бум»?
Какие, богу б в уши, «снип-снап-снуррэ»?

Все возвратится на круги своя:
«Нет повести печальнее на свете…»
Здесь – занавес, откланиваюсь я,
А вы – подольше не взрослейте, дети!