Ведунья

Город N

Конец июля в городе моем
не сопряжен с дождями почему-то...
Я так один, что кажется – вдвоем.
И тянется медлительно минута. С
уществованью всякому присущ
какой-то фон. Мой фон провинциален:
ни Евы нет, ни даже райских кущ.
Не Рио-де-Жанейро и не Таллинн.
Обычный город.Средний по числу
тех, кто привык считаться населеньем.
Пойдете вправо – выйдете к селу,
пойдете влево – врежут по е...лу,
чтоб стали недовольны отраженьем.
Простите за арго, но здесь таков
обычай разговаривать, и если
интеллигенты прежние б воскресли –
они бы превратились в дураков.

Вид из окна

Девушка, гуляющая с собакой.
Юноши, матерящиеся неподалеку.
Травка зеленеет.
Солнышко тоже блестит.
Образ провинциального города передо мною.
Сонная жизнь ни к чему не обязывает:
все идет своим чередом, ничто не предвещает беды.
Тем не менее "предчувствия обуревают", –
так сказал бы местный писатель.
На этом можно было бы и закончить,
но что-то мешает,
что-то заставляет писать эти строки,
направленные непонятно кому и куда.
Наверное, в "никуда",
если таковое действительно существует.
Но разве оно существует?
Конечно, нет.
И я, разочарованный,
у м о л к а ю.

Дезертир и лес Бианки

Мне не нужны погоны эти!
Я сброшу их и побегу туда,
где девки на рассвете
призывно нежатся в стогу.
Туда, где "то", туда, где "это"
и все такое – на виду.
Примите бедного кадета!
Воскликну я и упаду.
На стоге сена, как на танке
мы будем ехать в никуда...
О, лес, описанный Бианки!
О, лесбиянки без стыда!

* * *

Солнечная активность –
солнечная противность:
едут и едут крыши
у Николя, у Миши,
Тани, Ивана, Лены...
Это ли перемены,
коих мы ждали свыше?
Едут и едут крыши,
словно вагоны, словно –
в город, который – Ровно,
Вильно, а может Ковно... 
– Где ты сейчас, Петровна?
Я, говорит, далеко:
третье открыла око
и созерцаю Кришну
с Шивой, а может с Вишну.
Явный "бзик" у Петровны:
путает Вишну с вишней.
Всюду Тельцы и Овны,
третий – уже не лишний.
Ей бы дышать на ладан,
ей бы ходить в церквушку,
но "экстрасенсы" на дом
ходят к ней всем отрядом –
трахают потаскушку.
Солнце! Какое злое
стало ты напоследок.
Кончился мир в покое,
сделался мудрый редок.
Чаще встречаешь глупых –
судят с видом всезнаек всех,
кто с ними не в группах...
Жаль, что я не прозаик,
я бы сумел, наверно,
вывести их на воду
чистую, чтобы скверна
не отравляла сроду
чистый источник духа
русского... Слышишь, Кришна?
Где-то летает муха.
Только ее и слышно.

Переход (Фантазия)

Я помню сцену в спортивном зале –
их врач лечил от порока пьянства:
при слове "водка!" они блевали,
а после... приняли мусульманство.
И тут же в зале молиться стали,
и называли себя иначе,
и длится вечно тот миг печали –
в тоске по Богу, в блаженном плаче.

Сексотерапия (монолог дэвушки)

"Когда я впервые на лыжи встала,
когда я поехала по лыжне –
мне стало казаться, что проку мало
куда-то катиться, катиться, не стали мне
нравиться эти лыжи
и я позабыла о инх совсем.
Теперь я другим занимаюсь. "Ближе!
О, ближе, мой милый!" – и нет проблем."

Головоломка: "неполучающаяся страна"

Кто возникает из ниоткуда?
Кто утверждает, что все о'кей?
Кто повторяет, что верит в чудо?
Пушкин, Чапаев или еврей?
Вот так загадка! Найди, попробуй,
незамедлительно свой ответ:
головоломка не дышит злобой,
нет и добра в ней... Нас тоже нет!
Поиск начав, вы поймете это
и согласитесь со мной вполне:
бесперспективно искать ответа
в неполучающейся стране.

* * *

Я больше не буду писать на стене
плохие слова о родимой стране:
на мне арестантская роба –
простите меня, русофоба!

Левацкий загиб

Подобострастно на гитаре
играл один телеграфист.
Другой вопил истошно "Харе!"
Но перед Кришной был нечист.
Какая странная "тусовка"! –
подумал я и произнес:
"Страну обманывают ловко,
а вы тут в грезах трете нос!
Пойдем на улицу скорее!
Поставим пару баррикад
и, словно в Северной Корее,
буржуям всем устроим ад!"
Но почему-то, почему-то
они со мною не пошли...
Так обошла Россию смута
и скрылась медленно вдали.

Похвала гигиене в критические дни

Прокладкам – впитыванья пятен
сам посебе процесс приятен.
Я вижу на экране теле:
они работают на деле,
всю влагу поглощают быстро
и этим радуют министра
здравохраненья: будут бабы –
когда слабЫ они иль слАбы –
спокойны за себя, спокойны
и может, прекратятся войны,
поскольку здесь немаловажен
и фактор женской влаги даже.

Песенка разбойников

Алло, мы ищем, ищем, ищем –
кого не знаем и чего.
Ночами рыщем по кладбищам
и наше сумрачно чело.
Навстречу нам не попадайся
без "аусвайса" и деньжищ.
А если ты без "аусвайса",
а если ты еще и нищ –
пиши пропало: на лекарства
всю жизнь работать будешь ты.
И не поможет государство,
в котором царствуют "менты"!

* * *

Отсек сегодняшнего дня
заполнен разными делами:
я разговаривю с вами –
вы потревожили меня.
Бессодержателен и пуст
наш разговор, но почему-то
никак не кончится минута
у слов, срывающихся с уст.

Ведунья

Всю информацию из "астрала" –
не искаженную, без помех –
ты при желании получала
и поражала знакомых всех. 

Если, положим, пропал ребенок
или украли какую вещь –
ты помогала: почти с пеленок;
тонок был голос, однако вещ. 

И, повзрослев, ты такое знала,
что удивлялись тебе спецы:
всю информацию из "астрала"
ты получала, как шерсть с овцы. 

Жизнь пробежала и ты устала,
смерть призывала свою с небес.
Но... информацию из "астрала"
ты получала – ошибок без! 

Жалкая плоть оставалась вживе;
да и душа, по ночам паря,
все узнавала в своем порыве
и возвращалась. Когда заря 

медленно, медленно розовела,
ты поднималась и шла к столу,
чтобы писать о душе без тела,
не превращающейся в золу.

* * *

Незримо выходит из тела сила
и ты умираешь, душа моя!
И я говорю про себя уныло:
прощайте, соратники и друзья.
Как долго пришлось воевать за дело,
которое стоит всего лишь грош.
И я говорю про себя несмело:
родился зачем-то, потом умрешь.
Никто и не вспомнит такую душу,
не пожалеет таких, как я...
Прощайте, соратники и друзья! –
Скажу напоследок и тут же струшу.
Нет, я не хочу умирать столь рано,
я передумал, вернись ко мне,
незримая сила! – у ресторана
мертвецки пьяный бубню во сне.

Дискуссия о местонахождении истинного знания

       I

 
"Все знанья наверху
и университеты.
Известно ху из ху
и для чего и где ты.
Известно все, что есть
и все, чего не станет.
Кому какая честь,
на ком, увы, креста нет.
Я перечислил лишь
отдельные аспекты...
Ну что же ты молчишь?" 

           

       II

 
– "Неправды не избег ты:
все знанья здесь, внизу,
и университеты.
Ты видишь стрекозу –
и знаешь, кто ты, где ты.
Земля живет собой
и, не нуждаясь в Боге,
дает судьбе любой
ответы на дороге –
на жизненном пути..." 

              

       III

– "Нет "верха", нет и "низа":
достаточно идти
и не бояться "криза".
И знаний даже нет –
одни подобья знаний.
И если ты поэт,
то не избегнишь маний.
Поэтому иди
и не мечтай без толку.
Все знанья впереди!
Клади клыки на полку,
но не смотри назад –
иди туда скорее,
туда, где райский сад
придумали евреи!"

Танец истины

Все, что можно сказать словами,
не исчерпывает меня:
разговариваю я с вами,
невысказываемое храня.
И когда-нибудь, может статься,
я забуду родную речь,
пребывая в экстазе танца –
так, что после ни встать, ни лечь.
И усталость благую эту
культивируя день и ночь –
с благодарностью кану в Лету,
чтобы смерть свою превозмочь!

* * *

Я сижу за письменным столом,
сочиняя сагу о былом.
А былое – что это такое?
Не ответишь, будучи в покое.
Надобно в движение придти –
и былое вспомнишь по пути:
мысленно идти без остановки,
пусть твои движенья и неловки...

* * *

"День прошел – и слава Богу", –
говорю я каждый день.
Жизнь уходит понемногу,
ну и ладно, мне не лень.
Мне не жалко дней протяжных,
да и быстрых мне не жаль –
на корабликах бумажных
уплывет моя печаль.
Не страдая, не тоскуя
на ветру и поутру –
позабуду, что живу я,
позабуду. И умру.

Русская жена американца

Оскар – обладатель оскала...
И что она в нем отыскала?
Его самолюбию попросту льстит,
что с ним эта русская женщина спит,
к тому же и спида бояться не надо...
А дурочка счастью семейному рада.

* * *

Осень. Стойкая тревога.
Постоянный стресс.
Подождем еще немного
помощи с небес!
Не замедлит появиться,
душу облегчит...
Поздно: вниз самоубийца
с этажа летит.