Миниатюра (записки жены снайпера)

Уже подходя к дому, я почуял неладное. С утра она не встала проводить меня на работу, но я по наивности списал это на усталость: ей тяжело было рано вставать, ей надо высыпаться, а приготовить себе чай с бутербродами я сам в состоянии. Доставая из буфета сахар, я увидел приготовленную там бутылку белого вина, которое она не любила, но зачем-то достала из шкафа, где мы испокон веков хранили алкоголь. Ждала кого-то? Я вернулся в спальню: она по-прежнему спала, сладко и безмятежно. Мне надо было ехать в клуб.

За весь день она не позвонила мне ни разу, пока наконец после обеда я не решился написать ей смс. Она убиралась. Посреди недели! В этом не было никаких сомнений: она кого-то ждала. И скрывала от меня! Кулак сам собой въехал в стену, но я даже поморщился. Она явно мне изменяла.

Кто это? Коровин? Малков? Или кто-то ещё, о ком я пока не знаю? Слишком часто она стала засиживаться в Интернете по ночам.

Хотя, впрочем, всё это закономерно. Такая, как она, не могла полюбить такого, как я. Разве мне с ней сравниться? Я тупой военный, годный только к строевому шагу, мужлан… Надо было уступить её Коровину, она заслуживает лучшего, а я испортил ей жизнь своими проблемами. Вполне логично, что она ищет понимания и поддержки на стороне: сколько же можно терпеть такого убогого, как я!

Гравий глушил скрип колес, и к дому я подъехал совсем неслышно. Свет в спальне горел, и я знал, что она там не одна: я вернулся с работы на сутки раньше обычного. Я хотел знать правду.

В доме царила странная и зловещая тишина, нарушаемая лишь сдавленным смехом, исходившим со второго этажа. Я бесшумно разулся и в два счета очутился у двери спальни. Длинной рыжей змеёй из-под неё выползал тусклый свет ночника. Я попытался успокоить дыхание и дёрнул за ручку.

Это был не Коровин. И даже не Малков. Я не знал этого мужчину, я впервые его видел. Они сидели на нашей постели, она – в шёлковом халате – делала ему массаж, а рядом на тумбочке, початая, стояла та самая бутылка.

– Кто это? – бросил я, стараясь не глядеть в его сторону.

Она пожала плечами и отстранилась от своего гостя:

– Друг детства. Ты что-то имеешь против?

– Ну что ты! Как я могу! Кто я вообще такой, чтобы указывать тебе. Ты у нас королева, ты имеешь право на любой ход, – я устало опустился в кресло.

– Дим, мне надо что-то тебе сказать, – начала она.

– Я тебя слушаю.

– Мы с Антоном собираемся пожениться. Я долго не хотела тебе этого говорить, тянула до последнего, не могла тебя травмировать. А тут всё само как-то вышло. Ты пришёл, и…

– Ладно, всё ясно, – я поднялся и начал раздеваться. – Надеюсь, что, по крайней мере, ты не оставишь его здесь ночевать.

– Я и сама не останусь. За вещами приду завтра, если можно…

– Пересветова, стой! – я схватил её за руку. – Не вздумай уходить прямо сейчас! Нам нужно с тобой поговорить!

– О чём?

А и вправду, о чём? Что я хотел узнать, на что рассчитывал? На её снисхождение? Да кому оно нужно, это снисхождение и сочувствие. Слишком долго я верил, что рядом со мной её держит не жалость. И как я мог быть таким глупцом?

Её глаза ничего не выражали, она просто молча стояла, ожидая моего разрешения уйти.

– Любишь его? – бросил я ей вслед.

– Всегда любила, – ответила она, даже не обернувшись.

Вот так бездарно всё и закончилось. Стук её каблуков по лестнице ещё долго звучал у меня в ушах. Я встал. Чтобы заварить себе кофе. За окном было уже утро. Будь она рядом, она бы обязательно запретила мне его пить, особенно с коньяком. Никто и никогда ничего мне не запрещал, даже мать. Только Ленка. Только она ворчала, когда я поздно ложился или забывал вовремя померить давление. Только она точно знала, какие лекарства и сколько раз в день мне надо принимать. Она не разрешала мне есть мой любимый шоколад и плакала, когда у меня поднималась температура. За этот кофе с коньяком она бы меня точно придушила.

Антон… Прежде я ничего о нём не слышал, ни полслова, даже когда мы с ней ещё просто дружили и она рассказывала мне о каждом своём завалящем ухажёре. И скрыла при этом самое главное. Кем он был, этот Антон? Ну уж, наверное, какой-нибудь творческой натурой, от них она всегда была без ума. Не чета простому солдату…

Кофе с коньяком постепенно превращался в коньяк с кофе. Она даже не захотела поговорить на прощание. И как мне узнать, когда и где у неё свадьба?..

Через неделю я позвонил её матери, а через месяц присутствовал на венчании, стоя в самом дальнем и тёмном углу. Когда они вошли в церковь и я увидел её в белом платье, то на секунду вспомнил нашу с Аней скромную церемонию. Я слишком поздно встретил Лену и так и не успел отвести её под венец. Если бы я немного поспешил, она бы уже была моей, Деминой. Впрочем, я не жалел о том, что протянул со свадьбой, потому что в противном случае жалеть об этом пришлось бы уже ей. Она бы никогда не простила ни меня, ни себя за то, что вышла замуж за своего лучшего друга из жалости.

Господи, какая же она красивая… Я ощутил, как сердце моё что есть мочи колотится о грудную клетку, и оперся о колонну, чтобы унять боль в груди. Только бы она не увидела, ей нельзя, она должна быть счастлива, она это заслужила.

Влажная от пота ладонь скользнула вниз по колонне, и я рухнул на пол.

Я проснулась, услышав, как громко и часто он дышит и как колотится его сердце. Опять кошмары!

– Дим! – потрясла его я, и он тут же открыл глаза.

Увидев меня, он вцепился в мои руки и отчаянно забормотал:

– Не уходи к нему, не надо, не оставляй меня…

– Ты чего? Что с тобой? Опять что-то приснилось?

Я налила воды и протянула ему успокоительное – пульс явно зашкаливал за двести.

– Мы разве не в церкви? – изумлённо огляделся он.

– Демин, проснись! Что тебе на этот раз приснилось? Выпей давай это.

Он сел, покорно проглотил таблетку и начал лихорадочно тереть лицо.

– Сон… слава богу, это был только сон… Мне приснилось, что ты выходишь замуж за друга детства, а я пришёл к вам на свадьбу…

– Демин, ты сошёл с ума! – и я расхохоталась. – За какого ещё друга детства? Мой единственный друг детства уже давно женат, поэтому ты и тут опоздал с выводами.

Дима откинулся на подушку:

– Страшно, было очень страшно… потерять тебя.

– Я никогда тебя не оставлю, слышишь? Я тебя люблю. А теперь спать. Завтра ехать в больницу, ты должен выспаться.