Торжество паломника

 

Купить в журнале за июль 2019 (doc, pdf):

 

На чтение потребуется 9 минут | Цитата | Скачать в полном объёме: doc, fb2, rtf, txt, pdf

 

 

 

 

Лев Денисович умирал.

Врач, глядя куда-то мимо него, сказал: «К сожалению, операция не всегда помогает. Особенно в пожилом возрасте. Мой прогноз – месяцев семь, максимум, до нового года…»

В тот день, когда Льва Денисовича приговорили, он вернулся домой, прошёл в комнату не снимая ботинок, лёг на постель и завыл. Он вспоминал свою жизнь, которая так скоропостижно заканчивалась. Всё толпилось за спиной Льва Денисовича, и во всём он был неправ: злился на подчинённых, ругался с женой, обижался на сына; жил впопыхах – в отчётах, сметах; и всё откладывал постройку дачного домика, который так просила жена. Сейчас бы на природу. Она ведь бессмертна и этим отрадна. Лев Денисович уставился на комод, потом на стоящий там сухой букет в длиннополом сосуде; взгляд спустился на стол, обвёл узор ковра… Оттого, что ничего не изменилось вокруг, Купцов завыл громче. «Почему я? Чем я хуже других? Пожалуйста, не сейчас!»

Льву Денисовичу Купцову было пятьдесят девять, и ему уже приходилось торговаться со смертью. Несколько лет назад оперировали сердце. После выписки из больницы он всем говорил, что теперь не прожить сто лет – преступление. Он произносил «сто лет» с таким барственным, повелительным видом, словно объявлял цену, которую он ни за что не уступит. И вот приходится уступать. Кому?

Вскоре, когда Купцов осознал неосуществимость того, что надеялся предпринять в ближайшие годы, он стал ко всему безразличен. Жена Людмила пыталась его отвлечь, говорить с ним о быте, о внуках, но он или молчал, или мычал.

Через месяц Лев Денисович всё-таки заговорил. Но говорил он, к ужасу жены, только о смерти. И не всегда о своей. Он нашёл в Интернете сообщество неизлечимо больных и с трагическим сладострастием пересказывал Людмиле истории обречённых. Сам, однако же, вступать в сообщество не стал, всё ещё в большей степени причисляя себя к лику живых.

С фабрики, где он двадцать пять лет руководил отделом, не уволился: не посмел. Взял отпуск, которого не было у него лет восемь.

 

В июне Льву Денисовичу исполнилось шестьдесят лет. Людмила с утра лгала в телефон о каком-то гриппе и обещала передать поздравления. После каждого звонка она тёрла салфетками глаза. К концу дня всё её лицо покраснело: желающих наградить Льва Денисовича долголетием набралось много.

Пришёл сын Саша с женой Алёной и близнецами. Мальчишки повисли на деде, Людмила даже прикрикнуть не успела. Но Лев Денисович не возражал. Наоборот, он долго мял и трепал извивающихся внуков.

Тем же вечером, когда дети уснули, Купцов принялся рассуждать о прошлом. Он проглотил три запрещённых рюмки и разгорячился.

– Помню, в институте, на кафедре, был профессор Антоненко. Умер в шестьдесят. Все вздыхали: какой молодой! А я удивлялся: нашли молодого. – И добавил, с раздражением глядя на сына и невестку: – Тоже, небось, считаете, что мне сдохнуть пора?

Алёна хотела что-то ответить, но Саша взял её руку и крепко сжал.

– Отец, мы все тебе очень сочувствуем. Может, врачи ошиблись… Всякое бывает.

Купцов засмеялся, но смех больше походил на рычание.

– Ошиблись, говоришь? Конечно, ошиблись! – Тут он сильно покраснел и раскашлялся. Людмила и Алёна одновременно вскочили подать ему воды.

 

После юбилея поведение Льва Денисовича по непонятной для Людмилы причине изменилось. Несмотря на приступы удушья и постоянную, впрочем, довольно равномерную и не слишком сильную боль, он стал осмысливать каждое движение. Если раньше утро вмещало в себя лишь умывание, костюмировку, чашку кофе и дорогу на фабрику – и все лихорадочно, суматошно, – то теперь Купцов не спешил. Он обдумывал всякий жест, готовился к нему. Загадочным образом время замедлялось тоже. Иногда, по привычке, он вспоминал о работе, а потом горько усмехался.

Причина перемены Льва Денисовича обнаружилась в том, что он задумал авантюру. В сообществе обсуждали чудотворную силу белой Мадонны, находящейся в одной из горных пещер Испании. Почему именно эта история вдохновила Купцова, непонятно. Ведь родственники давно рассказывали ему, рационально сколоченному финансисту, про животворящие мощи и иконы, хранимые в пределах области. Сложно понять, отчего одна мысль вбуравливается, становясь навязчивой, а другая отскакивает.

Людмила, узнав о предстоящем паломничестве, просидела две ночи подряд на тёмной кухне, застывая тупым взглядом на спрятавших цвет предметах.

– Там сейчас такая жара, а ты еле дышишь! Да ведь ты можешь умереть! – заклинала она Льва Денисовича.

– А чем я, по-твоему, занят? – спрашивал Купцов, делая между словами длинные паузы, чтобы втянуть побольше воздуха.

Людмила прикладывала ладонь ко лбу и уходила.

– Вот именно. Умираю! – сипел он вдогонку.

 

Он запретил родственникам сопровождать его. В противном случае поклялся перестать принимать лекарства. Заболев, он быстро научился жонглировать близкими и с удивлением осознал, что ему это до некоторой степени приятно. Купцов сделал срочную визу, взял одну небольшую сумку и уехал в аэропорт, не разрешив себя проводить.

Никогда раньше он не был в Испании. Командировали его обычно по региону или в Москву, заграницами не баловали. Скупые маршруты Купцова не заползали в горы и не ныряли в моря. Только однажды, в молодости, они с Людмилой ездили в Болгарию. Потом родился Саша, потом на Купцова, как ящик с яблоками, рухнул отдел с людьми и бумажной требухой. Лев Денисович думал об этом, покачиваясь в автобусе и пытаясь увернуться от пружинящей холодной струйки воздуха, которая хлестала из отверстия прямо над взмокшей головой.

Сидя на балконе гостинцы, белая крепость которой укоренилась в склоне, Купцов смотрел вдаль. По вмятинам гор ползли стада деревьев, а в небе застыли почти осязаемые, туго набитые облака. Внизу была набрызгана деревушка: белые домики с красными крышами, расчёсанные лужайки.

Раньше Лев Денисович рассуждал так: когда ты не работаешь, ты бездельничаешь. Даже в выходные дни нужно делать то, что не успел в будние, а отпуск – неэффективное время, если не проводишь его с трудовой пользой. Бывало, на вынужденных прогулках или застольях Купцов терзался, что даром пропадает столько времени. Лишь за составлением смет и отчётов Лев Денисович ощущал приятную сытость.

Теперь он сидел в мягком кресле и чувствовал себя отстранённым от всего и всему чужим. Всё представлялось ему никчемным, кроме пейзажа, который его окружал. При мыслях о фабрике рябью пробегала внутри досада, подобная той, которую он испытывал раньше, если, например, Людмила недоливала сливок в кофе. Лев Денисович усмехнулся и вспомнил о цели своего паломничества. Завтра утром он попросит у святой девы его спасти. Он до того ни во что не верил, что уже ни в чём не сомневался. Но спасти для чего? Купцов точно не знал. Для нового, иного. Для постройки дачного домика. Для того чтобы внуков привезти сюда. Чтобы умереть в восемьдесят. Восемьдесят – не много и не мало. Купцов знал тех, кто умер позже. Знал и тех, кто умер раньше. Смерть всегда не к месту и всегда порывиста.

«Лишь бы только не на людях…» – засыпая в кресле, думал Лев Денисович.

 

Следующим утром, в начале седьмого, до жары, в толпе туристов Купцов волокся к пещере белой Мадонны. Забирая раздутыми ноздрями воздух, он неспешно вёз ботинками жёлтую пыль петлистой дорожки, позволяя людям себя обгонять. Всю прошедшую ночь он боролся с удушьем, дирижируя кондиционером. Людмила, услышав по телефону его кашель, умоляла остаться в гостинице. Но Лев Денисович сохранял упрямство даже на пороге смерти.

– Мама, смотри, какое дерево красивое! – пропищал кто-то рядом по-русски.

Его обогнала девочка лет семи. Она встала на обочине и ещё раз повторила, показывая пальцем на куст с красными цветами:

– Ну, мам! Смотри, какое дерево красивое!

Лев Денисович посторонился, пропуская молодую женщину, чьё внимание силилась заполучить девочка.

– Угу! – ответила женщина, не отрываясь от телефона.

Девочка взяла её за свободную руку, и они сомкнулись с толпой.

Лев Денисович подошёл к кусту. Тот был невысокий, вспененный алыми махровыми цветами с жёлтой сердцевиной. Толстая пчела уселась на венчик, и из цветка просыпалась пыльца. Купцов улыбнулся, но тут кто-то больно пихнул его в бок, и он вспомнил, что должен подниматься дальше.

Пещера оказалась... [...]

 

 

2017 г.

 

 

 

(в начало)

 

 

 

Внимание! Перед вами сокращённая версия текста. Чтобы прочитать в полном объёме этот и все остальные тексты, опубликованные в журнале «Новая Литература» в июле 2019 года, предлагаем вам поддержать наш проект:

 

 

 

Купить доступ ко всем публикациям журнала «Новая Литература» за июль 2019 года в полном объёме за 197 руб.:

Банковская карта:	Яндекс.деньги:	Другие способы:
		Наличные, баланс мобильного, Webmoney, QIWI, PayPal, Western Union, Карта Сбербанка РФ, безналичный платёж
После оплаты кнопкой кликните по ссылке: «Вернуться на сайт магазина»		После оплаты другими способами сообщите нам реквизиты платежа и адрес этой страницы по e-mail: newlit@newlit.ru

Вы получите доступ к каждому произведению июля 2019 г. в отдельном файле в пяти вариантах: doc, fb2, pdf, rtf, txt.