Цена христианская

Девятая статья из цикла «Сколько стоит человек? Забытая воскресшая Россия»
На чтение потребуется 15 минут | Аннотация | Скачать: doc, fb2, pdf, rtf, txt | Хранить свои файлы

 

 

 

 

 

У церкви «врагов» едва ли не больше, чем объектов во внешнем мире. Любое нововведение в жизни светской, любой признак, движение прогресса – есть и искушение, и потенциальная потребность для внутрихрамового жития. Говорить, что церковь обходится или может обходиться без новшеств, значит не знать и не понимать, как и чем на деле обретается церковь.^[8] Апостольский наказ первохристианской общине на воздержание от соблазна в реальной жизни нынешней церкви лишь на малый срок способен оттянуть неизбежное, – признать это новшество, – но не заклеймить и не устранить его навечно из жизни христианской общины. Из обозримой нам истории мы помним, что недолго удавалось церкви противостоять дьявольским соблазнам: электрификация храмовых и подсобных приделов, пользование автомобилями, бытовыми приборами, электронной аппаратурой, начиная с мобильных устройств и навигаторов и кончая компьютерами и «сетевыми маркетингами» способствующие продвижению внутриведомственного «духовного» товара.^[9]

 

И если опубликованное недавно, так называемое «третье Фатимское пророчество»,^[10] зафиксированное бабкой Вангой на клочке бумаги из школьной тетради, своими подробностями способно свести сума каждого правоверного католика, то это не повод истовому православному человеку видеть в этом жутком предсказании торжество отеческого вероисповедания. Как говорится, хватает и своих тараканов.^[11]

 

Решётки на окнах,^[12] вневедомственная охрана,^[13] храмовая компьютеризация, сопровождаемая наблюдательной аппаратурой (видеокамеры и регистраторы) и мн. другое – это всего лишь неизбежный результат потребности в этих новшествах, жизненная необходимость адекватного окружающему миру существования, которая отнюдь, как мы видим, не чужда отеческой ортодоксальной церкви. Всё новое для «языческого» мира рано или поздно перекочёвывает и в стены православного храма. Это не суд, это всего лишь констатация, в общем-то, известного и по обывательски понятного явления.

 

Всё, что необходимо церковному житейскому укладу для оправдания столь «ужасного», но неизбежного, как сама жизнь, греха – это открыто обозначить и официально признать известную необходимость сношения с внешним миром, с той её прогрессивной и полезной стороной, которая, по определению само̀й же церкви, будет способна не наносить непоправимого вреда духовно-спасительной миссии русского Православия. А для этого нужны весьма крепкие, побуждающие доверие в обывателе, богословские обоснования, строящиеся на Библии и отеческих Преданиях.

 

Иначе, все эти вопросы рано или поздно начнут задавать, и уже задают, люди. Сначала те из них, кто предпочитают быть в стороне от храма, а потом и остальные, кто обитают внутри него духом Христовым, до той поры уверенные, что лишь в Нём заключены все благости и успехи мира – вера, надежда, любовь, а значит, и предвечное спасение каждого праведника пред ликом Всевышнего.

 

Мне, например, благодаря более близкому приобщению к культуре средневекового Православия, где, благодаря новейшим воззрениям, историческая роль Руси-России получает совершено новое и главенствующее освящение^[14], разумное потребление иерархами и служителями церкви так называемых мирских благ уже не кажется предосудительным. Вопрос только в мере и адекватности, когда, скажем, те же наручные часы поместного «патриарха» или его «мерседесы» действительно не предметы только лишь престижа, а некая служебная необходимость на благо дела. Ведь за шелухой, навязанной нам псевдо-истории «карамзиных» высвечивает совсем иная, пусть ещё не столь широко открытая общественности, историческая правда: ни светская, ни церковная власть в России никогда не была бедна или аскетична.

 

И до сих пор, даже в условиях разгорающейся в стране холодной гражданской войны,^[15] несмотря на все разрушительные усилия наших противников – исторических вассалов, Россия – по-прежнему наиболее богатая на планете и особо полноценная в глазах провидения, держава.^[16] Сам Христос, судя по последним историческим изысканиям, придерживаясь аскетического духа в служении Отцу и подданным, не был, однако, абсолютным бессребреником по жизни. Как истинный царь своего народа, принимая решения по самым различным земным вопросам, не гнушался он и так называемого благолепия мира сего.^[17]  Вероятно, наша Церковь никогда не становилась стяжательницей «бесова добра» и храмового благолепия, а, будучи прямой наследницей Христа, изначально была в этом направляема и рукоположена её основателем.

 

Однако не трудно понять и тех, кто, опираясь на традиционные взгляды исторического христианства,^[18] готов требовать от церкви весьма большой, а иногда и абсолютной скромности, даже не только лишь непосредственно пред святым алтарём, но также, что называется, и в бытовом векованьи пастырей.

 

На сегодняшний день Богу невозможно надеяться на собственное упование в отношении человечества. Миссия ни одной из христианских конфессий не подпадает под определение СПАСЕНИЯ человечества. А опасающиеся скорого пришествия Армагеддона могут спать спокойно. Если бы пророчество Иоанна Богослова «решило» исполниться нынче, оно было бы ложным, как не соответствующее своему же библейскому описанию. Не то чтобы половина, а лишь ничтожнейшая часть ото всего населения планеты достойна одесную Бога^[19]. В качестве спасаемых праведников выбирать будет не из кого. Кризис духа бродит «по европам», всё более чувствуя себя полноправным хозяином.

 

Но почему-то я уверен, что ценность человека, его личности, отбирается Богом не только из числа людей православных, будь то просветленный иерей или приходской обыватель, блюдущий христианские и церковные наказы. Думаю, у Бога на случай Суда есть и иные достойные критерии, по которым он захочет отобрать себе овец. В том числе, даже из среды таких «отступников», как атеисты, буддисты, иудеи, магометане, скептики всех мастей и даже ненавистные «нам» католики с протестантами. Иначе не набрать даже тысячной доли «праведников» из семимиллиардной земной паствы. А это уже не отвечает ни библейским пророчествам о конце Света, ни здравому смыслу, приличествующему, кажется, для любого уголка Вселенной, и столь близкому таким понятиям, как Справедливость, Адекватность и Немстительность Бога-Отца, которого каждый из нас, скрыто или явно, исповедует в самых потаённых уголках незримой души.^[20]