Дневник ухажёра, или Любовь украдкой

	Поделиться:

 

 

 

Этот текст в полном объёме в журнале за сентябрь 2023:

 

На чтение потребуется 1 час 25 минут | Цитата | Подписаться на журнал

 

 

 

 

Когда-то я работал на радио.

Не знаю, как сейчас, а раньше такого рода журналистика несла на себе полупрезрительное клеймо: в одно ухо влетело, в другое вылетело. Проще говоря, болтать (тогда мы применяли другое слово) – не мешки таскать.

Но я не о радио как о таковом. Как говорил поэт: каждый труд благослови, удача!

Я о том, что в газете, например, читателя не интересует, какой у тебя тембр голоса. А на радио интересует, потому что человек тебя слушает.

Помню, получил от руководства задание. Сделать радиорецензию на книгу генсека «Малая земля». Книгу читал на ночь глядя. Прочитал ровно половину. А утром увлечённо рассказывал радиослушателям, каким мужественным, внимательным к людям, принципиальным коммунистом, а теперь ещё и талантливым писателем был и остаётся наш дорогой Леонид Ильич…

Сам себе я не нравился, но, по оценке коллег, врал убедительно.

Прошли годы. На моё объявление в газете, что я могу как диктор прочитать любой рекламный текст, откликнулся какой-то чудак.

– За доктора можете разговаривать? – спросил он меня по телефону.

– В каком смысле? – не понял я.

– Смотрите. У нас будет короткая медицинская передача. Девушка-диктор у нас есть. Нужен доктор. Ну, как бы доктор. Она задаёт вам вопросы. Вы уверенно и компетентно отвечаете. Текст есть…

Мы договорились. Студия звукозаписи находилась на седьмом этаже многоэтажки в спальном районе. Стены комнаты и дверь были обиты большими листами, обтянутыми тканью. Чёрная тушка микрофона стояла у окна. На ней висели большие наушники. За аппаратурой притаился оператор, который на фоне всего этого изобилия казался Гулливером в стране великанов.

Навстречу мне шагнул толстяк невысокого роста с бутылкой минералки.

– Эдик, – представился он. – Это я вам звонил. Это Алёна, диктор. Оператор Гриша.

Всё это Эдик произносил скороговоркой. После каждой фразы он прикладывался к бутылке. Я присмотрелся к нему. С утра он явно не причёсывался. Под глазами выразительные круги. По тому, как он жадно хлестал минералку, я понял, что накануне у него случилось застолье.

Алёна была высокой стройной девушкой с короткой стрижкой и большими губами. Типичная девушка-подросток. Судя по всему, она волновалась. Капельки пота блестели на её вздёрнутом носике.

Гриша мне сухо кивнул, давая понять, что работа здесь – главное.

– Так, давайте к делу, – сказал толстяк. – Как мы вас обзовём?

– В каком смысле? – опять не понял я.

– В смысле, в коромысле, – толстяк начал нервничать. – Вам надлежит быть умудрённым опытом доктором…

Он снова выпил воды и зачем-то выглянул в окно.

– Значит так, – произнёс он не оборачиваясь. – Будете Михаилом Борисовичем!

Я хотел возразить: может быть, Михаилом Афанасьевичем?

– И всё! – толстяк рубанул рукой воздух. – Выплатим вам повышенный гонорар! Михаил Борисович это солидно. Вне подозрений.

Я и не знал, что имя-отчество человека свидетельствует о его лояльности.

Мама бы меня не поняла. Но делать нечего. Разговор о гонораре согревал душу.

Алёна подошла к микрофону. Я подумал: наверное, первый раз в жизни. Долго возилась с наушниками. А рот лучше бы она не открывала…

– Вы поймите, Алёнушка, – говорил я позже ей на правах профессионала – Надо делать паузы между словами. У вас получается: тра-та-та тра-та-та тра-та-та… А надо: тра-та-та. Пауза! Тра-та-та тра-та-та. Пауза. И опять: тра-та-та…

Для пущей убедительности я прочитал вслух её вопросы. Гриша уважительно посмотрел на меня. Толстяк пил воду.

Следующий заход опять был неудачным.

Толстяк расплескал воду из бутылки:

– Алёна, ну не верю! Так, как ты, школьники разговаривают со своими бабушками! Соберись, я тебя прошу! У меня совершенно нет времени!

Я хотел плюнуть. Сказать: давайте я один с чувством, с толком, с расстановкой прочитаю текст от мифического Михаила Борисовича. А гонорар мы разделим с Алёной пополам.

Гриша предложил услуги его жены – профессионального диктора, которая «ненадолго вышла в магазин».

Толстяк категорически возражал. Я даже подумал, что Алёна его любовница, и он дал ей слово, что запись будет.

Он начал нервно ходить по комнате. Вероятно, похмелье усилилось:

– Так, ребята, собрались! Давайте ещё раз! Алёна, встала к микрофону! К микрофону я сказал, а не к окну! Надела наушники! На уши надела, а не на затылок! Задавай вопросы! Стоп! Стоп, я сказал! Он же не продавец с рынка, а доктор! С ним надо говорить вкрадчиво! Пробуй ещё раз!

Алёна пробовала. Эта проба напомнила мне сцену, которую я слышу под окнами своей квартиры в третьем часу ночи. Какие-то охломоны, мальчики и девочки, проносятся на своём авто с отчаянными криками. Из раскрытых окон на всю катушку гремит музыка.

И так – каждый день. В одно и то же время.

И ведь им не скажешь: «Ребята, а попробуйте по другим улицам, а?!»

У Алёны, как и у этих хамов, был свой проторённый путь.

Наконец мы выдохлись. Я устал от уроков дикторского мастерства. Толстяк выпил всю минералку. Звукооператор поплёлся встречать жену из магазина.

Алёна снова встала к микрофону. И тут… у неё получилось! Толстяк бросился к ней с поцелуями. Стал названивать некстати ушедшему Грише. Я закурил, благо хозяев не было дома…

Потом мы за двадцать минут всё записали. Толстяк спросил Гришу, нет ли в доме пива.

Алёна укоризненно посмотрела на него и сказала, что она не против шампанского. Звукооператор сбегал на кухню и вернулся с тремя бокалами, к стенкам которых прижимались весёлые пузырьки.

Закусывали мы яблоком.

 

 

 

 

 

 

Чтобы прочитать в полном объёме все тексты,
опубликованные в журнале «Новая Литература» в сентябре 2023 года,
оформите подписку или купите номер:

 

 

 

 

	Поделиться: