Конец года

	Поделиться:

 

 

 

Купить в журнале за апрель 2022 (doc, pdf):

 

На чтение потребуется 6 минут | Цитата | Подписаться на журнал

 

 

 

 

Яну Шванкмаеру

 

 

В кабинете было тихо, только гудели системные блоки всех трёх компьютеров и кондиционер, тёплый воздух из которого слабо ерошил мне волосы. Где-то на этаже слышались шаги, хлопали двери, да поблизости стрекотала клавиатура – секретарь в своём закутке что-то печатала. Может, набирала чьё-нибудь заявление о переводе, может, перечисляла объём проделанной бюро работы за месяц. Словом, работа кипела, словно это было не 31 декабря, а, скажем, 12 октября.

То, что мы, в отличие от всех, будем работать и в последний день года, нам объявили в последний момент. Всех собрали в приёмной (на самом деле, весьма громкое название для прокуренной комнатушки со скамейками как из школьного спортзала), и наш непосредственный начальник сообщил, что, в отличие от других подразделений, наше будет работать в последний день года, ибо нам прислали дополнительные «материалы», среди которых были земельные документы, заявки на межевания, постановления, поправки к постановлениям, сметы и прежде всего – списки землепользователей. Документы следовало просмотреть, постановления и поправки сверстать должным образом, а заявки и списки землепользователей рассортировать. Проверив все цифры, конечно.

«Нам хватит как раз одного дня, если будем работать не отвлекаясь, – сказал начальник, протирая очки. – Уж надо успеть. Вам за это начислят... некоторые средства. В качестве поощрения». И при этом улыбнулся. Мы тоже улыбнулись. А что нам ещё было делать?

И вот я сидела за компьютером номер два (к его системному блоку в самом деле был приклеен квадратик клеёнчатой бумаги с выведенной маркером цифрой «Два») и ждала, когда на электронную почту придёт новый вариант документа Д-139/7 – наш просто не пожелал открываться. Ждала я уже добрых пятнадцать минут. Часовая стрелка застыла между четырьмя и пятью.

А везде уже начался праздник! На площадях теснится народ, трещат хлопушки, ледяные скульптуры подсвечены так, что они превратились в бело-голубые драгоценные камни, идёт бурная торговля какао, медовухой и горячими закусками с жаровен; огромные динамики раз за разом орут «Новый год к нам мчится», их перекрикивают из разных углов массовики, приглашая поиграть в кошки-мышки или разгадать шарады... И тут главное, заглядевшись на гигантскую ёлку, смотрящую в небо, словно ракета, не оставить карман открытым – воры-то не дремлют.

В снятых на праздник апартаментах тоже интересно – ещё бы, ведь там сплошная молодёжь. Ёлки меньше, но зато тепло и нет карманников. Никто и не смотрит на данные домашними с собой блюда – все едят одни мандарины, попкорн и каштаны и ждут не дождутся настоящей темноты, когда можно будет зажечь бенгальские огни и запустить фейерверк.

Бары, клубы, мюзик-холлы – тут уж и говорить нечего! Танцы начались с самого утра, официанты сбились с ног, разнося коктейли леди в роскошных платьях и джентльменам в ярких рубашках, а многие кабинки в туалете заняты явно не по делу. Ну а в домах – включая мой! – уже извлекли на свет сервизы, скатерти и нарядные бумажные салфеточки, а по телевизору включён «Голубой огонёк», из года в год глупее и пошлее, но всё равно его смотришь... А я, вместо того чтобы впитывать эту сказочную атмосферу, сижу на разбитом кресле и жду копию документа, который вполне бы мог подождать до следующего года. Вполне. И всё, что напоминает о празднике – это зелёная мишура, наброшенная на торшер.

Я начала кусать палец, отлично при этом помня, что руки у меня немытые. Всё указывало на то, что до начала праздничного ужина (цыплёнок табака, сырный салат, бутоньерки из бекона, малосольная рыба и эклеры) я даже не успею пересмотреть «Влюблённый Шекспир», а уж эту традицию я никогда не нарушала! Ну разумеется, можно посмотреть кино и первого января, или второго, или когда угодно на протяжении выходных, только будет уже не то. По-настоящему праздник миновал, и нужно снова ждать год, чтобы ощутить его в полной мере. И за мгновение до того, как я почувствовала, что у меня от обиды щиплет в носу, на стене шевельнулся календарь.

Это был самый обыкновенный календарь за уходящий год, с корзиной, полной васильков, ромашек и прочих полевых цветов. Я им толком не пользовалась – календарь был у меня в мобильнике, и на компьютере был свой календарь, но картинка мне нравилась. Я посмотрела на него пристальнее, однако он замер. Но не успела я счесть, что это, наверное, из-за кондиционера (хотя он дул с самого утра, и на календаре это никак не сказывалось), календарь пошевелился снова. Он стал раскачиваться влево-вправо на старомодной булавке, которой был приколот к стене – неторопливо, словно на качелях.

Постепенно движения календаря стали резче, словно он терял терпение. Наконец он задёргался во все стороны, словно кошка, которую ухватили за лапу – и оторвался от булавки. На ней остался клочок пёстрой бумаги. Календарь же, не обращая внимания на это ранение, подлетел к окну и стал биться в него. Вокруг по-прежнему было тихо, только к прочим звукам добавился шелест бумаги.

Я вдруг сообразила, что мне следует делать. Потихоньку, чтобы не спугнуть календарь, я подобралась к окну, встала на цыпочки и... [👉 продолжение читайте в номере журнала...]

 

 

 

[Конец ознакомительного фрагмента]

Чтобы прочитать в полном объёме все тексты,
опубликованные в журнале «Новая Литература» в апреле 2022 года,
оформите подписку или купите номер:

 

 

 

 

	Поделиться: