Я ненавижу людей

Я тогда довольно долго размышлял над всем тем, что произошло с подругой и пришел к выводу, что неплохо бы испытать судьбу еще раз. Если волей случая мне выпадет такая возможность. Вы удивлены? Молодой человек случайно убил девушку во время секса, был потрясен, а потом захотел сделать это снова? Да, вы будете правы... Наверное, мне понравилась та буря ощущений, наверное, что я испытал при виде человека, у которого я сам отнял жизнь. Наверное мне понравилось ощущать себя в роли Бога, этого вершителя судеб. Сначала Бог вертит мной как хочет, а теперь я скинул его с трона и сам развлекаюсь с людьми.

Ну в общем, что тут бумагу переводить, я в конце концов признался сам себе, что мне это понравилось. Хоть я сделал это и случайно. Не зря ведь говорят, что все решает случай... Вот он и решил это со мной. Несмотря на то, что все предпосылки к тому, каким я стану, были еще и в детстве.

Со вторым убийством я решил особенно не заморачиваться и убить того, кто:

а) был бы наиболее бесполезен и

б) чье отсутствие было бы совершенно незаметно.

Ради этой цели я готовился целую неделю. Нашел старый ржавый нож, отполировал и наточил его как следует; спрятал в школьном рюкзаке и носил его, чтобы привыкнуть. На самом деле нож совершенно не чувствовался, мне нужно было просто ощущение, что он у меня есть. Что _я_ могу делать то, что захочу.

Своей целью я выбрал бомжа. Неважно какого. На другом конце города была огромная свалка, рядом с которой постоянно копошились десяток-другой этих оборвышей. В ту пору моральная сторона дела меня не заботила, мне важно было лишь доказать себе, что я могу это сделать, и могу это сделать с легкостью. А также чтобы меня никто не заметил.

Это случилось в пятницу вечером. На улице уже темнело, зажглись фонари, а прямиком из школы, отделавшись от своих школьных приятелей (редкостные болваны) я сел на автобус и покатил на свалку. В автобусе я спокойно смотрел в окно, не обращая внимания на других пассажиров. Старался не привлекать внимания и к себе, вести себя естественно. Никто бы не заподозрил в скромном опрятном мальчишке с рюкзаком за спиной начинающего убийцу. Мне это начинало нравиться все больше и больше.

До свалки я добрался, когда уже совсем стемнело. Оно и лучше – так меня точно никто не заметит. Я бодро сошел с автобуса и направился в ТОТ квартал. По пути краем глаза я успел заметить старую черную бабульку, которая со странным выражением лица проследила за мной из окна автобуса. Вот это мне не понравилось. Надо будет обязательно найти ее и убить. А то еще растрезвонит кому не надо, что я замочил того бомжа... Впрочем, пока что я никого не замочил.

Меня даже передернуло. Такое впечатление, что чертова старуха навела на меня порчу. Бррр... Тряхнув головой, чтобы избавиться от лишних мыслей, я, стараясь быть как можно незаметнее, быстрым шагом шел к свалке, которая вырисовывалась на горизонте огромной, черной, неровной кучей.

Свалку эту давно хотят запретить, потому что она наносит, как говорят, существенный ущерб экологии города. Да только жители окрестных бедняцких кварталов все равно предпочитают свозить все на этот пустырь; в результате этого свалка возрождается каждый раз, как Феникс из пепла. С этим всем мог бы покончить один какой-нибудь предприимчивый бизнесмен... Но кому нужна земля в таком убогом месте?

ЕГО я увидел сразу. Он валялся пьяный в каком-то узеньком пространстве между двумя полуразвалившимися домами, привалившись к ржавому мусорному баку, и с натугой храпел. Уже с пары метров я ощутил стойких запах спирта, который источал собой этот отброс общества... Выглядел он тоже подобающе; лет пятьдесят на вид, грязное лицо, так что даже не поймешь национальности; еще более грязная шапка с помпоном на голове, драное пальто, в котором дыр было больше, чем подвале нашей школы, где водилось множество крыс. Штаны, заплатанные так, что на них уже живого места не осталось. И сапоги. Черные резиновые сапоги.

Признаюсь, на какой-то момент мне даже стало жалко это несчастного старика. Но для него это будет даже лучше, убеждал я себя. Ведь зачем ему жить? Он же ничего светлого в жизни не видит! Может быть, когда-то у него что и было, но ведь сейчас... сейчас у него нет ничего, а смерть... Смерть будет лучшим для него избавлением.

Так я решил судьбу этого бомжа. А затем я достал нож из рюкзака, полюбовался на то, как его лезвие слабо блестит (я сегодня его еще раз заточил) в свете уличного фонаря... Подошел к бомжу, скривился от нестерпимого запаха испражнений, который он распространял... Одел перчатку...Взял нож в руку.

Глубоко вздохнул, еще раз поглядел по сторонам и со всем силы вонзил нож по рукоятку туда, где должно быть его сердце. И так же быстро выдернул.

Старик дернулся, еще раз дернулся и затих, а изо рта у него вытекла тонкая струйка крови.

Потом он повалился на бок на асфальт, сразу как-то обмяк и стал меньше. Я стоял где-то с минуту и смотрел на него. Вот был человек – и нету. И это сделал _я_... Я, и никто другой. Я посмотрел на лезкие ножа, который я все еще сжимал в руке, в свете фонаря на котором отчетливо были видны причудливые кровяные узоры. Это была кровь человека. Кровь человека, убитого мной.

Я аккуратно обернул нож в полиэтиленовый пакет, положил его обратно в рюкзак и потопал к автобусной остановке. В голове у меня гудело. Я сделал все это с каким-то странным чувством, даже не могу его описать. С никаким чувством. Я не чувствовал НИЧЕГО. Машина. Я – машина. Машина для убийств.

Да, я машина для убийств. Думающая, хладнокровно мыслящая машина д л я у б и й с т в... В тот момент в моем мозгу что-то сверкнуло, и я отчетливо увидел свое призвание – наемный убийца. Может даже и не наемный, а просто убийца. Но я буду лишать людей их жизней. Я был уверен в этом на все сто.