Николай Толмачев
РоманОпубликовано редактором: Карина Романова, 22.11.2008Оглавление 1. Пролог 2. Глава 1 3. Глава 2 Глава 1
А неладное началось еще накануне вечером. Шрамову не привыкать было к плохому настроению, но тут уж совсем ненормальные, дурные предчувствия завладели им. Такого не бывало – он боялся ложиться в постель, оттягивал этот момент, слонялся в непонятной тревоге по квартире, мешал спать отцу. Но когда прошла полночь, все же решился: снял покрывало, взялся за подушку. Так и есть: и подушка, и одеяло, и простыня – все засыпано мельчайшим порошком стекловаты. Пропитанная ею ткань липла к ладоням, скользила. Шрамов перетряхнул всю постель – без толку. Но ложиться надо, и он осторожно, стараясь не делать лишних движений, залез под одеяло, притих. Сон не шел. Даже просто прикрыть глаза казалось невозможным. Почитать бы что-нибудь, – скользнула вялая мысль. И, как по волшебству, – пожалуйста, прямо перед глазами на одеяле лежит журнал, “Юный техник”. Этот журнал Шрамов выписывал в детстве, но откуда он сейчас? А впрочем, почему бы не почитать, когда-то Шрамов находил в нем для себя много интересного. Он потянулся к журналу, пальцы уже коснулись растрепанной обложки, но вдруг журнал исчез, растворился в воздухе. Что за шуточки! – слегка удивился и разозлился Шрамов и приподнял голову. Ага, вот он, уже на другом конце кровати, в ногах. Пришлось вставать. Но и на этот раз журнал ускользнул от него, перепрыгнул на кресло. Ну, не уйдешь! – подумал он и стал осторожно, на цыпочках подкрадываться к креслу. Журнал лежал спокойно, как бы даже нахально, вызывающе поджидая его, но когда Шрамов, изловчившись, резко накрыл его рукой, он невесомой дымкой, туманом протек между пальцами и исчез уже без следа. В соседней комнате зашевелился, закряхтел отец и крикнул: – Ты с кем там воюешь? – Спи, спи, – рассеянно ответил Шрамов. Он снова лег и с трудом прикрыл глаза. С улицы донесся чей-то неразборчивый крик. Шрамов прислушался. Похоже, звали его. И звали настойчиво, жалобно, словно прося о помощи. Шрамов встал и подошел к окну. Несмотря на глубокую ночь, на улице все хорошо просматривалось. Внизу по пояс в снежных сугробах стояли друзья Шрамова по работе и жестами звали его к себе. Они кричали что-то непонятное, но Шрамов знал, что они нуждаются в его помощи и он должен им помочь. Ближайший путь к ним – через окно. Шрамов попробовал ногтями обдирать бумагу, которой на зиму заклеили щели. – Ты что, с ума сошел? – Это уже разборчиво за спиной – тревожный голос отца. Подрагивающей рукой отец взял Шрамова за плечо. – Успокойся и ложись! – Он неуклюже развернул его и подтолкнул к кровати. Что-то объяснять, доказывать ему не имело смысла, потому что он был совсем из другого мира, и Шрамов не сопротивлялся. Пока он осторожно укладывался, отец не уходил. Встревоженное лицо в седой щетине, сутулая старческая фигура, а еще эти обвислые бледно-голубые кальсоны – все казалось лишним. Но избавиться от него Шрамов не мог. Он не мог заставить его уйти, потому что чувствовал себя полностью от него зависимым. Шрамов отвернулся к стене и попытался закрыть глаза. – Свет я не выключаю, – неуверенно сказал отец. – Угу, – пробормотал Шрамов. Глаза открывались помимо воли, сами собой. Неясные, но настойчивые голоса звали откуда-то из-за стены. Или из-под кровати? Шрамов прислушался. Ну да, это Петро, его напарник, ему нужен разводной ключ. А вот и ключ, под рукой. Но как далеко забрался Петро. Чтоб дотянуться до него, надо переставить кресло, отодвинуть стол и трюмо. А тут еще дорожка мешает… Явился отец, словно из горячего тумана вынырнул, что-то говорил, не доходящее до сознания, хватал Шрамова за руки, куда-то тянул. – Пойми! – отпихивался Шрамов. – Петру надо помочь… Чтобы как-то отвязаться от отца, он проглотил таблетки, которые тот ему совал, и снова лег в постель. Отец сел рядом. Шрамов лежал и смотрел на потолок. Там происходили увлекательные вещи. Шевелились тонкие ажурные тени, они вытягивались, переплетались, расцвечивались, превращаясь в человеческие фигуры, растения, дома… Ходили и разговаривали люди, плыли облака и летали птицы. Все виделось отчетливо и ярко, как в хорошем мультике. Картины сменялись легко, свободно, плавно переходя одна в другую, повинуясь малейшим колебаниям настроения. Шрамов уже не думал, что надо бы уснуть, но сон подобрался незаметно. Или не сон, а что-то вроде забытья с рваными виденьями, погонями и страхами. А когда Шрамов открыл глаза, в комнате уже стоял серый утренний полумрак, от замороженного окна тянуло уличным холодом, в голове что-то как бы позванивало, гудело, давило тяжкое чувство бесприютности. Что со мной? – с усилием пытался соображать Шрамов. Что было на самом деле, что привиделось, что приснилось? Грань между реальностью и кошмарами восстанавливалась медленно и трудно. За дверью разговаривали. Слабый, подавленный голос отца и другие – перебивающие его громкие мужские голоса. Говорили, кажется, о нем. Незнакомые голоса спрашивали, а отец невнятно что-то отвечал. Шрамову слышалось: “давно?”, “работает?”, “сколько?”, еще что-то. Он вспомнил о стекловате и оглядел и пощупал постель. Нет, чисто. Значит, галюники. Так, – подумал Шрамов, – дождался… Как-то бесчувственно подумал – ни страха, ни растерянности. А в общем-то он уже давно внутренне настраивался, готовился принять любые последствия того образа жизни, что он вел в последние годы, который не мог тянуться бесконечно и к хорошему привести не мог. – Все правильно… – сказал себе Шрамов. Заглянул отец. – Проснулся? Тут с тобой поговорить хотят… Оттесняя его, в комнату по-хозяйски прошли трое в белых халатах: молодая женщина с медицинским чемоданчиком и двое мужчин, один постарше, с седой головой, другой молодой, высокий и с наглым лицом. Они были такие бодрые, свежие, здоровые, такие уверенные, решительные, что Шрамова пробрал озноб, он съежился и натянул повыше одеяло. Они измерили Шрамову давление, заглянули в рот, прослушали сердце и легкие, обстучали резиновым молоточком. Шрамов равнодушно подставлял им нужные участки своего измученного тела, а на все их вопросы: давно ли пьет, случалось ли с ним такое раньше – отвечал неопределенным мычанием. А они торопились и на подробностях не настаивали. – Одевайтесь и поедем с нами, – сказали они под конец. У подъезда стояла машина “Скорой помощи”. Рядом с шофером сидел молоденький милиционер. Он с любопытством посмотрел на Шрамова и поправил на поясе кобуру. Отец с ними не поехал, он сказал, что придет потом. Конечно, Шрамов знал, куда его везут. Подсознательно он, кажется, даже хотел этого. Когда он иногда забредал в те места и видел серое пятиэтажное здание психбольницы с зарешеченными окнами (наркологическое отделение находилось на втором этаже), вспоминал рассказы знакомых, успевших побывать здесь, в его душе возникали тяжелые предчувствия. Судьба, от нее не уйдешь, а на какую другую судьбу мог надеяться Шрамов? Теперь он даже чувствовал какое-то облегчение. В ближайшие месяцы он не будет принадлежать себе, и это было хорошо. В санпропускнике Шрамова еще раз по-быстрому осмотрели, опять задавали вопросы: фамилия? где работаете? давно пьете?.. Молодая женщина-врач, брезгливо морщась, измерила давление. – Такой молодой, – сказала она, – и так опуститься… – Этот хоть работает, а есть такие, что совсем человеческий облик потеряли, – бодро отозвался милиционер, который ни на шаг не отходил от Шрамова. – Есть… – рассеянно кивнула врач. А пожилая медсестра, угрюмо оформлявшая историю болезни, сказала вдруг с неожиданной злостью: – Неужели нельзя собрать их всех вместе – и куда-нибудь подальше, в тундру, в тайгу! Лопаты в руки – и пусть работают! А то нянчимся, лечим, деньги тратим, а он отлежится здесь, выйдет – и снова за старое… – Почему нельзя? Есть у нас для таких ЛТП, – добродушно ответил милиционер. – Мало их, ваших ЛТП, – буркнула сестра. Потом мужиковатого вида санитарка провела его в холодную мрачную душевую. Шрамов долго не мог подобрать воду, нервничал оттого, что санитарка ждала за дверью, и только для видимости намочил волосы. Когда он выскочил, дрожа от холода, санитарка сунула ему застиранное вафельное полотенце с черными клеймами. Шрамов не испытывал ни стыда, ни унижения, стоя перед ней голый и дрожащий, да она и внимания на него не обращала, а равнодушно пробежав по нему пустым взглядом, продолжала рыться в шкафу с бельем, выбрала оттуда трусы, рубашку, пижаму – все клейменое, застиранное, мятое. Она же и провела его потом на второй этаж, в отделение, где сдала с рук на руки дежурной медсестре, толстой молодящейся бабе с крашеными в фиолетовый цвет волосами. Та сделала еще какие-то записи, порылась у него в волосах, заставила приспустить штаны – никакой заразы не принес? – и повела в палату. – За этим приглядывайте, – сказала она санитарке, делавшей вид, что готовит для него постель. – У него галлюциноз… И вот Шрамов лежит. Что постельное белье подозрительной свежести и воздух в палате спертый – мелочи, не стоит внимания. Не очень важно и то, что и в душе ощущается какая-то нечистота, что нервный тик то в одном, то в другом месте дергает тело, а мысли в голове путаные и ненужные. Главное, наконец пришло что-то определенное. Теперь эта койка – и ничего другого в мире. Можно ни о чем не думать, ничего не планировать, ни к чему не стремиться. Ничего тебе не нужно, и ты никому не нужен. Как хорошо, хорошо, хорошо… – повторил несколько раз в мыслях Шрамов, заставляя себя расслабиться. Но полного покоя нет. В коридоре громкие голоса, веселые ругательства, беззаботный смех, кто-то заглядывает в палату. Новенького привезли? – это о нем, Шрамове, конечно. Откуда у них это любопытство, эта бодрость? Ведь все они здесь одним миром мазаны, все презренные алкаши. Шрамову уже и не верилось, что и он может быть таким – ожившим. Вроде даже и не хотелось уже. А тут совсем рядом женский приятный голос: спит? Шрамов приоткрыл глаза: молодая красивая женщина смотрела на него. – Не спите? Сейчас вам сделаем капельницу… Два алкаша в одинаковых синих пижамах втащили в палату и установили рядом с койкой громоздкое приспособление на ножках, на которое сестра укрепила большой стеклянный флакон с прозрачной жидкостью. Быстрыми привычными движениями она перетянула резиновым жгутом Шрамову руку повыше локтя. “Поработайте кулачком”. Потом очень ловко и почти безболезненно ввела толстую иглу в вену, приклеила ее кусочком пластыря, отрегулировала подачу жидкости. – Присматривайте, – сказала она кому-то из алкашей, вертевшихся рядом, и вышла. Шрамов закрыл глаза. Может, капельница как-то Шрамову и помогла, без нее, может, ему было бы еще хуже, но все же во второй половине дня, к вечеру, с ним опять стало твориться что-то ненормальное. В какие-то неуловимые моменты реальность вдруг ускользала от него, путалась с видениями, бредом, он начинал разговаривать с отцом, с друзьями, даже от предметов – кроватей, тумбочек – исходили какие-то сигналы, потом спохватывался, видел вокруг незнакомые лица и понимал, где находится, пытался взять себя в руки – на какое-то короткое время это удавалось. Медсестра с фиолетовыми волосами несколько раз грозилась привязать Шрамова, когда он просил выпустить его на улицу к друзьям, кто-то отводил его снова в палату, уговаривал. Шрамов послушно ложился, закрывал глаза, временами даже задремывал. В девять часов ему сделали укол – он запомнил, потому что по телевизору начали передавать программу “Время”. И тогда уже Шрамов заснул до утра.
Оглавление 1. Пролог 2. Глава 1 3. Глава 2 |
![]() Нас уже 30 тысяч. Присоединяйтесь!
![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() Миссия журнала – распространение русского языка через развитие художественной литературы. Литературные конкурсыБиографии исторических знаменитостей и наших влиятельных современников:![]() Только для статусных персонОтзывы о журнале «Новая Литература»: 16.02.2025 Очаровывает поэзия Маргариты Графовой, особенно "Девятый день" и "О леснике Теодоре". Даже странно видеть автора столь мудрых стихов живой, яркой красавицей. (Видимо, казанский климат вдохновляет.) Анна-Нина Коваленко 14.02.2025 Сознаюсь, я искренне рад, что мой рассказ опубликован в журнале «Новая Литература». Перед этим он, и не раз, прошел строгий отбор, критику рецензентов. Спасибо всем, в том числе главному редактору. Переписка с редакцией всегда деликатна, уважительна, сотрудничество с Вами оставляет приятное впечатление. Так держать! Владимир Локтев 27.12.2024 Мне дорого знакомство и общение с Вами. Высоко ценю возможность публикаций в журнале «Новая Литература», которому желаю становиться всё более заметным и ярким явлением нашей культурной жизни. Получил одиннадцатый номер журнала, просмотрел, наметил к прочтению ряд материалов. Спасибо. Геннадий Литвинцев ![]()
![]() |
||
© 2001—2025 журнал «Новая Литература», Эл №ФС77-82520 от 30.12.2021, 18+ 📧 newlit@newlit.ru. ☎, whatsapp, telegram: +7 960 732 0000 Согласие на обработку персональных данных |
Вакансии | Отзывы | Опубликовать
|