Огончарованный

 

 

 

17

 

ВЕЧЕР. 27 ЯНВАРЯ 1837. МЕСТО ДУЭЛИ

 

ПУШКИН

(опираясь на левую руку, громко)

Куда вы ранены?!

 

ДАНТЕС

(лёжа)

Мне кажется, что я ранен в грудь…

 

ПУШКИН

Браво!

 

Бросает пистолет в сторону. Падает на окровавленную шинель. Теряет сознание.

 

 

18

 

ВЕЧЕР. 4 НОЯБРЯ 1836. КАБИНЕТ ПУШКИНА

 

Соллогуб* подаёт Пушкину конверт. Пушкин, перестав писать, распечатывает конверт и видит внутри – второй.

 

ПУШКИН

(продолжая быстро писать, очень спокойно)

Я уж знаю, что такое; я такое письмо получил сегодня же от Елисаветы Михайловны Хитрово**: это мерзость против жены моей. Впрочем, понимаете, что безымянным письмом я обижаться не могу. Если кто-нибудь сзади плюнет на моё платье, так это дело моего камердинера вычистить платье, а не моё. Жена моя – ангел, никакое подозрение коснуться её не может…

 

 

*Соллогуб Владимир Александрович, граф (1813-1882) – чиновник особых поручений при Министерстве внутренних дел, писатель, петербургский знакомый Пушкина, приятель братьев Карамзиных

**Хитрово Елизавета Михайловна, урожд. Голенищева-Кутузова (1783-1839) – любимая дочь св. князя М.И. Голенищева-Кутузова, близкий друг Пушкина

 

 

19

 

МОРОЗНЫЙ ДЕНЬ. 27 ЯНВАРЯ 1837. МЕСТО ДУЭЛИ

 

ПУШКИН

(лёжа на шинели, Даршиаку)

Он убит?

 

ДАРШИАК

Нет, но ранен в руку и грудь…

 

ПУШКИН

Подумать только! Мне казалось, что его смерть доставит мне удовольствие, теперь же чувствую, что это почти не огорчает меня!

 

 

20

 

КВАРТИРА ГЕККЕРНА. КАБИНЕТ

 

Геккерн садится в кресло. Берёт небольшое ручное зеркало в черепаховой оправе и время от времени рассматривает своё лицо в различных поворотах.

 

ГЕККЕРН

(Даршиаку)

Вам, как брату и другу Жоржа, я должен раскрыть свои заботы. Я хотел бы, чтобы вы мне помогли своим влиянием на него. Не скрою, я привязался к нему всем сердцем, и в моей одинокой жизни он неожиданно создал тёплое ощущение семейственности. Я полюбил его, как мать, боготворящая своего взрослого сына и способная мучительно ревновать его к каждой любовнице. И в этом отношении ваш кузен доставляет мне немало горьких минут.

Его женолюбие и легкомыслие могут вызвать тяжёлые неприятности для нас обоих. Скрепя сердце, я простил бы ему каких-нибудь актрис и танцовщиц, эти минутные и незаметные интрижки – неизбежное зло молодости. Но у него стремление к прочным связям с женщинами высшего света, и даже придворного круга, а это чревато крупными и неисправимыми осложнениями. Он не думает о тех скандалах, которые и отдалённо не должны касаться нашего имени…

 

ДАРШИАК

Имеет ли барон в виду какой-нибудь определённый случай?

 

ГЕККЕРН

(кивая)

Представьте себе, что он вздумал увлечься одной светской женщиной, весьма заметной в обществе и при дворе. Должен сознаться, что нельзя не одобрить его вкус, – это, вероятно, первая красавица в Европе, – но нельзя же жертвовать женщине своим именем, своей карьерой, быть может, всем своим будущим. Всё это бесконечно огорчает меня, и я хочу просить вас, как ближайшего друга моего сына, удержать его от этого безрассудства и вернуть его снова к нашей счастливой и замкнутой семейной жизни вдвоём. Я верю в силу вашего влияния на него.

(берёт со стола флакон богемского стекла и, смочив крепкими духами кончики пальцев, трёт себе виски)

 

ДАРШИАК

(едва улыбаясь)

Барон… Я обещаю вам поговорить с моим кузеном…

 

 

21

 

ФЕВРАЛЬ 1836. БАЛЬНЫЙ ЗАЛ ЗИМНЕГО ДВОРЦА

 

Когда танцующие выстраиваются для кадрили, а часть гостей во главе с императором располагаются на эстраде и вдоль стен, из соседнего аванзала выходят Натали и Пушкин.

Даршиак восхищённо смотрит на них.

Натали чуть опирается на руку Пушкина. Белый бальный наряд Натали широко обнажает покатые плечи, слегка прикрытые ниспадающими струями тёмно-русых локонов и колыхающейся волной мягкого султана, прикреплённого к маленькой токе.

Чёрная бархатка, заколотая у шеи двумя алмазами, и старинная брошь, напоминающая сложный узор флорентийской лилии, оживляют своими переливными лучами белоснежную ткань бального наряда.

Рука Натали в длинной белой перчатке лежит на тёмном рукаве Пушкина.

В зале возникает невольное движение. Взгляды огромного собрания обращаются к чете Пушкиных: юные фрейлины и престарелые статс-дамы, министры и генералы, дипломаты и камергеры, девяностолетняя Голицына* и шаловливая Воронцова-Дашкова** – все на одно мгновение внезапно и непроизвольно застывают, словно приветствуя эту входящую чету.

Николай I*** прерывает на эстраде беседу с послом Великобритании и, повернув голову к мраморной арке входа, долго следит за шествием по бальному залу Пушкиных.

Лицо Дантеса, преображённое почти до муки, обращено на Натали.

Даршиак подходит к Дантесу.

Дантес молча переводит на Даршиака взгляд, полный восхищения и страсти.

 

 

*Голицына Наталья Петровна, урожд. Чернышёва, княжна (1741-1837) – статс-дама, свидетельница пяти царствований, прототип графини в «Пиковой даме», мать Голицына Д.В.

**Воронцова-Дашкова Александра Кирилловна, урожд.Нарышкина (1818-1856) – жена Воронцова-Дашкова И.И.

***Николай I (1796-1855) – русский император с 1825 г.

 

 

22

 

ВЕЧЕР. 27 ЯНВАРЯ 1837. МЕСТО ДУЭЛИ

 

Снег вокруг лежащего Пушкина быстро пропитывается кровью.

 

ДАНЗАС

(Даршиаку)

Рана Пушкина относится, несомненно, к разряду тяжёлых. Полагаю, что продолжать поединок невозможно…

 

ДАРШИАК

Будем считать дело законченным.

(Пушкину)

Протяните же друг другу руки теперь, когда вражда может считаться законченной…

 

ПУШКИН

(лёжа, Даршиаку)

Всё равно, как только мы выздоровеем, мы начнём всё сначала…

 

Теряет сознание.

 

 

23

 

НАЧАЛО ЛЕТА 1836. ОТКРЫТЫЙ ЭКИПАЖ. УЛИЦЫ ПЕТЕРБУРГА

 

ДАНТЕС

(Даршиаку)

Да, плод созрел… Остаётся только сорвать его.

 

ДАРШИАК

Ты не боишься мужа? Ведь ревность его так известна…

 

ДАНТЕС

Я выработал тонкий стратегический план. Сам генерал Менуар остался бы доволен моим тактическим проектом. Осада ведётся исправно, и крепость падёт. Важно учесть тыловую опасность. Для введения противника в заблуждение необходима осторожная диверсия. Я решил предпринять её. Ты соображаешь, в чём дело?

 

ДАРШИАК

Теряюсь в догадках…

 

ДАНТЕС

Между тем это проще, чем взятие Тулона. Для отвода глаз мужу и всему свету я начинаю ухаживать за старшей сестрой. Всюду – на гуляньях, на фейерверке, в минеральных водах, в Петергофе – я не отойду от мадмуазель Катрин. Старая дева готова на всё, лишь бы быть со мною, – она сама устроит мне надёжное свидание с Натали…

 

ДАРШИАК

Но чем же окончится её роль?

 

ДАНТЕС

Это мне совершенно безразлично. Мне нужно теперь надёжное прикрытие для достижения главной цели, – а для этого все средства хороши…

 

ДАРШИАК

Какая опасная игра!

 

ДАНТЕС

Другого выхода нет. Вино откупорено, нужно пить его.

 

ДАРШИАК

Ты помнишь неосторожность двойных преследований на охоте?

 

ДАНТЕС

Катрин Гончарова – не добыча для меня. Она послужит мне только ширмой для завоевания младшей сестры. Поверь, что я сумею удержаться на должной границе и ни на мгновение не упущу из виду главной цели…

 

 

24

 

ВЕЧЕР. 27 ЯНВАРЯ 1837. МЕСТО ДУЭЛИ

 

Данзас и Даршиак укладывают Пушкина на носилки из разобранного плетня и быстро несут к саням.

Дантес стоит перед своими санями, бледный, крепко сжав губы, и неподвижно смотрит вперёд стеклянными зрачками.