Рубец от православия Рубцова

о книге В. Рубцова «Мысли о религиях, о христианстве, о церкви»                                                 18+

На чтение потребуется 7 минут | Скачать: doc, fb2, pdf, rtf, txt | Хранить свои файлы: Dropbox.com и Яндекс.Диск

 

 

 

Часто приходится наблюдать: случится с человеком несчастье, так он в бога уверует; или, если уже был верующим, глубже увязнет в религии. Был у меня знакомый мусульманин, умеренный такой мусульманин. Жена его родить не могла. Он стал более истовым в вере, намаз^[1] начал делать. Жена родила. Правда, не от его молитв – просто они к врачу сходили, он её от чего-то там вылечил. Но слишком поздно для мужа. Он уже увяз в трясине веры.

С Владимиром Рубцовым, автором «Мыслей о религиях…», когда-то случилось то же. Но из трясины, или, как он сам говорит, «волчьей ямы», он выбрался. Покорёженный, может. Со шрамом от веры былой, рубцом. Человеку со шрамом есть что рассказать.

Почитать стоит многим. Тем, кто в яму плавно соскальзывает, и тем, кто твёрдо стоит на ногах – для страховки. Тем же, кто на дне «волчьей ямы», голос разума уже не слышен. Во-первых, глубоко, во-вторых, соседство с волками не располагает к разуму.

Лет пять назад, читая Рубцова, чувствовал я раздражение: ислам скоро весь мир под себя подомнёт, не до православия сейчас. А сейчас думаю – наступление на разум несколькими армиями ведётся, воевать нужно на несколько фронтов. Иначе – новое средневековье. Впрочем, как пишет Умберто Эко, «средние века уже начались»^[2].

 

Ничего страшного, что худшей религией Рубцов почитает христианство. Ну и Ницше^[3] так считал. Главное, что Рубцов против слепой веры вообще, любой мистики, и что худшие религии для него – авраамические, то бишь иудаизм, христианство и ислам, средиземноморский монотеизм. Все религиозные войны, все акты вандализма со стороны верующих совершались и совершаются средиземноморцами – не буддистами, не вайшнавами, не синтоистами, и не охаянными всем светом язычниками. (Индуизм, правда, достаточно воинственен, но список его преступлений куда короче).

Антихристианские трактаты Цельса^[4] и Юлиана Великого^[5] христиане уничтожили. Но Ницше и Рубцова им не уничтожить. (С Ницше, кстати, Рубцова роднит как тематика, так и композиция книги – текст разбит на маленькие главки и даже краткие высказывания).

По описанию христианства Рубцовым (а христиан он знает изнутри) видно, что бабский элемент до сих пор присущ галилеянам. Не женский, а именно бабский – разница большая, как между мужчиной и мужиком, мужланом. Чему удивляться – христианство вышло из «рабов и женщин», как справедливо отмечали древние римляне. Судя по рассказываемому Рубцовым, здесь мало что изменилось. Христианство – истеричное бабьё, ислам – тупое нахрапистое мужланство. (Подробнее я писал об этом в «Твари», в смысле, о мужланстве. Бабьё лучше исследовано Рубцовым).

Столь ритмичной прозы, как у Ницше, у Рубцова нет, зато он не впал в женоненавистничество, в отличие от автора «Антихриста»^[6]. А ведь немудрено было бы – христианство легко может до этого довести, довело же Паллада^[7].

 

К сожалению, Рубцов, разоблачая религиозные мифы, невольно поддаётся мифам из сферы политической истории. Сравнивает Христа с Лениным, Сталиным, Гитлером и Мао Цзэдуном, выставляя их всех жуликами, утверждавшими идею своей божественности. Между тем люди это очень разные. Ленин был сторонником именно научного, рационального мышления, и не терпел никаких поползновений к устройству культа его личности, не одобрял даже вывешивания своих портретов, считая их «новыми иконами». (Всем постсоветским президентам у него бы поучиться). То есть опасался как раз того, что народ может по инерции возродить религиозную систему. Крупская, прекрасно его знавшая, была против даже памятников ему после смерти, не говоря уже о мавзолее. Марксизм-ленинизм был обращён в религиозную догму Сталиным, перестроившим СССР на византийский манер, в связи с чем Сталин и перессорился со многими большевиками. Характеристика Ленина – самое нелепое и грязное место у Рубцова.

Но и со Сталиным пример неточен: если он и дал возможность устроить свой «культ», то в первую очередь превозносил Ленина, а наиболее рьяных своих льстецов одёргивал. То есть играл роль не Христа, а византийского императора, вроде Константина^[8] и Юстиниана^[9]. К тому же никакой мистики не допускалось, и восхваление вождей велось на научном или, на худой конец, наукообразном языке. Та же ситуация с Мао. Впрочем, есть разные теории. Согласно моей, Сталин уподобил Маркса, Энгельса и Ленина святой троице, сам же предстал народу наместником Христа, по образцу византийских и русских монархов. По Александру Тарасову^[10], Сталин сам вошёл в троицу: слил Маркса и Энгельса воедино в образе святого духа, Ленина уподобил богу-отцу, а себя богу-сыну, то есть Христу. Последний год мне кажется, что моя и тарасовская теории обе по-своему верны. Рубцов ближе к тарасовской, так сказать, посерёдке меж нами.

Ещё один промах Рубцова – и «пророки» монотеизма, и антикоммунисты стоят за классовое общество, у них даже рай «классовый», с монархом (богом) и аристократией (ангелы, архангелы, святые). А марксисты-ленинцы стоят за построение бесклассового общества, призывая не ждать справедливости с неба, а бороться за неё на земле.

 

Удачным сравнением Рубцова можно назвать только Гитлера. Последний, подобно Христу, так же говорил о своей связи с небом и фактически был религиозным пророком. Хотя точнее будет сравнить Гитлера с другим пророком, Мухаммадом^[11] – тот также выставил себя именно посланцем бога, а не богом или сыном бога, как Иисус; и так же быстро перешёл к захватническим военным экспедициям. Сравнение Гитлера с Моисеем тоже будет точнее – фюрер также объявил свой народ богоизбранным.

Рубцов частично попался на удочку антикоммунистов (и либерастов^[12], и религиозников), уподобляющих коммунистов оголтелому антикоммунисту Гитлеру, расстреливавшему даже социалистов («полукоммунистов», так сказать). Именно «частично» попался, ибо он и Христа в этот ряд поставил, да и всех «пророков». В целом, на фоне постсоветской шизофренизации и быдлолизации населения, проводимой при активном содействии духовенства, трактат Рубцова, думается, положительное явление. Во многом он продолжает традицию Каутского^[13], Амброджо Донини^[14] и Зенона Косидовского^[15] – все они могут помочь людям, оболваниваемым нынешней РПЦ, сползающим в «волчью яму».

Жить с рубцом в памяти тяжело. Но у людей со шрамом есть что рассказать. Поведать, от кого эти раны, рубцы получены. И тем самым предостеречь других.

«Мысли…» В. Рубцова – предостережение.