Галина Мамыко
РассказНа чтение потребуется 1 час | Цитата | Скачать: doc, fb2, rtf, txt, pdf
Опубликовано редактором: Вероника Вебер, 27.07.2015
Художник: Настасья Попова (заявки на иллюстрирование: newlit@newlit.ru) Купить в журнале за июль 2015 (doc, pdf):
Оглавление 1. Часть 1 2. Часть 2 Часть 1
Предисловие
Немало размышляла я над тем, надо ли раскрывать тайну написания этого текста. Но долг перед памятью дяди превысил. Я очень мало знала его, моего богатого родственника. Мы жили в разных городах, практически никогда не общались. От мамы я слышала драматическую историю его жизни, его несчастной супруги, погибшего малыша. Иногда эти люди приходили мне на ум, и я шла в церковь ставить заупокойные свечи. Как-то я зашла в храм помолиться, и усталость сковала тело, глаза закрылись, и я на лавочке в сумрачном углу, за спинами богомольцев, задремала, пока шла служба. Мне привиделось странное явление. Дядя, опаляемый огнём, взывал ко мне и протягивал руки. Это видение было совершенно ясным, реальным, словно я сама присутствовала в том кошмаре, откуда что-то кричал мой горемычный родственник. Я прислушалась, и какие-то слова донеслись до моего слуха: «Надо, чтобы люди знали, что здесь такое, скажи им, возьми, возьми, пусть знают…». Дядя швырнул что-то в мою сторону, и тут же всё исчезло. Я пришла в себя. Странно. Что это было? Я будто побывала в ином мире. Руки и лицо до сих пор как бы горели от близкого огня. Вокруг по-прежнему разносилось тихое молитвенное пение. На меня никто не смотрел. Я поднялась в намерении уйти, но споткнулась о какой-то предмет. Толстый блокнот лежал под ногами. Наверное, кто-то выронил, будет искать, надо пойти, отдать служащим, пусть вернут владельцу. Я взяла в руки находку и обомлела. На обложке было написано: «Загробные воспоминания Михаила К. Отпуск из ада. Экзамен в рай».
Воспоминание первое. Первая минута отпуска. «Мне отпущен мизер времени на отпуск из ада…»
Я поднялся и посмотрел на неё. М-м-да, выражение её лица невинно как у ангела. Я не смог ничего сказать. Грубить ангелу? Лучше я отрежу себе язык. Я оглядел себя, щелчком сбил жука с кашемировых брюк. Ещё раз кинул на неё взгляд, развернулся и ушёл. Моя душа была переполнена раздражением. От досады у меня начали дрожать руки. Злость просто палила меня, и губы сами собой кривились в усмешке. Ох, как мне надоели эта канитель, эти её вечные жалобные вопросы, её страдальческие вздохи. Какие нервы надо иметь, чтобы так долго терпеть и каждый раз церемониться с ней, сюсюкать, уговаривать, ублажать. Нет, определённо, не понимаю, как это мне удалось ещё столько лет выдерживать эту странную связь, как я умудрился до сих пор не разорвать эти несуразные отношения. Я был так раздражён, что ничего хорошего из нашей дружбы сейчас не могло пробиться к моему омрачённому сердцу. Я ловил себя на том, что разговариваю вслух, и даже плюю себе под ноги, чего за собой никогда не замечал. Какую-то долю секунды перед мысленным зрением ещё маячил отпечаток её внешности. Я тряхнул головой. Женский лик, дрожащий как водная рябь, помутнел, стал отдаляться, пока не исчез в глубинах моего сознания. «Захади, дарагой!» – закричали с не нашим акцентом из придорожной харчевни, аромат мясной пищи против обыкновения вызвал во мне отвращение. «Если я зайду к ним, то первым делом прикажу отрезать себе язык, пусть кормят им цепных псов», – я не к месту хохотнул и ускорил шаг. Вслед присвистнули. Кто-то швырнул в меня камешек, я спиной ощутил его прикосновение. Как обычно это бывало со мной, мой гнев был недолгим. Я весьма стремительно остыл, мой ум прояснился, от злости очень быстро не осталось и следа. И я уже сам удивлялся своему недавнему бешенству. Не выдержав, оглянулся. Сердце моё невольно сжалось. Из жаркого летнего дня, сквозь тени кипарисов и пируэты бабочек, я увидел перевёрнутую страницу жизни. Неподвижная женская фигурка на скамье внутри бушующего снегопада. Ураган вырвал из её рук сотканный из кружевных голубей, поцелуйчиков и рюш свадебный зонтик, и он как весёлый парусник полетел, покачиваясь, переворачиваясь, закручиваясь юлою, по белокипенным дюнам, взобрался на макушки древних тополей. На меня дохнуло ледяным ветром. «Там уже зима», – отметил я. По разгорячённым от июльского солнца щекам скользнуло декабрьским снегом. Мне стало холодно. Я втянул голову в плечи, поднял воротник пиджака, но продолжал стоять, пока не ощутил себя полностью заледеневшим. Мне уже не были видны ни скамья, ни та, от которой я ушёл. Снег завалил и её, и парк, и деревья, всё ушло под толстый белый саван. Космическая пустыня. Может, вернуться? Растопить лёд? Закричать, обнять, изменить, всё начать заново?! Я заколебался. Искушение. Надо победить себя. Если вернусь – всё опять сначала. Опять двадцать пять. Но её страстные глаза, гибкий стан, протянутые ко мне руки, аромат её любви, запах её детских щёк с милыми, милыми ямочками, её радость и счастье, её восторженное лопотание при встрече, когда мы бежим друг ко другу после разлуки, когда она бросается мне на руки… О боже, я же люблю, люблю её! Я не смогу без неё, я вернусь, я схвачу её в охапку, никому не отдам, увезу, спрячу, всё брошу, буду с ней, и больше ни с кем! Родная, любимая, ненаглядная! Всё это вихрем шумело в моём сердце, пьянило разум, я уже готов был сорваться, бежать назад, но что-то удерживало, что-то мешало, и сердце вновь превращалось в камень. И снова холодный ум напоминал о том, что назад нельзя, назад никогда нельзя. Никогда. Я сделал над собой усилие и заспешил прочь, и скоро уже вновь тяготился полуденным зноем. Дорога пролегала мимо помоек, сменяющих жилые кварталы, и тощие кошки провожали меня кровожадными взглядами. «Как хотела меня мать да за первого отдать, а тот первый он да неверный, ой не отдай меня, мать… Парней так много холостых, а я люблю женатого! Ух-ха-ха!» – нищенка пустила по кругу флакон с одеколоном. Два немолодых оборванца по очереди допили. «Дяденька, дай сигаретку!» – обратила ко мне красные очи певица. Троица полулежала на распотрошённых мусорных мешках и смотрела на меня осоловелыми глазами. «Отвратительно», – с досадой пробормотал я, зажимая ноздри краем шёлкового галстука «Versace». Я смотрел под ноги в опасении запачкать брюки. И ничего не видел. Глаза были заполнены слезами. И посторонние мысли, которые настырно лезли в голову, представлялись оскорблением моей только что похороненной любви, а уж чистоплюйство пижона, боящегося испортить дорогие брюки, – тем более. «Идиот», – забормотал я ругательства в свой адрес, замотал головой, но легче не стало. Моя душа разрывалась на части. Моё сердце было переполнено тоской. Я был в отчаянии. Как я буду без неё? Как я буду жить дальше? Зачем я ушёл? Что я натворил? О боже, я не знаю, как жить дальше в этой пустоте, моё сердце опустошено, моя душа выжата, я не хочу ничего, мне очень, очень плохо. Зачем я оставил её там? Как, как я мог?! Мои щёки горели от слёз, глаза были закрыты, я брёл, не глядя, ничего не видя перед собой. Огнеточивое солнце заслоняло небесный свод, пульсировало лавой, взрывалось багровыми протуберанцами. Казалось, разверзлась диковинная пасть преисподней. Солнце постепенно высушило мои щёки, а так и не выплаканные до конца слёзы собрались в каменную массу, застыли в груди. Откуда-то из жерла ярого бурления выпал чудом не опалённый листик из моего дорожного блокнота. Я пальцем записал, поглядывая на кошек: «Когда-нибудь похожие твари с рожками придут ко мне, в мою последнюю минуту, и скажут: «Ты наш». И чьи-то острые копытца застучат вместо сердца в моей груди. И спляшут на моих костях собачий вальс. И станет всем весело. И сатана будет плакать в ликовании от долгожданной встречи». Я перечёл написанное, поймал себя на том, что упиваюсь собою, и стал сам себе противен. Вот так всегда. Не успеешь подумать, или совершить какой-то поступок, или просто сделать шаг навстречу своим желаниям, а какой-то инородный, абсолютно не свойственный естественной простоте человеческого сердца, горделивый самоцен уже делает своё дело, выпячивая, преувеличивая, нахваливая собственные мнимые достоинства. Мохнатая рука вынырнула из-за моего левого плеча и когтем дописала: «Да. Ты наш!». Тёмное облако окружило смердящей массой, навалилось бельмами на глаза. О, сколько можно?! Я сорвался с места, побежал, моргая ресницами, тяжело дыша. Туда, быстрее, к чистому воздуху. Я больше не думал о том, что могу запачкать свой богатый костюм из камвольного кашемира. Дыхание перехватило. Зловоние души – это хуже помоек. Вознамерился порвать бумагу, но её уже забрали. Замусоренная пыльная тропа, переполненная галькой, вывела, наконец, к пляжу. Морской воздух освежил мою растревоженную душу. Я остановился перед сыпучими барханами и задумался. Мальчик и девочка, на вид лет пяти. Загорелые голыши, с облупленными носами. Они сидели на корточках и сосредоточенно лепили из песочного теста несуразицу. Вокруг были разбросаны пластмассовые паски. «Айда!» – воскликнула девочка, и я заметил, что её напарник имеет признаки болезни Дауна. Малышка побежала к морю. Плюхнулась в мелководье. Запищала в восторге. Облепленный влажным песком уродец смотрел на девочку, а она махала ему ручками, звала к себе. Он улыбнулся и зашагал. Туда, где на уровне горизонта море перетекало в небесную гладь, и где парил, летел к небу белый парусник. Мальчик Дауна шёл к паруснику, и взоры жующей публики в панамах тонули за его спиной под тяжестью медуз. На его лице была блаженная уверенность в скорой встрече с бесконечным благоденствием. Его ножки наступали на пенящиеся шатуны как на твёрдую почву. Не отрывая взгляда от уходящего на небо мальчика Дауна, я начертил мизинцем на песке: «Завидую!». «Вчерашние пирожки! Прошлогоднее пиво!» – от криков фланирующих по пляжу торговцев в мокрых шортах возникало ощущение тревоги, будто вас звали на помощь утопающие. Раскалённый воздух был насыщен шумом морского прибоя, восклицаниями чаек, людским гомоном. В чьих-то огромных ладонях качалось море вместе с людьми, и дельфины подставляли спину всем, кто хотел не потеряться в этом муравейнике. Всё вокруг упивалось усладами земного рая. Из наспех сколочённого на сезон фанерного, размалёванного под саванну, тира «А ну-ка пли!» прорывалось «пиф-паф», смешанное с харизмой эстрадной дивы из летнего кафе. Истомлённый голос зазывал то ли на кладбище вялых роз, то ли на миску борща с чесноком. Мысли ни о чём хаотичны, как и волны. В фокусе бокового зрения морские барашки выплёскивали на берег утопленников. Мой палец скакал по бумаге: «Можно повернуть отяжелевшую от жары и бессмыслицы голову, и то, что представляется бездыханным, окажется живым, думающим, в купальных костюмах, с глазами, в которых будут отсвечивать небо, солнечные блики и горячая надежда на бессмертие. Но мне не хочется соприкасаться с миром живых утопленников, которые не способны сказать ничего интересного, кроме того, что и они, и я рано или поздно покатимся к чёртовой бабушке». Всё внутри меня будто одеревенело. Я стоял истуканом, смотрел деревянными глазами, думал деревянными мыслями. «Чёрт возьми. Зачем я жил все эти годы? Чтобы в один чудный день оказаться лицом к лицу с ангелом и обнаружить в его глазах своё чёрное отражение?». Я в растерянности огляделся. Ни моря, ни пляжа. Ничего уже не было. Пустота. Я находился в пустоте. Я вспомнил, что мне отпущен мизер времени на отпуск из ада, где моя душа уже так давно страждет. Сейчас где-то здесь, прямо сейчас, должен начаться обещанный экзамен в рай. Надо спешить, спешить, если не хочу вновь загреметь в преисподнюю. Но куда? Какой дорогой? Какими тропами? Где? Кто будет экзаменовать меня? Вокруг было тихо и пустынно. Может быть, я сейчас нахожусь посреди вселенной? А вдруг я заблудился в каком-нибудь колодце, откуда дороги нет? Я засуетился, душа пришла в смятение, но что делать, куда идти, как распорядиться отведенными драгоценными мгновениями прохлады и тишины, – не имел понятия. Волна воспоминаний и какие-то туманные видения без времени и без расстояний вновь накрыли меня с головой.
Купить доступ ко всем публикациям журнала «Новая Литература» за июль 2015 года в полном объёме за 197 руб.:
Оглавление 1. Часть 1 2. Часть 2 |
Нас уже 30 тысяч. Присоединяйтесь!
Миссия журнала – распространение русского языка через развитие художественной литературы. Литературные конкурсыБиографии исторических знаменитостей и наших влиятельных современников:Только для статусных персонОтзывы о журнале «Новая Литература»: 24.03.2024 Журналу «Новая Литература» я признателен за то, что много лет назад ваше издание опубликовало мою повесть «Мужской процесс». С этого и началось её прочтение в широкой литературной аудитории .Очень хотелось бы, чтобы журнал «Новая Литература» помог и другим начинающим авторам поверить в себя и уверенно пойти дальше по пути профессионального литературного творчества. Виктор Егоров 24.03.2024 Мне очень понравился журнал. Я его рекомендую всем своим друзьям. Спасибо! Анна Лиске 08.03.2024 С нарастающим интересом я ознакомился с номерами журнала НЛ за январь и за февраль 2024 г. О журнале НЛ у меня сложилось исключительно благоприятное впечатление – редакторский коллектив явно талантлив. Евгений Петрович Парамонов
|
|||||||||||
Copyright © 2001—2024 журнал «Новая Литература», newlit@newlit.ru 18+. Свидетельство о регистрации СМИ: Эл №ФС77-82520 от 30.12.2021 Телефон, whatsapp, telegram: +7 960 732 0000 (с 8.00 до 18.00 мск.) |
Вакансии | Отзывы | Опубликовать
|