Яржомбек Александр.
Эссе «Росия-го».
Несколько лет тому назад на Северных Курилах на маленькой шхуне «Тэнъю-мару дай-дзюроку» мы рыбачили всемером. Синдо (начальником промысла) был пожилой японец Савада-сан, а мы шестеро – «русские», то есть граждане разных республик распавшейся державы. Савада по-русски не говорил и общался с «толпой» через меня, хотя можно было обходиться без переводчика. Все знали своё дело. В разговоре с японцем ребята использовали выражения «санта мария» (дело плохо) «о’кей» (всё в порядке), известную ненормативную лексику и выразительные жесты. Японец был многословен вне зависимости от того, понимают его или нет. Со мной он старался говорить на «хёдзюн-го» – нормативном японском языке, но быстро сбивался на «цу-кающее» северное наречие Аомори и Хоккайдо.
Надо сказать, что, хотя, перефразируя Андерсена, в Японии все жители японцы и даже сам император японец, жители этой великой страны, как и у нас, очень разные. Там есть и свои чухонцы, и свои казаки, и свои пошехонцы, горцы, поморы. Я не сразу усвоил, что «цуно» это не рога, а «кино» то есть вчера, что «цуцу» это не трубка, а «тити» то есть отец, что «цзу» это не карта, а «дзи» то есть десять, что «хацу» это не начало, а «хати» то есть восемь. Не будь непременного хёдзюн-го, не было бы и единой нации Ямато. Поэтому Савада полагал, что мы, команда, общаемся на росия-го, российском языке – языке россиян.
Я втолковывал японцу, что нет росия-го – российского языка, а есть русский язык – русу-го, на котором общаются русские и крепко связанные с ними народности. Он «врубался» с трудом: «Вы все – «росия-дзин» (россияне), значит, и говорите на своём «росия-го» – российском языке». Нет, – говорил я. – Шарип – татарин – «тарутару-дзин», и его родной язык «тарутару-го», Саркис – армянин – «арумэния-дзин», и его родной – «арумэния-го», Григорий – украинец – «укураина-дзин» – его язык «укураина-го», Виктор – эстонец – «эсутония-дзин» – у него «эсутония-го», и только капитанящий Вадим Кочергин – русский. «А кем Ваше благородие изволит являться?» (вольно передаю одну из степеней японской вежливости). Я, говорю, поляк. Здесь я для красного словца приврал...