Парнев Виктор.
Рассказ «Хлеб наш насущный».
...В шестидесятники он не успел, не дотянул по возрасту. Стать в один ряд с Евтушенкой, Окуджавой, Вознесенским, Ахмадулиной не получилось. Смутно он подозревал, что не получилось бы в любом случае, что виноват не один только возраст, но вполне признаваться в этом даже самому себе: да, я не из первого ряда, я, скорее, из второго, а возможно, и из третьего… нет, такое было выше его сил. Да и существуют ли они, эти ряды, все эти, как нынче принято говорить, узнаваемость, издаваемость, упоминаемость, приглашаемость?.. Условность, чистая условность, придумка издателей, редакторов и окололитературных торгашей. Поэзия не может делиться на ряды, уровни и категории. Поэзия или есть, или её нет. Или коснулся тебя крылом пролетевший мимо ангел, или миновал, не приблизившись и не заметив, что чаще всего и бывает. Его, Лебединского, ангел задел-таки мимолётно. Он это знал, чувствовал, он не мог ошибиться...
