Мысли

 

Комедия с печалью

 

	Поделиться:

 

 

 

Этот текст в полном объёме в журнале за февраль 2023:

 

На чтение потребуется 40 минут | Цитата | Подписаться на журнал

 

 

 

 

Действие происходит в квартире; парочка ужинает. Мужчина кушает с картинным удовольствием.

Пётр. Котлеты изумительнее прежнего. То есть, завораживают как никогда. Это подозрительно необъяснимо. Это шедевр кулинарии! Ты непредсказуема!

Катя. Те же специи, всё абсолютно то же самое.

Пётр. Умница. Я не ожидал такой необыкновенности от собственной жены.

Катя. Что-то не так? Что-то ты чересчур…

Пётр. Нет, что ты – я восхищён. Я давно так не восхищался (ест с наглядным наслаждением). Вот для чего живём? Для восхищения, и чтобы выразить его Господу. Иначе, зачем мы ему нужны? Должна же быть ему какая-то он нас польза. Например, эстетическая. Зачем мы ему, если не делаем представления? Ведь иначе ему можно обойтись без нас, любуясь животными. Уверен, что Господь ждёт от нас разнообразия действий. Я даже думаю, нелогичности.

Катя (ест). Котлеты как котлеты; всегда такие. Это ты сегодня в ударе. Чем-то взбудоражен?

Пётр. Прямо уж, взбудоражен! Просто заинтригован.

Катя. Интересно, чем?

Пётр. Катюль, ты мне, конечно, не жена. Я в том смысле, что это твоё условие – не расписываться. Мы живём вместе уже больше пяти лет. Поскольку мы – устоявшиеся сожители, то я имею право тебя ревновать. Разумеется, в исключительно умеренных пределах. Всё же, не муж. Как бы юридически ограничен в претензиях. А ты – как бы самостоятельность с ограниченной ответственностью.

Катя. О чём это ты так загадочно говоришь?

Пётр. О ревности.

Катя. Зачем тебе ревность?

Пётр. Ревность – главная и самая естественная часть любви, самая живучая. Любовь может пройти, ревность – никогда. Кто не ревнует, тот в любви не живёт, а так – статистически присутствует в вялой форме.

Катя. Уж не ревнуешь ли к кому-то меня?

Пётр. Ну, я же, как-никак, мужчина, и не могу не ревновать в принципе. Это даже неприлично, я бы даже сказал, аморально. Ревность – это, всё же, признак любви.

Катя. Не пойму, к чему ты скребёшь?

Пётр. Вот всё мне в тебе нравится, все твои словечки. А скребу я к тому, что ты мне изменяешь.

Катя. Я?!

Пётр. Но не искажай лицо! Конечно, ты. Больше у меня никого.

Катя. Так я тебе лгу?

Пётр. Пока нет. Ты просто недорассказываешь…

Катя. О чём это я недорассказываю?

Пётр. Сама знаешь, о чём.

Катя. Не томи, о чём же я…

Пётр. Боишься не угадать. То есть, можно подозревать, что случай не единственный!

Катя. Ничего я не боюсь!

Пётр. Это правильно, я же не угрожаю. Представляешь, что сейчас бы делал законный муж: он, как минимум, таскал бы тебя за волосы, пиная в живот. Так что цени преимущество свободных отношений.

Катя. Нет, это, наконец, невыносимо!

Пётр. Так не выноси! А расскажи спокойненько, но в деталях.

Катя. Детали зачем?

Пётр. Катенька, подробности помогут мне всё полнее пережить, исчерпать вопросы и успокоиться. Так сказать, остановить беспощадность воображения.

Катя. Но с чего ты взял, что я изменила?

Пётр. Вот. Изменила – это уже конкретная определённость. Ты не сказала «изменяю»; ты изменила!

Катя. Повторяю: с чего ты взял?

Пётр. Ты, всё-таки, хочешь оставить меня в режиме сомнения, хочешь помучить. За что? Разве я плохо к тебе отношусь? Я хочу знать все подробности, чтобы представить, пережить и не страдать бесконечно. Мне нужна истина.

Катя. Господи, зачем тебе истина? Ты что – философ?

Пётр. Катенька, пойми меня правильно. Истина – это тупик. Остановка дум. Мы страдаем из-за воображения. Меня мучает его бесконечность.

Катя (громко). С чего ты решил, что…

Пётр. Успокойся. Только не обижайся. Я всё объясню.

Катя. Даже интересно.

Пётр. Ты сказала, что золотую цепочку дёшево купила у подруги, за три тысячи. За сумму, посильную для нашего бюджета. Мол, у подруги возникла чрезвычайная необходимость именно в такой сумме. А цепочка ей стала ненужной, так как ей подарили бриллианты. Так?

Катя. Так.

Пётр (хмыкнул). Твоя подруга и бриллианты! Нет, если фальшивые, тогда это факт. Но настоящие! Это вопрос. Ещё меня заинтересовало твоё осторожное настроение.

Катя. Чем тебе не нравится моя подруга?

Пётр. Катенька, мы же – не о ней. Я зашёл в ювелирный отдел и узнал, что цепочка стоит тридцать семь тысяч. Любовник или относительно состоятелен или безумен? Интересен любой вариант.

Катя. Не то и не другое. Он… Понимаешь, этот корпоратив, где все на халяву напились в хлам…

Пётр. Это когда ты еле пришла пьяная в два часа ночи?

Катя. Ну, я с непривычки так опьянела, что перестала соображать.

Пётр. Учту этот момент отсутствия сообразительности. Я отчасти сам виноват, каюсь: надо было, всё-таки, приучать тебя к алкоголю. А так – внезапное воздействие. Я же понимаю. Но кто же второе действующее лицо?

Катя. Наш противный технолог, Аркаша. Он всегда на меня пялился. Так надоел. Всё старался прикоснуться.

Пётр. Это ему удалось! А удавалось ли раньше?

Катя. За кого ты меня принимаешь! Конечно, нет. Жалкий тип.

Пётр. Прямо жалкий?

Катя. Он половина тебя по комплекции.

Пётр. Выходит, тебя соблазнила половина меня. Значит ли это, что я соблазняю тебя вдвое больше? То есть, будь он хотя бы как я, у него не было бы проблем и до того?

Катя. Сравнил!

Пётр. Я польщён. Но всё же, чем тебя соблазнило это мелкое подобие человека?

Катя. Он вызвал во мне жалость.

Пётр. Жалость?!

Катя. Но он, по сравнению с тобой, ребёнок.

Пётр. Ребёнок! Опять моя вина! Не настоял, чтобы у нас было дитё!

Катя. Он так беспомощно домогался.

Пётр. Он взял тебя беспомощностью?

Катя (вдруг, настороженно). Ты издеваешься надо мной!

Пётр. Помилуй! Просто пытаюсь сообразить. Понять механизм его коварства.

Катя. Мы оба были пьяны.

Пётр. Я понимаю.

Катя. Что ты понимаешь?! Это случайность. Он довозился до близости!

Пётр. Довозился! Какое потрясающее слово. Как оно озарило всё! Постой, не говори ни слова; дай пережить картину: ребёнок, да ещё пьяный, довозился до полового акта!

Катя. Как ты вульгарен!

 

Убегает в другую комнату. Пётр через минуту уходит за ней.

 

Пётр. Извини, не хотел задеть тонкости ваших чувств. Но согласись – какая трепетная картина!

 

Катя, вскакивает и возвращается в комнату. Пётр – за ней.

 

Пётр. Катюль, ну умоляю меня простить! Я невольно увлёкся видением. Я прошу тебя, успокойся. Ну, что теперь. (Они минуту молчат). Ну, Кать!

Катя. Но я же была пьяна!

Пётр. Я всё понимаю. Или почти всё. Но золотая цепь? Это что – амплитуда чувств?

Катя. Он что-то внедрил, ему дали огромную премию. Сто тысяч рублей! А он ещё копил на ноутбук. Купил его и ещё две цепочки. Самую дорогую подарил мне!

Пётр. Очевидно, был потрясён полученным впечатлением.

Катя. Думаю, он был потрясён тем, что наконец-то это произошло. Он не смел и мечтать. Ты бы его видел.

Пётр. Ещё посмотрю.

Катя (испуганно). Что? Ты его…

Пётр. Не волнуйся, мне просто интересно. Он даже ни о чём не догадается. Но мне необходимо его увидеть, иначе я не смогу спать, есть, жить. Пойми, чтобы успокоиться, я должен знать всё. Иначе мне не остановить проклятое воображение!

Катя. Ты меня презираешь?

Пётр. Я всё понял, а понять – это почти простить. Но пойми и меня, и пожалей: я должен пережить и успокоиться. А для этого я должен его увидеть. Истина хороша тем, что останавливает воображение. Нам больно, когда мы воображаем, потому что нам видится в сто раз больше того, что есть. Не беспокойся, я под любым естественным предлогом войду к нему в дом. Это сразу освободит меня от сомнений и переживаний. Я себя знаю.

Катя. А вдруг тебя это огорчит?

Пётр. Скорее всего, я рассмеюсь. Или картина была другой? Допустим, я узрю принца, до которого мне далеко… что ж, тогда я тоже рассмеюсь, но печально. Даже, не исключено, что напьюсь вдребезги. Всё-таки, повод!

Катя. И всё-таки, я тебя не понимаю. Другой бы мужик…

Пётр. Придал бы этому факту чрезвычайное значение? В чём ты меня упрекаешь? Что не пинаю тебя в живот?

Катя. Не упрекаю, но ты непостижим! Ты над всем!

Пётр. Ах, это… Ладно, если ты не против, буду гордиться тем, что я не абы кто, а личность непостижимая. То есть, могу подняться над всем. Страшно подумать: насколько!

Катя. Ну, всё-таки, ты…

Пётр. Хватит обо мне, и так уж горжусь. А гордыня – грех. Не хочу сразу собой гордиться. Сначала разберусь.

Катя. Я тебя прошу…

Пётр. Не волнуй себя, дальше я сам.

 

 

 

Чтобы прочитать в полном объёме все тексты,
опубликованные в журнале «Новая Литература» в феврале 2023 года,
оформите подписку или купите номер:

 

 

 

 

	Поделиться: