Жертвенник. О сакральном и профанном литературного творчества

На чтение потребуется 12 часов | Скачать: doc, pdf, rtf, txt | Хранить свои файлы: Dropbox.com и Яндекс.Диск

 

 

 

Это первое, что мне приходит на ум. Всякий хороший текст, и в особенности – художественный, оказывает на читателя чарующее воздействие. Текст околдовывает, затягивает, заставляет о прочитанном думать. Не будет преувеличением такое воздействие назвать магическим.

К какой разновидности магии отнести литературу? Пожалуй что – к гомеопатической, имитативной, основанной на законе подобия. Подобное рождает подобное: мысли автора, дойдя до читателя, пускают мысль читательскую в направлении, заданном автором. Впрочем, есть в литературе и элемент магии контагиозной. В физическом плане, к примеру, это – автограф писателя на корешке книги. А в плане ментальном, мысль читательская, соприкоснувшись с произведением, бывает этим произведением заражена; порою – надолго, иногда – на всю жизнь. Мысль заразительна.

Думает ли об этом писатель в процессе письма? И да, и нет. Это зависит о соотношения профессионализма и непосредственности, расчетливости и экспрессивности, цинизма и искренности, трансцендентности и имманентности, короче говоря – профанности и сакральности. Но вне зависимости от подхода, всякий писатель, во-первых, надеется, что его мысль когда-то и где-то найдет своего читателя; во-вторых, он использует проявления жизни разных людей, чтобы через эти следы в образной форме воздействовать на читателя; и, наконец, в-третьих, писатель надеется, что произведения, в которые он вложил частицу себя, останутся быть, независимо от него, неопределенно долго и актуально. Он надеется, что его мысли не будут забыты людьми. Надеется оставить свой след на песке…