Лимонная роща Орландо

 

Купить в журнале за январь 2016 (doc, pdf):

 

На чтение краткой версии потребуется полтора часа, полной – 1 час 40 минут | Цитата | Скачать в полном объёме: doc, fb2, rtf, txt, pdf

 

 

 

– Как ты спал, Орландо? – спросил его Магистр на следующее утро. – Снилось ли тебе что-нибудь?

– После наших лекций я думал, что буду спать как убитый, но ничего подобного, – признался юноша. – Не раз ночь лишала меня сна, и эта ночь не была исключением. Но сон этот одарил меня ярчайшими образами, которые я опять же не в силах описать. Я даже не могу сказать, вещественные ли они или абстрактные…

– Не расстраивайся, – подбодрил его Магистр, заметив отчаянье на его лице.

– Я отчаиваюсь не от моего бессилия описать их, а от их силы и мощи, которые почти не в состоянии выдержать моё сознание. Тогда я боюсь, что сойду с ума.

– Пока я рядом, с тобой ничего не случится. Что бы тебе ни приснилось, я всё тебе растолкую и покажу направление, в котором ты должен осознать этот образ. Но пока рано, пока тебе нужно ещё многому научиться. Что же ещё было в твоём сне? Найди в своём сне понятное.

– Да, да, – напрягся Орландо, и даже с виду казалось, что он заметался в своих мыслях. – Там была музыка, как бы музыкальное сопровождение. Ясное, но не могу её описать, она, точно мерцание звёзд, но если мерцание звёзд молчаливо, то там была мелодия, пронизывающая каждый капилляр сердца. И, это, учитель, я понимаю, размер стиха, стопы, которые мы изучали. Эта музыка задавала ритм, но я хорошо вчера усвоил лекцию, а в какой стопе был тот стих, не могу сказать. Совсем не могу даже предположить. Но точно могу сказать, что ни одна из тех стоп не подходит, потому что все те стопы подогнаны под земные слова, там же не слова. Там иные знаки. И если бы я смог спеть эти знаки и облачить их в текст, не нанизывая на них земных слов! О, учитель, как всё это сложно!

Магистр похлопал его по плечу.

– У тебя всё впереди, мой друг. «Украшенной» речью Аристотель называет речь, имеющую ритм, гармонию и метр. Хоть эту книгу ты читал?

– Да, – с облегчением признался Орландо.

– В твоём сне ты видишь украшение, а речи нет. И чтобы достать её…. – и тут Магистр внимательно посмотрел на утреннее, но уже измученное лицо Орландо. – Ещё раз спрашиваю тебя, друг мой, ты, правда, этого хочешь?

– Да, да! – утвердительно произнёс юноша.

– Тогда продолжим, – кивнул Магистр. – Рифма – это удивление звуков. В белом стихе каждая строчка живёт, грубо говоря, своей жизнью, не зная друг друга в лицо, не смотря друг на друга. Да, здесь речь идёт именно о направлении. В белом стихе все строчки устремлены вдаль и движутся к единой идее, и только она их объединит, они рвутся к описанию образа, может, поглядывая друг на друга, но не возвращаясь, а если возвращаясь, то не потому, что их пригласила какая-то строчка. В рифме же звуки обращаются друг к другу, не могут жить друг без друга, встречают себе пару и удивляются своей похожести. Выражение их лиц похоже на лёгкое недоумение. Они пожимают плечами, стеснительно здороваются, а потом дружат целую вечность. Ты понимаешь меня, Орландо?

– Да, понимаю. В белом стихе каждая строчка сосредоточена на себе, но вместе они выполняют определённое действие и имеют одну цель. Очень похоже на организацию общества. А в рифмованном стихе строчки находятся ближе друг другу, имеют более тесную связь. Похоже на влюблённых.

– Да, но не путай размеры стиха и размеры социальных институтов. Здесь дело касается только отношений. И сейчас я тебе расскажу, в каких отношениях могут находиться строки.

Так Магистр Поэзии поведал Орландо о системах рифмовок – смежной, перекрёстной, кольцевой и сплетённой. Вот, например, смежная имеет формулу а-а-б-б. Одинаковыми буквами обозначались рифмующиеся окончания. Смежная рифмовка, говорил Магистр, похожа на весёлого человека, бегущего вприпрыжку, ничто его не может остановить, он беззаботен, его ничто не тяготит. Настроение, конечно, может иметь разный характер. Но факт быстрого передвижения человека неоспорим. Он побежит в любом случае, а с какой скоростью, это уже дело ритма.

 

Перекрестная рифма, возможно, сложней, возможно, нет. И формула её а-б-а-б. Здесь уже будто бегут два человека, и один догоняет другого. Конечно, им ни за что на свете не перегнать друг друга: выступает первая рифма, выступает вторая, и когда первая рифма, словно второй волной, обегает вторую, то вторая догоняет третью строчку в четвёртой строчке. Так и движется этот стих. И здесь, конечно, нужно помнить, что если даёшь мешок одному человеку, то такой же весом дай и второму. А если ты решил, что один из них будет идти налегке, то и второго не лишай этого удовольствия.

 

– Ну, так это игра получается – игра двух людей, которым и в голову не приходит, что они играют. Интересно!

 

Кольцевая рифма, она же опоясанная или охватная, более редка, с формулой а-б-б-а. Да кому же хочется ходить по кругу! Ведь куда бы ни мчался стих, он должен возвращаться к началу. И ни в коем случае не подумай, что первая строчка нудная и долговязая; что не из-за её темперамента, а из-за всей мысли стиха её надо подпитывать и волочить за собой.

 

– То есть она королева, и пара её рифмы делает ей глубокий поклон. Так мы воздаем хвалу и честь нашим благородным предкам.

– Именно, так и эта строчка требует особого внимания по своей важности и своему величию, возможно, её новизне или гордости за неё.

 

Сплетённая рифма самая гибкая и имеет множество формул, например, а-б-в-а-б-в, а-б-в-в-б-а. Но это, сам понимаешь, уже на твоё усмотрение, какие выводить узоры. Хочешь, они будут растекаться, как вержа от брошенного камешка в воду – тогда это будет а-б-в-в-б-а. Хочешь, они будут вылеплять цельный образ и соединяться воедино…

 

– Как гончар дрессирует глину таким образом, что из неё выходят великолепные вазы? – спросил любопытный Орландо.

– Возможно, но не забудь, что когда лепишь прекрасную вазу, у тебя может получиться и неровная, некрасивая или превосходная тарелка или ложка. Выбери, к чему будешь стремиться, и стремись до последнего – в этом настоящий творец, настоящий поэт.

 

Занятие закончилось. Солнце уже закатывало глаза, вечер находился в глубоком дремотном состоянии. Окрестности монастыря были всё ещё неизвестны для Орландо, и он выпросил у своего учителя разрешение совершить вечернюю прогулку. Несмотря на то, что время повечерия уже давно прошло и на улице было темно, Магистр уступил Орландо, но с условием, что они пройдутся вместе. Юноша с радостью согласился.

В вечерней мгле монастырь выглядел спокойным. В нескольких окошках горел свет. Они были единственным освещением окрестности.

– Я и, правда, никого не видел. Сложно поверить, что здесь много людей, – прервал тишину Орландо. – Такое ощущение, будто мы одни.

– Это жизнь. Долго я так жил, – сказал безразлично Магистр. – Хорошо, что ты здесь. – И вдруг нерешительно он спросил его: – А помнишь ли ты, как жил, когда был мечтой?

Орландо нисколько не смутился, однако ему было очень сложно вспомнить даже какие-то общие детали.

– Вряд ли я смогу что-либо вспомнить, – признался он.

– Ты должен вспомнить, – настаивал Магистр. – Моя цель – не раскрыть тайны существования мечты в мечтах, моя цель – научить тебя вспоминать. Тот сон, который к тебе приходит – очень сильный сон, к нему не пробраться человеческой памяти, но если ты сможешь припомнить хоть что-нибудь из невозможного, ты сможешь всё. В темноте легче доставать образы из глубин памяти. Попробуй!

Они сели на голую землю, и Орландо закрыл глаза и сосредоточился на том, что было и чего уже нет. Как же выйти за границы времени? Как обрести свободу, необъяснимую доводами разума? Как услышать глазами голос свой далёкий, вечный?

Сначала ему показалось, что он просто рисует в голове пустоту, но через некоторое время в его голове заплясали поэтические гиперболы: то успокаивали сердце, то веяли жутью из холодной гробницы. Он глубже погружался в своё воображение или само воображение погружало его на дно колодца, засыпанного кучей секунд, минут и часов. И, когда Орландо показалось, что он будто похоронен под гнётом этого песка, ему стало сильно жутко, холодок замелькал по его лицу, тело стало сильно обжигать. Его так сильно жгло, что юноша захотел всё прекратить, но было уже поздно: страх прошёл, а вместо него всё тело окутали спокойствие и лёгкость, словно его поместили в волшебный эфир. Орландо заполнила необъяснимая красота, и то, что значила эта красота, было на ней написано.

И вдруг он очнулся.

– Я всё понял! – воскликнул он. – Я всё могу объяснить, я могу всё описать, но как открытку. Представьте себе, – продолжил он сбивчиво, еле переводя дыхание, – любую картину из этого леса.

– Представил.

– А теперь представьте, что на этой картинке написана фраза, имеющая некое значение.

– Слова? Наши слова?

– Да, обычные слова, как если бы они были написаны в воздухе, но если бы они были видимы. И я был неким написанным словом. Возможно, просто Словом, написанным, но недоступным для глаз. Больше я ничего не могу сказать. Не могу сказать, вы ли создали это Слово или это Слово было до вас, а вы его почувствовали и облекли его в надежду. Не могу сказать.

– Ты и так много сказал, – сказал Магистр. – Уж совсем темно. Пойдём домой.

Орландо кивнул, но он всё ещё был погружён в свои мысли.

– Большее не вспоминай, – серьёзно сказал ему Магистр. –Как ты себя чувствуешь?

У него болела голова. Но такая боль бывает в наслаждении от избытка лесного кислорода.

 

 

 

---

Купить доступ ко всем публикациям журнала «Новая Литература» за январь 2016 года в полном объёме за 197 руб.:

Банковская карта:	Яндекс.деньги:	Другие способы:
		Наличные, баланс мобильного, Webmoney, QIWI, PayPal, Western Union, Карта Сбербанка РФ, безналичный платёж
После оплаты кнопкой кликните по ссылке: «Вернуться на сайт продавца»		После оплаты другими способами сообщите нам реквизиты платежа и адрес этой страницы по e-mail: newlit@newlit.ru

Вы получите каждое произведение января 2016 г. отдельным файлом в пяти вариантах: doc, fb2, pdf, rtf, txt.