Ну всё, всё… Всё?

 

 

 

О н а. Мне никто не звонил?

О н. Как могли звонить, когда трубка валяется?

О н а. А, да. Совсем не варит.

О н. Кого это ты ждешь?

О н а. Никого.

О н. Ты сказала, Витька должен поз­вонить.

О н а. Витька, да. У него сегодня зачет.

О н. Зачет или он готовится?

О н а. У приятеля он. Зачет завтра.

О н. Сегодня или завтра?

О н а. Отстань.

О н. Завралась ты, мать.

Она. Чего я завралась? У него действительно завтра зачет. Чего я за­вралась?

О н. А сама ты не можешь позвонить? Чем изводить себя... Да он и забыл, что ты ждешь, сынуля твой.

О н а. Он всегда звонит.

О н. Всегда звонил, а сегодня забыл. Лежит, наверно, со своей Танюшей...

О н а. Они расстались, я тебе уже говорила. А завела, завела девка. А?

О н. Ну а чего...

Она. Старый хрен. Можешь успо­коиться: ты бы ей все равно не пон­равился.

О н. Да что ты?

Она. Вот и представь. Мы о тебе говорили.

О н. Да?! И что?

О н а. Ничего. Сказала, что ты мужик ничего, симпатичный, но что у тебя уже все позади, ей такие не интересны.

О н. Ах, сучка! Позади, значит?

О н а. А то нет.

О н. Жаль, что твой Витька замешан, я бы ей показал, что позади, что впереди.

О н а. Хвастуны вы ж все, вот что я тебе скажу. Можешь мне как женщине поверить, что ничего у тебя бы с ней не получилось. Когда да, так да, я же не отрицаю. А когда нет, то и нечего...

О н. Ну, спорим?

О н а. Не получится, не получится. Тебе теперь только морковку хрумкать. (Сме­ется.)

 

О н а.Вы даже не представляете, как вы смешно смотритесь.

О н. Кто – вы?

Она. Все – вы. Старые пердуны, вроде тебя. Честное слово... Когда вы распуска­ете перед молодыми свои одряхлевшие перышки. (Заливается смехом.)

 

О н. Только что ты убеждала меня, что я в самом соку.

О н а (сквозь смех). В соку, да... утвер­ждала... убеждала...

 

О н. Хоть развеселил тебя.

О н а. Развеселил.

О н. А то я не вижу, как тебе весело.

О н а. А что? Честно: смешно. Вы ведь не видите... вам ведь все кажется...

О н. Это ты уже от злобы, мать.

О н а. А чего мне злиться?

О н. Да так, по-бабски: на всякий случай.

 

О н. Ну что, ты уже выздоровела?

О н а. Еще и обижается. Лучше налей. Смотри, какой салат у нас получился. Будем гулять до утра.

О н. Да ты через час пожухнешь.

О н а. Говнюк ты, лапуль.

О н. Спасибо.

О н а. Говнюк, говнюк. Я тебе все могу сказать, так что терпи и слушай.

О н. Это по какому такому праву?

О н а. По праву, что я хорошо к тебе отношусь. И вижу тебя насквозь.

О н. Интересно.

О н а. Вижу, вижу, не думай, что ты такая уж загадка. Для Танечки ты, может, загадка, а для меня нет.

О н. Что тебе эта Танечка?

О н а. А для меня нет, не думай.

О н. Почему же я говнюк?

О н а. Это вы перед ними можете напускать на себя.

О н. Поехала.

О н а. А перед нами не надо. Не надо, лапуль. Ты хороший мужик, я ничего не говорю, а то, что в тебе есть, ты и сам знаешь.

О н. Конечно, знаю.

Она. Конечно, знаешь. Потому что ты умница и я тебя люблю. (Смеется.) Давай пить и жрать. Хватит этих ду­рацких разговоров... И наконец, музыку слушать. (Включает.) Я тихо. А?! Кайф, а?!

                                     Звучит Бинг Кроссби.

– Не стареет, а? Я могу целый день такую музыку слушать.

             Он, похоже, не разделяет оценку На­тальи, но что-то сдерживает его на сей раз высказывать свое мнение.

О н а. (Подымает рюмку.) За... за... за...

О н. ... ело.

Она. Вот именно. (Смеется.) За то, чтобы все прошло успешно.

О н. Сразу все?

Она. Ну... то, что меня интересует.

О н. А что тебя интересует?

Она. То, что мне предстоит.

О н. А что тебе предстоит?

О н а. А предстоит мне...

 

О н а. Ты все думаешь, что я притворяюсь.

О н. Так, это опять надолго.

Она. Тогда пей, если тебе некогда.

О н. Наталья... Ты можешь не придумы­вать конфликтов? По-моему, вполне до­статочно тех, что есть. Если тебе мало, могу подбросить своих.

Она. Я в понедельник ложусь в больницу, лапуль.

 

О н. Не понял.

Она. Вот так.

 

О н. Не понял.

О н а. В больницу. (Пьет.) Пей. Чего не пьешь?

 

О н а. Так что, лапуль... Вот так-то.

О н. Ну и что? Только без этих самых... не надо... без трагедий.

О н а. И никаких трагедий.

О н. Я тоже так думаю. Ну и ложишься, ну и что?

Она. Ничего. Ложусь.

О н. На какой предмет?

Она. Пей.

 

О н а. Все там.

О н. Все, да?

Она. Плохо, лапуль.

О н. Помираешь, да?

Она. Может, и помру.

О н. Иди-ка ты, старуха!.. Тебя, знаешь, от чего надо лечить?

О н а. От чего?

О н. Ты не в Кащенко, случайно, на­мылилась?

Она (смешок). Нет.

О н. Могу устроить. У меня там кто-то есть.

Она. Пей.

О н. Ну, Наталья, с тобой, знаешь...

Она. Хе-хе-хе. Что? Ах ты моя лас­точка! Дай, я тебя поцелую. Жалко тебе меня? (Пристраивается рядом.) Нет, вначале выпей, а то будешь потом попрекать, что от меня несет сивухой. Честно, ложусь.

О н. Ну и ложись, давно надо было. А что сразу не сказала?

Она. Зачем?

О н. Да-а...

О н а. А знаешь, зачем я тебя позвала? Проводить.

О н. В больницу?

Она. Представляешь? В понедельник ложиться в больницу, а нет своего человека, который мог бы... даже не проводить, я сама доберусь, это ерунда, а с которым я могла бы провести последний день. Своего человека...

 

О н а. А?

 

О н а. Чего не пьешь?

О н. Я, вообще-то, никогда не пью, когда на душе паскудно.

Она. Здра-асте! Что я тогда уродова­лась перед этой сучкой? Кто просил? Пей! Давай, я еще с тобой выпью. Вот напьюсь сейчас...

О н. Есть, с чего напиваться.

О н а. Все равно. Я уже немножко того... Думаешь, мне хочется?

О н. Так не пей.

О н а. А иногда хочется. Что, тоже паскудно?

О н. А ты думаешь, что только у тебя.

О н а. Я понимаю.

О н. Такая безнадега кругом, что...

Она. Н-ну понятно.

О н. Я даже анекдот придумал.

Она. Иди ты!

О н. Сядь в кресло.

О н а. Что, тяжело?

О н. Не тяжело – рассказывать неудоб­но.

Она. Сейчас. Давай анекдот.

О н. Встречаются двое. "Как дела?" – "Ой, все так плохо, все так плохо! Кроме одного: у всех все так плохо, все так плохо..."

 

Она. А-а... Н-ну понятно.

О н. Не понравилось?

Она. Почему? Понравилось.

О н. А почему не смеялась?

Она. Тебе как нужно: "Га-га-га"?

О н. Да ты не поняла ни черта, мать. Иди к себе.

Она. Поняла. Почему не поняла? Все так плохо, что у всех все так плохо.

О н. Да ну тебя.

О н а. Ну а как?

О н. Все так плохо, кроме одного: у всех все так плохо... Только и хорошего у него, что у всех так же хреново, как у него.

Она. А-а... (Смеется.) Хорошо, ла-пуль, верно. Умница. Но, по-моему, я этот анекдот слышала.

О н. Пошла ты в задницу.

Она. Ну, слышала, я тебе говорю.

О н. Где ты могла слышать?

О н а. Не помню... А что ты кричишь?

О н. Ну, где ты могла слышать? Я тебе говорю, что сам придумал.

Она. Я что, оспариваю? Ты мог придумать, не зная этого анекдота.

                                                Он выпивает.

О н а. Вот это другое дело. Положу тебе са­латик. Что за дрянь она нам дала?

О н. Какая-то настойка.

Она. Ничего?

О н. Ты же пила.

О н а. Я ничего в этом не понимаю.

О н. А в чем ты понимаешь?

О н а. Ни в чем.

 

О н а. С-сучка, сюда рвалась, хе-хе.

О н. Кто?

Она. Кто, кто... Учуяла.

О н. Молодая?

Она. Ты уже спрашивал. Не старая. Но я лучше.

О н. Пф! Как это – рвалась?

О н а. А вот так: "Отдай мне его!"

О н. Что, прямо так?

Она. Прямо так. Ну, шуточками, ко­нечно, но смысл такой.

О н. Иди ты!

Она. Насилу отбилась. Сказала, что по делу человек.

О н. Прямо "отдай"?

О н а. Отдай и все. У тебя, говорит, и так мужик есть.

О н. А что, у нее нет?

Она. Ходил какой-то. Что-то давно не видела. Знаешь, как у нас: сегодня есть, завтра нет.

О н. Ну вот, а человек с тоски помирает.

Она. Она-то? Перебьется. Я еще за нее буду? Сама не знаю, как быть. Ну вот как быть, лапуль, посоветуй.

О н. Так.

Она. Как?

О н. Как есть.

О н а. А? Вот как? На все наплевать, да? Я, например, не могу. И зря, верно?

О н. Не знаю.

Она. Наплевать могут те, кто может наплевать.

О н. Смотри-ка!

О н а. Не согласен?

О н. Афоризм. Ну-ка, еще выпей.

Она. Что, не права я?

О н. Замечательно сказано.

О н а. В споре рождается истина.

О н. В споре умирают нервные клетки.

О н а. Я не права?

О н. Ты во всем права, мать. Ты права... Я прав. Он прав. Она права. Оно прАво... ПравО...

Она. Теперь я не хочу.

О н. Хорошо у нас с тобой получается.

Она. Ага. (Смеется.)

О н. Выключи ты это старье!

О н а. Не нравится?

О н. Не в жилу.

Она. Может, поставить что-нибудь современное?

О н. Да, подруга, старые мы уже с тобой.

Она. Почему?

О н. Потому,  что старые.

О н а. Ты думаешь?

О н. Я все время об этом думаю. С восьми лет.

О н а. Со скольки?!

О н. "Что-нибудь современное..." Хе!

Она. Ну, что опять не так я сказала? Что-нибудь современное. А что?

О н. Такой солидный оборот: "что-нибудь современное". Поседевший, потя­желевший – молодая никогда бы так не сказала.

О н а. Да ну тебя, придумаешь вечно. Что я такого сказала? Что-нибудь совре­менное. А как иначе?

О н. Правильно, правильно, я ведь ниче­го.

Она. Делать тебе уже нечего. Пей, ешь. Что я такого сказала?

О н. Все нормально.

О н а. В старухи меня записал. Сам ты старик и есть.

О н. Я и не отрицаю.

О н а. А я не считаю себя старухой.

О н. А ты не считай.

О н а. В старухи он меня записал. Я, если   хочешь   знать, ' помоложе большинства молодых. У Левы, кстати, жена молодая.

О н. Ну и что?

О н а. И ничего. И на Танечку твою я тоже смотрю, смотрю...

О н. Уже мою.

Она. Вам же такие нравятся... Двадцать два года, а уже все повидала, все знает и ничего не хочет, кроме хаммеровского центра.

О н. Какого?

Она. Предел мечтаний: еще раз сходить туда. Кто-то ее туда уже водил, наверно, и заплатил как следует...

О н. Не говняй, мать. Не говняй. Задело, понимаешь...

Она. Ну а чего ты? "Стару-уха..." Какая я старуха?

О н. Не старуха, не старуха. Что это за центр?

Она. Торговый центр. Вроде, Хаммер построил...

О н. А-а, я не разобрал. А что, так хорош?

Она. Н-ну! Я тебе скажу... Что есть, то есть.

О н. Была, что ли?

Она. Один раз.

О н. Ну и что?

Она. Ничего. Здорово.

О н. Что там такое? Стены медом обмазаны?

Она. Почти.

О н. Мать, не тяни. А то про всякую фигню трепемся...

Она. Что я тебе могу рассказать? Сходи да посмотри.

О н. Что, просто так? Можно войти и посмотреть?

Она. Просто так тебя не пустят.

О н. А ты как там оказалась?

О н а. Я не оказалась.

О н. Как же ты была один раз?

Она. Почти.

О н. Как это – почти? Почти – это ты про мед сказала.

Она. Что ты привязался? Я тебе об одном, а ты на другое перескакиваешь. С тобой ни о чем нельзя говорить, лапуль.

О н. Ты тут мне заливаешь, а я виноват.

Она. Что я тебе заливаю?

О н. Ничего.

Она. Ничего я тебе не заливаю. Я тебе говорила про Таню, а ты меня перебил.

О н. Потому что ты ее начала говнять.

Она. Вовсе нет.

О н. И не надо.

О н а. И не буду. А что это ты за нее?

О н. Да так, просто. Можешь говнять.

Она. Ты прав, лапуль, я свинья.