Оскар Уайльд как критик. Психология писательства.

Роль писем в жизни писателя

comprise the first letters of Aurore Dupin, a child of eight years old, as well as the last letters of George Sand, a woman of seventy-two. The very early letters, those of the child and of the young married woman, possess, of course, merely a psychological interest; but from 1831, the date of Madame Dudevant’s separation from her husband and her first entry into Paris life, the interest becomes universal, and the literary and political history of France is mirrored in every page.

Первые письма были написаны еще 8-летней девчонкой Авророй Дюпэн, а последние – 72-летней старухой Жорж Санд. Конечно, ранние письма, вплоть до первых писем замужества, не выходят за рамки психологического интереса. А вот начиная с 1831 года, когда м. Дюдеван рассталась со своим мужам и вступила в парижскую жизнь, письма приобретают универсальный интерес. С каждой страницы на читателя смотрит не всегда приглядное лицо тогдашней литературной и политической истории Франции.

For George Sand was an indefatigable correspondent; she longs in one of her letters, it is true, for ‘a planet where reading and writing are absolutely unknown,’ but still she had a real pleasure in letter-writing. Her greatest delight was the communication of ideas, and she is always in the heart of the battle. She discusses pauperism with Louis Napoleon in his prison at Ham, and liberty with Armand Barbes in his dungeon at Vincennes; she writes to Lamennais on philosophy, to Mazzini on socialism, to Lamartine on democracy, and to Ledru-Rollin on justice.

Жорж Санд была неутомимым корреспондентом. Она мечтает в одном из своих писем о «планете, где чтение и писание отсутствую как класс», и, тем не менее, в писании писем она находит почти мазохистское наслаждение. Более всего она наслаждается обменом идей. Она всегда в гуще схваток своего времени. Она обсуждает проблемы нищеты с Л. Наполеоном, когда его засадили в тюрягу; и с Armand Barbes в его заключении в Венсенне. Она пишет к Ламеннэ о философии, к Mazzini о социализме, к Ламартину о демократии, и к Ледрю-Роллену о юстиции.

...

So from 1850 her letters are more distinctly literary. She discusses modern realism with Flaubert, and play-writing with Dumas fils; and protests with passionate vehemence against the doctrine of L’art pour l’art.

Начиная с 1850 г. письма Ж. Санд становятся всё более литературными. Она обсуждает современный ей реализм с Флобером, искусство драматической композиции – с Дюма-фисом, и яростно успоряет доктрину «Искусство ради искусства».