Кипяток

 

...Действительность нашу можно сравнить порой с кипятком, в котором мы совершаем заплывы…

 

Купить в журнале за июнь 2017 (doc, pdf):

 

На чтение потребуется 4 часа 30 минут | Цитата | Скачать в полном объёме: doc, fb2, rtf, txt, pdf

 

 

 

 

Она таскала в карманах мармелад и имела странное выражение лица. Имя у неё было Жора.

В 1991 году она гуляла по Москве в зелёных резиновых сапогах и смотрела по сторонам, как мне показалось, с нежным внимательным восхищением. Но потом я понял, что ошибался.

На столицу обрушился май, в каменных вазах дворов стояли охапки деревьев со свежими листиками, испитые граждане торговали оглушительно пахучей (ворованной, конечно) сиренью, и на душе было пусто и радостно. И прошёл этот первый ливень, когда струи воды наотмашь хлещут асфальт, и синий сумрак кругом, и в полной растерянности расползаются во все стороны автомобили, а потом – вдруг – тишина, и солнце сверкает в стёклах, кругом лужи и сломанные ветки, а у тебя рубашка прилипла и холодит спину, и ты чувствуешь себя одним целым с чирикающим воробьём, с блестящими проводами, с трещиной на тротуаре, где белеет палочка от эскимо.

…Я увидел её возле кинотеатра «Повторного фильма».

– Привет! Как дела?

– Хорошо.

– Поедем ко мне!

– Сперва мне нужно кое-куда зайти по делу... Это недалеко...

Мы перешли через дорогу, углубились в переулки и минут через десять были перед литой чугунной оградой, за которой находился одноэтажный сине-белый особняк. Ограда и особняк показались мне сначала жутко уродливыми, но потом я присмотрелся и понял, что они прекрасны.

Внутри здания было душно, блестели покрытый лаком паркет, зеркальные, как в вокзальных ресторанах, колонны, бронзовые ручки на дверях и светильники на стенах.

И среди всего этого блеска толпились юноши и девушки, нарядно одетые, с чёрными нотными папочками в руках, с лицами многозначительными и встревоженными одновременно.

– Как тебя зовут? – спросил я свою спутницу.

– Жора. Мне вот сюда. Подожди меня в коридоре.

– Нет уж!

Я распахнул указанную девушкой дверь, и мы вошли в большую квадратную комнату. Посередине деревянные откидные кресла. У противоположной стены – помост, крытый серым шинельным сукном. На помосте рояль и сидящая за ним толстая женщина. Возле рояля стоит на широко расставленных ногах девушка в белом марлевом платье и что есть силы поёт: «Калинка-малинка моя!..» – а по щекам-то текут слёзы.

Я перевёл вопросительный взгляд на Жору. Она достала из кармана своих чёрных плисовых шаровар пригоршню мармелада и отправила его в рот.

Забыл упомянуть, что в откидных креслах сидели юноши и девушки – двойники тех, которых я уже имел случай повидать в вестибюле. И вот кое-кто из них начал пристально смотреть на мою подружку и перешёптываться.

– В саду ягода малинка, – верещало на сцене закутанное в марлю сопрано, – малинка!!!

Рояль вдруг смолк. Лысый мужчина в льняной измятой рубашке с коротким рукавом поднялся из первого ряда, протирая носовым платочком очки.

– Я ещё частушки могу, – глядя в сторону, прошептала певица.

Лысый меня удивил. Он подскочил к помосту и, глядя на девушку в белом снизу вверх, крикнул так, что под потолком зазвенело:

– Я вас благодарю!

Мне уже начинало казаться, что я нахожусь в этом дворце целую вечность, и поэтому решил поджечь его, чтобы в пламени сгинули и паркет, и колонны, и этот застеленный военной тканью помост, и нарядная публика с папочками...

– Муслим Каримович! – вдруг воскликнули возле самого моего уха голосом, в котором были стон охотничьего рога, алый лёд и фиолетовые искры.

Я повернул голову. Стоящая рядом со мной Жора, теребя высоченный ворот синего, грубой вязки, свитера, облизала вспухшие, как нарывающая рана, губы и заговорила, непостижимым образом понижая голос от лепета страдающего насморком лилипута до рулад сбитого автобусом алкаша, очнувшегося на цементном полу морга.

Последние слова девушка произнесла таким низким басом, что у меня заложило уши.

Впрочем, я не разобрал ни слова из того, что было произнесено. Однако лысый Муслим Каримович, по-видимому, главный в этом обладающем изумительной акустикой покое, Жору прекрасно понял. Всплеснув руками, он одним прыжком вскочил на сцену и, заслонив собой марлевую певицу, взвыл горестно и протяжно:

– Не-ет! Это невозможно-о! Вы – таинственный, аляповатый феномен, дикий алмаз, требующий огранки! Вам нужно на сцену, вы должны работать над собой! Зачем вам этот лохматый красавец?! Крошка, доверьтесь моему опыту: он обрюхатит вас и бросит минимум через год... Эй, пошлите его к чёрту! На сцену! На сцену!!!

И Муслим Каримович протянул руки так, словно призывал Жору броситься к нему в объятия.

Но она не бросилась. Облизав засахаренную, лиловую от мармелада ладошку, покачала головой и вышла из зала.

Она шла, хлюпая резиновыми сапогами по лужам. Тонкая шея, тяжёлый затылок, осанка старой балерины.

– Что ты ему сказала?

Мы остановились возле куста сирени, над которым порхали бабочки и, пытаясь оттереть лиловые узоры с ладони, Жора пояснила:

– Я сказала, что ставлю на своей будущей карьере крест. Что хочу выйти за тебя замуж и посвятить всю свою жизнь тебе.

В сиреневом кусту возились и попискивали какие-то маленькие птички. С единственного балкона на глухой стене ближайшего дома за нами наблюдал брюхатый старик.

– Послушай, у меня даже нет московской прописки! Я живу у знакомого в коммунальной квартире! Когда приходит участковый, я прячусь...

– Куда?

– Запираюсь в туалете и сочиняю стихи.

– Прочитай мне хоть одно своё стихотворение.

– Пожалуйста. «Как приятно в просолнченной выси гоготать, кукарекать и лаять, а потом, спустившись на землю, всё на свете огульно охаять!»

– Я очень тебя люблю.

– Я нищий!

– Не беспокойся, мой отец – капитан дальнего плавания. У него хватит денег, чтоб содержать нас. У отца ость дом в Ялте. Мы с тобой поселимся там. Будем валяться на пляже голышом и есть варёную кукурузу…

Однако у меня были другие планы. Я собирался сделаться великим поэтом, а потом, конечно, покончить с собой.

Об этом, в общих словах, я и сообщил девушке.

– Жаль, – вздохнула она и вдруг начала таять...

Ветер, громыхнув жестяной кровлей, спикировал сверху. Отшвырнув бабочек, смял сиреневый куст. И рассеял прозрачное облачко, колеблющееся в воздухе передо мною.

Я перевёл взгляд на старика в майке. У него, как, наверное, и у меня, глаза сделались круглыми и белыми, словно варёные яйца.

 

Она таскала в кармане мармелад и имела странное выражение лица. Имя у неё было Жора...

 

 

 

(в начало)

 

 

 

---

Купить доступ ко всем публикациям журнала «Новая Литература» за июнь 2017 года в полном объёме за 197 руб.:

Банковская карта:	Яндекс.деньги:	Другие способы:
		Наличные, баланс мобильного, Webmoney, QIWI, PayPal, Western Union, Карта Сбербанка РФ, безналичный платёж
После оплаты кнопкой кликните по ссылке: «Вернуться на сайт магазина»		После оплаты другими способами сообщите нам реквизиты платежа и адрес этой страницы по e-mail: newlit@newlit.ru

Вы получите доступ к каждому произведению июня 2017 г. в отдельном файле в пяти вариантах: doc, fb2, pdf, rtf, txt.