Растроганная ночь

В июньское...

Озноб пробирает остывшее лето
Кружится, слетает под ноги парча
Листва изнывает под тяжестью света
И галька каштанов стучит, хохоча.

Стихает за окнами птичья полемика
И стонет от бремени яблочный сад
Дождей тиражированная истерика
Пастелью минорной размоет фасад.

А память незримо уносит в июньское
Где явь тополинное кружит суфле
И разнотравие по-летнему буйствует
И разноцветия стынет желе.

Там разливается в лунной истоме
Неумолимость цикадных ночей
И поднимается хлебное поле
Едва зазвенят каприоли дождей...

Расстроганная ночь

Когда садится день в галеру сумрака
И затихает чувственный прибой,
Безмолвия готическая музыка
Собою наполняет звук любой.

Укрывшись облаком, глядит луна застенчиво,
Туман немыслимые вяжет кружева
И льнет к земле, обласканная вечером,
Прохладой упоенная трава.

И, словно шалью, кутается маревом
Опустошительно-желейной тишины
Расстроганная ночь – античная сударыня,
Чуть покачнув велюра камыши...

Хлебнувши влаги, ветер легкомысленный
Лишь на мгновение покажется смелей
И, не сдержав порыва страсти искренней,
Разбудит поцелуями сирень.

Плывет тоска, сомнением расплавленна,
Уже не та, сочтен ее каприз,
Кисейным воздухом магнолии отравленна,
В беспамятстве бросается на бриз...

Гроза

Отвесная скала, обрыв
Неосторожное движение
Летели камни, пена брызг
И ветра легкое смятение

Шептало голосом тревоги
Не торопись, не оступись...

Шумело море и казалось
Лазурный берег отрезвит
И снимет липкую усталость
И все залечит, все простит...

Но, становились тропы круче
Едва спускаясь, вилисъ вверх
И голоса грозы грядущей
Напомнили зловещий смех.

Открылось небо, словно рана
Последний пожирая луч
И звон воды из небокрана
Уже озвучен в хоре туч.

Стонало небо, захлебнулось
И отразилосъ в кромке скал
Сирена пенная очнулась
Ей ветер волосы ласкал.

И пел и баловал и трогал
Перебирая кудри волн
Полунагой и босоногой
Царице.Упоенный, он

Hебес серебрянные нити
Ей нежно в косы заплетал
Как притаманный искуситель
К губам соленым припадал...

Лагуна, что в дали дремала
Обняв коралловый атолл,
Чуть покачнулась, простонала
И смолкла. Ленно на престол

Взбирался вечер в рясе бриза
Капризно пряталась луна
И ветра легкая реприза
Была едва уже слышна.

Отвесная скала, обрыв
И ветер с морем уж не спорит...
Лишь шелест капель вместо брызг,
И первозданный штиль в миноре...

Падение

Здесь разломанный трон на трофических язвах союза
Продырявленный идол застрял в лабиринте купюр
Гибнет готика фраз под коралловой дикцией блюза
И густым никотином пропитан гламурный гипюр.

На обломках вчерашнего храма притон и попойка
И небритая морда морали фатально бледна
Лоск шиншиловый слижет лениво больничная койка
Помутнеет рассудок, инъекция съест имена.

Интервал до карниза абсурдно сожмется до мини
Сиплый голос врача констатирует факт-симулянт
Замолчат и оглохнут богемные псевдобогини
И портрет за червонец продаст в некролог спекулянт.

Вдохновение

Купалось в золоте осеннем вдохновение
Из-под ресниц глядело, чувственно вздыхая
Сплетало паутину настроенья
Вуалью рифмы, тело Музы покрывая.

В слезах росы купалось вдохновение
И прикасалось дуновеньем ветра
Окутывая негой откровенья
Едва вчера растаявшее Лето.

И каплями дождя упали строчки
На жёлтый лист, кружившийся слетая
Ещё вчера поставленная точка,
Сегодня выглядит уже, как запятая.

Витало золотом осенним вдохновение
А надо мною Муза колдовала
В тональность мудрой глубины осенней
Мне трогательно что-то напевала...

Жизнь

Задыхаясь от бега, словно шальная гнедая
Спотыкалась о будни бесцветные
Жизнь, будто старая кляча
Позабывшая риска азарт, потерявшая в гонке удачу
Уходила с тоскою в глазах
B сотый раз умирая...

Замирала от боли – тревожили старые шрамы
Глубоко расписавшие некогда крепкую спину
И уставшее сердце все сильнее ныло от раны
Обескровленной раны, тянувшей годами в могилу.

Обреченно глядевшая, жемчужные слезы роняя
Оглянувшись... шагнула вперед, ни о чем не жалея
И парила с улыбкой, все выше и выше взлетая
Над воздвигнутой плахой, вчера еще друга-жокея...