Грешен наш путь

 

Купить в журнале за февраль 2018 (doc, pdf):

 

На чтение потребуется 3 часа | Цитата | Скачать в полном объёме: doc, fb2, rtf, txt, pdf

 

 

 

 

Где-то в середине января и появился в заведении этот странный субъект…

Время было обеденное, зал почти полон. Всё шло привычно заведённым порядком.

Один из столиков в середине шинка оккупировали «джентльмены строительной удачи», обсуждавшие виды на грядущий шабашнический сезон.

Другой – среднего возраста мужички, в фигурах которых ещё угадывались остатки былой спортивной стати. А их разговоры подтверждали, что общаются бывшие спортсмены. Профессиональные боксёры – если конкретнее. Бойцы вспоминали минувшие дни: турниры, бои, тренеров, сотоварищей, с которыми бились на рингах или выступали вместе единой командой. Вспоминали, словно поминали безвозвратно ушедшую спортивную молодость – прекрасную пору, где они хоть и не достигли сияющих драгоценными металлами побед вершин, но которая осталась для них первой и единственной на всю жизнь любовью.

На них посматривали с опаской и уважением. Но им ни до кого не было дела и ни на кого они не обращали внимания. Они кайфовали уже от самого ностальгического общения друг с другом.

За столиком старпёров Тишайший философствовал на тему человеческого счастья:

– Вот говорят: все мы – кузнецы своего счастья, – вещал он, подняв вверх указательный палец. – А я бы уточнил – кузнечики. Кузнечики своего счастья.

– Почему кузнечики? – удивлялись собутыльники.

– Видите ли… – задумчиво подпирал Тишайший тем же пальцем дужку очков на переносице. – Всё зависит от молота, которым счастье куётся. Чем тяжелее молот, тем лучше – счастье весомей.

– Ага, тогда кувалдой надо херачить! – смеялся Беспалый.

– Можно и кувалдой, – соглашался Тишайший. – Если кувалда по силам. А поскольку люди мы очень испитые, с подорванным здоровьем, и большие тяжести нам неподъёмны, то и молоточки счастье своё ковать предназначены теперь не большенькие. Потому и кузнечики мы, а не кузнецы. А настоящих-то кузнецов сегодня мало, очень мало. Даже среди трезвых.

– Откуда тебе знать? – возражал Беспалый. – Молодёжь вон, поди, нонче, как и в наше время, сразу за кувалду хватается. Да и себя вспомни: не с молоточка ж начинал…

– Не с молоточка, – кивал Тишайший. – Но просто за кувалду схватиться – проку мало. Её ещё удержать в руках надо…

– Ага, – поддерживал Беспалый. – Удержать и научиться ковать, а не махать попусту.

– Именно! – поддакивал Тишайший. – А это далеко не каждому дано. Поэтому и молот, которым счастье начинаешь ковать, усыхает со временем до маленького молоточка, а сам ты из кузнеца превращаешься в кузнечика. Да и вообще, – делал несколько неожиданный для темы своего рассуждения вывод Алексей Михайлович. – В молодости мир бесконечен, а к старости сужается до стакана вина в такой вот «наливайке».

Тишайший отхлёбывал из стаканчика, собирался сказать что-то ещё, но его внимание отвлёк взвизг открываемой входной двери и новый посетитель, появившийся на пороге в клубах морозного пара.

Вошедший огляделся и двинулся к амбразуре. В своей поношенной синтепоновой зимней куртке, меховой шапке с потёртым кожаным верхом и козырьком, прозванной в народе «кастрюлей», в чёрных растоптанных ботинках, где-нибудь в уличной толпе он был бы просто незаметен. Да и здесь среди публики шинка мало чем выделялся.

Задерживало внимание только его лицо. Высоколобое, продолговатое, с профессорской бородкой клинышком, правильными чертами, глубокими носогубными складками, придававшими одновременно и аскетизм, и благородство, и интеллигентность, оно казалось нездешним, выпадающим из общего контекста местных физиономий.

Впечатление усиливали искристая седина волос, матовая бледность и налитые глубокой живой синевой глаза. Лена позже признавалась, что, если в них смотреть пристально, они затягивают. Как в омут. Но Лена увлекалась эзотерикой, поэтому у неё были свои, особенные ощущения.

Пока же, положив обе руки на прилавок, посетитель смотрел на Лену ясным доброжелательным взором.

– Голубушка, – заговорил он мягким, приятным, чуть надтреснутым баритоном. – Чем попотчуете озябшего путника?

Лена, для которой комплименты клиентов давным-давно стали не более чем комариным жужжанием, на кое она не обращала никакого внимания, впервые за годы работы в шинке вдруг засмущалась. Никто в этих стенах не называл её столь старомодно, но и красиво – голубушка!.. От этого обращения веяло теплом и лаской, которой так не хватало одинокой Лене.

Она встрепенулась и, разгораясь румянцем, торопливо взялась перечислять ассортимент своего заведения:

– А на закуску могу разогреть пирожки – с капустой, с луком-яйцом, картошкой. Есть ещё чебурята.

– Как-как? – переспросил посетитель.

– Это такие… ну, как бы мини-чебуреки, – пояснила Лена.

– Надо попробовать, – решил клиент и попросил к чебурёнку стакан вина.

Приняв от Лены стакан и закуску, он ступил на шаг в сторону и быстренько, чувствуя себя явно не в своей тарелке, выпил вино и расправился с чебурёнком.

– Неплохо! – промокнув губы платочком, похвалил он не то выпивку, не то закуску, а не то всё сразу. – И уютно у вас тут, – добавил, одарив продавщицу милейшей улыбкой, которой окончательно вогнал её в краску.

– Заходите, – ответно улыбнулась Лена.

– Обязательно! – пообещал посетитель и, бросив исподлобья прощальный взгляд на публику, поспешил к выходу.

О пришельце, не вписывавшемся в общую картину заведения, тут же забыли и не вспомнили бы, наверное, больше никогда, не объявись он в «наливайке» следующим полднем вновь.

– Ты глянь-ка? – удивился Вован. – Опять этот престарелый ботан пришкандыбал.

Как и накануне, тот бочком пробрался к амбразуре, поздоровавшись, попросил налить стаканчик вина. Как и вчера, торопливо осушил его, достал из кармана сухую галетку, похрустел ею. Подумав, взял ещё стакан, выпил уже не спеша, маленькими глоточками. И ушёл под недоумёнными взглядами завсегдатаев.

Появился «ботан» в шинке и на другой день. И прямо в дверном проёме налетел на Вована, рвавшегося на улицу покурить.

– Извините, – сказал ботан, уступая дорогу.

– Извините… – передразнил Вован. – Ты, дорогой, дверью случайно не ошибся?

– Что так? – удивился старичок.

– А то, – стал заводиться Вован. – Люди сюда, между прочим, пить ходят, понял?

– А я, молодой человек, по-вашему, ссать сюда хожу? – срезал Вована старик.

Вокруг одобрительно засмеялись. Вован, не ожидавший от седого ботана такой дерзости, пулей выскочил на крыльцо…

 

Старик с той поры стал наведываться в шинок регулярно, всё сильнее разжигая своею персоной любопытство аборигенов шинка.

Вообще-то к старикам в «наливайке» относились уважительно, и, если бы ботан встал со своим стаканом за один из столиков да рассказал о себе алкающей братве, излил душу, все бы вопросы, наверное, сами собой отпали. Но, не отходя от прилавка, он явно не стремился к общению с «братьями по стакану», чем только сильнее подогревал любопытство и подозрения.

Уже само появление его казалось подозрительным. Не засланный ли казачок, не сексот какой? Потягивает винцо и наблюдает за ними втихаря, а потом передаёт куда следует, утверждал Вован. Однако Тишайший с ним не соглашался:

– Да кому мы где нужны! Если и сболтнём лишнего – что с того. Не те времена. В Интернет зайди – какую хренотень там только не гонят, кто чего на кого только не наговаривает, какие помои только не льют!.. Самого президента полощут – будь здоров! И ничего.

– Так там никто своими именами не подписывается. Сплошные псевдонимы. В лучшем случае – «пользователь», «гость»… А мы-то здесь живьём, собственными персонами и под своими именами.

– А он у тебя, у меня или у кого другого из нас имя-фамилию, анкетные данные спрашивал? Он вообще к нам не подходит.

– Может, у него в кармане шпионское какое устройство, и он всё записывает и снимает на расстоянии.

– Ага, видеокамера в пуговице. Да проще этих устройств по стенам вокруг понатыкать и засылать шпионить никого не надо.

– Ну, тогда получается, что этой белой вороне просто пойло здешнее нравится? – развёл руками Вован.

– Ой, да не бери в голову! – сказал Тишайший. – Какие только чудики сюда не заглядывают!

– Да уж… – пробормотал Вован.

Тему эту он больше не поднимал, но червь сомнения продолжал его глодать. Наконец Вован не выдержал и однажды прямо в лоб спросил у Интеллигента (так промеж себя завсегдатаи стали называть старичка):

– Вот, всё-таки, скажи, уважаемый, почему ты здесь?

– А что, разве вход сюда только избранным?

– Нет, конечно, но ты, извини, смотришься тут как-то…

– Э, милый мой, перед этим делом, – Интеллигент звонко щёлкнул себя по кадыку, – как голые в бане, все равны.

– Оно так, – сказал Вован, – только ведь одни пьют в шикарных кабаках дорогие вина, а другие эту вот бормотель, – поскрёб он ногтем по пластику стакана.

– Намёк понял, – сверкнул нержавейкой вставных зубов старик. – Тут, любезный мой, всё от кармана зависит. Позволяет карман – наслаждаешься французским коньяком и фруктами в уютном зале хорошего ресторанчика, а не позволяет… – Интеллигент помял рукой отворот куртки Вована. – Эх, любезный ты мой, если бы мне карман позволял, я бы тоже, наверное, совсем другой ассортимент и в другом месте употреблял. Но, видишь ли, миллионов я не нажил, а хилая моя пенсия вынуждает довольствоваться вот этим демократическим напитком, – поболтал Интеллигент стакан с недопитым вином.

 

Старик теперь появлялся в «наливайке» практически ежедневно. К нему привыкли, перестали смотреть как на нечто чужеродное и относились уже почти как к своему. Несколько смущало, правда, других ветеранов шинка, что Интеллигент не вливается в их ряды, а торчит на отшибе, словно чурается, но и к этому привыкли – мало ли у кого какие «тараканы» в голове.

Да, в общем-то, никого старик особо и не чурался. С завсегдатаями раскланивался. В чужие беседы не ввязывался, но и совсем от них не уходил, если сильно уж докучали. Иногда в чём-то поправлял старпёров в их бесконечных дискуссиях на любые темы, порой что-то подсказывал, дополнял – ума у него, оказывается, была палата! Пытались «тестировать» его каверзными кроссвордными вопросами – бесполезно: ходячая энциклопедия, а не старикан. Одно слово – Интеллигент!

Впрочем, Интеллигентом в глаза почти не называли. Выведав у продавщиц, что имя-отчество старика Арсений Ильич, так в основном его и называли. А старпёры, как люди близкие ему по возрасту – чаще просто Ильич.

Отличался Интеллигент и процессом пития. Каждый свой приход он употреблял одинаковое количество вина – шесть пластмассовых двухсотграммовых стаканчиков в три захода по два стакана за каждый. Первый стакан выпивал быстро, в несколько крупных глотков и протягивал опустевшую тару в амбразуру для повтора. Пока продавщица наливала, грыз сухую галетку. А другой стакан потягивал уже не спеша, разглядывая публику. Допив, шёл на улицу и с полчаса отсутствовал. Видели его чаще всего задумчиво стоящим возле Доски почёта районной администрации. Она была закрыта с тыла высокими елями, и даже в самые ветреные дни здесь было тихо. Подышав свежим воздухом, старик возвращался, выпивал по той же схеме новую порцию, снова проветривался, а потом делал третий, завершающий заход. На этом визит Интеллигента в шинок заканчивался. Продолжения не следовало ни при каких обстоятельствах. Арсений Ильич прощался с продавщицами до следующего раза.

– Надо же! – удивлялся, наблюдая за ним, Тишайший. – Чётко по системе пьёт.

– Как отмеряно, – уважительно кивал Беспалый.

А Лена хвалила и ставила Интеллигента в пример другим постоянным клиентам:

– Молодец мужчина! Свою меру знает. Не то, что вы, проглоты: лакаете не до упору даже, а до усёру!..

 

 

 

(в начало)

 

 

 

---

Купить доступ ко всем публикациям журнала «Новая Литература» за февраль 2018 года в полном объёме за 197 руб.:

Банковская карта:	Яндекс.деньги:	Другие способы:
		Наличные, баланс мобильного, Webmoney, QIWI, PayPal, Western Union, Карта Сбербанка РФ, безналичный платёж
После оплаты кнопкой кликните по ссылке: «Вернуться на сайт магазина»		После оплаты другими способами сообщите нам реквизиты платежа и адрес этой страницы по e-mail: newlit@newlit.ru

Вы получите доступ к каждому произведению февраля 2018 г. в отдельном файле в пяти вариантах: doc, fb2, pdf, rtf, txt.

 

Автор участвует в Программе получения гонораров
и получит половину от всех перечислений с этой страницы.