HTM
Номер журнала «Новая Литература» за февраль 2024 г.

Алексей Горшенин

Грешен наш путь

Обсудить

Повесть

 

Купить в журнале за февраль 2018 (doc, pdf):
Номер журнала «Новая Литература» за февраль 2018 года

 

На чтение потребуется 3 часа | Цитата | Скачать в полном объёме: doc, fb2, rtf, txt, pdf

 

Опубликовано редактором: Елена Астахова, 1.02.2018
Оглавление

12. Лекарство от одиночества
13. С детских лет по приютам скитался…
14. Первый праздник весны

С детских лет по приютам скитался…


 

 

 

Был в «наливайке» ещё один человек, с которым Интеллигент охотно общался – Санёк. А он в свою очередь настолько привязался к старику, что каждое его появление ждал с нетерпением. И когда Арсений Ильич наконец возникал в дверях, как воробушек вспархивал со своего насиженного места и чуть ли не бегом обрадованно спешил к нему.

Санёк любил поговорить со стариком. Они шли на улицу, если было не слишком холодно, или уединялись в углу шинка возле двери в рабочее помещение.

– Ой, дедынька, если б ты знал… – начинал обычно Санёк, предваряя свой рассказ. А рассказывал он в основном о себе и детдомовской жизни.

– Я ведь, дедынька, сирота. Мамка меня нагуляла да от меня потом и отказалась. Ещё в роддоме. Ни её, ни папашу своего я никогда не видел, кто они, как зовут, живы ли – понятия не имею. О том, что они у меня вообще были, от воспитательницы в детдоме узнал. Такие, дедынька, как я, социальными сиротами называются. Сперва ждал, что однажды объявится родная мамка и заберёт меня домой – в детдомах об этом все мечтают, потом перестал, начал надеяться, что найдутся добрые люди и усыновят. Были такие счастливчики, сам видел, завидовал страшно! Все детдомовские завидовали. Каждому в семью хотелось…

Санёк шмыгал носом, кривился, глаза его влажнели. Арсений Ильич успокаивающе трепал парнишку по плечу:

– Ну, ну, Санёк…

Санёк тёр ладонью глаза, нос, проглатывая комок в горле, печально вздыхал и продолжал свой горький рассказ:

– Жизнь, дедынька, в детдомах – не сахар. Нет, так-то вроде и ничего: крыша есть, в чистой постели спишь, кормили нормально. Но всё равно как-то не в жилу было. А то и просто стрёмно. В детдоме ведь как? Кто сильней, тот и пан, и слабыми погоняет. Драки всю дорогу.

– Борьба за существование, – сказал Интеллигент.

– Вот-вот! Я хилый был, мне доставалось. И старшие пацаны били, и даже ровесники иногда. Существование было хоть волком вой. Я сначала терпел, потом, когда совсем невмоготу сделалось, в секцию бокса записался, чтобы хоть отбиваться мог, пока не забили совсем. Занимался. Старался. Даже в соревнованиях участвовал. Хотя спортсмена из меня всё равно не получилось. Тренер говорил, что злости мне спортивной не хватает. А я и правда не злой. Это плохо, наверное. Добрым труднее жить… Но всё равно спорт мне помогал. Сдачи стал давать, когда наезжали. Пацаны в детдоме начали меня опасаться, даже старшие. Я и сейчас, если что, любому могу и в бубен, и в пятак…

– Правильно, себя в обиду давать не надо. Даже если физически слабей, – одобрял Интеллигент. – А то ж на шею сядут, ноги свесят и всю жизнь погонять будут.

 

—…Мы, дедынька, в школу в соседний интернат ходили, – рассказывал в другой раз Санёк. – Там с интернатовскими стыкались всю дорогу. Они себя вроде как хозяевами школы считали. Но тут проще – я не один, а с кодлой нашей детдомовской. Нас хоть и меньше, зато мы сплочённей. Одолеть нас трудно было. Ну, пацаны – ладно. А вот с некоторыми учителями приходилось совсем плохо. Была у нас в восьмом классе физичка. Не старая ещё, симпатичная на вид. Только глаза ледяные и улыбка змеиная. Глянет – мороз по коже. А улыбнётся – страх берёт, как бы её улыбка-змея с губ не соскользнула да не ужалила насмерть. Без ехидства слова не могла сказать. И не любила никого. А нас, детдомовских, и вовсе терпеть не могла только потому, что мы детдомовские. Иначе как «твари безродные» да «приблудное отродье» и не называла. Колы и двойки раздавала направо и налево, как подзатыльники. Редко кто трояк заслуживал. Я однажды два урока физики пропустил по болезни. Справку принёс. Всё равно две пары влепила – по каждой за урок! Из-за неё школу не закончил. После восьмого класса ушёл. А мог бы аттестат получить и дальше учиться.

– На кого?

– Да я, дедынька, и не знаю. О профессиях нам ни в школе, ни в детдоме ничего толком не рассказывали. А сам-то, глядя вокруг, что узнаешь? В посёлке, где детдом находился, всего и предприятий – небольшая станция железнодорожная, элеватор да швейная фабрика. Вот и всё, где работать можно было. Знали, конечно, что на самом деле профессий много. Из телевизора, там, или из газет рекламных – в них много объявлений печатается, где по разным специальностям люди «требуются». Но это у кого они есть. А если нет, как у меня? Вот то-то и оно…

– А в ПТУ какое-нибудь пойти не пробовал?

– Как, дедынька, не пробовал – пробовал! Владимир Сергеевич – это директор наш бывший – мне и характеристику хорошую дал, и рекомендацию. Поехал я в областной центр. Нашёл училище, куда директор советовал, а его закрывают – не нужны, говорят, мы больше, потому и работать дальше не будем. Я в другие ПТУ стал торкаться. Но и там непроханжа. Либо тоже медным тазом накрылись, либо не про меня они. В одних – учись, пожалуйста, да ни общаги нет, живи хоть на улице, ни питания, а где и есть, так там нас не ждали: свой же брат детдомовец почти все места занять успел. Поторкался я, поторкался – рукой махнул. Вернулся домой. Хорошо, что Владимир Сергеевич в положение вошёл, оставил в детдоме. Ещё и работёнку дал, раз в школу не хожу. Разнорабочим определил. Зарплата небольшая, ну, и за питание немного высчитывали. Но всё равно что-то оставалось. Нормально жилось. Зиму перекантовался. А весной меня тётка к себе взяла.

– У тебя тётка объявилась?

– Да не родная, дедынька, приёмная. Вернее, я у неё приёмным стал.

– Значит, дождался своего часа – нашлись люди добрые и для тебя, в семью взяли.

– Ага, нашлись, – невесело подтвердил Санёк. – Да не совсем добрые.

– Как так?

– А вот, дедынька… В нескольких километрах от нашего посёлка село Никольское. При советской власти там большой и богатый совхоз был. Потом, когда всё наперекосяк пошло, совхоз развалился, остатки разворовали. Один детдом по соседству с деревней остался.

– Разворовать не успели?

– Да нет, – сказал Санёк. – Тут, видишь, какое дело… Я раньше этого не знал. В семьи-то детдомовцев берут не за спасибо. За каждого пособие полагается. И, говорят, неплохое. Вот жители Никольского, когда совхоза и работы не стало, этим делом промышлять взялись. Кто одного, а кто и нескольких детдомовцев к себе брали. Подписывали договора, получали деньги… У кого-то ребята нормально жили, а у кого… Я к тётке Федоре попал – Федоре Афанасьевне. У неё, кроме меня, ещё трое было: две девки, один пацан меня помладше. Снег едва стаял, а мы уже с темна до темна вкалываем: я, Пашка, пацан тот, спозаранку в хлеву за коровой и свиньями убираем, дрова колем, девки по дому прибираются, на кухне помогают, а потом все на огород. Пацаны землю копать и грядки делать, девки – грядки засевать, а когда всё в рост пойдёт, полоть. У неё земли чуть не тридцать соток. У соседей мотоблоки и всё такое, а Федора на тракториста, чтоб участок вспахал, денег жалела. Вот мы с Пашкой этот проклятый огород лопатками целыми днями до кровавых мозолей и ковыряли. А Федора ещё и подгоняла: шевелитесь, лодыри детдомовские! Чисто физичка наша школьная.

—А куда ей столько земли? Семья большая?

– Какое там – одна! Дети все в городе и к ней не ездят. Раз только видел, как сын её старший приезжал. Да и тот часа не пробыл, что-то ей передал в пакетах и отвалил.

– А чем же она свои сотки засаживает? Картошкой, овощами?

– Картошкой, конечно, тоже. И овощами разными понемногу. Но больше половины огорода – дедынька, ты не поверишь! – у неё занято чесноком.

– Чесноком?!

– Да, дедынька, чесноком. Представляешь: несколько длиннющих, через весь огород грядок с чесноком! Когда взойдёт – красиво! Зато потом маяты сколько: и поливать надо, и полоть, и рыхлить. Девки наши на солнцепёке прямо в борозды в обморок падали. Водой отливать приходилось. Да и потом до поздней осени возни с этим чесноком было…

– Зачем же ей столько чеснока? – ещё больше изумлялся Интеллигент. – Бочками, что ли, засаливала?

– Не, дедынька, тётка его головками поштучно продавала. То в посёлке на станции, то в городе. Утром садилась на электричку с сумкой чеснока, вечером возвращалась пустая. Страсть как бабло любила. Она всем подряд торговала: и цветами, и овощами, но самый большой навар был у неё с чеснока. Да ещё, прикинь, за нас, детдомовских, получала. Та ещё кулачка была!

– И вы, стало быть, – поскрёб бороду Интеллигент, – на неё бесплатно батрачили?

– Так и есть! – подтвердил Санёк. – А жадная!.. Другим нашим детдомовским, кого в семьи из того же Никольского брали, какие-никакие обновки покупали – одежонку там, обувку, а мы всю дорогу в рванье. Жили в старой щелястой стайке – от сквозняка спрятаться некуда, спали на гнилой соломе. Жрали в основном ту же мелкую картошку, что свиньям Федора варила, иногда прокисшее молоко давала, чтобы просто в землю не выливать. А летом овощи с огорода мы сами приворовывали. Когда удавалось. Федора за огородом зорко следила. Если кто попадался, прутом тальниковым так охаживала, что неделями потом кожа зудела. Зимой немного полегше было, но тоже…

– И долго ты так батрачил?

– Года два, дедынька. Подумывал – уж не сбежать ли мне. Но тётка опередила. Как только огород вскопали, сказала: «Всё. Я тебя вырастила, на ноги поставила. Дальше – сам, как хочешь. Совершеннолетний уже. И договор на тебя кончился»… Тут как раз повестка из военкомата. Весенний призыв начался. Я обрадовался. И долг, думаю, Родине отдам, и годик, а может, и больше, нормально поживу, ни о жилье, ни о пропитании не заботясь. Службы я не боялся. Тяжелее, чем в детдоме или у Федоры, надеялся, не будет. В общем, серьёзно так настроился. А на медкомиссии – облом: не годен к строевой, говорят, плоскостопие. Ну, невезуха! Вернулся обратно в посёлок. А там – куда? Федора выставила. Остался детдом. Пришёл к директору. Гляжу – в кабинете совсем другой мужик сидит. На пенсию, говорит, твой Владимир Сергеевич ушёл. Набрался я духу и у нового директора попросился в детдоме остаться любую работу исполнять. Но этот – не Владимир Сергеевич, на жалость его не возьмёшь. Нет – и всё! Восемнадцать исполнилось – вали отсюда, больше находиться не положено, другим места нужны, детдом не резиновый.

– И ведь прав формально, – заметил Интеллигенет.

– Да я, дедынька, понимаю. И не в обиде. Ну, а мне-то куда деваться?

– Слушай, но ведь тебе как бывшему детдомовцу-сироте государство по закону должно дать жильё. Ты знаешь об этом?

– Знаю, дедынька. Директор хоть в детдом и не пустил, но про жильё подсказал. И даже нужные бумаги в районную администрацию помог собрать. Огромное ему спасибо!

– И что дальше?

– Отдал я эти бумаги по назначению. Поставили на льготную очередь. Жди, сказали.

– Ну, вот! – обрадовался Интеллигент.

– Эх, дедынька, она хоть и льготная, но движется, оказывается, хуже всякой другой. Там же, в администрации, знающие люди мне сказали, что ждать можно годами и не дождаться. Особенно одинокому и холостому. А ждать где? В посёлке и приткнуться негде. Снова в город подался. Думал, здесь где пристроюсь. Как же! С образованием, с дипломами устроиться не могут – куда уж мне! А без прописки и разговаривать не хотят.

– Ну, в дворники хотя бы. Там вроде и жильё служебное можно получить.

– Тут азиаты всё позанимали. Говорят, они выгоднее.

– Н-да, куда ни кинь – везде клин, – покачал головой Интеллигент. – Замкнутый круг какой-то. А где ж ты тогда в городе жил?

– Когда тепло и без дождя, в скверике рядом с вокзалом кантовался. Там лавочки, поспать можно было. Рядом цыгане целым табором стояли. Менты их не трогали. А с ними и меня. Цыгане ещё и подкармливали. Потом чавалы куда-то уехали. Меня с собой звали. Но я забоялся. Тут Гоша подвернулся.

– А это кто?

– Он бригаду собирал. Бани, там, летние кухни, туалеты, беседки, заборы, ворота и прочую фигню на дачных участках ставить.

– Ты ж не строитель?

– На подхвате тоже кому-то надо быть. Пилил, строгал, материал подносил – делал, что скажут. А вообще Гоше громаднющее спасибо, что пожалел и взял. Всё лето на дачах провели. Там и жили, где работали. Ну, да мне не привыкать. До белых мух шабашили.

– И как, успешно?

– Я, конечно, при расчёте меньше всех получил, но так ведь по квалификации и расплата. Я и этому рад был страшно. Сколь лет живых денег не видел! Ну, думаю, на зиму в городе где-нибудь угол сниму, работёнку какую найду для поддержания штанов, а весной Гоша обещал снова в бригаду взять…

Санёк смолк, погрустнел, что-то, видимо, вспомнив.

– А в «наливайку»-то как тебя занесло? – спросил Интеллигент.

– Да как… – вышел из задумчивости Санёк. – Когда расчёт получили, бригадир предложил окончание сезона отметить. Ведь мы пока работали – капли в рот не брали. Сухой закон! Сначала хотели в какой-нибудь кафушке или пельменной посидеть, но передумали: и дороговато, и не поговоришь свободно.

– То есть с матами и на полную громкость, – усмехнулся Интеллгент.

– Ну да… Тогда один из наших сказал, что знает хорошее место, где всё тики-так, и привёл в «наливайку…

– Отметили?

– Ой, дедынька! Лучше бы не отмечали!

– Что так?

– Я ж к этому делу не привыкший. Напился так, что ничего не помню. Проснулся в каком-то дворе на лавочке. Вокруг горки, городушки разные. Видать, площадка детская. Как сюда попал – сам ли забрёл по пьянке, города не зная, или бригадники по дороге бросили? – без понятия. Голова трещит, мутит меня. Ночь глубокая. А конец октября уже, холод пробирает. Во внутренний карман ветровки руку запустил, а там пусто. Нет моих денег, за лето заработанных. Кто-то успел пьяного обчистить. И так мне обидно стало – и за то, что без денег остался, и за то, что дурак такой и неудачник, и за жизнь-нескладуху, которая мне досталась, что я расплакался как маленький. В детдоме думал: вот расстанусь я с ним и совсем другая жизнь у меня начнётся – хорошая, счастливая, солнечная… Началась… – опять зашмыгал носом Санёк.

– Да уж… – сочувственно сжал его плечо Интеллигент. – И концов, конечно, не нашлось.

– Да где там! Я в «наливайку» вернулся, тёте Наде рассказал (её как раз смены были), а она мне – твои собутыльники, может, и обшмонали. Как же можно, я удивляюсь, весь сезон как одна семья жили. Так ведь и в семье бывает не без урода, она говорит. Тем более что из-за денег некоторые на всё идут. Скажи спасибо, что в живых оставили, дурака простодырого… Долго ещё меня тётя Надя ругала, но потом пожалела – стаканчик вина налила бесплатно и пирожок дала. Легче стало. Огромное им с тётей Леной спасибо, что меня из «наливайки» не выгоняют, даже ночевать разрешают…

Санёк впервые за многие их беседы улыбался, и Арсений Ильич отмечал про себя, какая у парнишки, несмотря ни на что, добрая, открытая и светлая улыбка.

– Эх, бедолага!.. Ладно, время обеденное. Пошли по стаканчику пропустим да чебурятами закусим.

 

 

 

(в начало)

 

 

 


Купить доступ ко всем публикациям журнала «Новая Литература» за февраль 2018 года в полном объёме за 197 руб.:
Банковская карта: Яндекс.деньги: Другие способы:
Наличные, баланс мобильного, Webmoney, QIWI, PayPal, Western Union, Карта Сбербанка РФ, безналичный платёж
После оплаты кнопкой кликните по ссылке:
«Вернуться на сайт магазина»
После оплаты другими способами сообщите нам реквизиты платежа и адрес этой страницы по e-mail: newlit@newlit.ru
Вы получите доступ к каждому произведению февраля 2018 г. в отдельном файле в пяти вариантах: doc, fb2, pdf, rtf, txt.

 

Автор участвует в Программе получения гонораров
и получит половину от всех перечислений с этой страницы.

 


Оглавление

12. Лекарство от одиночества
13. С детских лет по приютам скитался…
14. Первый праздник весны
508 читателей получили ссылку для скачивания номера журнала «Новая Литература» за 2024.02 на 28.03.2024, 19:50 мск.

 

Подписаться на журнал!
Литературно-художественный журнал "Новая Литература" - www.newlit.ru

Нас уже 30 тысяч. Присоединяйтесь!

 

Канал 'Новая Литература' на yandex.ru Канал 'Новая Литература' на telegram.org Канал 'Новая Литература 2' на telegram.org Клуб 'Новая Литература' на facebook.com Клуб 'Новая Литература' на livejournal.com Клуб 'Новая Литература' на my.mail.ru Клуб 'Новая Литература' на odnoklassniki.ru Клуб 'Новая Литература' на twitter.com Клуб 'Новая Литература' на vk.com Клуб 'Новая Литература 2' на vk.com
Миссия журнала – распространение русского языка через развитие художественной литературы.



Литературные конкурсы


15 000 ₽ за Грязный реализм



Биографии исторических знаменитостей и наших влиятельных современников:

Алиса Александровна Лобанова: «Мне хочется нести в этот мир только добро»

Только для статусных персон




Отзывы о журнале «Новая Литература»:

24.03.2024
Журналу «Новая Литература» я признателен за то, что много лет назад ваше издание опубликовало мою повесть «Мужской процесс». С этого и началось её прочтение в широкой литературной аудитории .Очень хотелось бы, чтобы журнал «Новая Литература» помог и другим начинающим авторам поверить в себя и уверенно пойти дальше по пути профессионального литературного творчества.
Виктор Егоров

24.03.2024
Мне очень понравился журнал. Я его рекомендую всем своим друзьям. Спасибо!
Анна Лиске

08.03.2024
С нарастающим интересом я ознакомился с номерами журнала НЛ за январь и за февраль 2024 г. О журнале НЛ у меня сложилось исключительно благоприятное впечатление – редакторский коллектив явно талантлив.
Евгений Петрович Парамонов



Номер журнала «Новая Литература» за февраль 2024 года

 


Поддержите журнал «Новая Литература»!
Copyright © 2001—2024 журнал «Новая Литература», newlit@newlit.ru
18+. Свидетельство о регистрации СМИ: Эл №ФС77-82520 от 30.12.2021
Телефон, whatsapp, telegram: +7 960 732 0000 (с 8.00 до 18.00 мск.)
Вакансии | Отзывы | Опубликовать

Поддержите «Новую Литературу»!