Рассказ неофита

 

Купить в журнале за март 2019 (doc, pdf):

 

На чтение потребуется 7 часов | Цитата | Скачать в полном объёме: doc, fb2, rtf, txt, pdf

 

 

 

 

И вот к концу студенческих лет во мне с особой силой пробудилось стремление к новой возвышенной любви. Со времени событий на чердаке утекло много воды, и я уже имел сексуальный опыт, приобретённый с доступными сокурсницами, впрочем, совершенно неудовлетворявший меня. Я делал то, что делали все вокруг меня, не зная, как удерживать свою страсть к женскому телу, да и не понимая, для чего её следует удерживать. Но даже того лёгкого наслаждения, которого я ожидал от удовлетворения этой страсти, мне не удавалось познать: после краткого, ослепляющего мозг, удовольствия наступало обесмыслевающее всё отвращение. Всё это время я спрашивал себя, не заслужил ли я своими муками неудовлетворённости право на успешную любовь, на настоящее ответное чувство? Я рисовал в своём представлении картины душевной гармонии с неземным существом, где одна душа сливалась бы с другой, жила бы другой душой и получала бы от неё полное сочувствие и полную любовь. Я всматривался в лица незнакомых девушек и женщин, пытаясь обнаружить в них отзвук своих исканий. Ведь должен же был существовать ещё кто-то, кто так же, как и я, носил бы в своём сердце тоску по истинной любви?

Мне было уже скучно вести с Мишей беседы о литературе; я уносился мечтой в мир, где всё это не имело больше никакого смысла. Я и сам осознавал, что моя мечтательность была похожа на действия по раздуванию сердечного пожара. Я заставлял себя думать и мечтать о состоянии влюблённости и перебирал в уме все оттенки любовной неги, связанные с этим состоянием. Напряжением воли я достиг того, что в моём сердце затеплился постоянный огонёк любовных мечтаний, который ждал своего часа, чтобы превратиться в пламя, и этот час настал. Как-то, привычно трясясь в переполненном студентами автобусе, я уловил на себе взгляд женских распахнутых зелёных глаз (они принадлежали одной знакомой девушке, на которую я до этого не обращал особого внимания) – моя фантазия взыграла, сердце было охвачено пламенем сентиментальности, и из соединения обоих осуществилась любовь.

Всё начиналось неплохо: я приглашал её в кино, где мы сидели в уютной полутемноте, потом мы шли по людным предвечерним улицам, ели мороженое с непонятным «стоматологическим» названием пломбир, искали уеденённое местечко со скамейкой во дворе какого-либо дома, садились, курили дефицитное «Мальборо», разговаривали о пустяках, смеялись, пускали дым колечками и рассматривали удлинённые тени на пыльной земле, затем я провожал её до дома, таял от её близости и был недоволен собой, потому что не решался сказать ей самого главного. В то время мне было хорошо и несчастливо одновременно. Но всё, как всегда, пошло по проторенным тропам безответной любви.

Быть может, эта любовь и имела бы благополучное для меня разрешение, если бы я мог любить иначе, как безответно. Я жаждал абсолютного душевного единения и мечтой был уже в состоянии его реализации; внешние же мои действия по отношению к девушке, чьё сердце я желал завоевать, были окрашены глупейшей неуверенностью и выдуманными страхами. Так, я не мог отделаться от чувства, что она не желала заходить в наших отношениях дальше этих дружеских прогулок, что она жила какой-то старой любовью, а со мной проводила время за неимением других возможностей. Эти мысли окончательно распалили моё любовное чувство к ней и заразили меня устойчивой ревностью, соединённой с опасением неспособности со стороны этой девушки чувствовать по отношению ко мне на равном уровне. Искала ли она вообще такой любви, знала ли она её, была ли она в состоянии так любить?

Через какое-то время я уже был убеждён в том, что мне удалось понять одухотворённую внимательность её взглядов. Она, по-видимому, не придавала моей личности никакого самостоятельного значения, довольствуясь мной как особого рода фетишем, на котором она сосредоточивала переживания, связанные с навязчивым осмысливанием каких-то своих любовных опытов. Слово фетиш, вычетанное мною недавно из попавшегося под руки медицинского справочника, мне очень понравилось, и у меня не раз мелькала мысль применить это слово и по отношению к ней – не использовывал ли и я её с той же целью?

В сущности я был потрясён той относительной лёгкостью, с какой я заставил себя влюбиться. Да, я именно принудил себя к этому, отвечая на порыв своей души. Я влюбился в одну девушку, а мог бы с таким же успехом влюбиться и в другую. Значит, не столько личность женщины интересовала меня, как удовлетворение живущей во мне потребности любви, вышедшей уже за грани обычных отношений между мужчиной и женщиной. Я увидел в себе признаки любви духовной и вечной и снова убедился в том, что создан для высоких целей, недоступных для других людей.

 

Время от времени я имел возможность говорить о своих интимнейших чувствах с Мишей, что доставляло мне тревожное наслаждение, смешанное с удивлением перед тем, насколько серьёзно он выслушивал меня. Я обнаружил, что и у Миши существовал интерес к любовным страстям и что он мог тонко говорить о психологической стороне любви, хотя в его представлении эта психология была лишь выражением телесного притяжения полов, а не какой-то сверхестественной основы.

Постепенно разговоры с Мишей приобрели характер двусторонних монологов: я облегчал своё сердце общими рассуждениями о смысле любви, а Миша, как казалось мне, неадекватно реагировал на мою идеальную тему, повествуя мне до мельчайших подробностей о своих собственных любовных похождениях. Вскоре я перестал ожидать от него какой-либо помощи в разрешении волновавшего меня вопроса идеальной любви, а отрешённо прислушивался к его довольно сладострастным описаниям, начиная находить в них удовольствие. Я тоже был бы непротив испытать такого рода переживания с женщиной, но когда я прикладывал возбуждённые Мишиными рассказами чувственные представления к любимой девушке, то обнаруживал несоответствие своих желаний с теми телесными качествами, которыми она обладала. Я находил, что её образ отвечал моему желанию идеальной любви, но ни в коем случае не удовлетворял моим потребностям в отношении телесной соблазнительности.

Давнишняя раздвоенность между идеальной любовью и плотским желанием не изживалась временем, а, обусловенная определённой ситуацией, вновь заострилась и стала существенным вопросом. Если бы мне предоставилась возможность, я бы без малейшего зазрения совести удовлетворил своё желание обладания идеальным женским телом с какой-нибудь подходящей для этого женщиной, что не мешало бы мне и дальше тосковать о своей любимой. Эта страсть к женскому телу, казалось, уже не имела ничего общего с физиологическими потребностями моего организма, а носила какой-то чисто визуальный характер. Но возможность удовлетворения этой страсти мне не представлялась, так как все знакомые мне женщины не соответствовали моему телесному идеалу, да и не могли соответствовать, так как этот идеал пугливо избегал любого прикосновения с действительностью.

 

Мои отношения с моей новой любовью окончились довольно странно: встречи становились всё реже и реже – не по моей вине, – а затем, на закате лета, эта девушка просто исчезла из моей жизни, неожиданно уехав в другой город, даже не сказав мне перед этим ничего вразумительного. Я тут же ещё раз со всей силой влюбился в неё, или, скорее всего, в память о своей любви к ней, но во всяком случае опять чувствуя всё те же страдания оставленности, которых хотел избежать, когда ещё только решался полюбить её. Я бродил по песчанным от пыли улицам, вдыхая запахи загазованного воздуха, и терзался покинутостью и обманутым чувством. Приходя домой, я пытался писать стихи, но горе, переполнявшее моё сердце, выжгло все мысли, да и саму способность мыслить, кроме как потребность вызывать в памяти картины совместных встреч и радость, сопутствовавшую им. Теперь я был убеждён, что эта девушка всё же была способна на большие чувства и испытывала симпатию по отношению ко мне и что моя вина была в том, что я не сумел найти нужных слов, чтобы зажечь её сердце. Я требовал от неё слишком многого, и, не давая времени её чувству развиться, лишь затоптал его.

 

В один из летних дней я шёл по лесной дороге, ведущей к озеру. Где-то над качающимися кронами сосен стоял невыносимый зной, но на тенистой, посыпанной камушками тропе, было прохладно и темно, как в ненастный день. Дорожку местами заполонили упрямые муравьи и уже один их толпящийся вид, казалось, нарушал тишину, состоящую из невнятно шепчущихся лесных вздохов. Среди высокомерных сосен мелькали окружённые крепкими кустами берёзки, добродушно улыбавшиеся ласковыми листочками. Я остановился, и от вида печально-весёлых, понимающих страдание берёзок, мне стало надрывно грустно, и я едва не заплакал от жалости к самому себе. Мне казалось, что не только сам я жалел себя, но и эти слабые берёзки жалели моё бесцельное страдание. Я подошёл к одной из них и прижался к ней щекой. Мне было очень, очень грустно. Забытые мысли с новой силой обступили меня: «Что если вдруг любовь, да и все человеческие чувства и переживания – материя, тончайшая материя? Пусть любовь не приносит взаимности и даже вовсе может позабыться, но ведь она не может исчезнуть в небытие... Это было бы просто немыслимо... Нет, нет, она непременно продолжает существовать в духовном пространстве... Пусть моя любовь ещё несовершенна, но она – реальна и способна к развитию... Да, она существует, она плод моей жизни... Но ведь не только любовь, но и душа человека – тонкая духовная материя. Не может она после смерти исчезнуть навечно... Нет, человек не выдумывает смысл жизни – он открывает его..».

Вдруг на душе у меня посветлело, и грусть сменилась прозрачной печалью и умилением. Я стоял посреди леса и ощущал в этих простых берёзках, в этих разноплемённых кустах, во всём этом лесном духе созвучие своей душе; природа были напоена любовью и пониманием, и вселяла надежду.

 

Университет был окончен. Профессиональное будущее меня не интересовало. Мне почудилось, что в дальних странах я найду ответы на свои вопросы; мне со страшной силой захотелось уехать. По своему легкомыслию я был даже готов поступиться дружбой с Мишей, которая к тому времени, правда, начала «пробуксовывать». И вот тогда я совершил безумный по моим меркам поступок, который можно было бы объяснить только лишь моим чрезвычайным состоянием. В последние времена Советской России стало возможным без больших трудностей выехать за границу. До этого у меня был адрес одного немца, с которым я, можно сказать, формально переписывался, чтобы актуализировать свой немецкий язык. Тогда в Германии было модно заботиться о перестроичных советских гражданах, и мой партнёр по переписке пригласил меня к себе в гости. Я поехал в Кёльн.

Поезд разгрохотал решётчатый мост, а внизу чернел живой змеёй мой Рубикон. Я понимал свершившееся, но не ощущал его, хотя ветер, с равномерным шипением протискивающийся в щель приоткрытого вагонного окна, дул мне навстречу с другого конца жизни.

 

 

 

(в начало)

 

 

 

---

Купить доступ ко всем публикациям журнала «Новая Литература» за март 2019 года в полном объёме за 197 руб.:

Банковская карта:	Яндекс.деньги:	Другие способы:
		Наличные, баланс мобильного, Webmoney, QIWI, PayPal, Western Union, Карта Сбербанка РФ, безналичный платёж
После оплаты кнопкой кликните по ссылке: «Вернуться на сайт магазина»		После оплаты другими способами сообщите нам реквизиты платежа и адрес этой страницы по e-mail: newlit@newlit.ru

Вы получите доступ к каждому произведению марта 2019 г. в отдельном файле в пяти вариантах: doc, fb2, pdf, rtf, txt.