HTM
Международный конкурс молодых критиков русской поэзии

Кругом 500

«Дети бывших старшин да майоров»: Москва 1940-х и портрет предвоенного поколения в песне Владимира Высоцкого «Баллада о детстве»

Обсудить

Очерк

  Поделиться:     
 

 

 

 

Этот текст в полном объёме в журнале за январь 2023:
Номер журнала «Новая Литература» за январь 2023 года

 

На чтение потребуется полчаса | Цитата | Подписаться на журнал

 

Опубликовано редактором: Игорь Якушко, 25.01.2023
Владимир Высоцкий и Таисия Тюрина, директор пионерлагеря «Машиностроитель». Покров, Владимирская область, 1950 г.
Владимир Высоцкий и Таисия Тюрина, директор пионерлагеря «Машиностроитель». Покров, Владимирская область, 1950 г.

 

 

 

25 января 1938 года в Москве родился Владимир Высоцкий. Историю первых лет своей жизни он оставил для нас в песне «Баллада о детстве», где написал сводный портрет предвоенного советского поколения, вспомнил знаковые события тех лет, оказавшие влияние на его личность: аресты 1938 года, воздушные тревоги в Москве во время Великой Отечественной войны, эвакуацию, марш пленных немцев, восстановление страны в первые годы после Победы.

Баллада датирована 1975 годом. На одном из концертов в ноябре 1976 года Высоцкий говорил, обращаясь к залу: «Пришла пора писать мемуары. Ну, я не буду никогда, наверное, писать мемуары в прозе, а такие будут маленькие зарисовки из моего детства. Здесь много людей взрослых, которые помнят ещё военные годы, а у меня они остались только в детском мозгу…»

 

 

Автор: Анна Круглова

 

Идея проекта: Анна Круглова

 

 

 

«Я рождался не в муках, не в злобе»

 

 

На свет Владимир Семёнович появился 25 января 1938 г. на 3-ей Мещанской улице в роддоме №8 Дзержинского района Москвы. До революции это был родильный приют в составе Старо-Екатерининской больницы.

 

(фото 2 – коллаж – Свидетельство о рождении / Володя Высоцкий в 6 месяцев, 25 июля 1938 года) 
Свидетельство о рождении / Володя Высоцкий в 6 месяцев, 25 июля 1938 года

 

Ныне это улица Щепкина, дом 61/2, один из корпусов Московского областного научно-исследовательского клинического института им. М. Ф. Владимирского (МОНИКИ).

 

Я рождался не в муках, не в злобе:

Девять месяцев – это не лет!

Первый срок отбывал я в утробе:

Ничего там хорошего нет.

 

О том, как было выбрано имя новорождённому, его мать, Нина Максимовна Высоцкая, вспоминала: «Однажды, уезжая в командировку, Семён Владимирович попросил меня: «Назови сына Владимиром, в честь моего отца и брата – моего товарища». А когда родился мальчик 25 января, отмечались ленинские дни, и прибавился ещё один повод назвать ребёнка Владимиром»[1].

 

(фото 3 – коллаж – Родильный дом № 8, улица Щепкина, д 61-2 / Памятная табличка на стене роддома) 
Родильный дом № 8, улица Щепкина, д 61-2 / Памятная табличка на стене роддома

 

Мать вспоминает, каким поэт был в раннем детстве: «К полутора годам отросли светлые волосы, они были густые и закручивались в локоны. Синие в младенчестве, а позднее серо-зелёные глаза смотрели внимательно. Раннее детство протекало довольно спокойно. Весной мы выезжали за город, на дачу или в деревню. Остальное время жили в своей квартире, в доме на "Первой Мещанской, в конце"».[2]

 

 

 

«Дом на Первой Мещанской, в конце»

 

 

В песне указан адрес, где в первые годы после рождения жил и «выжил» Владимир Высоцкий. Это дом номер 126 на Первой Мещанской улице. Там они с матерью прожили до эвакуации из Москвы в 1941 году. И затем, после возвращения в столицу – с 1943 по 1947 годы.

 

(Фото 4 – коллаж – Москва. 1925 год. Первая Мещанская улица, дом 126 / Владимир Высоцкий. Июнь 1941 года, Москва) 
Москва. 1925 год. Первая Мещанская улица, дом 126 / Владимир Высоцкий. Июнь 1941 года, Москва

 

Знать бы мне, кто так долго мурыжил, –

Отыгрался бы на подлеце!

Но родился, и жил я, и выжил –

Дом на Первой Мещанской, в конце.

 

Позднее, в 1957 году, эта улица стала частью Проспекта Мира. Помимо Первой Мещанской, которая начиналась от Сухаревской площади на Садовом кольце, проспект вобрал в себя Троицкое шоссе, Большую Алексеевскую и Большую Ростокинскую улицы, а также часть Ярославского шоссе, в которое и переходит теперь, заканчиваясь на Северянинском путепроводе.

 

Переименование и слияние нескольких улиц в масштабную и широкую магистраль было приурочено к Международному фестивалю молодёжи студентов, проходившему в Москве в 1957 году. Дом, в котором жил Высоцкий, не сохранился.

На его месте был построен другой, восьмиэтажный дом в стиле советской неоклассики. Это даже не один, а два дома №№76-78 по проспекту Мира, занимающие целый квартал. Их возвели в 1952 году по проекту архитектора А. М. Горбачёва.

 

(Фото 5 – коллаж – Москва, Проспект Мира, дом 76 / Владимир Высоцкий в новой квартире, 1955 год) 
Москва, Проспект Мира, дом 76 / Владимир Высоцкий в новой квартире, 1955 год

 

В этом вновь отстроенном доме номер 76 в 1953 году мать Высоцкого Нина Максимовна получила квартиру за номером 72, где они прожили с сыном с 1955 по 1963 годы.

 

Кстати, часть того старого дома, о котором поёт Высоцкий, всё же сохранилась: дворовая часть, которая сейчас является строением 2 дома №76 по проспекту Мира.

 

 

 

«Система коридорная»

 

 

Коридорная система – это был довольно распространённый в довоенное время тип жилья, под которое передавали гостиницы или меблированные комнаты.

 

(Фото 6 – Нина Максимовна Высоцкая с сыном Володей, 1940) 
Нина Максимовна Высоцкая с сыном Володей, 1940

 

О жизни в квартире номер 35, которая располагалась на третьем этаже, вспоминает мать Высоцкого: «В доме была коридорная система, ранее это была гостиница «Наталис». Коридоры широкие, светлые, большая кухня с газовыми плитами, где готовились обеды, общались друг с другом хозяйки, производились стирки, в коридоре играли дети»[3].

 

Все жили вровень, скромно так –

Система коридорная:

На тридцать восемь комнаток –

Всего одна уборная.

 

То, что количество комнат автор увеличил, а уборных – сократил, рассказала соседка семьи Высоцких Раиса Максимовна Климова: «Комнат было шестнадцать. И общая кухня на всех. А туалетов было два, а не один. Это он неправду написал. Они были рядом, – но два. Я его встретила потом, говорю: «Ты чего это написал, что один туалет? Ты забыл, что ты в два бегал?». Он только улыбнулся»[4].

 

(Фото 7 – коллаж – В коммунальной квартире на Первой Мещанской у Высоцких / Володя Высоцкий во дворе дома №126 на Первой Мещанской. Январь, 1940 год) 
В коммунальной квартире на Первой Мещанской у Высоцких / Володя Высоцкий во дворе дома №126 на Первой Мещанской. Январь, 1940 год

 

«Народ в нашем доме был, в основном, хороший, отзывчивый, – продолжает свои воспоминания о доме мать Высоцкого. – Почти в каждой семье было несколько детей. Мы тесно общались семья­ми, устраивали совместные обеды и чаепития, в трудные моменты не оставляли человека без внимания, случалось, и ночами дежури­ли у постели больного»[5].

 

Здесь на зуб зуб не попадал,

Не грела телогреечка,

Здесь я доподлинно узнал,

Почём она – копеечка.…

 

Атмосфера взаимовыручки и поддержки, коллективизм были нормой для людей советской формации, одобряемые обществом. И, напротив, такие черты человека как индивидуалист, единоличник, выскочка – общественно порицаемы.

 

 

 

«По указу от тридцать восьмого»

 

 

1937–1938 гг. – пик арестов, обвинений и приговоров в отношении высшего и среднего командного состава Красной армии. «Чистки» среди людей, которые были заподозрены в действиях против советской власти, начались ещё в 1936-м, но наибольший размах это приобрело после ареста и осуждения маршала Тухачевского, обвинённого в заговоре.

 

В те времена укромные,

Теперь – почти былинные,

Когда срока огромные

Брели в этапы длинные.

 

Однако аресты и исключения из компартии привели к кадровому голоду в офицерском составе армии. И в как раз январе 1938 года состоялся пленум ЦК ВКП(б), на котором было принято постановление «Об ошибках парторганизаций при исключении коммунистов из партии, о формально-бюрократическом отношении к апелляциям исключённых из ВКП(б) и о мерах по устранению этих недостатков».

 

(Фото 8 – коллаж – Владимир Высоцкий в зимнем пионерском лагере, январь 1951 года / Около дома на Первой Мещанской, январь 1940 года) 
Владимир Высоцкий в зимнем пионерском лагере, январь 1951 года / Около дома на Первой Мещанской, январь 1940 года

 

Это постановление сыграло положительную роль в кампании по восстановлению офицеров в партии и возвращению их в ряды Красной армии. А 20 января в рамках решений пленума была издана директива № УН 9/19/974, предписывающая пересмотреть увольнения за весь предыдущий год и вернуть офицеров в строй.

 

Ходу, думушки резвые, ходу!

Слово, строченьки милые, слово!..

В первый раз получил я свободу

По указу от тридцать восьмого.

 

 

 

«Малая фронту подмога»

 

 

После начала Великой Отечественной войны 22 июня 1941 года фронт уже к осени вплотную приблизился к Москве. «В Москве начались воздушные тревоги, чаще они объявлялись ночью. Я поднимала с постели сонного ребёнка и под тревожный вой сирен бежала в убежище – в дом на противоположной стороне улицы»,[6] – вспоминала Нина Максимовна.

 

Не боялась сирены соседка,

И привыкла к ней мать понемногу,

И плевал я, здоровый трёхлетка,

На воздушную эту тревогу!

 

Первый воздушный налёт на Москву был осуществлён вражескими бомбардировщиками в ночь на 22 июля 1941 года.

 

 

(Фото 9 коллаж – Наблюдение неба над Москвой / Охрана города от налётов фашистской авиации) 
Наблюдение неба над Москвой / Охрана города от налётов фашистской авиации

 

До этого в городе постоянно включалась сирена и проходили учебные воздушные тревоги. Город готовился к нападению, поэтому никого не удивляли зенитные батареи на улицах и на крышах домов. Именно поэтому, как рассказывают историки, многие восприняли боевую воздушную тревогу как учебную и не спустились по инструкции в метро и бомбоубежища. Многие погибли[7].

 

Да не всё то, что сверху, – от Бога,

И народ «зажигалки» тушил;

И как малая фронту подмога –

Мой песок и дырявый кувшин.

 

«Зажигалки» – зажигательные бомбы – предназначены причинения разрушений, вызванных пожарами. Наиболее уязвимыми для поражения такими боеприпасами были деревянные строения, цеха заводов, автопарки, крупные склады.

 

(Фото 10 – Оборона Москвы. Красноармейцы у зенитной пулемётной установки М4 / Текст инструкций по тушению зажигательных авиабомб. 1941 год.) 
Оборона Москвы. Красноармейцы у зенитной пулемётной установки М4 / Текст инструкций по тушению зажигательных авиабомб. 1941 год.

 

Москвичи организовывались в группы, чтобы во время налётов сбрасывать обнаруженные на крышах и чердаках зажигательные бомбы на землю, где они и догорали. А места возгорания в доме тушили подручными средствами. Нина Максимовна Высоцкая вспоминала об этом: «Отдыхать не было времени. К домам подъезжали машины с песком, нужно было таскать его на чердак, наполнять водой бочки для тушения зажигалок. Трёхлетний Володя со своим игрушечным ведром тоже по нескольку раз поднимался на чердак трёхэтажного дома. Старшие подхваливали детей, дети старались, понимая, что делают полезное дело»[8].

 

 

 

«На Евдоким Кириллыча и Гисю Моисеевну»

 

 

В двух строфах Высоцкий вспоминает соседей по дому, воссоздавая диалог между еврейской женщиной и русским мужчиной. Еврейский вопрос неоднократно возникал в песнях и стихах Высоцкого. В 1936–1939 годы в период борьбы с троцкистско-зиновьевской оппозицией среди репрессированных было значительное количество евреев. Однако историки считают, что процент евреев среди репрессированных в 1937–1938 годах не выше, чем других национальностей[9].

 

Она ему: «Как сыновья?» –

«Да без вести пропавшие!

Эх, Гиська, мы одна семья –

Вы тоже пострадавшие!

 

Вы тоже – пострадавшие,

А значит – обрусевшие:

Мои – без вести павшие,

Твои – безвинно севшие».

 

Национальный вопрос в СССР был одним из «весьма важных» во внутренней политике[10]. Из песни Высоцкого можно понять, что на бытовом уровне вражды между людьми не было. При этом евреи никогда не забывали своей инаковости. Равно как выделение евреев из числа других национальностей имело место и официально, и в быту, и в дружеском общении.

 

 

 

«Возвращались отцы наши, братья»

 

 

По мере того как театр боевых действий всё дальше отодвигался от Москвы, жизнь в столице возвращалась в мирное русло. Прежде городу требовалась постоянная защита от врага. Так, домовые комитеты следили за тем, чтобы в квартирах были заклеены крест-накрест окна, сберегая целостность стёкол во время налётов. По ночам в городе соблюдалась светомаскировка. Чтобы дезориентировать немецких лётчиков, в Москве были построены бутафорские сооружения, в том числе в виде Кремля[11].

 

(Фото 11 – коллаж – Оборона Москвы, 1942) 
Оборона Москвы, 1942

 

Крыша Большого театра была раскрашена так, словно здание разрушено. Тогда же на многие дома в центре столицы была накинута маскировочная сетка, имитирующая зелёный покров.

 

Маскировку пытался срывать я:

Пленных гонят – чего ж мы дрожим?!

Возвращались отцы наши, братья

По домам – по своим да чужим…

 

17 июля 1944 года по улицам Москвы провели более 50 тысяч немецких военных, взятых в плен во время освобождения Белоруссии. Власти СССР организовали этот марш, чтобы показать успехи Красной армии, поднять боевой дух и укрепить веру в победу над фашизмом.

 

(Фото 12. Парад побеждённых. Марш пленных немцев по Москве. 17 июля 1944 г.) 
Парад побеждённых. Марш пленных немцев по Москве. 17 июля 1944 г.

 

Парад побеждённых готовили как спецоперацию под кодовым названием «Большой вальс»[12]. Эта акция имела сильное воздействие как на советских людей, так и на противника.

 

У тёти Зины кофточка

С драконами да змеями –

То у Попова Вовчика

Отец пришел с трофеями.

 

Трофейная Япония,

Трофейная Германия…

 

Кофточка с драконами у соседки тёти Зины, о которой вспоминает Высоцкий – трофей, привезённый после войны. Во многих семьях, кто дождался в 1945 году возвращения своих мужчин с фронта, до сих пор хранятся «сувениры» Второй мировой войны: ложки, губные гармошки, зажигалки и т. п. Солдаты Красной армии привозили их из Германии и затем, после окончания Второй мировой войны, и из Японии.

 

(Фото 13 – коллаж – Потагин Николай Иванович, 9 мая 1945 года, Штеттин / Трофейное блюдо) 
Фото автора. Мой дед, Потагин Николай Иванович, закончил войну в польском городе Щецин, который тогда был германским Штеттином. Дед привёз на память блюдо, которое до сих пор передаётся по наследству как семейная реликвия.

 

 

 

«Толпой валили штатские»

 

 

В самом начале войны, 15 октября 1941 года Государственный Комитет обороны СССР принял решение об эвакуации Москвы. Уже на следующий день в Куйбышев, Саратов и в другие города страны начался вывоз управлений Генштаба, иностранных посольств и других учреждений.

 

Редактор программы «Время» Ирина Терёшкина – ровесница Владимира Высоцкого. Она родилась в Москве в декабре 1937 года. Их семья также была отправлена в эвакуацию. Она вспоминает, как её дядя Илья Вейнбаум, будучи скрипачом и дирижёром Театра оперетты, руководил эвакуацией трёх музыкальных театров Москвы: «Это была колоссальная задача. В дяде были замечены и оценены его организаторские способности, поэтому именно на него легла эта обязанность. Три эшелона нужно было отправить за Урал. Выезжали актёры, солисты, хор, балет, оркестр с инструментами, вывозили декорации, костюмы, бутафорию. Уезжали с семьями, со всеми чадами и домочадцами. И организация этого была выполнена на высшем уровне».

 

(Фото 14 – коллаж – Ирина Терёшкина. Москва, 1944 год, после возвращения из эвакуации / С сестрой в Евпатории после окончания войны. Крым, 1949 год) 
Ирина Терёшкина. Москва, 1944 год, после возвращения из эвакуации / С сестрой в Евпатории после окончания войны. Крым, 1949 год

 

Эвакуация театров, наравне с военным руководством и дипмиссиями, по мнению Ирины Терёшкиной, была необходима для того, чтобы в стране не затихала творческая жизнь. Театр оперетты, с которым были эвакуированы родители Ирины, осел в Новокузнецке: «Город тогда назывался Сталинск. Это был рабочий город, из которого на фронт шли танки. Тогда понимали, что без искусства человек жить не может. Несмотря на то, что жители города ходили в телогрейках и валенках, было напряжённо с едой, белого хлеба не было вообще, но жизнь в театре бурлила. Мы провели там весь военный период. И хотя в моих детских воспоминаниях город остался чёрно-белым, ярким впечатлением врезалась в память клумба с яркими цветами перед театром. Мы, дети, всё время бегали ими любоваться».

 

Как только стало возможно, все театры, равно как и другие учреждения, вернулись в Москву:

 

Взял у отца на станции

Погоны, словно цацки, я,

А из эвакуации

Толпой валили штатские.

 

«Цацки» на блатном жаргоне значит ювелирные украшения. Погоны отца были для сына как драгоценности.

 

Строфа написана под влиянием воспоминаний поэта о встрече с отцом в июне 1945 года, когда Семён Владимирович приехал в короткую командировку.

 

«Война разлучила нас с сыном на долгих четыре года. Встретились мы в июне 1945-го в Москве, куда я прибыл в составе сводного полка 1-го Украинского фронта вместе с командующим армией генералом Д. Д. Лелюшенко на время подготовки и проведения Парада Победы. Тогда-то я и подарил Володе свои майорские погоны. Этот факт преломился у него позже в «Балладе о детстве» в словах: «Взял у отца на станции погоны, словно цацки…» И снова расставание. Жизнь у нас с Ниной Максимовной не сложилась. Мы решили: сын будет жить у меня»,[13] – вспоминал об этой встрече Семён Высоцкий.

 

(Фото 15. Владимир Высоцкий с отцом Семёном Высоцким и его женой Евгенией Лихалатовой. Эберсвальд, Германия, 1947 год) 
Владимир Высоцкий с отцом Семёном Высоцким и его женой Евгенией Лихалатовой. Эберсвальд, Германия, 1947 год

 

Именно поэтому в песне есть строка, что отцы после войны возвращались не только по своим домам, но и по чужим. Родители расстались ещё до возвращения Володи с матерью из эвакуации. В жизни отца появилась другая женщина – Евгения Степановна Лихалатова, с которой он познакомился во время службы в Главном управлении связи Красной армии.

 

Отец поэта Семён Владимирович Высоцкий вернулся с войны в звании майора. Ему было тогда 30 лет. В запас он был уволен полковником, кавалером более чем 20 орденов и медалей, почётным гражданином городов Кладно и Праги.

 

 

 

«Тоннели выводят на свет»

 

 

Об отце соседских мальчиков Владимир Высоцкий вспоминает как о мудром метростроевце, высказавшем глубокую философскую мысль:

 

Стал метро рыть отец Витькин с Генкой,

Мы спросили: «Зачем?» – он в ответ:

Мол, коридоры кончаются стенкой,

А тоннели выводят на свет!

 

Официальной датой пуска Московского метрополитена считается 15 мая 1935 года.

С того момента был лишь один день в истории, когда не работало метро – 16 октября 1941 года – следующий день после объявления эвакуации. Этот день в Москве и без того вызвал панику, но помимо этого Кагановичем был дан приказ на уничтожение метро как стратегически важного объекта. Однако уже через несколько часов приказ был признан ошибочным и отменён. В 14:12 на Кировско-Фрунзенскую линию подали напряжение, а в 18:45 пошёл первый поезд. На Замоскворецкой линии движение поездов возобновили на следующий день.

 

(Фото 16 – коллаж – Памятная табличка на станции метро Новокузнецкая / Жители Москвы укрываются в метро во время налёта немецкой авиации) 
Памятная табличка на станции метро Новокузнецкая / Жители Москвы укрываются в метро во время налёта немецкой авиации

 

В годы войны метро стало одним из основных укрытий от авианалётов. Известен факт, что в подземке тогда родились 217 детей.

 

Уже в мае 1942 года, когда угроза захвата Москвы миновала, строительство метро было возобновлено. До конца войны метростроевцы проложили 30 километров путей и открыли семь новых станций, среди которых была «Новокузнецкая». Мозаику для неё делали в блокадном Ленинграде. На станциях, построенных в военное время, можно увидеть памятные таблички об этом.

 

Кстати, первый немецкий самолёт 22 июня 1941 года сбил бывший метростроевец – Алексей Рязанов. За несколько месяцев до войны он окончил Борисоглебскую военную авиационную школу пилотов. И в первый же день одержал серьёзную победу – направил свой И-16 на немецкий «хейнкель» и сбил его.

 

После войны строительство метрополитена продолжили прокладкой Кольцевой линии и глубокой части Арбатской-Покровской: от «Площади Революции» до «Киевской»: эти станции должны были стать бомбоубежищами в случае ядерной войны.

 

С 1955 года станции метро было решено делать более скромными, для чего приняли постановление «Об устранении излишеств в проектировании и строительстве». Последними станциями, построенными в классическом сталинском стиле, стали «Фрунзенская» и «Спортивная», открытые 1 мая 1957 года.

 

 

 

«Пришла страна Лимония»

 

 

Страной Лимонией назвали в блатном мире места заключения. «Лимоном» называли миллион обесценившихся рублей в первые годы после Революции и в период Гражданской войны, а Лимония – это ещё и ироническое наименование Советской России, которое подчёркивало гиперинфляцию и барыжническую сущность НЭПа – новой экономической политики, к которой в 1921 году была вынуждена прибегнуть советская власть, чтобы выйти из кризиса. Позднее, когда НЭП был ликвидирован, Лимонией стали называть круги приблатнённых и спекулянтов, где царила не коммунистическая мораль, а товарно-денежные отношения. К тому же в этих кругах всегда водились деньги.

 

Пришла страна Лимония,

Сплошная Чемодания!

 

Послевоенное время было отягощено всплеском преступности. Одной из причин этого было то, что пришли люди из мест заключений – в честь победы над Германией Сталиным была объявлена амнистия, из лагерей вышли тысячи людей с криминальным прошлым.

Во-вторых, трофейными были не только кофточки с драконами и губные гармошки – после войны у людей на руках оказалось много неучтённого огнестрельного оружия.

В-третьих, разрушенная войной экономика приводила людей к голоду и нищете.

В-четвёртых, среди людей было много тех, кто оказался вне закона в военное время: дезертиры, полицаи, доносчики и другие пособники нацистов во время войны. Они собирались в банды и шайки. К ним примыкали беспризорники, не желавшие жить под надзором в казённых учреждениях.

 

(Фото 17 – Владимир Высоцкий и Сергей Бортник) 
Владимир Высоцкий и Сергей Бортник

 

После выхода кинокартины Станислава Говорухина «Место встречи изменить нельзя» по роману братьев Вайнеров символом послевоенного лихолетья в СССР стала банда «Чёрная кошка». Главную роль борца с преступностью в фильме сыграл Владимир Высоцкий, а его друг Иван Бортник – бандита. О дружбе этих двух артистов читайте в статье «Друг Иван Бортник и русская эмиграция во Франции: о парижской зарисовке Владимира Высоцкого «Письмо к другу».

 

 

 

«Сопливые острожники»

 

 

В «Балладе» Высоцкий мастерски рисует хулиганскую и криминальную среду, окружавшую его в детстве. Штрихи к портрету своего поколения он даёт в песне несколько раз. Своих ровесников он называет «сопливыми острожниками» от устаревшего «острог» – тюрьма, где содержали заключённых до суда.

 

 (Фото 18 – 1946 год, 2 «Б» класс школы №73 Щербаковского района г. Москвы)
1946 год, 2 «Б» класс школы №73 Щербаковского района г. Москвы

 

Высоцкий вспоминает о том, как его дразнили во дворе:

 

…Я ушёл от пелёнок и сосок,

Поживал – не забыт, не заброшен,

Но дразнили меня «недоносок»,

Хоть и был я нормально доношен.

 

Потом, рассказывая о мудром метростроевце, отце соседа Виктора, который призывает детей к тому, что «коридоры кончаются стенкой, а тоннели выводят на свет!», Высоцкий констатирует, что отец не был услышан сыном:

 

Пророчество папашино

Не слушал Витька с корешом –

Из коридора нашего

В тюремный коридор ушёл.

 

«Стенкой» называли высшую меру наказания – расстрел. Поставить к стенке – устойчивый фразеологизм, означающий приговорить к расстрелу. Коридоры – речь идёт о тюремных коридорах – криминальная стезя, рано или поздно приводят к плачевному финалу в жизни. В то время как честный труд, строительство тоннелей – это правильный путь, который приведёт человека к успеху. И хотя дальнейшая судьба Витьки Высоцкому точно не известна, он предполагает, что споры с отцом ни к чему хорошему его не привели:

 

Да он всегда был спорщиком,

Припрут к стене – откажется…

Прошёл он коридорчиком –

И кончил «стенкой», кажется.

 

Дети, которые играли в обычные для того времени детские игры – фантики и пристенок, выбирали не романтическую дорогу в жизни, а воровскую:

 

Сперва играли в «фантики»,

В «пристенок» с крохоборами,

И вот ушли романтики

Из подворотен ворами.

 

«Фантики» – игра с обёртками от конфет, представлявшими для детей особую ценность. Её целью было увеличение их количества в коллекции. Благодаря этой игре появилось выражение «Денег – как у дурака фантиков», означающее, что у человека легко и без лишних усилий появилось в жизни благосостояние.

 

(Фото 19 – коллаж – Игра в пристенок / Владимир Высоцкий и его друг Владимир Сердюков, 1947) 
Игра в пристенок / Владимир Высоцкий и его друг Владимир Сердюков, 1947

 

«Пристенок» – азартная игра на настоящие деньги, металлические монеты. Описание игры можно найти в повести Валентина Распутина «Уроки французского»: «Разобраться в игре ничего не стоило. Каждый выкладывал на кон по десять копеек, стопку монет решками вверх опускали на площадку, ограниченную жирной чертой метрах в двух от кассы, а с другой стороны, от валуна, вросшего в землю и служившего упором для передней ноги, бросали круглую каменную шайбу. Бросать её надо было с тем расчётом, чтобы она как можно ближе подкатилась к черте, но не вышла за неё, – тогда ты получал право первым разбивать кассу. Били всё той же шайбой, стараясь перевернуть монеты на орла. Перевернул – твоя, бей дальше, нет – отдай это право следующему. Но важней всего считалось ещё при броске накрыть шайбой монеты, и если хоть одна из них оказывалась на орле, вся касса без разговоров переходила в твой карман, и игра начиналась снова».

 

 

 

«Ребятишкам хотелось под танки»

 

 

У Высоцкого есть ещё одно объяснение, почему послевоенное поколение росло таким воинственным и хулиганистым: дети хотели воевать, как их отцы и братья, хотели быть героями, жертвовать жизнью и бросаться под вражеские танки, но вместо этого находили другой способ реализовать себя:

 

Все – от нас до почти годовалых –

Толковища вели до кровянки,

А в подвалах и полуподвалах

Ребятишкам хотелось под танки.

 

«Толковище» – блатной термин, означающий воровскую сходку, на которой выясняют отношения, приходят потолковать. Выяснения заканчивались дракой до крови – «кровянкой». «Ребятишки», очарованные романтикой Отечественной войны, но не знающие, как применить себя к ней в послевоенной жизни, меняли мечту о боевой дерзости на криминальный риск.

 

Не досталось им даже по пуле,

В «ремеслухе» – живи да тужи:

Ни дерзнуть, ни рискнуть… Но рискнули

Из напильников сделать ножи.

 

«Ремеслуха» – ремесленное училище – учебное заведение для подготовки квалифицированных рабочих. Они были организованы в СССР в 1940 году для юношей и девушек 14-17 лет, получивших 7-летнее образование.

 

(Фото 20 Ученики ремесленного училища делают снаряды для фронта, 1942 год) 
Ученики ремесленного училища делают снаряды для фронта, 1942 год

 

Главным отличием ремесленных училищ от ПТУ, которые появились на их месте в 1959 году, было то, что учащиеся находились там на полном государственном обеспечении. Именно поэтому поэт и противопоставляет выбор между спокойной и скучной жизнью в «ремеслухе», где «живи да тужи», с риском «из напильников сделать ножи», предназначенные для того, чтобы убивать людей:

 

Они воткнутся в лёгкие

От никотина чёрные

По рукоятки – лёгкие

Трёхцветные наборные…

 

(Фото 21/ Владимир Высоцкий и овчарка Карат. 1950 год, г. Гайсин, УССР.) 
Владимир Высоцкий и овчарка Карат. 1950 год, г. Гайсин, УССР.

 

 

 

«На стройке немцы пленные»

 

 

Особую ценность для мальчиков представляли «финки» – немецкие армейские ножи. Трудно сказать, насколько распространённой была практика, когда дети выменивали такие ножи на хлеб у пленных немцев, работавших после окончания войны на московских стройках, но вполне возможно, что такие случаи были. Хотя трудно представить, как могли пленные иметь при себе холодное оружие:

 

Вели дела обменные

Сопливые острожники –

На стройке немцы пленные

На хлеб меняли ножики.

 

Труд немецких военнопленных стал значимым фактором для восстановления народного хозяйства СССР, разрушенного войной: заводов, плотин, железных дорог, портов. Пленные немцы работали на лесозаготовках и при добыче полезных ископаемых – урана, угля, железной руды. Их привлекали к восстановлению старого и возведению нового жилья в Москве и во многих других городах СССР.

 

Дома, построенные в то время, в основном это двух-трёхэтажные кирпичные строения, так и называли – «немецкими». В 1990-е «немецкие» малоэтажки в Москве стали активно сносить. Однако один такой комплекс из 11 домов бежевого цвета в районе Октябрьское поле получил в 1998 году статус ценной исторической застройки.

 

(Фото 22 – «Немецкие» дома на Октябрьском поле, Москва) 
«Немецкие» дома на Октябрьском поле, Москва

 

 

 

«Нажива – как наркотика»

 

 

Спекуляция была одним из самых распространённых хозяйственных преступлений в СССР в первые послевоенные годы. Основной причиной расцвета этого явления был дефицит продуктов и товаров народного потребления в стране:

 

Спекулянтка была номер перший –

Ни соседей, ни бога не труся,

Жизнь закончила миллионершей

Пересветова тётя Маруся.

 

В нескольких строфах Высоцкий рассказывает историю соседки Марии Трисветовой, изменив её фамилию, возможно, для рифмы, а возможно, из соображений этики, ведь образ её выставлен неприглядным.

 

(Фото 23 – коллаж – Этикетки с надписью «Перший сорт») 
Этикетки с надписью «Перший сорт»

 

Автор считает её одной из ведущих спекулянток в городе и присваивает ей номер «перший» – на этикетках многих продуктов часто писали сорт по-украински. Было даже устойчивое выражение, в разных вариантах ставшее детской считалкой: «Воображуля – перший сорт».

 

У Маруси за стенкой говели,

И она там втихую пила…

А упала она возле двери –

Некрасиво так, зло умерла.

 

На блатном жаргоне «говеть» означает распивать спиртные напитки или заниматься самогоноварением с последующей дегустацией продукта.

 

«Наркотика» в форме женского рода можно найти в толковом словаре Ушакова: «НАРКОТИКА, наркотики, мн. нет, ж, собир. (мед.). Наркотические вещества, наркотические средства». «В послевоенное время слово «наркотик» употреблялось в разговорной речи в женском роде», – объяснял Высоцкий выбор этой формы слова для передачи атмосферы того времени[14].

 

 

 

«И текли куда надо каналы»

 

 

В завершение «Баллады о детстве» подводится итог эпохи. С одной стороны гордость за страну и возвращение к мирной жизни:

 

Было время – и были подвалы,

Было надо – и цены снижали,

И текли куда надо каналы,

И в конце куда надо впадали.

 

Каналы Беломорско-Балтийский и Москва – Волга – важные и масштабные объекты транспортной инфраструктуры, построенные в до- и послевоенное время. Второй с 1947 года называется «Канал имени Москвы». На его строительстве также работали сто тысяч пленных немцев. В 1947–1952 годах проводилось ежегодное снижение цен на товары первой необходимости.

 

(Фото 24 – Владимир Высоцкий с отцом Семёном Высоцким и его женой Евгенией Лихалатовой. Эберсвальд, Германия, 1948 год.) 
Владимир Высоцкий с отцом Семёном Высоцким и его женой Евгенией Лихалатовой. Эберсвальд, Германия, 1948 год.

 

А с другой – Высоцкий констатирует, что дети тех, кто одержал Победу в войне, не смогли удержать заданную отцами планку, и движение вниз оказалось проще, чем вверх:

 

Дети бывших старшин да майоров

До ледовых широт поднялись,

Потому что из тех коридоров

Вниз сподручнее было, чем ввысь.

 

И если в первых двух строчках последней строфы может показаться, что речь идёт о героическом освоении Арктики, то уже в двух последних становится понятно, что «подняться по широтам» – имеется в виду движение на север, где располагались в основном колонии и места поселений.

 

(Фото 25. Владимир Высоцкий в пионерлагере «Машиностроитель», 1950, г. Покров, Владимирская область) 
Владимир Высоцкий в пионерлагере «Машиностроитель», 1950, г. Покров, Владимирская область

 

«Баллада о детстве» отчасти объясняет стремление Высоцкого к стилизации своих песен под блатные, объясняет дань уважения и восхищения людьми, идущим против течения, как делали его бывшие друзья и соседи по дому на Первой Мещанской. Возможно, что именно у них он перенял раскованность, независимость и смелость, граничащую с бесшабашностью. Высоцкий запомнил и положил на стихи все черты своего времени. Поэтому так легко он стал своим для криминальной среды. Таким же образом Высоцкий стал своим и для шофёров, и для старателей, и для шахтёров, и для моряков, и даже для ветеранов Отечественной войны.

 

 

 

Баллада о детстве[15]

 

 

Час зачатья я помню неточно, –

Значит, память моя однобока,

Но зачат я был ночью, порочно,

И явился на свет не до срока.

 

Я рождался не в муках, не в злобе: –

Девять месяцев – это не лет!

Первый срок отбывал я в утробе:

Ничего там хорошего нет.

 

Спасибо вам, святители,

Что плюнули да дунули,

Что вдруг мои родители

Зачать меня задумали

 

В те времена укромные,

Теперь – почти былинные,

Когда срока огромные

Брели в этапы длинные.

 

Их брали в ночь зачатия,

А многих – даже ранее,

А вот живёт же братия,

Моя честна компания!

 

Ходу, думушки резвые, ходу!

Слово, строченьки милые, слово!..

В первый раз получил я свободу

По указу от тридцать восьмого.

 

Знать бы мне, кто так долго мурыжил, –

Отыгрался бы на подлеце!

Но родился, и жил я, и выжил –

Дом на Первой Мещанской, в конце.

 

Там за стеной, за стеночкою,

За перегородочкой

Соседушка с соседочкой

Баловались водочкой.

 

Все жили вровень, скромно так –

Система коридорная:

На тридцать восемь комнаток –

Всего одна уборная.

 

Здесь на зуб зуб не попадал,

Не грела телогреечка,

Здесь я доподлинно узнал,

Почём она – копеечка.…

 

Не боялась сирены соседка,

И привыкла к ней мать понемногу,

И плевал я, здоровый трёхлетка,

На воздушную эту тревогу!

 

Да не всё то, что сверху, – от Бога,

И народ «зажигалки» тушил;

И как малая фронту подмога –

Мой песок и дырявый кувшин.

 

И било солнце в три луча,

Сквозь дыры крыш просеяно,

На Евдоким Кириллыча

И Гисю Моисеевну.

 

Она ему: «Как сыновья?» –

«Да без вести пропавшие!

Эх, Гиська, мы одна семья –

Вы тоже пострадавшие!

 

Вы тоже – пострадавшие,

А значит – обрусевшие:

Мои – без вести павшие,

Твои – безвинно севшие».

 

…Я ушёл от пелёнок и сосок,

Поживал – не забыт, не заброшен,

Но дразнили меня «недоносок»,

Хоть и был я нормально доношен.

 

Маскировку пытался срывать я:

Пленных гонят – чего ж мы дрожим?!

Возвращались отцы наши, братья

По домам – по своим да чужим…

 

У тёти Зины кофточка

С драконами да змеями –

То у Попова Вовчика

Отец пришёл с трофеями.

 

Трофейная Япония,

Трофейная Германия…

Пришла страна Лимония,

Сплошная Чемодания!

 

Взял у отца на станции

Погоны, словно цацки, я,

А из эвакуации

Толпой валили штатские.

 

Осмотрелись они, оклемались,

Похмелились – потом протрезвели.

И отплакали те, кто дождались,

Недождавшиеся – отревели.

 

Стал метро рыть отец Витькин с Генкой,

Мы спросили: «Зачем?» – он в ответ:

Мол, коридоры кончаются стенкой,

А тоннели выводят на свет!

 

Пророчество папашино

Не слушал Витька с корешом –

Из коридора нашего

В тюремный коридор ушёл.

 

Да он всегда был спорщиком,

Припрут к стене – откажется…

Прошел он коридорчиком –

И кончил «стенкой», кажется.

 

Но у отцов – свои умы,

А что до нас касательно –

На жизнь засматривались мы

Уже самостоятельно.

 

Все – от нас до почти годовалых –

Толковища вели до кровянки,

А в подвалах и полуподвалах

Ребятишкам хотелось под танки.

 

Не досталось им даже по пуле,

В «ремеслухе» – живи да тужи:

Ни дерзнуть, ни рискнуть… Но рискнули

Из напильников сделать ножи.

 

Они воткнутся в лёгкие

От никотина чёрные

По рукоятки – лёгкие

Трёхцветные наборные…

 

Вели дела обменные

Сопливые острожники –

На стройке немцы пленные

На хлеб меняли ножики.

 

Сперва играли в «фантики»,

В «пристенок» с крохоборами,

И вот ушли романтики

Из подворотен ворами.…

 

Спекулянтка была номер перший –

Ни соседей, ни бога не труся,

Жизнь закончила миллионершей

Пересветова тётя Маруся.

 

У Маруси за стенкой говели,

И она там втихую пила…

А упала она возле двери –

Некрасиво так, зло умерла.

 

Нажива – как наркотика.

Не выдержала этого

Богатенькая тётенька

Маруся Пересветова.…

 

И было все обыденно:

Заглянет кто – расстроится.

Особенно обидело

Богатство – метростроевца.

 

Он дом сломал, а нам сказал:

«У вас носы не вытерты,

А я – за что я воевал?!» –

И разные эпитеты.

 

Было время – и были подвалы,

Было надо – и цены снижали,

И текли куда надо каналы,

И в конце куда надо впадали.

 

Дети бывших старшин да майоров

До ледовых широт поднялись,

Потому что из тех коридоров

Вниз сподручнее было, чем ввысь.

 

            1975 г.

 

 

 

 



 

[1] Цит. по книге «Вспоминая Владимира Высоцкого», сост. Сафонов А.Н. – М.: Советская Россия. 1989.

 

[2] Там же.

 

[3] Там же.

 

[4] https://v-vysotsky.com/vospominanija/Klimova/text.html

 

[5] Цит. по книге «Вспоминая Владимира Высоцкого», сост. Сафонов А. Н. – М.: Советская Россия. 1989.

 

[6] Цит. по книге «Вспоминая Владимира Высоцкого», сост. Сафонов А.Н. – М.: Советская Россия. 1989.

 

[7] https://www.m24.ru/articles/Velikaya-Otechestvennaya-vojna/21072016/111152

 

[8] Цит. по книге «Вспоминая Владимира Высоцкого», сост. Сафонов А. Н. – М.: Советская Россия. 1989.

 

[9] Геннадий Костырченко. «Тайная политика Сталина: власть и антисемитизм». 2001.

 

[10] «Я хочу остановиться на политике нашего правительства по национальному вопросу. В области тех вопросов, которые «подведомственны» у нас министерству внутренних дел, это – один из весьма важных», – В. Ленин, К вопросу о национальной политике. Полное собрание сочинений, т. 25, с. 64

 

[11] https://rg.ru/2017/05/10/rodina-kreml-1941-1942.html

 

[12] https://petrovka-38.com/arkhiv/item/operatsiya-bol-shoj-val-s

 

[13] Цит. по книге Владимир Высоцкий. «Сочинения в 2-х томах», Москва, «Художественная литература», 1991.

 

[14] Владимир Высоцкий: эпизоды творческой судьбы. Сост. Б. Акимов и О. Терентьев, Студенческий меридиан, №1, 1988.

 

[15] https://www.youtube.com/watch?v=mLZUJom5IFQ

 

 

 

Чтобы прочитать в полном объёме все тексты,
опубликованные в журнале «Новая Литература» в январе 2023 года,
оформите подписку или купите номер:

 

Номер журнала «Новая Литература» за январь 2023 года

 

 

 

  Поделиться:     
 
551 читатель получил ссылку для скачивания номера журнала «Новая Литература» за 2024.08 на 04.10.2024, 17:32 мск.

 

Подписаться на журнал!
Литературно-художественный журнал "Новая Литература" - www.newlit.ru

Нас уже 30 тысяч. Присоединяйтесь!

 

Канал 'Новая Литература' на yandex.ru Канал 'Новая Литература' на telegram.org Канал 'Новая Литература 2' на telegram.org Клуб 'Новая Литература' на facebook.com (соцсеть Facebook запрещена в России, принадлежит корпорации Meta, признанной в РФ экстремистской организацией) Клуб 'Новая Литература' на livejournal.com Клуб 'Новая Литература' на my.mail.ru Клуб 'Новая Литература' на odnoklassniki.ru Клуб 'Новая Литература' на twitter.com (в РФ доступ к ресурсу twitter.com ограничен на основании требования Генпрокуратуры от 24.02.2022) Клуб 'Новая Литература' на vk.com Клуб 'Новая Литература 2' на vk.com
Миссия журнала – распространение русского языка через развитие художественной литературы.



Литературные конкурсы


50 000 ₽ за статью о стихах



Биографии исторических знаменитостей и наших влиятельных современников:

Герман Греф — биография председателя правления Сбербанка

Только для статусных персон




Отзывы о журнале «Новая Литература»:

01.10.2024
Журнал НЛ отличается фундаментальным подходом к Слову.
Екатерина Сердюкова

28.09.2024
Всё у вас замечательно. Думаю, многим бы польстило появление на страницах НОВОЙ ЛИТЕРАТУРЫ.
Александр Жиляков

12.09.2024
Честно, говоря, я не надеялась увидеть в современном журнале что-то стоящее. Но Вы меня удивили.
Ольга Севостьянова, член Союза журналистов РФ, писатель, публицист



Номер журнала «Новая Литература» за август 2024 года

 


Поддержите журнал «Новая Литература»!
Copyright © 2001—2024 журнал «Новая Литература», newlit@newlit.ru
18+. Свидетельство о регистрации СМИ: Эл №ФС77-82520 от 30.12.2021
Телефон, whatsapp, telegram: +7 960 732 0000 (с 8.00 до 18.00 мск.)
Вакансии | Отзывы | Опубликовать

Vr парк в иркутске топ 50 клубы виртуальнои реальности в иркутске.
Поддержите «Новую Литературу»!