Черви сомнения

Чёрт и звёзды

Кот мурлычет за углом.
Кат пошел за утюгом.
На Харлее к Водолею
А затем к Весам – бегом.

Ну, набрал… За сто кило!
Чтобы ногу не свело,
По порядку на зарядку:
Хвост, усы и помело.

А не то – в кровях застой:
Не приснился бы святой…
Или пуще – в звёздных кущах
Не поймал бы… голубой.

Эй, братишка Козерог,
Наливай скорее грог!
Встретит Дева нас без гнева,
Может, пустит на порог?

Ну, куда там, свора Псов,
Быстроногих стервецов,
Обложила, как могила
Беспокойных мертвецов.

Не сойти и не свернуть.
Ускользну от них как ртуть,
Каждой масти дам по пасти!
Раздвигайся, Млечный Путь.

Что внизу? Большой чертог!
Папа-дьявол или бог?
Фу ты, ну ты, рожки гнуты!
И чего был ад мне плох?

Бессонница

Не спится… Тысячи слонов
Бредут по Внутренней саванне.
Со счёту сбился… На диване
Реальность нити вьёт из снов.

Клубки несбывшихся кошмаров
Скулят обиженно у ног.
И сновидений пьяный бог
Не дышит в ухо перегаром –
На кухне тешит кофеином
Свою поверженную гордость.
И потирает крылья Бодрость
Забавным ледяным пингвином.

Агонизируют химеры
В холодном смоге сентября.
И долгожданная заря
Покроет золотом портьеры!

Критик и Поэт

В одной палате… в заточенье
Влачили скорбные деньки
Поэт, немножко пусть, но гений,
И критик, желчный от тоски.

Один – восход встречал ворчаньем:
«Опять глагол в конце строки!
Но подтвердите, мужики,
Что Иванов назвал брюзжаньем
Эти глагольные стишки».

Второй – смеялся и глаголил
О сказках, мифах, обо всём…
Его совсем не беспокоил,
Тот факт, что миром был дурдом.
Да и не взвешивал он краски –
Всё на глазок… скучал эскиз –
Так делал Сильва и Веласкес,
Катрен ведь для него каприз
(Не ключ, не предсказанье свыше
О том, как всё покроет мгла),
Рассказ о том, как в скрипе дышит
Уключина его весла.

Пожалуйста, сэр

Вы смелый и добрый. Без фальши и фарса.
Я тоже – хороший! Возьмите меня,
Пожалуйста, сэр, автостопом до Марса.
Надеюсь, что там отыщу я коня,
С которым я буду быстрей звездолёта
И в скачках всегда получу первый приз;
Ему на Земле запретили полёты,
Пожалуйста, сэр. Это ведь не каприз.
Ну, как без коня? Я наездник с рожденья,
Всегда без седла я держался на нём.
Он смысл моей жизни – моё Вдохновенье.
Возьмите! Мы вместе Пегаса найдём.

Я дам прокатиться Вам… или не надо?
Но только с возвратом! На Млечном Пути
Коней бродит много. Средь звёздного сада
Пасутся! Табун хорошо бы найти…

Воздушный замок декаданса

Воздушный замок декаданса –
Из самоцветов и стекла,
Отсвечивают нежным глянцем
На башенках колокола.
Звонят. К заутреней, наверно.
Скулит подъёмный мост в цепях,
И поступью, привычно мерной,
Спешит куда-то Белый Маг.

Проснулись древние покои –
Хрустальным отзвуком речей,
Чудесным запахом левкоев
И лёгким бряцаньем мечей.
Выходят дамы. Блеск сапфиров!
Шуршит парча! Горит атлас!
И даже тот, кто правит миром,
Прищурился слегка сейчас.

Великий коннетабль с усмешкой
Обводит взглядом цитадель:
На вид хрупка… Упрямой пешкой
Реальность рвётся прямо в дверь.
Но не пройти через заставы –
Страж пусть эстет, но… сам Артур!
Он ждёт от битв легенд и славы
И чистит свой Эскалибур…

Чудеса…

Они мерцают. Каждый день
Несёт очередное чудо.
Привыкли. Может, просто лень
Сложить? В углу свалили грудой.

Лежат. Почистить невдомёк…
К дарёному – пренебреженье:
В жару несём на солнцепёк,
В мороз томим до посиненья.

Молчат. Без тайны – мёртвый хлам,
Случайности – без восхваленья!
Лишь искорки – то здесь, то там…
Рождают слёзы умиленья.

Припоминаем… и озноб
Ползёт, сминая чувство меры,
Вгоняет бледный скепсис в гроб
И нашу возрождает веру.

Чудак

Я небрежен. Спешу, не надеясь успеть…
По верхам – без коррекции, без словаря…
Запираю на ключ в ненадёжную клеть –
К вертихвостке-кукушке самца глухаря.

Понимаю. Неравен пернатый союз –
С глубиной не скрестить беспокойную гладь,
Но не в силах тащить повседневности груз
Я теряю «случайно» излишнюю кладь.

Я небрежен. Грустят и ругают друзья:
Забываю слова, имена и людей.
И, бывает, в комплекте ночного белья
Выхожу, позабыв о приходе гостей.

Что поделать. Играет хард-рок в голове,
Но идеи живут, превращая в раба,
Быть забрызганным грязью, увы, не внове…
От колёс защищает старушка судьба.

Я небрежен. Потеряно множество лет
На ненужный, но сладкий полуденный сон,
Ошибаюсь. И каждый неверный ответ
Сокращает мой клич, удлиняя мой стон.

Уходя, в беспорядочном длинном ряду
Мною созданных тёмных и светлых стихов
Я надеюсь, что дюжину строчек найду
Для списания парочки смертных грехов.

Тучка небесная…

Плясала тучка над утёсом –
То вверх, то вниз, а то и вбок…
Ей в такт отсвечивал белёсо
Неприхотливый ручеёк.

А парус дальше уносило,
К Тамани, где скучал герой
Тамара Демона любила,
Казбек поспорил с Шат-горой.

Так было, есть, и будет вечно:
Кинжал как спутник, верный конь,
И русский великан беспечный,
И камень – нищему в ладонь…

Кредитор

Сегодня – лёгок на помине –
С утра явился чёрт за мной;
Весь грязный, в неопрятной тине,
Продрогший и слегка больной.

Хвостом елозя по паркету,
Рогатый требовал должок;
Контракт, мол, выполнили к лету,
Всё как положено и в срок…
Издали книжку, жив покуда…
Вернули память, не ослеп…
Но я сказал: «А где же чудо?
Увижу – тотчас влезу в склеп!»

Всё это – милости от Бога,
А, может, Хаоса плевок…
Моя Фортуна недотрога,
Но и она не платит в срок…

Я скептик. Мелкие подарки –
Неравный бартер для души.
Садись, чертяка, выпей чарку,
Ну, не ворчи! Ну, не смеши!

Да, не сегодня! Неудача –
В аду нехватка грешных душ.
Чуток помёрзнешь, как иначе?
Ищи, старик, сорвёшь весь куш!

Мир балует сакральным блюдом,
Но вера потчует раба.
Решаю сам: Феномен – Чудо?!
Случайность?! Умысел?! Судьба?..

О хорошем…

Чудесен ярко-спелый плод,
Изыск приятен для гостей,
Успешен разума оплот,
В любви хорош вулкан страстей.

Красив талантливый бросок
И в радость – вежливый ответ,
Надёжен выстроенный блок,
Полезен взвешенный совет.

Желанен жалости порыв,
Практичен выгодный союз,
И своевременен разрыв
Неверных и ненужных уз.

Ветеран

Опять стреляет в пояснице –
Люмбаго – да, какой тут сон!
Когда-то молод был, силён,
Теперь – лекарства и больницы…

Спасённый мир отводит взгляд,
Прикрылся панцирем склероза,
А за окном дожди и грозы,
Прицельно бьёт по стёклам град.

Друзья ушли. Сосед с апломбом –
Осудит бредни старика,
А в небе танки-облака
Идут в атаку грозным ромбом.

Когда слова…

Когда слова ложатся на бумагу,
Как шпроты, увлажняя бутерброд,
Тогда испортит маслянистость сагу,
Солоноватой жирностью острот.

Когда слова, тяжёлые как гири,
Несклонны вовсе к перемене мест,
В классически безжизненном ампире –
Дворцом – застынет филигранный текст.

Когда слова, колючие и злые:
Кусаются, царапают и жгут –
Смысл, как слуга, живёт на чаевые
И не рассчитывает на законный суд.

Когда слова и жизнь неразделимы,
А масло лечит исцарапанную ткань,
Тогда по цели бьёт, а может, мимо –
Поступками заплаченная дань.