Доллары, водка, матрёшки

(Приключения ростовских челночниц в Азии, Африке и Европе)

 

На чтение краткой версии потребуется 5 часов 45 минут, полной – 6 часов 15 минут | Цитата | Скачать в полном объёме: doc, fb2, rtf, txt, pdf

 

Купить в журнале за сентябрь 2015 (doc, pdf):

 

 

 

 

Ксения Петровна и Гавриловна вышли за пределы порта, катя за собой нагруженные тележки.

Русские продвигались группами, ещё не уверенным шагом опытных коммерсантов, знающих, куда и зачем идут, а осторожным, бдительным шагом первопроходцев, осваивающих новую территорию.

Затем их окружила и всосала в себя толпа. Челноки стали маленькими островками в море аборигенов, всё больше и больше удаляющимися друг от друга. Многие были в Турции, да и вообще за границей, впервые.

Напрасно Гавриловна надрывалась, кричала в толпе:

– Девочки! Не отходить далеко!! Будем держаться все вместе!!!

Ещё пару минут – и, беспомощно озираясь, она не различала уже вокруг ни знакомых лиц, ни даже затылков.

– Да что же это такое! – всплеснула она руками. – Что это за организация, а?.. Я буду жаловаться в Ростове. Где гид? Где руководитель группы?.. Как будто я знаю, куда идти!!

– А ты, Гавриловна, думала, что гид тебя поведёт на базар, да ещё и торговать поставит, – усмехнулась Ксения Петровна. – Это уж – каждый сам по себе... Не волнуйся, дойдём как-нибудь. Базар, говорят, большой, места всем хватит. Встанем где-нибудь – не там, так здесь – как в Польше, по ходу сориентируемся.

Они двинулись с тележками туда, куда шло большинство – в сторону огромной мечети с куполами и минаретами, возвышающейся над портом.

На набережной жарили рыбу и что-то другое, вкусное, дары моря шипели и скворчали на жаровнях, и торговцы кричали им вслед, предлагая попробовать.

Воздух моря с запахом рыбы и специй, вид незнакомых усатых мужчин пробудили в Ксении что-то такое-этакое, некий прилив энергии; и Ксения слегка воспряла духом, и дурнота прошла.

– Красота-то какая, Гавриловна! – воскликнула она, указывая на минареты.

– Ты на сумки смотри, – вразумила её товарка. – А то, пока смотришь по сторонам, сумки-то у тебя и сопрут...

И, к сожалению, предосторожности были нелишними.

Куда бы не приезжал челнок, он не мог себе позволить, как нормальный турист, открыть рот и смотреть на достопримечательности; по крайней мере, пока не продаст свой товар. Взгляд его был буквально приземлённым, то есть прикованным к сумкам, тянущим тело и дух к земле. В сумках были заключены капиталовложения, успех предприятия и благополучие семьи.

Многие наивные и беспечные поплатились за свою наивность и беспечность, будучи безжалостно обокрадены; а в дальнейшем целые категории злодеев выбрали челноков своей лёгкой добычей... И только с обменом валюты в нормальных размерах народ вздохнул и перестал «тягать сумки» хотя бы в одном направлении – «туда», продолжая, естественно, тягать их «оттуда».

Так что, спроси челнока тех первых поездок: что он видел в Турции? Базар.

В Польше? Базар. В Китае? Базар. В Египте?.. Ну, пирамиды... и базар.

Когда наш бизнес претерпел эволюцию и сумки «туда» были упразднены, заменены валютой, основной интерес челнока уже сосредоточился на уровне пояса, где у всех торгашей обычно висит приспособление – так называемый «напузник». Этот малоэлегантный кошелёк, опоясывающий торговые чресла, вмещал в себя практически любую сумму денег.

(До пластиковых карточек было ещё далеко – не будем о них и говорить).

 

Уже на подступах к базару Ксения Петровна и Гавриловна открыли для себя много нового.

Во-первых, казалось, что женщин в толпе было подавляющее меньшинство. Попадались изредка немолодые тётки в платках на голове, но торговали с лотков, жарили рыбу, стояли за прилавками – одни мужчины.

– Где их женщины-то? Что-то женщин совсем не видно. Дома сидят, что ли? – недоумевала Ксеня, привыкшая видеть на базаре женщин в поголовном большинстве – как продавцов, так и покупательниц.

Во-вторых, щипались.

Многие хотели что-нибудь купить у наших челночниц ещё по пути к рынку; останавливали их, просили открыть сумки, показать то и другое... Но выяснилось вскоре, что открывать сумки посреди дороги было ошибочным и неразумным. Люди начинали запускать руки, копаться в сумках, выхватывая что-то, совали им купюры неизвестного достоинства. Ни Ксения, ни её подруга не разобрались ещё в турецких лирах и не могли понять, что за бумажки им суют. Пока челночницы наклонялись к сумкам, пытаясь запихнуть своё добро обратно и закрыть змейки, сзади их кто-то щипал.

Щипал настойчиво и изуверски; но кто именно – понять было трудно, так как народ теснился вокруг, и чья рука предательски просовывалась справа или слева – знает один аллах.

Нельзя было также отвлечься, потому что мальчишки, а то и взрослые, норовили всё время что-то украсть...

Потные, разгорячённые, выравались они, наконец, из толпы, взмахами рук отгоняя нахальных щипачей, воров и назойливых покупателей.

– Да оставьте же нас в покое, ироды вы проклятые!

– Нет, так нельзя! – тяжело дыша, сказала Гавриловна. – Нельзя останавливаться. Так нас с тобой надурят, и не успеем дойти до базара, как в сумках уже ничего не останется – всё раздербанят! И что за деньги, потом, суют? Неизвестно.

Ксения была с ней согласна.

– Нужно найти место, разложить спокойно товар, достать калькулятор...

– Идите отсюда! Сами доберёмся! – кричала Гавриловна мальчишкам-носильщикам с тачками, предлагающим свои услуги, хватая бесцеремонно баулы. И отмахивалась от них панамкой, прислонившись спиной к стене.

Некоторые в отместку тут же щипали Ксению за зад.

– Ой, Гавриловна!.. меня ущипнули, – жаловалась она.

– Тебя! А меня сколько раз ущипнули?? Всё тело уже в синяках...

 

Наконец, предстал перед ними во всей красоте стамбульский базар.

И не был это базар в нашем понимании; не то, что тебе Центральный рынок в Ростове с рядами прилавков и павильонами, или Лужники в Москве, или Стадион в Варшаве... а город в городе, настоящий лабиринт, в котором и стараться-то разобраться не стоит; весь из улочек, закоулков, лавок под арками и на террасах. И лучше в него особенно не углубляться – от греха-то подальше...

Ксения и Гавриловна так и сделали: углубляться не стали, а разложили товары на парапетах и прямо на земле, на площади за этой самой мечетью, где народа побольше ходит.

...Постепенно освоились. Даже стали турецкий счёт понимать, до десяти.

Инструменты шли хорошо, железки всякие, чайники эмалированные, игрушки и часы. «Командирские» особенно.

Некоторые русские с катамарана тоже неподалёку от них пристроились; тоже выложили водку, сигареты, матрёшек... Узбеков и туркменов с их сундуками, однако, нигде видно не было; куда унесли они, интересно, все эти ковры и шубы?

И стояли так мирно, торгуя. И всё бы хорошо; как вдруг...

Откуда не возьмись, замелькали мундиры; площадь наполнилась криком и воплями, палочными ударами и скрежетом зубовным...

Ксения и Гавриловна ещё ничего не успели разобрать, как полицейские с усами, как злобные янычары саблями, ударами палок стали сбивать с парапетов товары на землю – полетели часы и матрёшки – и там, на земле, добивать их палками и даже топтать ногами, выкрикивая что-то в припадке лютой ненависти.

– Да что ж это?! Что вы делаете?.. – сдавленно закричала Гавриловна, бросаясь телом на свой товар, стараясь прикрыть и быстро сгрести всё в кучу. – Да что ж вы себе позволяете, а?!

– Тю! Тю; ты посмотри... – шептала испуганно Ксения, подбирая ошмётки с земли. Кое-кто из местных аборигенов тягался с ней в быстроте, подбирая всякую мелочь и засовывая в собственные карманы...

В считанные секунды всё было закончено, и русский импровизированный базар разогнан, сметён с площадки за мечетью.

Ксения и Гавриловна, с кое-как упиханными кошёлками и выпучив глаза, поспешно удалялись от мечети в направлении, выбранном наугад.

– Нельзя тут торговать. Оскверняете мечеть, – строго сказал им по-русски кто-то из толпы; кто-то, видимо, имевший уже опыт торговли под палками, но не пожелавший по какой-то причине остановиться и поговорить об этом подробнее.

– Так, Ксеня, – отдышавшись, сказала Гавриловна. – Куда теперь пойдём?

И пошли они блуждать по базару, по бесконечным улицам его и переулкам, под палящим стамбульским солнцем, оглядываясь с любопытством вокруг. Всюду встречали они зазывал, готовых вести за собой в свой магазин, манящих жестами, зовущих:

– Мадам! Мадам!

И стали робко и потихоньку заглядывать в лавки, смотреть и прицениваться – к кожаным курткам, плащам и дублёнкам, трикотажным юбкам и майкам всех цветов, увешанным кольцами на цепочках и монетами на ремешках; к кофейным сервизам, перламутровым с золотом чашечкам...

Турки предлагали свой товар, они им – свой; и так в их сумках убавлялось привезённого барахла и прибавлялось купленного.

В одной из лавок любезный хозяин, видя, что обе «мадам» в возрасте взмылены и ног под собой не чуют, усадил их и угостил чаем. Тут только вздохнули Ксения и Гавриловна с облегчением, вытянули отёчные ноги, пригладили потные пряди на лбу...

Чай турецкий в маленьких стаканах был особенным; ароматным и крепким, почти как чефир, тонизирующим; и после всех перенесенных стрессов именно тем, что нужно... А пожилой хозяин смотрел на них и дивился (как дивились челночницам нашим и в других местах): надо же – две женщины в таком уже возрасте, что прилично им было бы дома сидеть в окруженье внучат и почёта семьи, а если путешествовать – в сопровожденье мужчин, с деньгами и фотоаппаратами на шее. Так нет, видишь ли – должны на хлеб себе зарабатывать, потеть и сумки как ишаки на себе таскать.

Где ж их мужчины-то? Дома, что, ли, сидят?..

 

...А ещё предлагали им секс. Открыто и непринуждённо, весело и повсеместно, с той же простотой и радушием, как и стакан чаю.

– Мадам, секс!! Секс, мадам! – кричали им из дверей магазинов и лавок, из-под арок, из-за колонн.

– Сто доллар, мадам, – предлагали другие, завидев Ксению и Гавриловну, турки всех возрастов.

Две секс-бомбы, сорока восьми и шестидесяти с чем-то лет, конфузились и сердились.

– Да что они здесь – оголодали, что ли?.. – ворчала Гавриловна.

– А что – не видишь? Женщин нигде нет.

И правда: женщины в лавках не торговали; везде были только носы и усы, хищно топорщащиеся изо всех углов в направлении русских челночниц, давно отвыкших у себя на родине от мужского внимания.

Когда в одной из кожевенных лавок их пригласили подняться наверх, чтобы выбрать товар, «интересный брюнет лет под тридцать», хозяин, вежливо предложил Гавриловне – в обмен на щедрый подарок – всё тот же секс.

– Ты что, сынок? – не поверила своим ушам видавшая виды Гавриловна. – Я ж тебе в бабушки гожусь. Видишь, волосы седые?.. – с лаской в голосе добавила она, выбирая седую прядь из причёски.

– Ноу проблем, мадам, – с чувством ответил ей турок, и приложил руку к сердцу. – Ноу проблем!

 

Ксения и её седая товарка ушли, но происшествие явно оставило в их душе след. В Гавриловне что-то изменилось; она как бы просветлела, что ли... стала мягче, терпимей (на время), и иногда улыбалась без повода ласковой, человечной улыбкой...

И когда заходила в дальнейшем речь о турках и об их пресловутой «озабоченности», Гавриловна неизменно встревала со своим рассказом о том, что и ей (подумать только!) поступило одно предложение, которым она, как порядочная женщина – а зря, конечно – не воспользовалась. И, вытаскивая волосы (которые стала в дальнейшем красить), любила повторять:

– ...a он говорит мне: «Ноу проблем, мадам!» Представляете? – и на лице её, обычно сухом и строгом, женщины, забывшей про любовь, утратившей молодость и даже имя – осталось лишь грубое отчество, Гавриловна – расцветала мечтательная улыбка.

– «Ноу проблем, мадам».

 

 

 

---

Купить доступ ко всем публикациям журнала «Новая Литература» за сентябрь 2015 года в полном объёме за 197 руб.:

Банковская карта:	Яндекс.деньги:	Другие способы:
		Наличные, баланс мобильного, Webmoney, QIWI, PayPal, Western Union, Карта Сбербанка РФ, безналичный платёж
После оплаты кнопкой кликните по ссылке: «Вернуться на сайт продавца»		После оплаты другими способами сообщите нам реквизиты платежа и адрес этой страницы по e-mail: newlit@newlit.ru

Вы получите каждое произведение сентября 2015 г. отдельным файлом в пяти вариантах: doc, fb2, pdf, rtf, txt.