Николай Толмачев
РоманОпубликовано редактором: Карина Романова, 22.11.2008Оглавление 10. Глава 9 11. Глава 10 12. Глава 11 Глава 10
Выпить Шрамова почти не тянуло, иногда только чувствовалось, что чего-то не хватает, какая-то пустота добавилась в жизни, но больших лишений он не испытывал. Скорее из интереса, чем из неодолимой потребности одурманиться, Шрамов скопил штук десять таблеток седуксена и однажды вечером проглотил их сразу. Ничего хорошего не вышло – уснул как обычно, зато ночью, во сне, стошнило, и он испачкал блевотиной подушку и одеяло. Одни неприятности от такого балдежа. К таким вещам нужна, видно, привычка. Попробовал Шрамов и чифир, но тоже ничего приятного. А чифир здесь в ходу, хоть и под большим запретом, как алкоголь. Готовят его просто. Из двух кусков проволоки и двух старых бритвенных лезвий делают маленький, удобный для скрытного пользования кипятильничек, в туалете возле лампочки оголяют провода. Еще нужна банка с водой и пачка чая, конечно. И при небольшом навыке через пять минут готов отличный чифир, дегтярной черноты. Выходя по ночам в туалет по нужде или покурить, Шрамов часто заставал там ребят, сгрудившихся на корточках вокруг банки с густым, дымящимся, пахучим чифирем, покуривающих, ведущих неторопливы свободные разговоры. Подсаживался иногда и сам за компанию, делал несколько терпких обжигающих глотков под насмешливыми взглядами. Но чифир до Шрамова не доходил, как и таблетки, только появлялись сердцебиение и бессонница. Муравьев, бывший морской офицер, а теперь завсегдатай туалетных посиделок, местный авторитет, снисходительно разъяснил ему, как пить чифир, чтоб не переводить добро. Примерно с месяц, сказал он, пей его регулярно, потом сделай перерыв недельку, а потом уже поймешь настоящий вкус. Пятерка, что оставил Шрамову отец, удержалась недолго. Непоседливый Коля Ткаченко, которого и сера не пугала, каждый день после завтрака находил возможность улизнуть в самоволку. Хоть через замочную скважину, а выскользнет, – сказал о нем занудный Милютин. Проглотив лекарства и уколовшись, Коля начинал метаться по отделению, мелькая своим мясистым красным лицом то там, то здесь, – и скоро исчезал, как испарялся. Появлялся после ужина, как из-под земли вырастал, еще больше возбужденный и деятельный и с запахом спиртного. Ему Шрамов как-то и отдал утром пятерку, а вечером Коля принес две бутылки вина, которые они и оприходовали без задержки. Как будто свежая кровь влилась в обмякший за последние дни организм, каждый нерв заиграл новой силой, просветлело в глазах. Хорошо бы всегда, каждую минуту находиться в таком состоянии, на таком как раз уровне, не перебирая… – думал о несбыточном Шрамов. – Ты, земеля, не падай духом, что попал сюда! – начал убеждать Шрамова Коля, когда они вышли в туалет покурить и совместно выпитое вино разбудило в них дружеские чувства и развязало языки. – Я смотрю, ты что-то унылый, все задумываешься. Брось! Не ты первый, не ты последний! Я второй раз здесь – и ничего! Жизнь такая – одному везет, другому не везет… – Тоже белка? – спросил Шрамов. – Не-е! Какая там белка! Самому пришлось сдаваться… Прошлый раз с работы помогли, а в этот раз сам напросился. Надо так… Он помолчал: колебался, видно. Наверное, и хотелось ему пооткровенничать, и чувствовал, что ни к чему это. – Лимоны подвели… – пробормотал Коля. Взглянул на Шрамова искоса, оценивающе – и решился, заговорил приглушенным голосом: – Я ж под следствием, на лимонах спалился… Я работаю грузчиком в порту, ну и прихватил с собой с работы сумку с лимонами – семнадцать кэгэ, когда взвесили… Чтоб им сгореть, тем лимонам!.. Всегда сходило, а тут поймался!.. Знать бы наперед… Пошел через дырку, а там менты дежурят… И главное ж – сам дурак: всегда сначала проверял, как шел, а тут понадеялся, спешил, дурбецало… Ну и началось: повезли в райотдел, протокол, то, се… Начали раскручивать. Теперь еще и апельсины какие-то шьют… Не знаю, как и выкручиваться… – Ну а причем дурдом? – спросил Шрамов. – Как причем? Ну, ты даешь!.. Когда прижмет, за все хватаешься… Время выигрываю: пока я здесь, следствие притормозилось – на лечении! А там, смотришь, и какая-нибудь амнистия подвернется… Или еще что-нибудь… Мотаюсь сейчас, как не знаю кто! В каждую щелку соваешься, все пробуешь… Коля уныло скривился. Но чтоб сильно отчаиваться – не в его натуре, тут же перекинулся на другое: как бы еще чего-то сообразить, что ли, может, чифирку забодяжить, или одеколончика раздобыть… Приятно, конечно, было вот так, после бутылки вина покурить и побеседовать. И чужие, и свои неприятности виделись не такими уж безысходными, но раздражающей тяжестью давила на сознание необходимость скрывать свое состояние, а невозможность продлить приятные ощущения лишала их настоящей полноты, законченности. И уже возникали тревожные настроения, хотелось куда-то идти, чего-то искать, делать что-то, чего потом будешь стыдиться… Сейчас бы и глоток одеколона не помешал, – подумал Шрамов и пожалел, что не попросил отца принести флакончик. Впрочем, вряд ли он принес бы, он и дома прятал от Шрамова одеколон себе под подушку. – В домино сыграть не желаешь? – спросил Коля, докурив. Его мясистое лицо покраснело еще больше, а энергия так и кипела в нем, он уже куда-то порывался, нетерпеливо похаживал по туалету. – Нет, – сказал Шрамов, – что-то не тянет… – Ладно, – махнул рукой Коля. – Пойду к Жуку… – И он выскочил из туалета. Жук – старый Колин приятель, по первому заходу еще, тот самый бедолага, что несколько дней не мог есть. Теперь он потихоньку приходил в себя, и Коля часто бегал к нему в палату, подкармливал чем-нибудь домашним, подбадривал. А тот выкарабкивался с трудом, как бы даже нехотя, – вбил себе в голову, что у него цирроз печени, и смотреть ни на что не хотел. И врачам не верил, что его разубеждали. В палате Милютин, развесив мокрые губы, листал свои нескончаемые журналы, бурчал что-то под нос, лениво почесывался. – А этот прохвост все мечется? – спросил он, имея в виду Колю. – Что за неспокойная натура! Ну, выпил, и сиди спокойно. А то ищет приключений… И находит же! Эти его лимоны… У нормального человека такие вещи проходят нормально, а у него из всего мировые проблемы получаются. Родятся ж такие…
Оглавление 10. Глава 9 11. Глава 10 12. Глава 11 |
![]() Нас уже 30 тысяч. Присоединяйтесь!
![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() Миссия журнала – распространение русского языка через развитие художественной литературы. Литературные конкурсыБиографии исторических знаменитостей и наших влиятельных современников:![]() Только для статусных персонОтзывы о журнале «Новая Литература»: 16.02.2025 Очаровывает поэзия Маргариты Графовой, особенно "Девятый день" и "О леснике Теодоре". Даже странно видеть автора столь мудрых стихов живой, яркой красавицей. (Видимо, казанский климат вдохновляет.) Анна-Нина Коваленко 14.02.2025 Сознаюсь, я искренне рад, что мой рассказ опубликован в журнале «Новая Литература». Перед этим он, и не раз, прошел строгий отбор, критику рецензентов. Спасибо всем, в том числе главному редактору. Переписка с редакцией всегда деликатна, уважительна, сотрудничество с Вами оставляет приятное впечатление. Так держать! Владимир Локтев 27.12.2024 Мне дорого знакомство и общение с Вами. Высоко ценю возможность публикаций в журнале «Новая Литература», которому желаю становиться всё более заметным и ярким явлением нашей культурной жизни. Получил одиннадцатый номер журнала, просмотрел, наметил к прочтению ряд материалов. Спасибо. Геннадий Литвинцев ![]()
![]() |
||
© 2001—2025 журнал «Новая Литература», Эл №ФС77-82520 от 30.12.2021, 18+ 📧 newlit@newlit.ru. ☎, whatsapp, telegram: +7 960 732 0000 Согласие на обработку персональных данных |
Вакансии | Отзывы | Опубликовать
|