Занозы

Каюсь (или не надо?), меня не впечатлил Брехт. (Я смотрел когда-то “Жизнь Галилея” в Малом театре...)

Почему я вспомнил Брехта? – Потому что сейчас читаю: <<Брехт пользовался приемом зонга-пения, чтобы разрезать беспрерывное течение действия и заставить зрителей сознать, что действие, которое происходит на сцене, это выдумка>> (Куми Татэока. Театральное представление как остранение вербального строя пьесы. В сб. Русская культура на пороге нового века. Sapporo, 2001). В этом сборнике молятся на радикальное искусство.

<<...в спорах современной русской культуры считается, что в России мир оказывается пустотой, которая может поглотить любые ценности>>. Вот потому, мол, в России <<и любят ставить именно классику>> русскую, что классика русская дышала мессианством России. Так классику и нужно растоптать, если мессианство потерпело крах и если думаешь, что – окончательный.

<<В театрах психологической традиции... ощущение, что герои спектакля точно жили-были когда-то и где-то... В театральных школах, которые отошли от психологической театральной традиции, пустота внутреннего мира личности еще более остро ощущается. Здесь уже не верят... в существование конкретного внешнего мира, определяющего чувство и психологию героя. У них и внешний мир тоже оказывается пустотой. Поэтому нужно выдумывать все компоненты мира, не только внутреннего, но также внешнего, и творить полную фикцию и вымысел>>. Т. е., понимай, Брехт – предтеча постмодернистов. Русских, в частности.

Так я не хочу согласиться.

Да, Брехт, пожалуй, авангардист. Ему – в 20-30-е годы – невтерпеж, что капитализм еще не свергнут, и нет вокруг – в Германии, на Западе – тех, кому бы его свергнуть немедленно. И у него – ярость: <<Я против установления гармонии в свином хлеву>> (Днепров В. Д. Литература и нравственный опыт человека. Л., 1970). И – не гармоничны его спектакли, и – рвет он действие зонгами. Да.

А постмодернизму, я думаю, все пофиг.

Наберусь нахальства и, не видев спектакля “Каменный гость” в постановке Анатолия Васильева, а поверив Татэоке, что он – постмодернистский, проиллюстрирую его пофигизм приемами, наблюденными Татэокой: <<Он [Анатолий Васильев] игнорирует мир за театральным пространством и сосредоточивается на отношении слов с актером. У него все белое, кроме костюмов, светло в зале, почти нет никакой декорации, актеры сидят по местам и почти не двигаются... >> – Ну разве может это быть результатом иного посыла, чем такого: режиссеру все пофиг?

Но Васильев не Брехт.

Брехт – вылет с плоскости Синусоиды в ее, Синусоиды, верху, а постмодернизм – вылет с плоскости Синусоиды в ее низу. Брехт – излишне обуян идеалом, постмодернисты – без идеала вообще. И то и другое – вылет в околоискусство. Потому и не впечатляет.