Тошкины рассказы

 

или История маленькой девочки из Леднёво, деревни, которой больше нет на карте

 

(на чтение потребуется 1 час 50 минут)

 

 

 

 

Грустная Тошка висела на заборе, зацепившись подолом платья за гвоздь. Платье было новое, ярко-зелёное, в оранжевый цветочек, а гвоздь – старый и ржавый. Они его с Яшкой в кладовке нашли и забили в штакетину, хотели ветряную мельницу прямо здесь, на поскотине, поставить. Тошка про гвоздь забыла, когда полезла через забор подглядывать за Федькой Крутиным и его подружкой Катькой. Вот и зацепилась, хорошо ещё, что в последний момент успела упереться сандаликом в перекладину, а то бы совсем опозорилась. От одной мысли, что ей пришлось бы в разорванном платье идти мимо Федьки и Катьки, у Тошки защипало в носу. Тяжело вздохнув, малышка прочнее обосновалась на заборе. «Буду здесь стоять целый день, пока они не уйдут, – думала расстроенная Тошка, изо всех силёнок прижимаясь к изгороди. – И зачем я пошла сюда? Лучше бы с Талькой играла».

Тошка лукавила. Она знала ответ на свой вопрос. Девчонка была влюблена в Витиного друга – Федьку. Безответно. Это ей так старший брат Витя сказал. Но Тошка продолжала надеяться. И на конюшню в новом платье отправилась, чтобы Федька, помогавший дяде Корнею за лошадьми присматривать, её в обновке увидел.

А тот уже давно в недоумении на забор поглядывает. Чего это Витькина малявка там делает? Небось, опять шкодничать надумала. Федька не раз вместе с Витькой Тошку из разных историй вытаскивал. То она с такой же мелюзгой за лилиями в тайгу ушла, то на курью гальянов ловить отправилась, а то кувшинки ей срочно понадобились. Словом, головная боль, а не младшая сестренка. Впрочем, Федьке Тошка нравилась – забавная такая, непосредственная и отважная. Он частенько за неё перед Витькой заступался.

«Скорее бы этот противный Федька уехал, – тоскливо думала Тошка, балансируя на верткой деревянной перекладине. – Правильно дядя Корней бригадира ругал – давно надо было загон отремонтировать. Ох, уж эти взрослые, ничего вовремя не делают, а теперь виси здесь до… Нового года». Почему Тошке в жаркий августовский день пришел на ум Новый год, Тошка и сама не знала. Может, яркое зелено-оранжевое платье навеяло мысли о празднике и подарках?

Между тем, мечта ее детских грез Федька Крутин все чаще и чаще поглядывал в сторону Тошки, застывшей в странной позе на заборе. Наконец, не выдержав, направился к ней.

– Ты зачем на забор залезла? – поинтересовался Федька, подходя вплотную к зардевшейся, как маков цвет, девчушке.

– Хочу и стою, – вздернула нос Тошка. – Иди к своей Катьке.

– Тошка, ты чего? – засмеялся Федька. – Ревнуешь, что ли?

– Дурак, – крикнула Тошка и еще плотнее прижалась к забору. – И Катька твоя дура, – добавила она чуть тише.

Тошка чувствовала, что еще немного, и она заревёт как маленькая. А ведь ей уже шестой год. Отвернувшись от Федьки, насколько ей позволял забор, Тошка принялась разглядывать пасущихся вдали жеребят. Это движение не прошло даром – нежный ситец предательски затрещал… Направившийся в обратную сторону Федька услышал звук рвущейся ткани и в изумлении остановился.

– Да ты, Тошка, однако на заборе не стоишь, а висишь, – догадался он, чем окончательно расстроил Тошку. – Ну не плачь, сейчас мы твоему горю поможем.

Но слёзы уже бежали по раскрасневшимся щечкам бедной пленницы. Позора избежать ей не удалось.

Федька, словно услышав её мысли, повернулся и крикнул:

– Кать, ты езжай в деревню, около магазина встретимся!

Катька укатила. Федька тем временем освободил подол Тошкиного платья от гвоздя. Затем подхватил Тошку на руки и поставил на землю. Та попятилась и снова прижалась спиной к забору. Вздохнув, Федька принялся рыться по своим многочисленным карманам, пока в одном из них наконец-то не отыскал булавку. Ею и скрепил края разорвавшегося подола платья.

– Молодец, парень! – похвалил сам себя Федька. – Подол у тебя, Тошка, теперь краше прежнего.

Тошке новая модель платья тоже понравилась, ведь на месте прорехи теперь красовалась зелено-оранжевая… розочка.

– Ну, Тошка-парашютистка, поехали?!

Тошка сначала хотела обидеться за парашютистку, но потом передумала. Федька усадил её впереди себя на раму, ловко оттолкнулся и покатил вместе со своей маленькой пассажиркой в сторону деревни.

– А я тебя искала, Тошка, – растерялась Талька, выскочившая из магазина. – И дома у тебя была, и у Корневых… А ты с Федей каталась?

– Да мы тут решили с ней маленько прокатиться, – поддержал разговор Федька, ссаживая с велосипеда девчонку. – Потом, если Тошка не будет против, и тебя покатаем, – пообещал Тальке Федька и укатил прочь.

Уже и пыль осела, а Тошка с Талькой продолжали смотреть вдаль, где исчез их герой – Федька Крутин. Из магазина показалась Дора, удивлённо взглянула на оторопевших подружек и присела на корточки перед Тошкой.

– Тош, платье-то какое славное! Мамка, небось, сшила? Надо попросить, чтобы и Тальке моей такое же соорудила. Ишь, и бантик какой славный придумала. Ну чистая розочка! Ай да Надька, ай да мастерица!

А мастерица вечером, при свете керосиновой лампы, завершала начатую Федькой работу. Аккуратными стежками заштопала прореху, сверху прикрепила бант, сшитый из специально подобранных ярко-оранжевых лоскутков. Улыбнувшись, приколола к платью Федькину булавку. Ох, уж эта первая любовь!