Семь…

Выше крыши – снега…

…выше крыши – снега…

Слышишь –
как вальсок снежинок лих?..

Злато-рыжее
мне лижет
солнце
волосы…

Под дых
бьёт морозец…

Как уродец,
тень скукожилась моя…

И синичек щебет зычный
разливается…

Двумя
я руками домотканый
ситец неба глажу…

Ведь
тебе –
сонной –
знаю,
снова
утром нечего надеть…

Уже вот-вот…

…уже вот-вот
грозища вспухнет…

Мурлычет кот
басово-густо…

Дрожит листва…

И парит пьяно…

И голова
гудит тамтамом…

Уже вот-вот
набухли тучи…

И небосвод,
срываясь с кручи
востока,
как
лавина,
грозно
на облаках
несётся оземь…

Уже вот-вот
и ливень грубый,
омыв мне пот,
исхлещет губы…

И, всё вокруг
топя нелепо,
издохнет вдруг…

Как будто не был…

Ночь

…ночь внезапно – чернильно-черна…

С лунной дольки отодрана кожица…

На стекле запотевшем окна
нарисую лукавую рожицу…

Листья пальм нарисую…

Волну,
что кораблик качает,
и, нежно
припадая дыханьем к окну, –
кряжи гор,
на вершинах оснеженных…

А потом нарисую стрижа –
над сосновыми пухлыми кронами…

Докурю…

И, почти не дыша,
уплыву в даль ночную оконную…

Я – семь цветов…

…я – семь цветов
и тысяча соцветий…

И нот я – семь,
которыми на свете
озвучена и тишина сама…

Я есмь во всём…

И горю от ума
я радуюсь…

И всем
советую переходить на семь…

Хотя бы – чувств…

Не мало для начала…

Вот эта ночь слепая отмолчала…

Я – есмь под сенью дуба –
покроен ладно, но оттёсан грубо…

И семеню туда-сюда…

Пока
на небе не надулись облака…

Мне жить осталось семь…

Секунд?..

Веков?..

Я – семь цветов…

Срывайте…

Я готов…

Всё раскалывается на части…

…всё раскалывается на части –
голова,
блюдце чайное,
счастье,
скорлупа от ореха,
фразы –
превращаются в кляксы пазла…

Запах прелой листвы в лохмотья
мимикрирует,
твари вроде
подколодной…

Птичьи клёкоты
набухают свинцовым облаком…

Рассыпаются струи ветра
на невидимый сектор спектра
света белого
и под вечер
бьют наотмашь в лицо и печень…

Глыбы боли –
на звёзд биллионы
синих,
красных,
златых,
зелёных –
лишь закроешь глаза в постели
цвета пресно-немой пастели…

Позвольте мне…

…устала ночь настаивать
оснеженную зорьку…
Позвольте мне настаивать
о милости…

И – только…

А роз благоуханье
морозцем так намолено…
Позвольте мне дыханьем
стать вашим…

Но – не более…

В бреду или подпитии
вы предлагали дружбу…

Позвольте же забыть вас…

Мне милостынь не нужно…

Зима

…ампутирован сугробом
валенок…

Рука
в спину дворничихи хлопает
бомбой из снежка…

Ветви лип махровым флёром
убраны…

Стекло
разукрашено узором
и – белым-бело…

Из печной трубы,
похоже,
дым застыл…

Шелка
щёк красавицы прохожей –
рдяные слегка…

Ярко-рыжую морковку,
спали все пока,
переставил кто-то ловко
в низ снеговика…

Сходит день на тень морозную...

Голова – с ума…

В чёрном кофе тают звёзды…

Тишина…

Зима…