HTM
Номер журнала «Новая Литература» за февраль 2024 г.

Роман Оленев

Евгений Сивоконь

Обсудить

Стенограмма программы "Стоп-кадр"

На чтение потребуется полчаса | Цитата | Скачать: doc, fb2, rtf, txt, pdf

 

Купить в журнале за июль 2015 (doc, pdf):
Номер журнала «Новая Литература» за июль 2015 года

 

Опубликовано редактором: Андрей Ларин, 6.07.2015
Иллюстрация. Название: «Евгений Сивоконь». Автор: Ирина Сергеева. Источник: http://www.animator.ru/photo/krok_2008-034.jpg

 

 

 

Если украинскому кинематографу уже давно поставлен диагноз «затяжная кома», то в случае с украинской анимацией как-то поневоле напрашивается игра слов: «анимация – реанимация», мол, «пациент скорее…». Но на самом-то деле мультипликация на Украине находится в более здоровом состоянии, чем кино. Вот уже более двадцати лет живёт Международный фестиваль мультипликационных фильмов, фестиваль с чисто украинским названием «КРОК»[1]. Проходит он поочерёдно то на Украине, то в России. А уникальная его особенность в том, что это единственный в мире водоплавающий фестиваль. То есть проходит на корабле, вот ещё и с заплывом в Одессу. В общем, пока что, к счастью, мультипликация на Украине наплаву, и этой её непотопляемости мы во многом обязаны нашему сегодняшнему собеседнику – Евгению Яковлевичу Сивоконю. Ведь почти все украинские мультипликаторы нового поколения как раз его ученики. Скажем, Степан Коваль, получивший за свой мультфильм двадцать семь призов на различных международных фестивалях, включая Берлинский. А надо сказать, что до этого вообще из всех украинских режиссёров такой награды удостаивалась лишь Кира Муратова. Ну и сам Евгений Сивоконь, помимо того, что воспитывает чемпионов, своими собственными мультфильмами тоже собирает призы на престижных европейских фестивалях. Впрочем, обо всём по порядку…

 

Роман Оленев: Евгений Яковлевич, если судить по недавним вашим работам, то явно, что вас волнует тема предельных контрастов: это детство-старость, добро-зло. И не отсюда ли вы как художник пристрастились к соли и угольному порошку? То есть тоже [используете] такие контрастные материалы.

 

Евгений Сивоконь: Тут идея появилась из совершенно формальных каких-то вещей. Была зима, шёл снег. Он падал на асфальт, и остались отпечатки следов. А на эти отпечатки падал снег, покрывал их, и на этих покрытых следах оставались новые отпечатки. И у меня появилась такая мысль, что это образ времени, скажем так. Наслаивается время, что-то уходит, что-то появляется – и потом вокруг этого. Я подумал, что это, наверное, образ времени, это образы жизни, это чья-то биография, и вокруг этого построился сценарий.

 

Кадр из мультфильма «Засыпет снег дороги» (режиссёр Евгений Сивоконь, 2004 г.)

 

Кадры из мультфильма «Засыпет снег дороги» (режиссёр Евгений Сивоконь, 2004 г.).

 

Евгений Сивоконь: А материал был совершенно органичен уже, потому что другого и не могло быть. Это засыпалось солью. Соль – это был «снег», и угольный порошок, и так далее, потом там ещё была манная крупа поджаренная, в общем, разные вещи. Поэтому тут я шёл сначала от формы, но эта форма потом вызвала какую-то вот такую идею автобиографическую, скажем так.

 

Роман Оленев: А сколько стоит – вы сами сказали, ещё один очень дешёвый материал, обжаренная манка – сколько стоит приготовление такого мультфильма?

 

Евгений Сивоконь: В финансовом отношении материал этот стоит очень мало, конечно, копейки. Сколько стоит пачка соли или там килограмм манки? Её труднее обжаривать, потому что её до определённого уровня надо [обжаривать, чтобы она стала] золотистой. Если я её передержу – будет коричневой, и так далее. Основные деньги не на это уходили. Аренда камеры, свет, зарплата группы, это вот такие вещи. А конечно это – очень дешёвые затратные материалы. Ко мне приходили коллеги и говорили: одолжи пачку соли, у нас там огурцы есть или помидоры, мы завтракаем.

 

Роман Оленев: Евгений Яковлевич, ещё я подумал, что эта сыпучая анимация идеальна как раз в том смысле, что в этом мультфильме речь идёт о том, что время убежало как песок.

 

Евгений Сивоконь: Может быть, и поэтому тоже. Анимация сыпучих материалов – это форма анимации для «крейзи», так сказать, потому что это очень трудоёмкая, трудозатратная штука. Потому что практически это один человек. Я не могу привлечь помощников, потому что им дольше объяснять, что делать – я быстрее сам это сделаю, во-первых. Во-вторых, я целый день на ногах как возле станка. Мне нужно посмотреть, насыпать, вырезать фигурку, трафарет. Залезть на лесенку, посмотреть в объектив, что получается, и так далее. То есть полный рабочий день – я приходил, просто сваливался с ног. И я говорил: что мне помогло сделать этот фильм, это то, что я до сих пор играю в большой теннис. А это ноги и всё остальное, и потом это постоянная концентрация внимания. Потому что там, если уходит концентрация внимания – проиграл моментально. Здесь она была нужна тоже – потому что забыл что-то сделать, значит… Там вот на одном ярусе бежит собачка, скажем, а на втором ярусе там мальчик, а тут ещё есть подсветка, которая даёт мигание огня в камине. Это всё нужно помнить и нужно знать, по какой траектории будет двигаться персонаж, всё это держать в голове. Это всё снималось на плёнке. Потому что на цифру – это можно там поправить, передвинуть. На плёнке – всё, не получилось, значит переснимать нужно. Поэтому это более ответственная штука.

 

Кадр из мультфильма «Засыпет снег дороги» (режиссёр Евгений Сивоконь, 2004 г.)

 

Кадры из мультфильма «Засыпет снег дороги» (режиссёр Евгений Сивоконь, 2004 г.).

 

Евгений Сивоконь: И больше уставал от постоянной концентрации, даже не физически, а вот от этого. Но это интересный способ. Он не везде нужен, конечно. Где-то он точно нужен, а где-то надо другие формы искать – перекладку, рисованную анимацию, пластилин…

 

Роман Оленев: Ваш мультфильм – это такой мысленный полёт в детство. И музыку к нему писал композитор, работавший в «Полётах во сне и наяву».

 

Евгений Сивоконь: Храпачёв Вадим[2], замечательный композитор. Мы с ним работаем уже больше двадцати пяти лет. С восемьдесят второго года – это уже двадцать девять лет работаем вместе. Это его тема. Он попал – или я попал в его тему – потому что он такой лирической направленности композитор замечательный. Он работает и с Балаяном[3], он писал ему музыку к фильму «Полёты во сне и наяву», он и сейчас с ним работает. И он как-то очень быстро это сделал. Мы договорились, что там будет аккордеон – это тоже такое ретро. Я о чём жалею: что там было два аккордеона, один немножко расстроенный, а второй хороший. Мы взяли хороший. А надо было немножко расстроенный, оно было бы ещё точнее. Но уже поздно, поезд ушёл. Исполнители хорошие были очень. С ним легко работать, потому что мы понимаем друг друга с полуслова уже. Я, когда пишу сценарий, я примерно уже представляю, что напишет Храпачёв. А он, когда знает, что я взял, уже примерно начинает сочинять музыку.

 

Кадр из мультфильма «Засыпет снег дороги» (режиссёр Евгений Сивоконь, 2004 г.)

 

Кадры из мультфильма «Засыпет снег дороги» (режиссёр Евгений Сивоконь, 2004 г.).

 

Роман Оленев: Хорошо, что мультфильм «Засыпет снег дороги» действительно засыпали призами – и на европейских фестивалях, и у нас на Украине. А показывали ли его хоть раз по украинскому телевидению? Я не спрашиваю о прокате в кинотеатрах – понятно, что прокатчикам сегодняшним десятиминутный мультфильм в принципе не нужен – но всё-таки телевизионная судьба какова его?

 

Евгений Сивоконь: Возможно, был даже показ целого фильма. В основном, это были фрагменты. Ну вы же, телевизионщики, знаете, что семь-восемь минут это не формат для телевидения вообще. Это нужно или сборник делать, или в рамках какой-то передачи. Вот в рамках какой-то передачи, там было какое-то интервью, по-моему, он был целиком, но я не гарантирую. Ну, такова судьба, в общем, авторской анимации. То есть мы делаем её для фестивалей, для таких вот показов, каких-то там клубных показов, скажем. Деньги заработать практически невозможно. Разве что собрать большой блок этих фильмов, продать на телевидение, и тогда в какой-то степени это окупится. Я считаю, что такие вещи должно поддерживать государство, потому что это просто должно быть вкладом в культуру, в развитие культуры. Не надо зарабатывать деньги на этом. Деньги – на другом. На сериалах, на полном метре, на заказах. Такая штука.

 

Роман Оленев: В ваших мультфильмах, хотя есть там даже мрачные образы, например, ворона как метафора смерти или череп – но в целом это как раз очень светлая, мне кажется, мультипликация, даже духовная. Последний ваш мультфильм «Спаси и сохрани» – само название указывает. И тем более как-то обидно, что даже в Интернете нельзя посмотреть их. Знаете, что там пишут, в Интернете на запрос, например, мультфильмы «Компромикс»[4] или «Спаси и сохрани»? Что «У вас нет прав на просмотр этого мультфильма в этой стране». Это меня поразило. Что вы скажете как автор [на это]?

 

Евгений Сивоконь: Я не знаю. Понимаете, я, в общем, не выкладываю их в Интернете, потому что у меня действительно нет прав. У нас система сейчас такая: когда я получаю деньги бюджетные, то есть от министерства культуры, которое распределяет бюджетные деньги, я подписываю типовой договор, где в одном из пунктов сказано, что все права я продаю государству, министерству культуры. Скажем, режиссёрское авторское право своё я продаю за сто двадцать гривен, авторское право художника-постановщика – за двести гривен и так далее. У меня остаётся только одно-единственное право интеллектуальной собственности. Я могу его бесплатно показывать на каких-то клубных просмотрах или направлять на фестивали. Вот и всё. Это неправильно, конечно. Потому что ни в одной стране, насколько я знаю, нет такого. Там автоматом: если б, скажем, у меня был счёт в Германии или во Франции, и там прокатали по телевидению этот фильм, мне автоматом отчисляют какой-то процент. Я даже не знаю об этом, просто автоматически на мой счёт отчисляют. Я думаю, это правильно, потому что автор это автор, у него должно быть какое-то авторское право на это. Он имеет право какие-то отчисления от проката получать. У нас этого нет. И сколько мы об этом ни говорим – глухо совершенно. Кому-то это невыгодно.

 

Роман Оленев: Касательно вашего творчества: вы не боитесь признаваться, что огромное влияние на ваши картины оказал Фёдор Хитрук[5]. Как будто у вас даже мультфильмы получались хитруковские. Но что касается мультфильма «Засыпет снег дороги», вы говорите, что вам удалось остаться самим собой. Неужели только недавно произошло это освобождение?

 

Евгений Сивоконь: Нет, вы знаете, даже в «Засыпет снег дороги» я тоже думаю, что если покопаться, то тоже какое-то влияние было, может быть, даже Юрия Норштейна, моего замечательного друга, коллеги, с которым мы знакомы уже лет сорок, наверное. Это подсознательно, наверное, всё-таки происходит. Потому что часто бывает такое: в каком-то фильме кажется, что ты нашёл, а потом по прошествии времени [видишь]: ёлки-палки, это у меня уже было, или это было у кого-то. Но это не воровство, не плагиат, это просто на подсознательном уровне. А Хитрук – да, я до сих пор с огромным уважением к нему отношусь, это один из моих первых учителей просто был. Не только моих. Он приезжал на Украину и просто мы воспитывались на его первых фильмах. Он нам помогал, привозил свои сцены из фильмов, на которых мы учились, он привозил какие-то контратипы зарубежных фильмов – чешской анимации, венгерской, польской, на которых мы тоже учились. Дай бог ему здоровья. Он очень многим – не только нам он помогал. И в Молдавии, и в Армении. И, наверное, оказал влияние, конечно. Кроме того, я знаю, что на меня оказывала влияние в своё время югославская анимация, Загребская школа. До сих пор я её люблю и показываю своим студентам. Это тоже моё, скажем так. И какие-то другие фильмы, можно много перечислять. Но, наверное, без этого невозможно. А освободился ли я – я не знаю, понимаете, хочется петь своим голосом, конечно, но всегда чьё-то влияние есть. На любого художника кто-то [всегда] оказывал и оказывает влияние, безусловно – в большей или меньшей степени. Наверное, это так. Я думаю, это естественно, потому что мы же живём не в безвоздушном пространстве. Книга, которую я прочитал, тоже влияет. Игровое кино – тоже. Музыка – тоже. Поэзия – тоже. И всё это вместе просто формирует нас как художников, наверное.

 

Роман Оленев: Если раньше для советских мультипликаторов – не только украинских, вообще, советских мультипликаторов – собственно, была главная проблема, что не было возможности посмотреть то, что делают коллеги, то, что создаётся на Западе. То сегодня, по-моему, переизбыток во всём, и посмотреть можно кого угодно и откуда угодно. Ваши наблюдения как педагога: насколько, собственно, это стимулирует само творчество в такой ситуации, когда всё есть.

 

Евгений Сивоконь: Да. У нынешнего поколения другая проблема. У нас был информационный голод, и мы набрасывались на всё, что пришло оттуда – по каким-то щелям, когда приподнялся железный занавес в шестидесятые годы. А сейчас переизбыток информации. И сейчас просто нужно знать, чего искать, и где искать, и зачем искать. Потому что в этом можно запутаться. И поэтому очень важно, когда мы беседуем со студентами, то я пытаюсь их просто направить: ребята, стоит посмотреть то-то, поучиться у этого, найдите вот в этом… Но я и сам показываю, потому что у меня собралась довольно приличная видеотека, и я им показываю какие-то фильмы, которые идут в русле курсовой работы или дипломной работы. И они, кроме того, сами могут найти всё. Проблема – знать, где искать и что искать. А информации сейчас переизбыток, конечно. И это наша беда тоже, потому что переработать ту информацию, которая существует сегодня, невозможно. Надо свою колею найти.

 

Роман Оленев: Само слово «анимация» буквально переводится как «оживление»…

 

Евгений Сивоконь: «Одушевление». Тут есть тонкий нюанс. Потому что последние годы я всегда говорил, что «мультипликация» это слово неточное. Его нигде не понимают. Скажете на Западе «мультфильм» – не поймут. У них нет этого слова. Это от слова «много». «Анимация» – «одушевление». Но как-то я отдыхал в Турции и вижу объявление: «Работает аниматор». Надо посмотреть: какой турецкий аниматор? Оказывается, это просто – в Советском Союзе это был так называемый «массовик-затейник», которые были в каждом доме отдыха и пансионате. Он там собирал детишек или взрослых – три притопа, два прихлопа.

 

Роман Оленев: И вдыхал жизнь в мероприятие.

 

Евгений Сивоконь: Да, и вот это «оживитель», а точнее – «одушевитель» – это уже мы, аниматоры.

 

Роман Оленев: Так вот я как раз в связи с этим хотел задать вопрос, что аниматор вдыхает жизнь в изображение. А нельзя не заметить, что компьютерное изображение сегодня всё-таки вытесняет рукотворное. Это одна сторона вопроса. Но самое интересное, что многие мультипликаторы явно увлеклись как раз темой смерти. Недаром есть даже категория такая – «жесть» в мультипликации. Как вы наблюдаете: эта тенденция нарастает [или] снижается, в общем, куда плывёт анимация, учитывая, что фестиваль проходит двадцать лет уже на корабле, как[ую] вы замечаете динамку?

 

Евгений Сивоконь: Сегодня, к счастью, мне кажется, эта тенденция, когда все набросились на компьютерные технологии, начали делать там «два дэ», «три дэ» – она не то что умирает, она всё-таки… маятник пошёл обратно. Все уже наелись досыта компьютерных программ – в большинстве, если не все, – и сегодня на фестивалях, крупных фестивалях, значимых, престижных – там всё-таки первую скрипку играет рукотворная анимация. И куклы, и рисованная – но не без того, чтобы она не была обработана компьютером. Компьютер – это помощник, это инструмент. Но полностью отдаваться на волю компьютеру – сегодня это уже не круто, скажем так. Это не авангард сегодня уже. И мне кажется, это хорошо, потому что – опять же, это моё личное мнение, я часто дискутирую со своими студентами, когда я говорю, что компьютер это мёртвая штука, компьютер это такая вещь, которая не ошибается. А не ошибается – мне уже неинтересно. Как писал поэт, «как уст румяных без улыбки, без грамматической ошибки я русской речи не люблю» – так и в анимации. И когда я смотрю на живописное полотно какого-то художника, я вижу, как у него кисть дрогнула, там, скажем, царапина какая-то, – другая энергетика. А репродукция – она более мёртвая. У нас всегда дискуссия по этому поводу с молодёжью.

 

Роман Оленев: По-моему, сейчас наметилась хорошая тенденция использовать компьютерную технологию максимально одухотворённо, вдыхать [жизнь]. Вот, по-моему, мультфильм «Мадагаскар» этому хороший пример?

 

Евгений Сивоконь: Да-да-да. Но там, понимаете, там просто хороший художник стоял за компьютером. И там даже были споры, считать ли это чистой анимацией, потому что он просто там… я забыл, как называется по-английски этот приём… «Мол фикшн», по-моему, я не знаю, что-то в этом роде, когда снимается персонаж на человека, а потом с помощью компьютерной технологии из него делается какой-то персонаж. Он раскрашивается, там фильтры накладываются. Иногда это видно, а иногда это можно стилизовать под графику, скажем, в сочетании с рисунком. Вот в «Мадагаскаре» у него был такой приём. И когда я спросил его на фестивале: а почему всё не сделать настоящее, честной анимации? – он говорит: некогда, времени не было, кончались деньги, – и он сделал так. Но фильм хороший получился, потому что ему это было интересно, он хотел об этом рассказать и все средства направил в это русло. Будь то рисованная анимация, будь то какая-то такая. Оно всё сошлось в одну точку, и получился хороший фильм.

 

Кадр из мультфильма «Мадагаскар, путевой дневник» (режиссёр Бастьен Дюбуа, 2010 г.)

 

Кадры из мультфильма «Мадагаскар, путевой дневник»[6] (режиссёр Бастьен Дюбуа, 2010 г.).

 

Евгений Сивоконь: Но это скорее исключение из правил, мне кажется. Потому что в принципе это не анимация, когда снимаются просто [артисты]. Ну, [например], так, как, скажем, в известном фильме «Аватар». Там тоже… там другая штука немножко. Там такая технология, когда снимается актёр, потом делается модель в компьютере и потом к актёру присобачиваются датчики такие как к космонавту, и он стоит, он двигается, а двигается персонаж, который в памяти компьютера. И получается вроде бы анимация, а на самом деле это играет актёр, зарисованный или кукольный персонаж. Это быстрее намного получается, но это уже не анимация – это просто актёр надевает маску этого персонажа и всё. А для меня суть анимации всё-таки – это покадровая съёмка. Когда я хозяин движения, конструктор движения, изобретатель движения. Я захочу двигаться вот так, а захочу – он замрёт, захочу – перевернётся вверх ногами или что-то произойдёт у него. Тогда я маленький демиург. А так – это механически: вот как камера снимает двадцать пять кадров в секунду – это механическая съёмка. А когда я могу это регулировать – это уже… Я придумываю не только мир, в котором это существует, не только персонажей, а я придумываю ещё и движение. И в этом, мне кажется, основная «фишка» анимации.

 

Кадр из мультфильма «Ненаписанное письмо» (режиссёр Евгений Сивоконь, 1985 г.)

 

Кадры из мультфильма «Ненаписанное письмо» (режиссёр Евгений Сивоконь, 1985 г.).

 

Роман Оленев: Скажите, когда вы придумываете персонажей… Известен такой феномен, что в литературе и в кино, когда автор создаёт своего персонажа, тот становится зачастую самостоятельным, и автор – уже не вполне хозяин над персонажем. В мультипликации же, наверное, происходит нечто подобное? Бывает, что пришлось менять сценарий под героя, идти за ним как-то?

 

Евгений Сивоконь: Бывает. Это когда герой настолько уже живой, что, что он может, да, руководить. Вот Юрий Норштейн рассказывает: он же когда снимает, он рассчитывает не то что до секунды – до кадрика он рассчитывает движение своего персонажа. Он всё прорабатывает, он начинает снимать, имея такую кардиограмму движения, и всё. Но, начиная снимать Акакия Акакиевича, действие на пятнадцать секунд, [где] всё продумано, но он тащит меня за собой, – говорит, – и я вынужден что-то менять по ходу, потому что он мне диктует уже условия. Он для него уже живой человек. Он настолько уже сжился с этим образом – он, когда начинал работу над этим фильмом, он поехал в Ленинград (Санкт-Петербург), он поговорил со старожилами, он узнал, где мог работать Акакий Акакиевич, где он мог жить, сколько стоило ему снимать комнату, сколько стоили продукты, сколько стоило построить шинель и так далее. То есть он всё о нём знал. И когда он беседовал с митрополитом, по-моему, они два часа беседовали об Акакии Акакиевиче – к кому он ближе: к дьяволу или к ангелу. Это уникальный случай, когда художник знает всё о своём персонаже. Но в принципе бывает и такое: когда персонаж начинает вести [за собой художника].

 

Роман Оленев: Какого героя своих мультфильмов вспомните, который доставил вам больше всего таких хлопот?

 

Евгений Сивоконь: Навскидку даже не знаю, потому что…

 

Роман Оленев: Например, мультфильм «Лень».

 

Евгений Сивоконь: Фильм «Лень»? Там – нет. Там было понятно с самого начала, там просто нужно было… там не до конца выдержали приём. Мне хотелось, чтобы это была субъективная камера от начала до конца. То есть это был монолог от имени героя. Там же начинается как: рука там с вилкой берёт еду, тащит в рот и вроде бы камера вот здесь у меня стоит – не получилось. Так был написан рассказ, что нам пришлось делать этого конкретного персонажа, и я думаю, что… жаль, не было чистоты приёма. Но там было понятно, кто это. Хотя нет, искали, какое-то время искали, каков он. Но там, собственно говоря, не столько сам персонаж, сколько среда его делала, там, скажем, попадала. То есть […] в аквариум попадал, конечно. Это фильм, который с трудом издали в своё время Госкино, с третьего захода. Не хотели принимать

 

Роман Оленев: Что касается советской цензуры, ведь всё-таки, как я понимаю, проблемы у вас с ней были, как ни странно, не с теми мультфильмами для взрослых, которых у вас абсолютное большинство, а именно с мультфильмом для детей…

 

Евгений Сивоконь: Нет, нет. Дело в том, что для детей, честно говоря, у меня есть только один фильм.

 

Роман Оленев: «Про носорога»?

 

Евгений Сивоконь: Нет. Как раз нет. Вот «Носорог» – мы с Заходером когда говорили[7] – когда «Носорога» тоже не приняли у нас сразу на экран. Он сказал: надо было для детей делать. Я говорю: Борис Владимирович, вы-то написали и для детей и для взрослых. Он сказал: да, но вот если бы сделали детский фильм, он бы прошёл. А там всё прозрачно, всё было понятно. И когда принимали этот фильм, сказали: а кого вы имели в виду под носорогом? Я говорю: ну как, это тонко чувствующий мир художник, который чувствует боль других. «А, художник, поэт? Вот как раз по «Голосу Америки» об этом говорили, что у нас наезжают на художников». Я ж не слушаю «Голос Америки»!

 

Роман Оленев: Не надо было отвечать на это вопрос?

 

Евгений Сивоконь: Да, конечно, ну я понимаю, что я завёлся. И так же было с фильмом по сценарию Феликса Кривина «Доброе имя», который тоже не приняли. Достаточно безобидный сегодня, на мой взгляд, фильм. И с «Ленью» были такие неприятности, потому что там было понятно, в общем, в чём дело, и там всё-таки была проекция на нашу сегодняшнюю – тогдашнюю советскую – жизнь.

 

Кадр из мультфильма «Лень» (режиссёр Евгений Сивоконь, 1979 г.)

 

Кадры из мультфильма «Лень» (режиссёр Евгений Сивоконь, 1979 г.):

 

– Неделю вода в аквариуме мутная. Надо бы поменять, да лень подниматься... Что это значит? По какому праву? А буду протестова!.. Буду жалова!.. А как? Мозг-то у меня рыбий стал. Ничего придумать не в состоянии. А может, и не надо ничего придумывать? Зачем воду баламутить? Привык я уже к аквариуму. И тут жить можно: тихо, уютно. Я везде устроюсь, лишь бы не трогали, лишь бы червячков давали.

 

Роман Оленев: Все знают, как остро в современном кино стоит проблема драматургии. Скажите, в мультипликации то же самое? Или всё-таки её спасает то, что она ближе к поэзии, чем к прозе, то, что там важнее, скорее, настроение, атмосфера, чем сюжет?

 

Евгений Сивоконь: Нет, я думаю, в любом случае, даже если это будет поэтическое кино, любое лирическое кино – драматургия она и в Африке драматургия. Вот что я пытаюсь внушить своим студентам тоже. А это наша беда. И может быть, в анимации она даже острее, чем в игровом кино, потому что у нас долгие годы драматурги, которые писали нам сценарии, были не востребованы. А раз он не востребован, он уходит в другие профессии, уезжает куда-то, занимается другими вещами. И сегодня нам нужно наново воспитывать драматургов. Хотя в большинстве случаев сценарии себе пишут сами режиссёры. Но не все режиссёры драматурги. Он может быть блестящим режиссёром-интерпретатором, но он никакой не драматург. У него нет этих способностей. Это беда. И на фестивалях мы часто тоже видим: во многих фильмах, блестяще нарисованных, придуманных, хорошее движение – а фильм рассыпается, потому что не выстроен элементарно драматургически, там нет развития, там нет настроения точного. Это беда большая сегодня. И когда она закончится – я не знаю. Нам нужно восстанавливать вот это корпус драматургов-сценаристов. Сегодня, может быть, один-два человека есть на Украине, и то под сомнением.

 

Роман Оленев: Может быть, тут хорошее спасение в экранизации? Брать хорошие литературные источники и экранизировать. Кстати, как вы считаете, какие из известных литературных произведений наиболее удачны для перевода на язык мультипликации? Может быть, Гоголь?..

 

Евгений Сивоконь: Я очень осторожно отношусь к экранизации, особенно в анимации, особенно в мультипликации. Почему? Потому что это перевод на совершенно другой язык. И тому есть много примеров, когда авторы пытались сохранить каждую запятую классики, каждую букву – и терпели поражение. Нельзя этого делать. Лучше – по мотивам. Да и я сам на этом тоже прокалывался несколько раз. Из уважения к классикам я старался сохранить текст, а этого делать нельзя было, потому что мы переводим в аудиовизуальный ряд, и у нас другие законы, у нас другие законы построения фильма, другая образная система. Поэтому я даже не могу сказать. Но есть заманчивые такие вещи, скажем, тот же Гоголь, которого пытаются всё время экранизировать. Гофман. Можно так вспомнить. Сказки, фольклор – это издавна было в украинской [мультипликации].

 

Роман Оленев: А вот реалистичные истории? Александр Петров – он же очень хорошо подтверждает то, что можно всё-таки брать литературную основу: Достоевского, Хемингуэя. Как вам кажется, он умеет уйти от этого соблюдения буквы и найти эту образность, которая, собственно, должна присутствовать?

 

Евгений Сивоконь: Честно говоря, я очень уважаю то, что делает сейчас Саша Петров. Он прекрасный аниматор, художник очень хороший, замечательный человек. Но мне кажется, что фильм, за который оно получил «Оскар», «Старик и море»… Я видел американский фильм с хорошим актёром, Спенсером Трэйси, игровой фильм.

 

Роман Оленев: Пятьдесят восьмого года?

 

Евгений Сивоконь: Да, старый фильм. Мне кажется, что он не хуже, по крайней мере. Потом последняя его работа, это «Моя любовь». Это тоже. То есть грамотная, хорошо сделанная картина, но… Я не знаю, мне кажется, что экранизация всё-таки это нечто другое. Мне самому страшно хотелось делать какие-то вещи ещё в молодости. Я когда прочёл «Мастера и Маргариту», [подумал]: это только анимация! Я прочёл Маркеса «Осень патриарха» – это только анимация! А потом побоялся, потому что… Во-первых, это уже есть. Это вещь уже самоиграющая, скажем так. Она уже готова. Я предпочитаю сценарии не классической литературы, а, скажем, такие суррогаты, то есть материал. Кто-то из [интернетовских] режиссёров хорошо сказал. Сказал, что сценарий это ботинок, который обретает форму, после того как режиссёр вставляет туда ногу. Очень точно сказал. И вот мне кажется, что это более точный путь, потому что надо из материала лепить фильм. А когда есть уже готовое – ну что? Кто-то сказал так, что если ваш сценарий нравится всем – фильм делать не нужно. Напечатайте большим тиражом и раздайте, и всё. И вы достигнете того же эффекта, той же цели.

 

Роман Оленев: У вас есть мультфильм «Приключения Вакулы». А, собственно, когда вы брались за него, уже был, по-моему, готовый мультфильм на эту же тему. Это что – был такой творческий вызов уже существующему, достаточно успешному мультфильму?

 

Евгений Сивоконь: Нет, я не считаю это своей удачей, честно говоря, к сожалению. У меня там другая была задача. Там ряд обстоятельств. Там другой художник – я хотел с другим художником делать, – но тот, который был, тоже очень хороший художник. Там другая была задача: мне хотелось Гоголя сделать в такой яркой фольклорной пластике, в таком визуальном пространстве, скажем так. Не получилось. И потом мало времени было. Там нужно было делать не десять минут, а минут пятнадцать. Нет, не для того чтобы [делать вызов], ну понравилось мне, попытался я экспериментальным путём экранизировать Гоголя. Не получилось. Вот это один из моих проколов, кстати, был, когда я брался за классику. И с тех пор я очень осторожно к этому отношусь. А у Петрова ранние фильмы мне больше нравятся.

 

Роман Оленев: «Сон смешного человека», по-моему, это блестяще […]

 

Евгений Сивоконь: Но «Сон смешного человека» это же по мотивам всё-таки Достоевского. Это не буквальная экранизация Достоевского.

 

Роман Оленев: А «Русалка»?

 

Евгений Сивоконь: «Русалка» это ещё большая свобода. «Корова» по Платонову – да, это тоже. А вот «Старик и море» и «Моя любовь»…

 

Роман Оленев: То есть там всё-таки доминирует красивость, вы думаете?

 

Евгений Сивоконь: Да. Мне кажется, да. Я не знаю. Мы с ним говорили по этому поводу. Но он говорит: я делаю то, что я могу делать, то, что мне нравится. И он прав.

 

Кадр из мультфильма «Старик и море» (режиссёр Александр Петров, 2009 г.)

 

Кадры из мультфильма «Старик и море» (режиссёр Александр Петров, 2009 г.).

 

Роман Оленев: Но вот если Александр Петров получил «Оскара», создавая мультфильм в Америке, собственно, на североамериканские деньги, то ваш ученик, если я не ошибаюсь, получил не менее почётный приз Берлинского фестиваля…

 

Евгений Сивоконь: Степан Коваль[8]? Двадцать семь призов получил.

 

Роман Оленев: Работая, по-моему, в таких условиях, что там пластилин замерзал в руках. Действительно, всё так сурово было?

 

Евгений Сивоконь: Было, действительно, так. Потому что я работал с ним рядом, я был у него художественный руководителем, и мы вместе работали над сценарием. И там грант, который он получил, этот грант – ему деньги давали три года. За эти три года из-за инфляции деньги обесценились. Он буквально за три копейки делал это кино. Студия не отапливалась – тоже не было денег. Ставили так какой-то там ветродуй, я не знаю, какой-то двигатель [авиационный]… Лепили, всё это замерзает. Там он в чём попал, скажем, что не может сейчас не то что повторить, а найти такой же сценарий равноценный… Там – он даже сам этого не чувствовал – в этом фильме каким-то вторым дном был образ нашей страны. Которая куда-то едет, что-то там такое происходит. И это почувствовали в Берлине, на таком фестивале, очень политическом. Он ко мне приставал, говорит: Евгений Яковлевич, ну нет же главного героя. Я говорю: на фиг он нужен, вы сами – главный герой, говорю. Но как же без главного героя? Он хотел выбросить [идеальные] эпизоды – я его хватал за руку, говорил: нельзя выбрасывать. Ни с Анной Карениной, ни с киллером. Оставили.

 

Кадр из мультфильма «Шёл трамвай №9» (режиссёр Степан Коваль, 2002 г.)

 

Кадры из мультфильма «Шёл трамвай №9» (режиссёр Степан Коваль, 2002 г.):

 

– Камера, внимание! Поехали!

– Дубль сто двадцать три «а».

– Анна Каренина.

–Да баста! Уже выходим работать! Потому что каждому жителю нужна квартира. Надо посмотреть, что делается вокруг. Это ж невозможно, понимаешь? Прислали бетон – не бетон. Прислали всякую…

– Ну да.

– Господи, прости. Ребята, пропустите, пожалуйста. Пропустите старушку! Куда? Куда? Откройте двери! Откройте, я же не выключила плиту!

– А ну кыш отсюда! Пошёл!

– Дядя!

– Давай-давай.

– Послушай, а он в каком классе, в третьем?

– В седьмом.

– Уже в седьмом?

– А ты, мальчик, ты в каком классе?

– Я в первом.

– Я, конечно, дико извиняюсь, который час?

– Уже шесть.

– Спасибо.

 

Евгений Сивоконь: И получилось хорошее кино, потому что, с одной стороны, это был какой-то азарт, он придумывал какие-то вещи, какие-то трюки. Там составляющих успеха было две. Я ему сказал: Стёпа, значит, первое – это все трюки пластилиновые, только то, что из пластилина можно сделать. А вторая – это узнаваемость. Вот сейчас, когда я смотрю в зрительном зале, и когда начинается, когда едет трамвай, и они слипаются – уже смех. Потому что все проецируют на себя, час пик, когда весе едут на работу. Забавная история с этим фильмом: он был в Испании, в Мадриде. Я был со своим фильмом, а он был со своим. Его приняли так – прохладно, ровно. Почему? Оказывается, к них вообще трамваев нет. У них метро и автобусы. И нет этой проблемы в час пик. Ну, посмотрели. А в Японии он был – это Стёпа с ним ездил – приняли как в киевском Доме кино. Потому что это близко им. У них там запихивают людей в вагоны специальные [люди]. Ну а в Берлине там усмотрели политическую [подоплёку] – я так думаю, я не знаю.

 

Кадр из мультфильма «Шёл трамвай №9» (режиссёр Степан Коваль, 2002 г.)

 

Кадры из мультфильма «Шёл трамвай №9» (режиссёр С. Коваль, 2002 г.):

 

– Давай, Толик! Толян!

– А ну, трамбуйся! Трамбуйся! Да иди на своё место.

– Отпустите двери.

– А-а-а!

– А у вас что?

– Слушай, слушай.

– В общем, в Гражданскую войну я этим – ты-ды-ды-ды-ды! – пулемётчиком был, понимаешь, у Василия Ивановича, и это орден у него получил. Вот, видишь? Это время было лёгкое, по сравнению с тем, как в сорок втором году немец попёр… Ну я их нежно попросил сначала, потом я их тьма полезла… И лезут, и лезут, и лезут сольдатен швайцен. Ну а когда они попёрли тяжёлой техникой, они ж думали: у нас техники нет. А для этого дела у нас было специальное секретное оружие. Мы шарах по ним! Понимаешь? В общем, много мы их положили тогда.

 

Роман Оленев: Ещё из тех мультфильмов, которые доступны, в Интернете можно ваши посмотреть мультфильмы, я заметил «Ненаписанное письмо» – такой тоже лирический, очень интонационно. Если можно, расскажите о нём: насколько он вам дорог?

 

Евгений Сивоконь: Это фильм не по моему сценарию. Этот сценарий написала Ирина Марголина, наша бывшая киевлянка, которая сейчас живёт в Москве. Меня он привлёк тем, что в нём было настроение, состояние какое-то там было. И хороший художник там был – Ира Смирнова, с которой вместе работали. И там музыка была. Скажем, кроме того, что там был композитор Храпачёв, замечательный исполнитель ещё, саксофонист из Москвы, забыл его фамилию, к сожалению. Там музыка очень многое держит и делает, как и во многих фильмах, где композитор Храпачёв. И там получился некий такой сплав. Что-то получилось, что-то – не очень, но в целом, мне кажется, фильм получился. Потому что мы с ним ездили, тоже я был с ним в Хиросиме на фестивале, был на других фестивалях этот фильм. Да, это чисто лирическая история. Чем меня и привлёк.

 

Кадр из мультфильма «Ненаписанное письмо» (режиссёр Евгений Сивоконь, 1985 г.)

 

Кадры из мультфильма «Ненаписанное письмо» (режиссёр Евгений Сивоконь, 1985 г.):

 

Роман Оленев: [Вам] всегда свойственен как минимум лиризм, а вообще – философичность мультфильма. И если художника, создающего весёлые мультфильмы, хочется спросить, думал ли он о серьёзных работах, то вам, вы понимаете, противоположный вопрос. Смешные истории вас когда-то привлекали в мультипликации?

 

Евгений Сивоконь: Да, у меня, может быть, были в некоторых фильмах отдельные смешные [эпизоды]. Скажем, там, в нескольких фильмах, «Страна Считалия», допустим, потом «Человек и слово» – там были. Хотя там тоже какая-то вроде бы философская идея, концепция, слово, которое в пяти буквах, там были какие-то юмористические, наверное, отдельные элементы. А в чистом виде не было у меня, к сожалению, такого фильма. Я не знаю, почему. Мне страшно нравится. Если по-настоящему смешное кино, его очень трудно делать, его труднее делать, чем [лирическое]. То есть человека трудней заставить смеяться, чем плакать – это известная истина. Не знаю, почему. Хотя я в жизни, в общем-то, человек не мрачный, вроде бы люблю и пошутить, и анекдот какой-то послушать и рассказать, какие-то забавные истории знаю. А фильмы – не знаю. Может, будет что-то ещё, не знаю.

 

Роман Оленев: Спасибо вам огромное за то, что вы пообщались с нами, за то дело, которое вы делаете, вкладывайте свой талант, свои знания…

 

Евгений Сивоконь: Пожалуйста. Тут уже некуда деваться, потому что большая часть жизни, две третьих уже в это вложены – и обидно было бы сознавать, что [зря].

 

Роман Оленев: Но тем не менее. Все лучшие украинские мультипликаторы – это ваши ученики, и это серьёзный очень показатель.

 

Евгений Сивоконь: В основном, да. Восемнадцать лет уже занимаюсь этим делом.

 

Роман Оленев: Спасибо вам большое.

 

 

 

10 октября 2011

 

 

 

Источник записи видео: сайт одесского телеканала «АТВ» (atv.odessa.ua, прекратил свою работу в октябре 2014 г.).

 

 

 




 

[1] «КРОК» – международный фестиваль мультипликационных фильмов, проводимый в России и на Украине с 1989 года (первоначально проводился раз в два года, с 1998 – ежегодно). «Крок» призван способствовать взаимодействию двух пластов мультипликации: авторской и заказной. Название фестиваля в переводе с украинского означает «шаг». С 1991 года фестивали проходят в речных круизах на теплоходах по рекам СНГ. 18-й КРОК прошел c 24 сентября по 3 октября 2011 года на борту теплохода «Принцесса Днепра» по маршруту Киев – Запорожье – Севастополь – Одесса. В этом конкурсе участвовали 130 фильмов из 40 стран мира (прим. ред.).

 

[2] Вадим Юрьевич Храпачёв (род. 1947) – украинский композитор, заслуженный деятель искусств Украины, член Национальных союзов композиторов и кинематографистов Украины (прим. ред.).

 

[3] Роман Гурге́нович Балая́н (род. 1941) – украинский кинорежиссёр, сценарист и продюсер, лауреат Государственной премии СССР, Народный артист Украины, снял фильмы: «Полёты во сне и наяву», «Храни меня, мой талисман», «Леди Макбет Мценского уезда» и др. (прим. ред.).

 

[4] «Компромикс» – мультфильм 2002 г. режиссёра Евгения Сивоконя (прим. ред.)

 

[5] Фёдор Савельевич Хитру́к (1917–2012) – русский мультипликатор, режиссёр, сценарист, педагог, переводчик. Народный артист СССР, лауреат двух Государственных премий СССР, Национальной премии ГДР (прим. ред.).

 

[6] «Небольшая по хронометражу, всего 11 минут, короткометражная анимационная лента, выполненная в виде путевого дневника с фотографиями, картинами и заметками. Зритель погружается в воспоминания европейца о поездке в Мадагаскар и его участии в ритуале по перезахоронению умерших.

Мультфильм интересен не только тем, что он яркий, красочный и насыщенный, при том, что диалогов в нём мало, а сюжетная линия строится по принципу «где я был и что увидел», а тем, что в нём также использованы различные стили анимации. Это смотрится очень красиво и живо, такое ощущение, что просматриваешь свой фотоальбом, а воспоминания начинают оживать. Действительно очень интересная анимационная работа.

Мультфильм номинирован на премию «Оскар» в категории лучший короткометражный мультфильм». oscar75 http://www.kinopoisk.ru/film/566805/ (прим. ред.).

 

[7] «Сказка про доброго носорога» – мультфильм 1970 г. режиссёра Евгения Сивоконя по сценарию Бориса Заходера (прим. ред.).

 

[8] Степан Николаевич Коваль (род. 1965) – украинский режиссёр, художник-мультипликатор (прим. ред.).

 

 

 

(в начало)

 

 

 


Купить доступ ко всем публикациям журнала «Новая Литература» за июль 2015 года в полном объёме за 197 руб.:
Банковская карта: Яндекс.деньги: Другие способы:
Наличные, баланс мобильного, Webmoney, QIWI, PayPal, Western Union, Карта Сбербанка РФ, безналичный платёж
После оплаты кнопкой кликните по ссылке:
«Вернуться на сайт продавца»
После оплаты другими способами сообщите нам реквизиты платежа и адрес этой страницы по e-mail: newlit@newlit.ru
Вы получите каждое произведение июля 2015 г. отдельным файлом в пяти вариантах: doc, fb2, pdf, rtf, txt.

 

517 читателей получили ссылку для скачивания номера журнала «Новая Литература» за 2024.02 на 29.03.2024, 12:14 мск.

 

Подписаться на журнал!
Литературно-художественный журнал "Новая Литература" - www.newlit.ru

Нас уже 30 тысяч. Присоединяйтесь!

 

Канал 'Новая Литература' на yandex.ru Канал 'Новая Литература' на telegram.org Канал 'Новая Литература 2' на telegram.org Клуб 'Новая Литература' на facebook.com Клуб 'Новая Литература' на livejournal.com Клуб 'Новая Литература' на my.mail.ru Клуб 'Новая Литература' на odnoklassniki.ru Клуб 'Новая Литература' на twitter.com Клуб 'Новая Литература' на vk.com Клуб 'Новая Литература 2' на vk.com
Миссия журнала – распространение русского языка через развитие художественной литературы.



Литературные конкурсы


15 000 ₽ за Грязный реализм



Биографии исторических знаменитостей и наших влиятельных современников:

Алиса Александровна Лобанова: «Мне хочется нести в этот мир только добро»

Только для статусных персон




Отзывы о журнале «Новая Литература»:

24.03.2024
Журналу «Новая Литература» я признателен за то, что много лет назад ваше издание опубликовало мою повесть «Мужской процесс». С этого и началось её прочтение в широкой литературной аудитории .Очень хотелось бы, чтобы журнал «Новая Литература» помог и другим начинающим авторам поверить в себя и уверенно пойти дальше по пути профессионального литературного творчества.
Виктор Егоров

24.03.2024
Мне очень понравился журнал. Я его рекомендую всем своим друзьям. Спасибо!
Анна Лиске

08.03.2024
С нарастающим интересом я ознакомился с номерами журнала НЛ за январь и за февраль 2024 г. О журнале НЛ у меня сложилось исключительно благоприятное впечатление – редакторский коллектив явно талантлив.
Евгений Петрович Парамонов



Номер журнала «Новая Литература» за февраль 2024 года

 


Поддержите журнал «Новая Литература»!
Copyright © 2001—2024 журнал «Новая Литература», newlit@newlit.ru
18+. Свидетельство о регистрации СМИ: Эл №ФС77-82520 от 30.12.2021
Телефон, whatsapp, telegram: +7 960 732 0000 (с 8.00 до 18.00 мск.)
Вакансии | Отзывы | Опубликовать

Актуальные букмекерские конторы для профессионалов для ставок на спорт
Поддержите «Новую Литературу»!