Литвиненко Игорь.
Рассказ «Последний шанс».
...– Почему они погибли?
– По глупости. Они поднялись на высокую гору, чтобы стать как можно ближе к солнцу... И солнце сожгло их.
– Сожгло? – прищуриваясь, переспросил Агесандр.
– Да, – повторил Формен. – Сожгло солнце. Они сгорели в его лучах.
– А ты? – Агесандр ещё больше сощурился. – Почему ты не сгорел вместе с ними?
– Потому что меня там не было. Я не пошёл с ними на эту проклятую гору. – Формен заговорил торопливо, с каким-то неудовольствием. – Они оставили меня внизу. Сторожить вещи. А сами ушли в гору, все ушли...
– Сторожить вещи? От кого сторожить?
– Ну... мало ли.
Агесандр недоверчиво поджал губы и несколько секунд разглядывал в упор Кона Формена. Потом тяжело откинулся на подушки и отвернулся.
– Ты врёшь, – сказал он.
Воздух над морем загустел ещё больше. Агесандру захотелось узнать, как называется этот цвет. Но он не стал спрашивать. Он ждал, когда Кон Формен встанет и уйдёт. Он уже не думал о Формене, он думал о себе и о том, что будет завтра... Надо стерпеть унижение, надо выдержать... Когда разъярённая толпа станет кричать грязную брань, а с балкона Общественной Ратуши кто-нибудь из членов Великого Кворума провозгласит тираду вечного проклятия и приговор отлучения...
– Почему ты не веришь? – прозвучал в тишине хриплый голос. – Ты первый, кто не поверил моему вранью.
– Когда говорил, ты прятал глаза.
– Сам же просил не смотреть в твою сторону.
– Не имеет значения. Кроме того, в одном месте ты допустил оплошность. Сказал, что очевидцы живут в горах, а потом поправился – жили.
– Да, ты прав.
– Но это не главное. С первой минуты я понял, то ты будешь врать.
– Это почему?
– Потому что... у тебя такое лицо.
– Может быть, – согласился Формен. – Слепцы не видели моего лица, их я легко сумел обмануть. А тебя не проведёшь.
– За эту ложь ты купил себе место в Обществе? Верно я понял?
– Да, верно! Ты догадлив, чёрт возьми. – Формен побагровел. – Я прожил с очевидцами ровно шесть месяцев, а потом пришёл к великому Кворуму и сказал, что ненавижу солнце и раскаиваюсь, раскаиваюсь, раскаиваюсь... – он уронил лицо в ладони и умолк, переживая своё давнее унижение.
– Почему ты покинул их?
Формен вскинул искажённое гримасой лицо.
– Почему я ушёл? Ты хочешь знать?
– Хотелось бы, – тихо сказал Агесандр. – Только без вранья. Если можешь, конечно.
– Ладно, скажу...
