...Хрена с два завтра утром на рыбалку отпустят. И без того редко отпускают. Вы, городские, малахольные, говорят, в самые омуты лезете, куда и скотина не полезет. Утонете, и что потом?
А на этот вопрос так просто не ответишь.
Кто ж знает – что потом? Баба верит, что потом то ли ангелы на облаках, то ли черти в заднице. Отец говорит, что в мире всё по материализму устроено, и после смерти есть только ничего, но такое ничего, что даже вообще ничего и потому на хрен надо. Мать молчит, вслух о подобных материях рассуждать не спешит, но видно, что в заботах и нежности общий смысл бытия усматривает (то же самое ничего, но только когда постели убраны, школьные костюмы выглажены, дети накормлены и все вазоны политы). Деду жизнь другая вовсе не нужна, он и в этой по самую бороду увяз. Хотя и он временами о смерти думает. А может, даже и часто. Часто ведь прямо так и говорит: вот сдохну, тогда делайте как хотите, а пока живой – по-моему будет, и точка!..