...Когда по скрипам, шорохам, шелесту понял, что дом: жена, дети, козы, куры и мыши – все уснули и не способны даже невольно ему помешать, встал, достал из потайного места маленький свиток, плотно укутал им грудь, словно бронёй, оделся и вышел в безлунную ночь. Прячась от стражи, прошёл за домами – самый опасный участок, из-за туч на миг ущербно показалась луна, и, страшась собственной тени, он сжался, тень на землю отбрасывая жалкую и неуклюжую. Словно заклинание, повторяя строки, которые с детства знал наизусть, собственный страх вместе с собственной тенью вдавливая в каменистую землю, продолжал двигаться к пролому в стене, за которой надеялся тенью скользнуть к заветной свободе. То ли невнимание стражи, то ли почти безлунная ночь, то ли его заклинания, в которых в каждой строке звучало имя великого города, его он спасал от забвения, но, пролом миновав, выбрался к невысокой горе, к городу подступавшей вплотную, к горе, в нижней части которой были пещеры, с давних пор служившие усыпальницами родов, бывших славой и гордостью города, имя которого выпало спасать ему, человеку не слишком сильному, воину невеликому, как сказано, боящемуся тени своей. Впрочем, кто бы на его месте тени своей не боялся? С этой мыслью скользнул к огромному камню, тень мелькнула за ним, к камню, заграждавшему вход в небольшую пещеру, усыпальницу его рода. Камень отодвинув-задвинув, оказался в почти сплошной темноте, но здесь свет ему был вовсе не нужен: каждый малый кусочек пространства был прекрасно знаком. За дедовым саркофагом – чуть сдвинуть: камень податлив – узкий лаз, вход в тоннель: книжные черви в толще страниц и времён тайные ходы проели. Он должен пройти по нему, пролезть, проползти, вынести из осаждённого города этот пергамент, в каждой строчке там – имя великого города, которое надо спасти.
Город материален. Город можно разрушить. Имя города из звуков неразрушимо. Как и человека. Из праха вышел и в прах возвратится. Но его имя вечно, пока повторяют, пока не забыли. По имени город можно отстроить. Со своим именем в конце времён, когда плоть сухие кости покроет, поднимется и в город, имя которого идущий, ползущий спасёт, он придёт, встретит отца, мать, жену и детей, спящих и не ведающих сейчас об уходе...
