Укрощение санитаров

 

(лирическая комедия про одиночество)

 

	Поделиться:

 

 

 

Купить в журнале за август 2022 (doc, pdf):

 

На чтение потребуется 27 минут | Цитата | Подписаться на журнал

 

 

 

 

Прошло два месяца; ещё август; в аэропорту по громкой связи объявили, что самолёт совершил аварийную посадку; есть нуждающиеся в санитарной помощи. В здравпункт аэропорта санитары вносят носилки; на носилках непринуждённо лежит мужчина, держа в руках портфель.

 

 

Она. Прошло три часа! Где вы ещё нашли травмированного?

 

Старший санитар (он достаточно нетрезв). Как это, где? Разумеется, возле аварийного самолёта.

 

Младший. Он полулежал на последней ступеньке трапа.

 

Она. Вы заметили его не сразу – спустя три часа?!

 

Младший. Ну, заметили…

 

Она. Что с ним?

 

Старший. Вы врач, Елена Сергеевна. Разбирайтесь сами.

 

Она. Так, когда вы абсолютно трезвы, то называете меня фельдшером. Пили?

 

Старший (впал в неопределённость жестов; показывает на принесённого). Из-за него.

 

Она. Как? Пострадавший приказал вам пить, и вы немедленно подчинились!

 

Младший. Почему – немедленно? Это произошло далеко не сразу.

 

Она. То есть, ему пришлось вас уговаривать, и вы долго сопротивлялись!

 

Младший. Но ведь что…

 

Она. Понимаю, вы пили из сострадания?

 

Младший (он чуть пьянее). Ну, да: не хотели его расстраивать. В его состоянии…

 

Она. Какое чуткое отношение к людям! Надо издать указ, запрещающий до такой степени не жалеть себя. Вы же не жалели себя?

 

Старший. Выходит, нет.

 

Она. Мне интересно: объясните подробнее. Предупреждаю, останется между нами, но если говорите абсолютную правду. Иначе – уволю.

 

Санитары неуверенно переглянулись.

 

Старший. Ну, Елена Сергеевна!

 

Она. Правду!

 

Старший. Ну, мы подошли; спросили, может ли он идти. Он сказал: «нет». Мы погрузили его на носилки и понесли.

 

Она. Вы несли его три часа?

 

Старший. Возле здравпункта он сказал, что его надо вынести из аэропорта.

 

Она. Интересно.

 

Младший. Мы думали, к машине. Но он попросил не дать ему умереть и нести дальше… (замялся)

 

Она. Интересно, куда?

 

Младший. Ну, это… На другую улицу…

 

Она. У него там машина?

 

Младший (после паузы, полной мимики). У него там… магазин «Коньяк».

 

Она. Да! Здорово! Дальше.

 

Старший. Он попросил не дать ему умереть, достал деньги и предложил купить коньяка ему и нам.

 

Она. Ну, хорошо: вы не дали ему умереть, но это минут, допустим, тридцать…

 

Старший. Но там не продавали ничего, чем закусить. Мы понесли его к кулинарии. Это намного дальше. Ну, там…

 

Она. Там вы ему опять спасали жизнь?

 

Младший. Да, мы что, не люди, что ли? Мы люди!

 

Она. Сильно сказано! Хорошо, допустим, ещё четверть часа…

 

Младший. Потом он предложил посидеть на воздухе. Мы понесли его в парк… это ещё дальше.

 

Она. Так это ещё километр! Вот что значит спасать так спасать! Дальше!

 

Младший. Потом бригадир сказал, что ему ещё не приходилось пить такой вкусный коньяк. Мне тоже не приходилось. И он велел нести его опять к магазину.

 

Она. Потом в кулинарию?

 

Старший. Елена Сергеевна, вы так проницательны! Конечно, в кулинарию.

 

Она. А уж потом, в парк?

 

Младший. Уж, потом.

 

Она. Хорошо, я – как обещала, но вдруг у него что-то серьёзное, и его необходимо срочно госпитализировать?

 

Мужчина (он поднимается с носилок). Не надо никого госпили, госпатизи, госпли…

 

Она. Госпитализировать.

 

Он (недовольно). Откуда вы знаете, что я хочу сказать? (Окончательно встаёт с носилок; к санитарам). Благодарю, джентльмены! (Делает жест). Свободны!

 

Она. Вообще-то, здесь командую я.

 

Он. Так командуйте, чего же вы ждёте? Пусть они идут отдыхать после трудного дня. Если бы вы таскали меня по городу, вы бы со мной согласились. Я вешу, или весю, 92 килограмма, не считая портфеля, и характера.

 

Она вдруг сосредоточенно напряглась, вслушиваясь в его голос.

 

Она. Говорите: 92 килограмма?

 

Он. Конечно, говорю, что скрывать: я не мамзель какая-нибудь, и не балерина.

 

Она. Это много для вашего роста.

 

Он. Достаточно, чтобы быть.

 

Она. Что значит: «Чтобы быть»?

 

Он. Ну, я же есть. Вам этого мало!

 

Она. Тогда, проверим, насколько вы есть. Присаживайтесь. (Санитарам) Свободны. (Санитары уходят).

 

Она. Во-первых, скажите: вас ничего не беспокоит?

 

Он. Ну, как это ничего? Я же человек! Всё беспокоит.

 

Она. Что именно беспокоит? (Всё вслушивается в его голос).

 

Он. Санитары: у них у обоих нелады с жёнами.

 

Она. Вы им что-то посоветовали?

 

Он. Разумеется, посоветовал. Сказал, что надо как можно чаще менять жён. Видите ли, я за радикальные меры.

 

Она. Это ваш опробованный метод?

 

Он (стал грустным). Нет. У меня была замечательная жена. Её просто не стало четыре года назад.

 

Она. Сочувствую. Но откуда вы прилетели?

 

Он. С чего вы взяли, что я прилетел? Зачем мне прилетать? Я что – птичка? Я пришёл.

 

Она. Но вас же погрузили у самолёта.

 

Он. Всё-таки сколько тайн в женской логике. Быть может, это ещё доказывает, что это мой самолёт?

 

Она. Хорошо, это ничего не доказывает, тогда почему вы были там? Пришли кого-то встречать?

 

Он. Нет. Я просто шёл мимо. Что за логика: конечно, пришёл встречать. Хотя, точнее сказать, шёл мимо. Просто подумал: а не прилетел ли хоть кто-нибудь знакомый. Знаете ли, как бывает тоскливо. Даже некого послать… допустим, в магазин.

 

Она. И?

 

Он. Расчёт не подтвердился.

 

Она. Нельзя было как-то созвониться со знакомым?

 

Он. С каким знакомым? Вы тоже пили? Где взять знакомого?

 

Она. Ну, не знаю.

 

Он. Впрочем, решение кого-нибудь встречать пришло слишком внезапно. Мне что-то стало так грустно, так грустно! Я пришёл к приземлению, но в надежде на чей-нибудь прилёт. Приятно ведь сделать сюрприз. Тут объявили про аварию…

 

Она (в невольном сочувствии взяла его руку, но застеснялась). Щупаю пульс.

 

Он. Щупайте, не жалко. Мне так давно не щупали пульс. Есть? А то, как-то на днях, не было. Ну, думаю: нет и ладно: значит, пульс не главное в жизни, раз его нет.

 

Она слабо улыбнулась.

 

Она. Расскажите, как вы оказались в числе пострадавших.

 

Он тоже стал прислушиваться к её голосу.

 

Он. Встречающих пустили на поле, мало ли, помочь. Я тоже стоял, но никого знакомого не сняли. И тут вступило в поясницу; сел на ступеньку, не шевелюсь. Подошли ваши ребята, спросили: могу ли идти. Я сказал: «нет». Погрузили, понесли. Думаю, ну пусть пока несут…

 

Она разразилась смехом.

 

Он (с серьёзностью). Что это ещё за жеребячий смех на работе! Серьёзней надо быть в медицине. И так она не блещет результатом. Улыбка порядочной женщины должна быть вот такой (показывает пальцами). Не больше. Это размер приличия. То есть, не надо чтобы, как у вас, дёргались уши (она от смеха роняет голову на стол). Прекратите! Я, между прочим, серьёзный гражданин…

 

Она (преодолевая приступ смеха). Поди, ещё электродинамику преподаёте?

 

Он. Откуда это вам…

 

Она. Электродинамику… (Её душит смех). А все такие, электродинамику преподают, кого ни встречу, все.

 

Он (строго). Между прочим, серьёзная наука, не то, что медицина, где удаётся только статистика. Я горжусь!

 

Она. А ещё не зря таких в детстве кусают девчонки, и они этого никак не могут пережить. После этого им не остаётся ничего кроме электродинамики.

 

Он (пристально посмотрев; внезапно прозревая). Ах! Значит, всё ещё хочешь, чтобы я тебя укусил?

 

Она. Ты же обещал. Поди-ка, специальный зуб вставил.

 

Он. Но ты же обещала позвонить! Я, между прочим, ждал.

 

Она. А сам позвонить трусил?

 

Он. Я не помнил, в каких цифрах ошибся номером. Аппарат был без определителя.

 

Она. А кому звонил на самом деле? Кстати, заметил, что мы перешли на «ты»?

 

Он. Кому я звонил, после твоего повторного звонка, это перестало иметь значение.

 

Она. Бедная женщина: она потеряла шанс на мужчину с таким голосом.

 

Он. Толстым и лысым.

 

Она. Зато преподающим электродинамику. Что теперь с ней?

 

Он. Что, что? Естественно, переживала, сошла с ума. Как обычно.

 

Она. Сошла с ума? И что теперь с женщиной?

 

Он (разводит руками). Да, всё, как всегда.

 

Она. Попала с горя в психушку?

 

Он. Нет, это другая, а та с горя сразу вышла замуж.

 

Она. Как страшно той не повезло!

 

Он (напряжённо трезвея). Мне интересно: где кончается твоя насмешка, где начинается.

 

Она. А «вы» звоните (снова приступ смеха), разберёмся.

 

Он (с обиженной гордостью). Я не знаю «вашего» телефона, а «вы», скорее всего, забыли мой.

 

Она. Так запишите: у меня теперь мобильник. Вот возьмите (подаёт что-то вроде визитки). Видите, навязываюсь. Мы опять на «вы»?

 

Он (берёт визитку). Какая разница. А я не люблю мобильники. Они утрируют судьбу. Уничтожают магию случая.

 

Она. Магию случая?

 

Он. Ослабляют динамику событий. Не дают накопиться зарядам притяжения.

 

Она. Понятно, вы, всё-таки, пьяны.

 

Он (серьёзно). Мне кажется, вы принимаете меня за развлечение?

 

Она. Ну что вы, такого серьёзного человека, преподающего электродинамику!

 

Он. Всего! (В обиде делает энергичную попытку уйти, но оседает). Поясница.

 

Она. Придётся положить тебя на кушетку, сделать электромассаж (укладывает его на живот).

 

Он. Давно женщины меня не укладывали.

 

Она. Не возносись (накладывает электроды). Это должно помочь.

 

Он. Мне хорошо. Сколько будет длиться блаженство?

 

Она. Ещё минут десять.

 

Он. Да, маловато для счастья. Но, всё равно, ты начинаешь мне нравиться всё больше, а я?

 

Она. В связи с поясницей, твои шансы…

 

Он. Всё, ухожу! (Пытается встать).

 

Она. Рано обиделся. Не дёргайся ещё восемь минут. Счастье тоже требует терпения.

 

Он. Тогда я нетерпеливый.

 

Она. Отчего?

 

Он. Терпение меня унижает. Я горд.

 

Она. И пьян.

 

Он. И что? Всё! С меня хватит.

 

Она. Ну потерпи ещё пару минут. Женщина тебя просит.

 

Он. Ну, раз женщина… А это точно ты? Нет, я не сомневаюсь. Дивлюсь!

 

Она. Да, раньше ты хвалил мой голос, говорил сладкие слова.

 

Он. Могу повторить, мне не жалко.

 

Она. В таком тоне – не тот эффект.

 

Он (почти трезво). Чего ты хочешь: прошло два месяца. Я долго о тебе думал, причём, почему-то всерьёз.

 

Она. Я тоже думала.

 

Он. Но не позвонила?

 

Она. Я? Ну, это уже перебор. Вставайте, одевайтесь.

 

Он. И встану! И скажу ВАМ, будьте счастливы! (Одевается и уходит с обидой).

 

Она (сидит в недоумении). А что?... Запомнить размер улыбки.

 

 

 

Чтобы прочитать в полном объёме все тексты,
опубликованные в журнале «Новая Литература» в августе 2022 года,
оформите подписку или купите номер:

 

 

 

 

	Поделиться: