Олигарх

	Поделиться:

 

 

 

Купить в журнале за май 2021 (doc, pdf):

 

На чтение потребуется 1 час 40 минут | Цитата | Подписаться на журнал

 

 

 

 

Герман был чрезвычайно худ и неказист. Неказистость эта являлась не природной чертой парня, а следствием тяжёлой жизни: плохого питания, минимального ухода, а также фактом бесконечного умственного и психологического напряжения. Лицом своим Герман хоть ничем не выдавался, но и не отталкивал. А умные, чуть с горчинкой, тёмные глаза сразу выделяли его на фоне остальных. Он был среднего роста, и если бы не катастрофическая худоба, то и телосложение оставалось бы вполне порядочным. Иссиня-чёрные мешки под глазами, расслоённые ногти и бледную сухую кожу запросто можно было поправить хорошим питанием, свежим воздухом и ласковым обращением, которое только и заслуживает ребёнок его лет.

Брили всех ребят одинаково коротко – почти под ноль, – оттого Герман даже не знал, вьются ли у него волосы, да и какой их истинный цвет. Впрочем, зеркал в бункере всё равно не было, и посмотреть на себя можно было лишь в отражении белой кафельной плитки на полу или вглядываясь в тёмную рябь воды в ладонях во время утренних умываний.

На первый взгляд постороннего человека, окажись он здесь каким-то чудом, все ребята, наверное, выглядели бы на одно лицо – бледные, лысые и иссушённые, с вечными следами побоев на теле. В то же время такого человека наверняка сильно удивило бы то, что эти ребята совсем не выглядели подавленными, сгорбившимися или испуганными. При схожем образе жизни они вовсе не были похожи ни на каторжников, ни на военнопленных. Осанка их была пряма и горделива, глаза горели решительностью и внимательностью, а лица не выражали смирения и скорби, а лишь готовность и сосредоточенность. Такой была эта двадцатка. По крупицам найденные на просторах огромной страны, прирождённые альфа-хищники, лишь закалившиеся тяготами, которые любого другого свели бы в могилу меньше чем за отчётный год. Впрочем, не выдерживали даже они.

Герман с уважением относился к каждому из подверженных, но даже он иной раз видел, что тому или иному не суждено дойти до своего первого миллиарда, так как тело его или психика сгорят в огне «Божьей искры» раньше, чем тот успеет покинуть школьные стены.

В то же время здесь никто никого не жалел. Никогда. С первого года обучения в подверженных культивировалась простая идея – жалость необходимо презирать. Жалость – это болезнь, которая делает сильных слабыми. Это не призывало отказывать в помощи кому-либо вовсе, но приучало ребят принимать жизнь такой, какая она есть. Если человек упал и не смог подняться сам или же попросить о помощи, то дальнейшая судьба его известна, и не стоит об этом печалиться и переживать. Следует сделать выводы на примере его неудачи и просто забыть о бедолаге.

Хотя дружбы как таковой среди подверженных не могло быть, Герман больше остальных симпатизировал мальчику Альберту, который подкупал Германа живым и нестандартным мышлением. Альберт даже среди всеобщей худобы ребят выделялся своим скелетоподобным видом и невысоким ростом. Иной раз с трудом верилось, что человек столь тонкий и хрупкий вообще может выживать в таких жёстких условиях. Тем не менее, лицо его всегда выражало доверительное спокойствие и ни разу не омрачилось гримасой жалости к себе. Несмотря на более чем слабый, если не сказать ущербный, вид, в Альберте чувствовалась некая внутренняя сила и холодная решительность. Не мнимая или напускная, как у дворовой шпаны, а реальная, тяжеловесная, опирающаяся на высокий интеллект, врождённые задатки психолога и способность при необходимости идти до конца. К тому же Альберт имел уникальную и редкую способность – говорить лаконично и доходчиво. Одной-двумя фразами он мог изящно описать любую мысль или же привести в порядок сумбур речи другого человека. Из-за этого умения создавалась почти мистическое впечатление, что этот маленький человек знает тебя гораздо лучше, чем ты сам. Это невольно вызывало почтение.

Неизвестно почему, но Альберт в свою очередь относился к Герману так же лояльно, как будто и сам подмечал в нём некие похвальные черты личности. А быть может, Альберт лишь тонко манипулировал чувствами других подверженных, посылая каждому только те эмоциональные сигналы, которые тот желал получить. В таком случае авторитет Альберта только возрастал в глазах Германа. Проверить в застенках школы это было невозможно. Ученики никогда не разговаривали по душам. Не то чтобы это запрещалось правилами, но негласно считалось проявлением слабости.

Олигарх всегда один, всю свою жизнь он будет одинок и должен уметь справляться с этим. И если олигарх кому-то изливает душу, то лишь в целях дезинформации промышленных шпионов. Но на самом деле всё сокровенное хранится внутри его чертогов разума, и никому, абсолютно никому, нет туда хода. Никто не знает, каков олигарх на самом деле: ни жена, ни любовницы, ни дети, ни даже деловые партнёры. Для окружающих олигарх ровно такой, каким он необходим в текущей экономической и культурной обстановке. Ядро же, суть, душа, называйте как хотите, жарким пламенем горит глубоко внутри олигарха, к которому он обращается лишь в редкие минуты ментального уединения.

 

 

 

Чтобы прочитать в полном объёме все тексты,
опубликованные в журнале «Новая Литература» в мае 2021 года,
оформите подписку или купите номер:

 

 

 

 

	Поделиться: