Ницше «у-у-у» Пелевина или Охота на Оборотней

(продолжение, обязанное роману «Священная Книга Оборотня»)

Если Лиса есть прирожденная либералка, и соответственно этому имеющая космополитический образ жизни, мыслей и убеждений, то Волк есть прирожденный авторитарист, и, соответственно этому, имеющий образ жизни, мысли и убеждения патриота. Я хочу сейчас продемонстрировать, как образ Родины, которым оперирует личность (хотя бы и в своих выдумках или шутках), является одним из простейших способов постичь её преобладающую гендерную природу.

Посмотрите на Россию глазами Лисы А Хули:

«Любимой русской сказкой Волка была «Крошечка-Хаврошечка»… Сказка оказалась довольно грустной. В сказке была непонятная правда о чем-то самом печальном и таинственной в русской жизни. Сколько раз уже резали эту безответную корову. И сколько раз она возвращалась то волшебной яблоней, то целым вишневым садом. Вот только куда подевались яблоки? Не найдешь. Разве позвонить в офис «КУКИС-ЮКИС- ЮКСИ-ПУКС»…»

«Пёстрая корова! Мне ведь известно, кто ты такая. Ты – это все, кто жил здесь до нас. Родители, деды, прадеды, и раньше, раньше… Ты – душа всех тех, кто умер с верой в счастье, которое наступит в будущем. И вот оно пришло. Будущее, в котором люди живут не ради чего-то, а ради самих себя. И знаешь, каково нам глотать пахнущее нефтью сашими и делать вид, что мы не замечаем, как тают под ногами последние льдины? Притворяться, что в этот пункт назначения тысячу лет шёл народ, кончающийся нами? Получается, на самом деле жила только ты, пёстрая корова. У тебя было ради кого жить, а у нас нет… У тебя были мы, а у нас никого, кроме самих себя. Но сейчас тебе также плохо, как и нам, потому что ты больше не можешь прорасти для своей Хаврошечки яблоней. Ты можешь только дать позорным волкам нефти, чтобы кукис-юкис-юкси-пукс отстегнул своему лоеру, лоер откинул шефу охраны, шеф охраны откатил парикмахеру, парикмахер повару, повар шоферу, а шофер нанял твою Хаврошечку на час за полторасата баксов… И когда твоя Хаврошечка отоспится после анального секса и отгонит всем своим мусорам и бандитам, вот тогда, может быть, у неё хватит на яблоко, которым ты так хотела для неё стать, пёстрая корова…»

«Все мы выли, подняв лица к луне, выли и плакали о себе, о своей ни на что не похожей стране, о жалкой жизни, глупой смерти и заветном полтиннике за баррель…»

«…Жизнь русского мачо похожа на перманентный спиритический сеанс: пока тело купается в роскоши, душа мотает срок на зоне».

«… Порядочных людей нет, одни гэбэшные вертухаи да журналисты-спинтрии, специализирующиеся на пропаганде либеральных ценностей»,

Из песни слов не выкинешь. Говоря кратко, Россия для Лисы – это смешной детектив под названием «Оборотни в погонах» или психоаналитическое исследование «Гомофобия русских». Хорошо всё-таки, что Лиса осознает, что ей «не нужно писать книгу о России». «Какой из меня Солженицын в Ясной поляне?», – спрашивает он и смеется.

Но что заставляет Лису так часто упоминать о нелюбимых вещах? На мой взгляд, причины этой склонности лежат в глубоком нравственном надломе, проступающем в романе в виде исповедально-ёрнического и злорадного настроения, которое неотступно преследует всякого двуличного человека или … человека без Родины. Этот тип человека характеризуется космополитической, амбивалентной, проституированной эклектикой взглядов, сообразной выбираемым занятиям в жизни, пренебрежительно-циничным отношением к собственным корням и, как следствие, к самому себе, потерявшемуся, болезненно утрачивающему твёрдую почву под ногами. Он беспрерывно толкует о свободе, и кажется воистину свободным от всего. Но и ни для чего, поэтому он только и может теперь, что смеяться. Этот человек, как правило, не связывает своего будущего со своим прошлым, не почитает судеб своих предков и уклоняется от воспитания детей.

Тема преемственности поколений и неразрывной связи времен, тема крови всегда следует теме Родины, как языковой метафоры мужской психической функции, но всему творчеству Пелевина она неизбывно чужда и присутствует только в негативном смысле: «а на хрена вообще эти предки и детки»? Иного нельзя ожидать от притварного, «бессмертного» существа с бесплодным хуеулавливателем, которое существует лишь в своих собственных книжках. Отсутствие репродуктивной системы лишает живое существо пола, а вместе с ним смерти и жизни, а вместе с ними и реальности. Кому не предстоит рожать и умирать, тот может жить лишь вне конкретной исторической реальности, в иллюзиях или «иных мирах», куда и отправляется наша милая Лисичка после своего героического велосипедного прыжка с трамплина. Она, как и все её удачливые предшественницы, в конце концов, бесследно исчезает в своем Радужном потоке, в котором нет места «этому крохотному городу, с оставшимся в нем Александром» (которого она, впрочем, тоже хотела бы прихватить с собой :-)).

Возвращаясь на землю, где уже замолкает бесплодное эхо лисьего смеха, не имеющего ничего общего с настоящим, мужским смехом Заратустры, которым убивают, хочу поделиться своими наблюдениями мировоззрения многих известных мне интеллектуалок, которое, на мой взгляд, более или менее совпадает с мировоззрением Лисы А Хули. У всех у них я неизменно находил навязчивую идею покинуть свою «несовершенную» Родину, которую они с радостью воплощают при первой же реальной, в смысле обеспеченнойJ, возможности. Но и при отсутствии таковой они всё равно придумали себе исход – «внутренняя эмиграция». А Хули из родного Китая свалила в Россию, потом справлялась у сестрички И как свалить в Англию, и в конце концов эмигрирует-таки в Радужный поток. Впрочем, в женщине генетически закреплена программа смены дома после достижения зрелости, и ей по своей поверхностной и материнской природе свойственно стремиться туда, где есть достаток и обеспеченность.

Мужчина же всегда тверд и крепко связан с родной землей. Поэтому Россия глазами Оборотня-Александра выглядит совсем иначе. Он ищет ей служения на благо её народа и справедливости, пусть и понимаемой на свой волчий лад. Он стремится всеми своими силами и помыслами навести порядок и переломить трудную ситуацию в сторону интересов своей страны, рассматривая её в качестве собственного первичного и последнего смысла, не понимая своего существования вне её судьбы. Он романтик своей страны, свежая, искренняя и сильная душа, не замороченная космополитическим «дискурсом французских попугаев». «Всё-таки какой ребенок, подумала Лиса с нежностью, которой сама еще не осознавала, какой смешной мальчишка». «Эй, женщина, найди же в мужчине дитя» (Ницше). Именно Александру принадлежат слова о том, что «в России перебоев с историей не предвидится», или эти: «По отрасли почти все скважины на четвёртом цикле. Если на пятый не выйдем, атлантисты из нас за два года бандустан сделают».

Не станем забывать – и это тоже Пелевин, его, так сказать, вторая половина. Та самая, которая вопреки первой, притворной, лисьей, говорит о России и такие проникновенные вещи:

«Любовь и есть извечная русская беда, убившая русского зверя, превратившая его в собаку, у которой в глазах осталось лишь отчаянье, уравновешенное яростью».

Да-да, именно эта христианско-женская мифологема любви, гипертрофированная и доведенная русским самосознанием до внутреннего витального центра (вспомним еще раз практику хвост пустоты, когда идеальная духовная конструкция «истинной любви» сознательно загоняется в генетическую структуру – хвост), превратила и продолжает превращать всю русскую культурную самобытность в свою собственную пародию. Имя этой пародии на Северного Волка Фенрира – Пёс по имени Пиздец. И шутка эта совсем не смешна, ведь «имя есть суггестивная команда самовнушения, которая в предельно концентрированной форме содержит весь жизненный сценарий», то есть всё будущее этой страны (и, боюсь:-), не только этой).

«Пёс-Пиздец, собака с пятью лапами. Он спит среди снегов, а когда на Русь слетаются супостаты, просыпается и всем наступает …» … он самый и наступает. Браво, Виктор!

Сейчас, когда я пишу эти строчки, сидя в центре алтаря жертвоприношений в пекинском Храме Земли, я хочу предельно коротко отозваться на интенсивность не только российской, но еще и китайской, а также всемирно-исторической темы в последнем романе Виктора Пелевина. Кратко суть этой темы выражена здесь:

«В древнем Китае жили люди высокого духа»,

«Какие люди были тогда вокруг! А сейчас – разве способен кто-то понять смысл моих слов? Все, все ушли в высшие миры. Даже из сострадания никто не хочет больше рождаться в этом адском лабиринте, и я брожу тут одна в потемках…»

Дорогой, Виктор! Ты вовсе не один. И ты вовсе не Один. Не унывай, мы с тобой, слава богу, душою не из Китая, а из России, и потому вера наша весьма близка. Как сказал мне тут один мой знакомый китайский коммунист (и потому тоже близкий нам по духу оборотень, который, кажется, был Шакалом): «Ни Конфуцию, ни махаяне, ни хинаяне, мы ни хуя не верим. У нас одна вера – в себя». А что касается смысла твоих слов, то, извини, но он требует порою растолкования еще и тебе самому :-).

Ну что ты, в самом деле, что за лисьи вопросы: «Куда идёт человечество? Кто ведёт его? Что случится на земле через полвека? Век?» Или: «Непонятно здесь вот что – кто эти мячи (первоначальные и новые мысли – Д.Ф.) подает?» Слушай лучше внутри своего Волка или Ивана Не-китаева. Великое русское «Авось!» и великий русский «Пиздец!», – вот чем закончится человеческая история. Мы наступим пустоте раньше, чем она наступит нам, и для этого нам не понадобятся все эти выдумки, внушения, превращения и супрафизические сдвиги. Для того, чтобы прекратить лампочку, муху, политтехнолога, себя, мир и т.д. мужчине достаточно взять в руки подходящее оружие, как воплощение своей сути. By the way, для женщины, и прежде всего внутренней, хорошо подходит плётка :-). Мне ли тебя учить?